– Здесь столько зарослей и кустов, что если ему удастся вырваться и избежать заслуженного наказания, то, благодаря своей хитрости и изворотливости, он во второй раз не попадется. Мы должны повесить его немедля, а пока построят виселицу, уже наступит ночь».
«Здесь неподалеку есть виселица», – сказал, подумав, Изегрим.
Говоря эти слова, он вздохнул. Кот это заметил и сказал:
«Изегрим, неужто ты против казни? Разве ты не помнишь, как Лис изо всех сил старался, чтобы повесили обоих твоих братьев? Ты должен благодарить судьбу за то, что его поймали, и пора наконец покончить с проволочками».
Как Лиса вели на виселицу
Разгневался тут Изегрим л сказал так: «Много шума ты поднимаешь, сир Тиберт. Будь у нас веревка, прочная и крепкая, такая, чтобы сгодилась для его шеи, мы бы вскорости завершили это дело».
Тут к Изегриму обратился Рейнард Лис, который долго уже молчал:
«Облегчи мои страдания. Тиберт знает, какой должна быть прочной веревка; в доме священника, в тот раз, когда откусил тому яичко, он сам имел возможность оценить ее прочность. Кот к тому же ловко и быстро лазит по деревьям, вот пусть он и поднимет веревку наверх. Брюн и Изегрим, а вам не пристало поступать так со своим племянником. Уж простите меня, что не спешу умирать, когда вы так торопитесь исполнить приговор. Что же вы так тянете? Иди же вперед, Брюн, и веди меня, и ты, Изегрим, не отставай. Смотри же, чтобы Рейнард не вырвался от вас и не сбежал».
«В жизни не слыхал такой мудрой речи», – сказал Брюн.
Изегрим приказал родне и друзьям Лиса не спускать с него глаз и смотреть, чтобы тот не убежал. Этот прохвост и плут на все способен. Лиса схватили за лапы, за бороду и крепко держали, чтобы он не мог вырваться. Рейнарда все эти слова не очень-то задели. Вот что он сказал:
«Дорогой дядюшка, кажется, причиняя мне вред, ты и себя ввергаешь в печаль, хотя мои несчастья и страдания тебе приятны. Также знаю я, что, как только моя тетушка, твоя жена, вспомнит о прошедших годах, сердце ее разорвется от горя, она не вынесет моей смерти. Но теперь я в твоих руках, и ты сделаешь так, как тебе кажется справедливым. А вы, Брюн и Тиберт, ваш конец будет бесславным, и хотя сейчас вы совершаете тягчайшее зло, но я-то знаю, какой путь ожидает меня после смерти. И пусть я умру, но наступит день – и справедливость восторжествует».
«Пора идти, – сказал Изегрим. – Ты обвиняешь нас в том, что мы тянем время, так не будем же больше медлить, иначе может свершиться зло». И он двинулся вперед. Все враги Лиса стояли по одну сторону, а по другую – Медведь Брюн, и так повели они Лиса на виселицу. Тиберт в великом оживлении бежал впереди, неся в руках веревки, а его шея все еще болела от петли. И свежи в памяти были побои, заработанные им по наущению Лиса, за которые Кот намеревался сейчас расплатиться сполна.
Не мешкая более, Тиберт, Изегрим и Брюн привели Рейнарда к тому месту, где, по обычаю, преступников предавали смерти. Король Нобель, его королева и все те, кто присутствовал при дворе последовали за ними, чтобы посмотреть, как окончит свои дни Рейнард. Лис же пребывал в глубочайшем страхе и смятении, пытаясь придумать, как ему спастись от неминуемой смерти, и как провести тех, кто желает его погибели, чтобы они были опозорены перед королем, и как хитростью и плутовством склонить короля на свою сторону и отворить от своих недругов. Вот каким мыслям он предавался, а не горю и раскаянию. И думал он так: «Хоть король и многие из его свиты и держат на меня зло, и есть за что, по правде сказать, но все равно я надеюсь стать его лучшим другом и советчиком. А врагов своих я уничтожу, и не поможет им ни королевская рать, ни вся мудрость его советников. Пусть только дадут мне сказать слово, а я столько хитростей знаю, что не успеют они еще и до виселицы дойти, как склоню его на свою сторону».
«Сир Брюн, – заговорил Изегрим, – вспомни теперь о своей кровавой ране на голове, которую ты заработал стараниями Рейнарда. Сейчас пришло время расплатиться с ним за все. Ты, Тиберт, самый легкий, так что полезай наверх и приладь петлю к перекладине, да сделай узел потуже. Брюн, смотри, чтобы он не убежал, держи его крепче. Я же прослежу, чтобы принесли лестницу, по которой он поднимется».
«Хорошо, – отвечал ему Брюн, – я держу его крепко».
Тогда заговорил Лис:
«Страх и ужас переполняет мое сердце, ибо вижу я смерть перед собой и нет надежды на спасение. Господин мой король, и ты, прекрасная королева, и все вы, что стоите здесь, прежде чем покинуть этот мир навсегда, я умоляю вас об одной милости. Я хочу перед всеми вами открыто сознаться в своих прегрешениях, честно рассказать о своих преступлениях и тем облегчить душу. И пусть после моей смерти никого не обвиняют в моих грехах и преступлениях. Тогда мне легче будет умирать, а вы молитесь за меня перед Богом, чтобы Он смилостивился над моей душой».
Как Лис открыто признался перед королем и перед всеми, кто там был и кто пожелал его выслушать
Всех собравшихся разжалобили такие слова Рейнарда, и обратились они к королю, говоря, что это пустячная просьба и король должен даровать Лису такое право. Король дал свое соизволение, чему Лис очень обрадовался и стал надеяться, что дело еще обернется в его пользу. И говорил он так:
«Spiritus domini , помоги мне! Ибо нет среди вас никого, кто не был бы мною обижен. И началось это все, пока я еще не был отлучен от материнской груди. Был я в те времена живым и прелестным дитятей, какого только можно сыскать. Я играл вместе с ягнятами, мне нравилось их веселое блеяние. И вот, когда я долгое время уже с ними играл, я укусил одного. Так я впервые попробовал крови и взалкал ее, потому что хорош показался мне ее запах и вкус. Потом я испробовал и мяса и так стал жаден до такой пищи, что отправился в лес, где паслись козы. Я слышал, как там блеют молодые козлята, и загрыз двоих. Мне хотелось все больше и больше; и птиц, будь то куры или гуси, убивал я, где только ни находил. И от этого зубы мои все время были в крови, а сам я превратился в настоящего злодея и дикаря. И убивал я всех, кого только мог одолеть.
И вот однажды в зимнюю пору повстречал я Изегрима, который спасался от холода под деревом. И он сказал, что приходится мне дядей. Услышав о таком родстве, я решил, что нам следует держаться вместе, но потом я часто сожалел о таком решении. Мы поклялись друг другу во всем помогать и стали странствовать вместе. Он хватал крупную добычу, я же – что помельче, и всё мы договорились делить поровну. Но он так все устроил, что всякий раз забирал себе лучший кусок, мне же не доставалось и половины моей законной доли. А бывало и так, что зарежет Изегрим теленка, барашка или козочку и злобно рычит на меня, не подпускает к добыче и сам все и сожрет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
«Здесь неподалеку есть виселица», – сказал, подумав, Изегрим.
Говоря эти слова, он вздохнул. Кот это заметил и сказал:
«Изегрим, неужто ты против казни? Разве ты не помнишь, как Лис изо всех сил старался, чтобы повесили обоих твоих братьев? Ты должен благодарить судьбу за то, что его поймали, и пора наконец покончить с проволочками».
Как Лиса вели на виселицу
Разгневался тут Изегрим л сказал так: «Много шума ты поднимаешь, сир Тиберт. Будь у нас веревка, прочная и крепкая, такая, чтобы сгодилась для его шеи, мы бы вскорости завершили это дело».
Тут к Изегриму обратился Рейнард Лис, который долго уже молчал:
«Облегчи мои страдания. Тиберт знает, какой должна быть прочной веревка; в доме священника, в тот раз, когда откусил тому яичко, он сам имел возможность оценить ее прочность. Кот к тому же ловко и быстро лазит по деревьям, вот пусть он и поднимет веревку наверх. Брюн и Изегрим, а вам не пристало поступать так со своим племянником. Уж простите меня, что не спешу умирать, когда вы так торопитесь исполнить приговор. Что же вы так тянете? Иди же вперед, Брюн, и веди меня, и ты, Изегрим, не отставай. Смотри же, чтобы Рейнард не вырвался от вас и не сбежал».
«В жизни не слыхал такой мудрой речи», – сказал Брюн.
Изегрим приказал родне и друзьям Лиса не спускать с него глаз и смотреть, чтобы тот не убежал. Этот прохвост и плут на все способен. Лиса схватили за лапы, за бороду и крепко держали, чтобы он не мог вырваться. Рейнарда все эти слова не очень-то задели. Вот что он сказал:
«Дорогой дядюшка, кажется, причиняя мне вред, ты и себя ввергаешь в печаль, хотя мои несчастья и страдания тебе приятны. Также знаю я, что, как только моя тетушка, твоя жена, вспомнит о прошедших годах, сердце ее разорвется от горя, она не вынесет моей смерти. Но теперь я в твоих руках, и ты сделаешь так, как тебе кажется справедливым. А вы, Брюн и Тиберт, ваш конец будет бесславным, и хотя сейчас вы совершаете тягчайшее зло, но я-то знаю, какой путь ожидает меня после смерти. И пусть я умру, но наступит день – и справедливость восторжествует».
«Пора идти, – сказал Изегрим. – Ты обвиняешь нас в том, что мы тянем время, так не будем же больше медлить, иначе может свершиться зло». И он двинулся вперед. Все враги Лиса стояли по одну сторону, а по другую – Медведь Брюн, и так повели они Лиса на виселицу. Тиберт в великом оживлении бежал впереди, неся в руках веревки, а его шея все еще болела от петли. И свежи в памяти были побои, заработанные им по наущению Лиса, за которые Кот намеревался сейчас расплатиться сполна.
Не мешкая более, Тиберт, Изегрим и Брюн привели Рейнарда к тому месту, где, по обычаю, преступников предавали смерти. Король Нобель, его королева и все те, кто присутствовал при дворе последовали за ними, чтобы посмотреть, как окончит свои дни Рейнард. Лис же пребывал в глубочайшем страхе и смятении, пытаясь придумать, как ему спастись от неминуемой смерти, и как провести тех, кто желает его погибели, чтобы они были опозорены перед королем, и как хитростью и плутовством склонить короля на свою сторону и отворить от своих недругов. Вот каким мыслям он предавался, а не горю и раскаянию. И думал он так: «Хоть король и многие из его свиты и держат на меня зло, и есть за что, по правде сказать, но все равно я надеюсь стать его лучшим другом и советчиком. А врагов своих я уничтожу, и не поможет им ни королевская рать, ни вся мудрость его советников. Пусть только дадут мне сказать слово, а я столько хитростей знаю, что не успеют они еще и до виселицы дойти, как склоню его на свою сторону».
«Сир Брюн, – заговорил Изегрим, – вспомни теперь о своей кровавой ране на голове, которую ты заработал стараниями Рейнарда. Сейчас пришло время расплатиться с ним за все. Ты, Тиберт, самый легкий, так что полезай наверх и приладь петлю к перекладине, да сделай узел потуже. Брюн, смотри, чтобы он не убежал, держи его крепче. Я же прослежу, чтобы принесли лестницу, по которой он поднимется».
«Хорошо, – отвечал ему Брюн, – я держу его крепко».
Тогда заговорил Лис:
«Страх и ужас переполняет мое сердце, ибо вижу я смерть перед собой и нет надежды на спасение. Господин мой король, и ты, прекрасная королева, и все вы, что стоите здесь, прежде чем покинуть этот мир навсегда, я умоляю вас об одной милости. Я хочу перед всеми вами открыто сознаться в своих прегрешениях, честно рассказать о своих преступлениях и тем облегчить душу. И пусть после моей смерти никого не обвиняют в моих грехах и преступлениях. Тогда мне легче будет умирать, а вы молитесь за меня перед Богом, чтобы Он смилостивился над моей душой».
Как Лис открыто признался перед королем и перед всеми, кто там был и кто пожелал его выслушать
Всех собравшихся разжалобили такие слова Рейнарда, и обратились они к королю, говоря, что это пустячная просьба и король должен даровать Лису такое право. Король дал свое соизволение, чему Лис очень обрадовался и стал надеяться, что дело еще обернется в его пользу. И говорил он так:
«Spiritus domini , помоги мне! Ибо нет среди вас никого, кто не был бы мною обижен. И началось это все, пока я еще не был отлучен от материнской груди. Был я в те времена живым и прелестным дитятей, какого только можно сыскать. Я играл вместе с ягнятами, мне нравилось их веселое блеяние. И вот, когда я долгое время уже с ними играл, я укусил одного. Так я впервые попробовал крови и взалкал ее, потому что хорош показался мне ее запах и вкус. Потом я испробовал и мяса и так стал жаден до такой пищи, что отправился в лес, где паслись козы. Я слышал, как там блеют молодые козлята, и загрыз двоих. Мне хотелось все больше и больше; и птиц, будь то куры или гуси, убивал я, где только ни находил. И от этого зубы мои все время были в крови, а сам я превратился в настоящего злодея и дикаря. И убивал я всех, кого только мог одолеть.
И вот однажды в зимнюю пору повстречал я Изегрима, который спасался от холода под деревом. И он сказал, что приходится мне дядей. Услышав о таком родстве, я решил, что нам следует держаться вместе, но потом я часто сожалел о таком решении. Мы поклялись друг другу во всем помогать и стали странствовать вместе. Он хватал крупную добычу, я же – что помельче, и всё мы договорились делить поровну. Но он так все устроил, что всякий раз забирал себе лучший кусок, мне же не доставалось и половины моей законной доли. А бывало и так, что зарежет Изегрим теленка, барашка или козочку и злобно рычит на меня, не подпускает к добыче и сам все и сожрет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42