ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Старая графиня без колебания ответила, что она его мать, и стала жаловаться генералу на свое тяжелое материальное положение.
Сообразительный штабист на лету ухватил, что выхлопотать у французов пенсию для этой «матери героя» будет не только добрым деянием, но и отличным предприятием с точки зрения пропаганды как раз образующегося Варшавского Княжества. Сразу же по приезде в Варшаву он представил свой проект маршалу Даву, занимающемуся организацией нового «государства». Маршал согласился с генералом, что вопрос является вполне своевременным, в частности из-за слухов, разглашаемых врагами императора по поводу смерти Сулковского.
Облагодетельствование Маргерит-Софи де Флевиль-Сулковской было проведено в ускоренном порядке, поверх голов бюрократических инстанций. Маршал Даву при первой же оказии подсунул Наполеону на подпись готовый декрет, назначающий матери героя, отличившегося под пирамидами, пожизненную пенсию в 6000 франков ежегодно. Император немедленно подписал. Он еще великолепно помнил своего польского адъютанта, «который владел всеми европейскими языками и для которого не существовало никаких преград».
Удовлетворенный генерал Рожнецкий передал эту радостную весть в Вельск, после чего занялся своими делами. В Вельске это произвело невиданную сенсацию, а полуслепая француженка вдруг стала чем-то вроде народной героини. Но когда все, казалось бы, уже было улажено, вдруг возникли преграды и препятствия. В дело вступили обойденные министерские бухгалтеры, которых во всех странах и во все эпохи отличает одинаковая осторожность и подозрительность. Императорское министерство финансов неожиданно задержало выплату пенсии до представления официальных доказательств, что графиня Маргерит-Софи Сулковская действительно родная мать погибшего капитана Юзефа Сулковского. Какова была причина этого бюрократического требования, не известно. Может быть, поступил какой-нибудь доносик из Вельска, а может быть, просто заглянули в бумаги Юзефа, где матерью, скорее всего, считалась венгерка Келис.
В Вельске началось смятение. Бедная Маргерит-Софи и круг ее друзей, который после назначения ей пенсии изрядно расширился, не знают, что делать. Генерал Рожнецкий, занятый в столице государственными делами, недосягаем, а о том, чтобы обратиться в замок, и речи не может быть. После долгих раздумий старушка решается написать живущей в Варшаве княгине Каролине Сулковской, вдове князя Антония, «последнего канцлера Речи Посполитой».
Известная благотворительностью, княгиня Каролина живо заинтересовалась историей бедной родственницы и пригласила ее к себе погостить. «Мать героя» занимает у знакомых деньги и отправляется в Варшаву.
Но, несмотря на энергичные меры княгини, формальностям нет конца. Оказалось, что и бумаги самой графини не совсем в порядке. Девичье имя этой дочери стряпчего из Нанси было просто Гийо. Это уже в Польше, нанявшись гувернанткой в один из магнатских домов, Маргерит-Софи для вящего шика взяла дворянскую фамилию своей матери «де Флевиль». Теперь это надо было доказывать, что также заняло много времени.
Наконец, после предварительных формальностей, 29 ноября 1808 года в варшавском дворце Сулковских на Рыма рекой улице собрался круг благожелателей для совершения нотариального акта, требуемого французским министерством финансов.
Два свидетеля, Гиацинт Бентковский, близкий родственник княгини Каролины, и доктор Карл Геффеле, ее личный лекарь, показали перед нотариусом Валентием Скорохуд-Маевским, что «графиня Сулковская, урожденная Маргерит-Софи де Гийо, ныне имеющая жительство в вышеуказанном дворце ее светлости княгини Каролины Сулковской, присутствующая при этом акте и принимающая оный, действительно является родной матерью погибшего несколько лет назад в Египте графа Юзефа Сулковского, личного адъютанта его величества императора французов и короля итальянского».
По представлении французским властям столь убедительного доказательства материнства секвестр с пенсии был незамедлительно снят. Графиня Маргерит-Софи Гийо-де Флевиль-Сулковская регулярно получала ее до самого крушения наполеоновской империи.
Приведенный нотариальный акт (в дополнение к предыдущим письмам), кажется, полностью подтверждает гипотезу историка Ашкенази. Вполне вероятно, что еще во времена встречи в Вельске между мачехой и пасынком имели место некие драматические признания, проясняющие тайну происхождения Юзефа. Если старая француженка действительно была его матерью, она после смерти мужа и отделения от бельских князей могла уже спокойно сообщить об этом сыну. А такое признание объясняло бы все дальнейшее отношение к ней Юзефа.
Но Скалковский, который сам обнаружил и опубликовал все упоминаемые документы, не отказался от своей концепции законного происхождения Юзефа Сулковского.
По мнению ученого, варшавские и венские письма Юзефа не могут служить доказательством материнства мадам де Флевиль. Они говорят только об отзывчивом сердце пасынка и о тяжелом материальном положении мачехи. А что касается нотариального акта, то он, вполне вероятно, был «организован» княгиней Каролиной и ее друзьями дома. Все они просто тронулись судьбой старой графини и не видели никаких оснований, чтобы оберегать карман французских оккупантов.
От резонов Скалковского трудно отмахнуться. Это был скрупулезнейший биограф Сулковского, который двадцать лет изучал его жизнь, и уж он-то знал ее лучше, чем кто-либо. Поэтому научный спор о родословной Юзефа следует считать неразрешенным. Герой двух театральных пьес, одной оперы и многих романов поныне остается сыном двух отцов и трех матерей.
Некоторым читателям может показаться странным, что в эскизном биографическом портрете я уделяю столько места генеалогическим вопросам. Но следует помнить, что эти споры современных историков являются всего лишь слабым отражением ауры, окружающей личность Юзефа Сулковского при его жизни. Сейчас все эти неясности в родословной вызывают разве что любопытство или пренебрежительную усмешку. А в то время они были причиной ежедневных терзаний впечатлительного мальчика, создавая вокруг него трудно выносимую атмосферу двусмысленности. Сын двух отцов и трех матерей в конце концов вынужден был стать ничьим сыном.
Принадлежа к двум общественным группам, он в конце концов возненавидел ту, где ему на каждом шагу давали понять, что он человек низкой крови и чужой окружающим. А это очень важно для каждого, кто интересуется генезисом общественного радикализма Юзефа Сулковского.
Отход от князей
Другим спорным пунктом в биографии Юзефа являются причины его разрыва с магнатским родом князей Сулковских.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50