- Ах, - говорит, - каково платье доброе!
Вот она просит у Ивана:
- Одень меня в это платье да пригладь, чтоб ладно сидело.
А Иван не велит ей в платье одеваться. Она тогда и плачет:
- Ты, - говорит, - знать, не любишь меня: доброе платье такое для же-
ны жалеешь. Дай мне хоть руки продеть, я пощупаю, каково платье, - мо-
жет, не годится. Иван велел ей:
- Продень, - говорит, - испытай, каково тебе будет.
Жена продела руки в рукава и опять к мужу:
- Не видать ничего. Вели голову в ворот сунуть. Иван велел. Она голо-
ву сунула, да и дернула платье на себя, да и оболоклась вся в него. Ощу-
пала она, что в одном кармане зеркальце лежит, вынула его и поглядела.
- Ишь, - говорит, - какая красавица, а за бесталанным мужем живет!
Стать бы мне птицей, улетела бы я отсюда далеко-далеко!
Вскрикнула она высоким голосом, всплеснула руками, глядь - и нету ее.
Обратилась она в голубицу и улетела из амбара далеко-далеко в синее не-
бо, куда пожелала. Знать, платье она надела волшебное. Загоревал тут
Иван. Да чего горевать - некогда ему было. Положил он в котомку хлеба и
пошел искать жену.
- Эх, - сказал он, - злодейка какая, отца ослушалась, с родительского
двора без спросу ушла! Сыщу ее, научу уму-разуму!
Сказал он так, да вспомнил, что сам живет бесталанным, и заплакал.
Вот идет он путем, идет дорогой, идет тропинкой, плохо ему, горюет он
по жене. Видит Иван - щука у воды лежит, совсем помирает, а в воду
влезть не может.
"Гляди-ко, - думает Иван, - мне-то плохо, а ей того хуже". Поднял он
щуку и пустил ее в воду. Щука сейчас нырнула в глубину да обратно квер-
ху, высунула голову и говорит:
- Я добро твое не забуду. Станет тебе горько - скажи только: "Щука,
щука, вспомни Ивана!". Съел Иван кусок хлеба и пошел дальше. Идет он,
идет, а время уже к ночи.
Глядит Иван и видит: коршун воробья поймал, в когтях его держит и хо-
чет склевать.
"Эх, - смотрит Иван, - мне беда, а воробью смерть!"
Пугнул Иван коршуна, тот и выпустил из когтей воробья.
Сел воробей на ветку, сам говорит Ивану:
- Будет тебе нужда - покличь меня: "Эй, мол, воробей, вспомни мое
добро!".
Заночевал Иван под деревом, а наутро пошел дальше. И уже далеко он от
своего дома отошел, весь приустал и телом стал тощий, так что и одежду
на себе рукой поддерживает. А идти ему было далече, и шел Иван еще целый
год и полгода. Прошел он всю землю, дошел до моря, дальше идти некуда.
Спрашивает он у жителя:
- Чья тут земля, кто тут царь и царица?
Житель отвечает Ивану:
- У нас в царицах живет Елена Премудрая: она все знает - у нее книга
такая есть, где все написано, и она все видит - у нее зеркало такое
есть. Она и сейчас видит небось.
И правда, Елена увидела Ивана в свое зеркальце. У нее была Дарья,
прислужница. Вот Дарья обтерла рушником пыль с зеркальца, сама взглянула
в него, сначала собой полюбовалась, а потом увидела в нем чужого мужика.
- Никак, чужой мужик идет! - сказала прислужница Елене Премудрой. -
Издалека, видать, идет: худой да оплошалый весь, и лапти стоптал.
Глянула в зеркальце Елена Премудрая.
- И то, - говорит, - чужой! Это муж мой явился. Подошел Иван к царс-
кому двору. Видит - двор тыном огорожен. А в тыне колья, а на кольях че-
ловечьи мертвые головы; только один кол пустой, ничего нету.
Спрашивает Иван у жителя - чего такое, дескать?
А житель ему:
- А это, - говорит, - женихи царицы нашей, Елены Премудрой, которые
сватались к ней. Царица-то наша - ты не видал ее - красоты несказанной и
по уму волшебница. Вот и сватаются к ней женихи, знатные да удалые. А ей
нужен такой жених, чтобы ее перемудрил, вот какой! А кто ее не перемуд-
рит, тех она казнит смертью. Теперь один кол остался: это тому, кто еще
к ней в мужья придет.
- Да вот я к ней в мужья иду! - сказал Иван.
- Стало быть, и кол пустой тебе, - ответил житель и пошел туда, где
изба его стояла.
Пришел Иван к Елене Премудрой. А Елена сидит в своей царской горнице,
и платье на ней одето отцовское, в которое она самовольно а амбаре обо-
локлась.
- Что тебе надобно? - спросила Елена Премудрая. - Зачем явился?
- На тебя поглядеть, - Иван ей говорит, - я по тебе скучаю.
- По мне и те вон скучали, - сказала Елена Премудрая и показала на
тын за окном, где были мертвые головы.
Спросил тогда Иван:
- Аль ты не жена мне более?
- Была я тебе жена, - царица ему говорит, - да ведь я теперь не преж-
няя. Какой ты мне муж, бесталанный мужик! А хочешь меня в жены, так зас-
лужи меня снова! А не заслужишь, голову с плеч долой! Вон кол пустой в
тыне торчит.
- Кол пустой по мне не скучает, - сказал Иван. - Гляди, как бы ты по
мне не соскучилась. Скажи: чего тебе исполнить?
Царица ему в ответ:
- А исполни, что я велю! Укройся от меня где хочешь, хоть на краю
света, чтоб я тебя не нашла, а и нашла - так не узнала бы. Тогда ты бу-
дешь умнее меня, и я стану твоей женой. А не сумеешь в тайности быть,
угадаю я тебя, - голову потеряешь.
- Дозволь, - попросил Иван, - до утра на соломе поспать и хлеба твое-
го покушать, а утром я исполню твое желание.
Вот вечером постелила прислужница Дарья соломы в сенях и принесла
хлеба краюшку да кувшин с квасом. Лег Иван и думает: что утром будет? И
видит он - пришла Дарья, села в сенях на крыльцо, распростерла светлое
платье царицы и стала в нем штопать прореху. Штопала-штопала, зашивала-
зашивала Дарья прореху, а потом и заплакала. Спрашивает ее Иван:
- Чего ты, Дарья, плачешь?
- А как мне не плакать, - Дарья отвечает, - если завтра смерть моя
будет! Велела мне царица прореху в платье зашить, а иголка не шьет его,
а только распарывает: платье-то уж таково нежное, от иглы разверзается.
А не зашью, казнит меня наутро царица.
- А дай-ко я шить попробую, - говорит Иван, - может, зашью, и тебе
умирать не надо.
- Да как тебе платье такое дать? - Дарья говорит. - Царица сказывала:
мужик ты бесталанный. Однако попробуй маленько, а я погляжу.
Сел Иван за платье, взял иглу и начал шить. Видит - и правда, не шьет
игла, а рвет: платье-то легкое, словно воздух, не может в нем игла при-
няться. Бросил Иван иглу, стал руками каждую нить с другой нитью связы-
вать. Увидела Дарья и рассерчала на Ивана:
- Нету в тебе уменья! Да как же ты руками все нитки в прорехе свя-
жешь? Их тут тыщи великие!
- А я их с хотеньем да с терпеньем, гляди, и свяжу! - ответил Иван. -
А ты иди да спать ложись, к утру-то я, гляди, и отделаюсь.
Всю ночь работал Иван. Месяц с неба светил ему, да И платье светилось
само по себе, как живое, и видел он каждую его нить.
К утренней заре управился Иван. Поглядел он на свою работу: нету
больше прорехи, повсюду платье теперь цельное. Поднял он платье на руку
и чувствует - стало оно словно бы тяжелым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115