ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

то они несут полный бред о каждом попавшемся предмете, когда их не спрашивают, а в ответственный момент из них приходится вытягивать информацию клещами.
– Между ними есть… э-э-э… какие-нибудь отношения?
– Еда и питье задаром! – воскликнул пес. – Вот это, я понимаю, отношения! А ты как смотришь на это, приятель?
– Они целовались? – уточнил я.
– Регулярно, – ухмыльнулся пес.
Я подумал, уж лучше бы она занималась этим не дома. У меня отчего-то защемило сердце. Я чувствовал странную неловкость, и в то же время эти расспросы казались мне предательством по отношению к Линдси.
– Как думаешь, она любит этого Джима? – спросил я.
– О да, – откликнулся пес, – но не так, как я – тебя. А ты меня любишь?
Я потрепал его за ухом.
– Очень.
В самом деле, как быстро все случилось. Я о наших с псом взаимоотношениях.
Я почувствовал, как внутри поднимается тепло, и устыдился. У меня была собака, которая любила меня, у меня была Линдси, которая все время твердила, что без ума от меня, глядя мне в глаза. Собаке заглянуть в мои глаза было значительно труднее, и поэтому он чаще тыкался носом в колено.
Мы с Линдси редко говорили друг другу: «Я люблю тебя», обычно – надрывно звенящее «я от тебя без ума». Это «я люблю тебя» всегда давалось мне с особым трудом, впервые я сообщил Линдси о своих чувствах в таких словах через год и три месяца после начала нашего знакомства. В тот момент зазвонили колокола, извещавшие о наступлении Нового года.
Казалось, я мог говорить подобные вещи лишь по большим праздникам, когда на поверхность всплывают фантазии, а ум, напротив, тонет в алкоголе.
В дверь постучали. Выбравшись в коридор, я обнаружил на полу конверт, по виду очень дорогой. На нем стояло мое имя, но адрес был написан неправильно.
Из вскрытого пакета выкатилась игорная фишка на 500 фунтов стерлингов. Я повертел ее в пальцах, она магнитом притягивала глаза, как колбаса притягивает собаку. Жизнь – это, в сущности, «однорукий бандит», подумалось мне в этот момент. Чем дольше играешь, тем больше увлекаешься. Потом я заглянул в конверт. Там была еще записка, небрежным почерком было нацарапано: «Морковка». Понятное дело, «для ослика». Что дальше? Очевидно, дубинка, если морковка не поможет. Я положил фишку в карман брюк, одел ошейник Пучку и вышел из дома.
«Что же это такое, – призадумался я во время прогулки, когда мы шли на свидание с Линдси по приморскому бульвару, – что может заставить тебя полюбить так быстро?»
Наверное, пес разбудил во мне какие-то отцовские качества. Дело не просто в привязанности и не в том, что я за него, прирученного, в ответе… Впрочем, стоило расспросить об этом собаку.
– Ты сказал, что любишь меня, – заметил я, когда мы приближались к лотку с мороженым. Там было фисташковое, мое любимое. Пес трусил рядом, преданно посматривая на меня.
– О да, – живо откликнулся он.
– За что?
– Вы такой добрый, – сказал пес, слабо кивнув головой. – Простите меня, – кашлянул он, – голова немного кружится от голода.
– Ты же завтракал только что, – напомнил я.
– Это когда?
– Утром.
– Ну, если вы так считаете, – сказал он, хмурый, как понедельник, – тогда…
– Завтракал-завтракал. И еще прикончил мои хлопья.
– Разве это еда для собаки? Хлопья… – обиженно заявил Пучок.
– А что же еще, если не еда?
– Тоже мне еда, – фыркнул пес. – Состоит из одних дырочек, а потом они в животе собираются в одну большую дырку. Ничего удивительного, что я все время голоден.
– Но ты еще слопал полбанки собачьих консервов, – напомнил я неоспоримый факт.
– Скудная компенсация за мои труды на ваше благо, – почти простонал он.
– Прекрасно, это именно то, что рекомендуют производители консервов: не перекармливать.
– Да? – саркастически заметил пес. – Разве эти производители – собаки? Если бы они были собаками, рискну предположить, что рекомендации по кормлению были бы совершенно другие. – Тут он заметил мороженщика и замер у лотка с видом диабетика, готового свалиться с ног, если немедленно не получит сладкого.
– Любишь мороженое? – спросил я, подумывая тем временем: «Не мешало бы сводить тебя к ветеринару, чтобы установить подходящую диету».
– Я бы не прочь отведать парочку самых кро-о-ошечных «Магнумов», – залебезил пес.
– Ничего себе «крошечных». Магнум – это самое большое эскимо, потому оно и называется «Магнум».
– Что ж, – удрученно произнес пес, – раз нет маленьких «Магнумов»…
– То ты согласен на большие.
– Да, и двойной шоколад – это весьма калорийно…
– Как раз то, чего требует твое хрупкое телосложение.
Пучок расцвел.
Мороженое было куплено и съедено на скамейке, обращенной к морю, над которым кружились чайки, истерическими криками распугивая одиноких прохожих. Было в них нечто эфемерное и преходящее, как все в этом мире, и особенно «Магнум», исчезнувший, как эхо вечности, в наших глотках.
Вероятно, это было не самое подходящее время, для того чтобы оповестить Линдси о появлении в нашей жизни четвероногого друга. Препятствия тут могли возникнуть самые разные. Во-первых, ее новый ковер, а во-вторых, и это куда более важно, мне не удастся скрыть от нее, что я разговариваю с собакой.
Поглощая шоколадное лакомство, я чувствовал на себе честный и преданный собачий взгляд – Пучок расправился со своей порцией быстрее, чем я успел произнести: «Эта штука стоит два фунта тридцать пенсов, постарайся растянуть удовольствие».
Два тридцать каждое. Примерно одна четырехтысячная моего долга Тиббсу.
Пес юлил передо мной, припадал на передние лапы и гипнотизировал, как удав. Каждое движение моей руки ко рту сопровождалось его неотрывным взглядом.
Я слизнул остатки эскимо и сидел, постукивая палочкой о скамейку.
– Ты же не съел палочку! – напомнил пес.
– Палочки не едят.
– Это же косточка от мороженого! Их специально прячут в шоколаде, чтобы ты смог добраться до них в последнюю очередь.
Я бросил ему палочку, и он слопал ее на лету. Дальше, намекал Кот, будет палочка. Только на ней уже будет не мороженое и не леденец. Хотя как знать, какого размера палочку они намерены против меня использовать. Весьма возможно, бейсбольную биту. А то и стальную клюшку для гольфа, также любимую гангстерами.
– А как ты относишься к палкам? – спросил я его. – Большим, настоящим палкам?
Пес отвернулся, словно не расслышав этих слов, видимо приняв их за какой-то обидный намек.
– Кстати, о любви, – вдруг вспомнил он, отрывая взгляд от синего горизонта. – Я еще больше полюблю тебя, если ты купишь мне пакетик чипсов.
– Всему свое время. Думаю, нам не стоит торопиться с этим.
Пес пригорюнился на секунду, но тут же переключился на проезжавшего мимо роллера.
– Ничего себе – колеса на ногах. Что за извращение! – пролаял он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108