В ужасе он стал кричать:
– Ой, нечистая сила! Ой, как забирает меня уже…
Крича и ругаясь, он жаловался на жжение в желудке.
И в самом деле Ионнин желудок, не слишком привыкший к лакомствам, с трудом переваривал обильное угощение вдовы Коуру. Чувствовалась изрядная боль и жжение.
Мужчины вздыхали, почесывали затылки и томились от ожидания. Женщины причитали в тревоге. В доме все повернулось вверх дном.
Нужна была срочная помощь. Хейкки Сипиля, чувствуя свою вину, повез Ионни в Тампере, к врачу. Но с таким тяжелобольным нельзя было быстро ехать, чтобы не растрясти его, и поэтому послали человека вперед, чтобы он поскорей привез врача навстречу Ионни.
В телеге соорудили постель и, уложив стонущего Ионни, поехали по направлению к Тампере.
* * *
Километрах в двадцати от города посланный вперед привез врача.
Больной стал жаловаться на жгучую боль внутри, и поэтому врач не разрешил везти его дальше. Заехали на ближайший хутор, чтобы там положить больного. Владелец этого дома, состоятельный хозяин Пирхонен, сначала воспротивился этому.
– А кто же мне оплатит расходы? – спросил он.
Люди промолчали. Никто не знал, что у Ионни есть деньги. А сам он все еще лежал на улице в телеге.
Врач тогда стал настаивать и тоном приказания объявил:
– Не имеете права отказывать в убежище человеку, который находится в смертельной опасности.
Набожная хозяйка сказала мужу:
– Ну тогда пусть оставят его.
Грузного Ионии перетащили на руках в дом и уложили в постель. Доктор подробно расспросил о случившемся и, узнав, что Ионни выпил полбутылки серной кислоты, пожал плечами и с присущей ученым сухостью кратко сказал:
– Этот больше не жилец на свете.
Его только удивило, что Ионни до сих пор держится. Но, увидев эту громадину Ионни, он и тут нашел врачебное объяснение:
– У него железный организм, который, видимо, в состоянии проявлять чудеса.
В общем врач посоветовал поить Ионни молоком, но отнюдь не простоквашей.
– Молоко и обильном количестве облегчит его страдания, – сказал врач. – Но вернуть этого человека к жизни уже никто не сможет.
От Ионни, конечно, скрыли, что он в безнадежном состоянии, и осторожно стали расспрашивать, кто он и откуда. У Ионни в кармане нашлось метрическое свидетельство. Прочитав его и установив из разговоров, что Ионии попросту босяк, иногда работающий в порту, врач сухо изрек:
– Еще хорошо, что яд глотнул этот босяк, а не другой, более достойный человек.
Хозяин Пирхонен вновь поднял вопрос об оплате. Спросил у Ионни, есть ли у него деньги. Ионни молча указал на свои штаны, висящие на спинке постели. Стали подсчитывать и насчитали более пятисот марок. И тогда Пирхонен согласился взять Ионни на свое полное попечение.
Врач, покидая дом, холодно сказал хозяину:
– Учтите, что умершие от отравления весьма быстро разлагаются. Тем более в такую жару. Поэтому я советую вам похоронить его в первый же день, как он умрет.
Пирхонен учел это обстоятельство и тотчас же послал в Тампере с поручением сына своего соседа Яшку Ринни. Он дал Яшке пять марок вознаграждения и нужную сумму могильщикам для того, чтобы те вырыли могилу к завтрашнему дню.
Расходы эти были сделаны, конечно, из тех денег, которые нашлись в кармане Ионни.
Между тем врач, вернувшись к себе домой, вспомнил, что при заказывании могилы требуется свидетельство о причине смерти. И поэтому такое свидетельство он послал почтой на имя Пирхонена. Эта бумага пришла с опозданием, но могильщики и не потребовали ее, согласившись вырыть могилу без всяких свидетельств.
* * *
В присутствии врача Ионни успокоился, надеясь получить помощь. Но когда врач покинул дом, Ионни снова пришел в смятение и стал расспрашивать, что говорил врач.
Прежде чем ответить Ионни, Пирхонен посоветовался с женой – следует ли открыть правду, которая могла ухудшить состояние отравленного.
По мнению верующей хозяйки, нужно было рассказать Ионни обо всем, чтобы он успел подготовить свою грешную душу к дальнему пути. По этой причине Пирхонен спокойно объявил Ионни:
– Врач сказал, что ты больше не жилец.
Ионни совсем перепугался и взревел, как загнанный зверь. Его глаза, круглые от ужаса, заблестели. И он сделал попытку подняться с постели, крича:
– Ой, сатана меня в ад потащит!
Напрасны были все утешения, и напрасно хозяйка говорила о божественной благодати. Ионни, как безумный, ругался, не желая ничего слушать.
Хозяйка пыталась ободрить его.
– Ведь есть же воскресение, – сказала она. – Мертвые в дальнейшем воскреснут и вознесутся на небо по милости бога.
Ионни завопил на эти слова:
– Воскреснешь тут, черта с два! Просто сунут в гроб на дно могилы, и лежи там, пока не рассыплешься.
Хозяева стали поить его молоком, но Ионни противился. Наконец, устав от своего неистовства, он ослаб и затих и даже согласился глотнуть молока. Хозяйка уговаривала его пить, обманывая, как маленького ребенка:
– Ведь доктор сказал, что молоко может спасти.
Это подействовало. Ионни поверил в возможность спасения и стал пить молоко как жадный бык. Тем более что молоко ему понравилось. Ведь ему не часто приходилось пробовать его. Он опорожнил один бидон, потом другой. Потом потребовал еще. И чуть было не прикончил все молочные запасы большого хозяйства Пирхонена.
Хозяйка положила немало трудов, ухаживая за больным и поддерживая чистоту в комнате. Изнемогая от усталости, она воскликнула, убирая мусор:
– Выкинуть бы его самого с этим мусором в помойку – и дело с концом.
На этот раз хозяину пришлось взывать к ее христианской совести:
– Надо же помочь ближнему. За это всевышний наградит. Тем более, что у больного деньги имеются.
* * *
Между тем дело об отравлении все больше запутывалось. Становому приставу донесли, что в доме Пирхонена умирает человек, отравленный на постоялом дворе Роувари, о котором ходила дурная слава.
Пристав поспешил на место происшествия, чтобы по свежим следам распутать дело. Он стал допрашивать Хейкки Сипиля, который привез сюда Ионни и еще не уехал, так как его трясла нервная лихорадка.
Хейкки с первых же слов допроса стал затемнять все дело. Он страшился наказания и поэтому совсем не упомянул о своей бутылке с серной кислотой, а рассказал только, что Ионни пьянствовал с мошенниками. При этом намекнул:
– Не их ли рука тут замешана?
Со слов Роувари он знал всю шайку и поэтому назвал все фамилии.
Пристав сразу уверился, что именно эти воры и виновны в отравлении. Доказательством служил их побег. Кроме того, у Ионни имелись деньги, и это могло явиться побудительной причиной преступления.
Не желая беспокоить умирающего, пристав не стал его допрашивать, тем более что дело было слишком очевидным. Необходимо организовать поимку преступников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Ой, нечистая сила! Ой, как забирает меня уже…
Крича и ругаясь, он жаловался на жжение в желудке.
И в самом деле Ионнин желудок, не слишком привыкший к лакомствам, с трудом переваривал обильное угощение вдовы Коуру. Чувствовалась изрядная боль и жжение.
Мужчины вздыхали, почесывали затылки и томились от ожидания. Женщины причитали в тревоге. В доме все повернулось вверх дном.
Нужна была срочная помощь. Хейкки Сипиля, чувствуя свою вину, повез Ионни в Тампере, к врачу. Но с таким тяжелобольным нельзя было быстро ехать, чтобы не растрясти его, и поэтому послали человека вперед, чтобы он поскорей привез врача навстречу Ионни.
В телеге соорудили постель и, уложив стонущего Ионни, поехали по направлению к Тампере.
* * *
Километрах в двадцати от города посланный вперед привез врача.
Больной стал жаловаться на жгучую боль внутри, и поэтому врач не разрешил везти его дальше. Заехали на ближайший хутор, чтобы там положить больного. Владелец этого дома, состоятельный хозяин Пирхонен, сначала воспротивился этому.
– А кто же мне оплатит расходы? – спросил он.
Люди промолчали. Никто не знал, что у Ионни есть деньги. А сам он все еще лежал на улице в телеге.
Врач тогда стал настаивать и тоном приказания объявил:
– Не имеете права отказывать в убежище человеку, который находится в смертельной опасности.
Набожная хозяйка сказала мужу:
– Ну тогда пусть оставят его.
Грузного Ионии перетащили на руках в дом и уложили в постель. Доктор подробно расспросил о случившемся и, узнав, что Ионни выпил полбутылки серной кислоты, пожал плечами и с присущей ученым сухостью кратко сказал:
– Этот больше не жилец на свете.
Его только удивило, что Ионни до сих пор держится. Но, увидев эту громадину Ионни, он и тут нашел врачебное объяснение:
– У него железный организм, который, видимо, в состоянии проявлять чудеса.
В общем врач посоветовал поить Ионни молоком, но отнюдь не простоквашей.
– Молоко и обильном количестве облегчит его страдания, – сказал врач. – Но вернуть этого человека к жизни уже никто не сможет.
От Ионни, конечно, скрыли, что он в безнадежном состоянии, и осторожно стали расспрашивать, кто он и откуда. У Ионни в кармане нашлось метрическое свидетельство. Прочитав его и установив из разговоров, что Ионии попросту босяк, иногда работающий в порту, врач сухо изрек:
– Еще хорошо, что яд глотнул этот босяк, а не другой, более достойный человек.
Хозяин Пирхонен вновь поднял вопрос об оплате. Спросил у Ионни, есть ли у него деньги. Ионни молча указал на свои штаны, висящие на спинке постели. Стали подсчитывать и насчитали более пятисот марок. И тогда Пирхонен согласился взять Ионни на свое полное попечение.
Врач, покидая дом, холодно сказал хозяину:
– Учтите, что умершие от отравления весьма быстро разлагаются. Тем более в такую жару. Поэтому я советую вам похоронить его в первый же день, как он умрет.
Пирхонен учел это обстоятельство и тотчас же послал в Тампере с поручением сына своего соседа Яшку Ринни. Он дал Яшке пять марок вознаграждения и нужную сумму могильщикам для того, чтобы те вырыли могилу к завтрашнему дню.
Расходы эти были сделаны, конечно, из тех денег, которые нашлись в кармане Ионни.
Между тем врач, вернувшись к себе домой, вспомнил, что при заказывании могилы требуется свидетельство о причине смерти. И поэтому такое свидетельство он послал почтой на имя Пирхонена. Эта бумага пришла с опозданием, но могильщики и не потребовали ее, согласившись вырыть могилу без всяких свидетельств.
* * *
В присутствии врача Ионни успокоился, надеясь получить помощь. Но когда врач покинул дом, Ионни снова пришел в смятение и стал расспрашивать, что говорил врач.
Прежде чем ответить Ионни, Пирхонен посоветовался с женой – следует ли открыть правду, которая могла ухудшить состояние отравленного.
По мнению верующей хозяйки, нужно было рассказать Ионни обо всем, чтобы он успел подготовить свою грешную душу к дальнему пути. По этой причине Пирхонен спокойно объявил Ионни:
– Врач сказал, что ты больше не жилец.
Ионни совсем перепугался и взревел, как загнанный зверь. Его глаза, круглые от ужаса, заблестели. И он сделал попытку подняться с постели, крича:
– Ой, сатана меня в ад потащит!
Напрасны были все утешения, и напрасно хозяйка говорила о божественной благодати. Ионни, как безумный, ругался, не желая ничего слушать.
Хозяйка пыталась ободрить его.
– Ведь есть же воскресение, – сказала она. – Мертвые в дальнейшем воскреснут и вознесутся на небо по милости бога.
Ионни завопил на эти слова:
– Воскреснешь тут, черта с два! Просто сунут в гроб на дно могилы, и лежи там, пока не рассыплешься.
Хозяева стали поить его молоком, но Ионни противился. Наконец, устав от своего неистовства, он ослаб и затих и даже согласился глотнуть молока. Хозяйка уговаривала его пить, обманывая, как маленького ребенка:
– Ведь доктор сказал, что молоко может спасти.
Это подействовало. Ионни поверил в возможность спасения и стал пить молоко как жадный бык. Тем более что молоко ему понравилось. Ведь ему не часто приходилось пробовать его. Он опорожнил один бидон, потом другой. Потом потребовал еще. И чуть было не прикончил все молочные запасы большого хозяйства Пирхонена.
Хозяйка положила немало трудов, ухаживая за больным и поддерживая чистоту в комнате. Изнемогая от усталости, она воскликнула, убирая мусор:
– Выкинуть бы его самого с этим мусором в помойку – и дело с концом.
На этот раз хозяину пришлось взывать к ее христианской совести:
– Надо же помочь ближнему. За это всевышний наградит. Тем более, что у больного деньги имеются.
* * *
Между тем дело об отравлении все больше запутывалось. Становому приставу донесли, что в доме Пирхонена умирает человек, отравленный на постоялом дворе Роувари, о котором ходила дурная слава.
Пристав поспешил на место происшествия, чтобы по свежим следам распутать дело. Он стал допрашивать Хейкки Сипиля, который привез сюда Ионни и еще не уехал, так как его трясла нервная лихорадка.
Хейкки с первых же слов допроса стал затемнять все дело. Он страшился наказания и поэтому совсем не упомянул о своей бутылке с серной кислотой, а рассказал только, что Ионни пьянствовал с мошенниками. При этом намекнул:
– Не их ли рука тут замешана?
Со слов Роувари он знал всю шайку и поэтому назвал все фамилии.
Пристав сразу уверился, что именно эти воры и виновны в отравлении. Доказательством служил их побег. Кроме того, у Ионни имелись деньги, и это могло явиться побудительной причиной преступления.
Не желая беспокоить умирающего, пристав не стал его допрашивать, тем более что дело было слишком очевидным. Необходимо организовать поимку преступников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36