Корэндо! Корэндо! Корэндо! Выходи, выходи скорее! Чего ты медлишь, Корэндо? За наших людей отомщу я!
Тут огромный, толстый, тяжелый Корэндо вылетел из чума и бросился на Уняны. Но легкий, проворный Уняны быстро и ловко поднялся высоко в небо. Корэндо машет своими крыльями – хочет выше Уняны подняться. Но Уняны все у него над головой кружит, не отстает от негр.
Долго летали. Уняны все время выше Корэндо летает – не может Корэндо его догнать, не может ударить. Стал Корэндо уставать, запел:
Уняны! Уняны! Подожди, подожди! Пониже, пониже спустись! На такой высоте не умею биться – Кружится у меня голова!
Засмеялся Уняны, ответил людоеду:
Корэндо! Корэндо! Корэндо!
Почему это голова закружилась?
Я к тебе спускаться не буду!
За наших людей с тобой сражаюсь,За братьев, сестер тебе отомщу я – Сломаю, сомну твои крылья!
Кинулся Уняны на Корэндо, стал кругами летать над ним. Летает, сам громко поет:
Корэндо! Корэндо! Корэндо! Перестанешь глотать людей. Перестанешь опустошать стойбища – Пришел теперь твой конец!
Налетел он на Корэндо и сломал ему крылья. Упал толстый Корэндо камнем, ударился о землю, брюхо его лопнуло.
И вышли из его брюха все люди, которых он проглотил. В свое стойбище, в свои чумы все пошли. Снова жить стали!
Как старый Тока эвенков помирил
Жили три бедных эвенка-пастуха. Жили дружно: в гости ездили друг к другу, в беде выручали друг друга.
Каждый эвенк имел по десять оленей. На каждом олене ставил свою тамгу. Пасли они оленей в разных долинах. Сойдутся, и каждый своих оленей хвалит.
Однажды ночью кто-то согнал оленей в одну долину и тамгу на всех поставил одинаковую. Встали утром пастухи, и никто своих оленей узнать не может. Заспорили эвенки:
– Это мои олени!
– Нет, это мои олени!
Спорили долго, а оленей поделить так и не могли.
Пришли в чум своих отцов. Отцы сошлись, спорили, спорили и тоже оленей поделить не смогли.
Пришли эвенки в чум к своим братьям. Сошлись братья, спорили и тоже оленей разделить не могли.
Так ходили эвенки из чума в чум, никто не мог разделить их оленей. Тогда решили они отыскать самого умного в тайге и его спросить. Долго шли и дорогой все спорили:
– Мои олени!
– Нет, мои олени!
Пришли в далекое стойбище, спросили:
– Где самого умного сыскать? Им ответили:
– Умнее Орумо-богача нет; стадо оленей у него, самое большое.
Потоптались на месте эвенки, друг на друга посмотрели, сказали:
– Орумо-богач нам не поможет.
Ушли эвенки. В другом стойбище спросили:
– Где самого умного сыскать? Им ответили:
– Шаман Алка – самый умный, силу имеет немалую.
– Не поможет нам шаман Алка, – ответили эвенки, – сила его темная, худая.
Пошли дальше. Видят: огромное стадо оленей пастухи пасут, стараются. Спросили эвенки:
– Кто хозяин этого стада?
– Мы хозяева, – ответили пастухи дружно. Удивились эвенки:
– А тамгу чью ставите на оленях?
– Тамга на всех одинаковая, – ответил старый пастух Тока.
– Как одинаковая? – еще больше удивились эвенки.
Тамга – тавро, клеймо, знак.
Пастухи ушли к стаду. Старый пастух Тока сказал:
– Говорите, эвенки, о своей беде. Помогать будем. Рассказали эвенки. Выслушал их пастух Тока, трубку из зубов вынул, и видят они через синее облачко дыма, как смеется Тока.
– Я думал, у вас беда большая случилась, оттого так далеко ушли.
Эвенки удивленно переглянулись:
– Как разделим оленей: тамга у всех одинаковая?
А пастух Тока спрашивает:
– Дружно ли вы, эвенки, жили? А? Отвечают:
– Дружно!
– Тогда зачем же оленей пасти врозь, пусть у них будет одна тамга, один хозяин.
Эвенки зашумели, обступили пастуха Току.
– Кто, кто хозяином оленей будет? Кого назовешь из нас? Тебя, старого слушать будем!
Опять Тока трубку из зубов вынул, облако дыма пустил и говорит:
– Ваше стадо – вы и хозяева.
Обрадовались эвенки, каждый думает: Как я разбогател: было у меня десять оленей – стало тридцать.
Попрощались они с пастухом Токо и довольные ушли. Идут и говорят:
– Однако старый Тока самый умный в тайге, другого искать не пойдем.
С того времени помирились эвенки, оленей пасут сообща, тамгу ставят одну.
Собаки и человек
Возле чума, на синем снегу, три собаки сидели: пастушеская Оронка, охотничья Лайка, ездовая Нартка. Собаки спорили. Оронка хвалилась:
– Я человеку первая помощница, мне жирный кусок он бросит. Я ему стерегу самое дорогое – оленей!
– Глупая ты, Оронка., я лучшая собака, – отвечает Нартка, – мне человек жирный кусок бросит. Я вожу его доброо, без меня он кочевать не мог бы. Лайка сердится:
– Эко, хвастуны, без меня бы все оголодали. Ведь я добычу в тайге ищу!
Спорили собаки, спорили, бросились друг на друга и начали драться. Шерсть по ветру летит, снег вокруг красный стал.
Каждая кричит:
– Я лучшая собака!
Вышел из чума человек, собаки подбежали к нему, каждая собака гордится:
– Я лучшая собака! Я добычу в тайге ищу! – хвалится Лайка.
– Нет, я лучшая собака! Я нарты вожу, кочевать помогаю, – сердито отвечает Нартка.
– Нет, нет, я лучшая собака! Я оленей стерегу!
– больше всех хвалится Оронка. Человек смеется:
– Ишь, загордились. Нет у меня лучшей собаки: всех одинаково кормлю, все одинаково мне дороги, – и ушел в чум.
Обиделись собаки. Каждой хочется быть лучшей, жирный кусок получить.
Лайка и говорит:
– Худая у нас жизнь, надо бы от человека уйти, пусть без нас умрет.
Так и сделали. Вышел человек из чума, а собак нет, убежали.
Пришли собаки в тайгу. Увидела Лайка белку, залаяла, по снегу запрыгала, белку на сосну загнала, хвалится:
– Я свое дело сделала.
А белка на дереве сидит, качается. Тогда Нартка подбегает к Лайке:
– Ты устала. Садись на меня, я тебя подвезу. Лайка, довольная, на Нартке поехала. Недалекоуехала.
Нартка говорит:
– Вот и я свое дело сделала.
А белка на ветке сидит, качается.
Оронка бегает, хвостом юлит, оленье стадо увидела, кругом обежала. Прибежала, запыхалась, на снег села, тоже хвалится:
– Вот и я свое дело сделала.
А белка на ветке сидит, качается. Подняли собаки носы, на белку смотрят, голодные рты облизывают. Так сидели долго. Потом жалобнозавыли. Ночь прошла, утро забелело. Лайка вскочила:
– Зайца чую! – и побежала по свежему следу. Зайца нашла, лает, гонит к Нартке и Оронке.
Нартка говорит Оронке:
– Садись, я тебя подвезу к зайцу.
Заяц видит невиданное: собака на собаке едет!
Прыгнул через них и в чаще скрылся.
Стоят собаки, облизываются. Прошло много дней и ночей. Шерсть с собак ветер сдул, ребра голодные выставились.
Лайка жалобно воет:
– Смерть нам, собаки, приходит, что будем делать?
Решили обратно к чуму человека идти. Пришли. Услышал человек шорох, вышел из чума.
– Ээ!.. беглецы вернулись… Эко подтянуло вас… Оголодали!
Человек дал каждой собаке по большой жирной рыбине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186