ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Горохов Александр
Забытые на обочине
Александр ГОРОХОВ
Забытые на обочине
роман
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ВСЕГДА БЬЮТ ТОЛЬКО СЛАБЫХ
глава 1. Ярославль. Декабрь 1998 года.
Интересная блондинка средних лет спросила грубо.
- Коллеги, надеюсь, что я сижу здесь не для украшения интерьера? Быть может, мне тоже можно проквакать свое мнение?!
Она дерзила с той нарочитой и капризной требовательностью, которую всегда используют женщины, оказавшись одиночкой в кругу мужчин.
- Конечно, конечно, Дора Сергеевна! Мы с нетерпением ждем вашего мнения! - всполошились члены Комисси. - Мы рады вас выслушать! Вы просто обязаны выступить!
Их было около дюжины, солидных, хорошо одетых мужчин. Самому молодому - не меньше сорока лет.
Дора Сергеевна слегка смягчила тон.
- Я не понимаю вас, коллеги. Мальчишка лишен свободы около десяти лет! Армия, госпиталь, отделения психиатрии в больницах чуть не по всему СССР ещё в доисторические времена!... Господи, да теперь он уже и не мальчишка! А тридцатилетний мужчина! В пустую прошла вся молодая жизнь! В любом обществе, кроме российского, его бы давно выпустили!
Председатель комисси, сухощавого вида аскет с холодными глазами, сказал укоризненно.
- Дора Сергеевна, учитывайте, пожалуйста, что мы решаем вопрос не только психического здоровья пациента и его личного будущего. Мы рассматриваем вероятность рецедива болезни - опасного для общества. Для каждого из нас, собственно говоря.
- Для этого, полагаю, мы должны поверить в первую очередь лечащему врачу! Явно безвредный человек сидит, практически, в заключении! - не сдавалась Дора Сергеевна, но её перебил сосед - мужчина лысый и брюзгливый.
- Говорить о "безвредности", я бы не рискнул. Это вы, простите, передергиваете. На нем дезертирство, убийство сослуживца десять лет назад, а потом, через пять лет, уже здесь, в нашей психиатрии, он задушил своего соседа по палате! И без того полумертвого старика.
- Николай Иванович, это все было давно! - настойчиво возразила Дора Сергеевна. - Тем более, что настоящего следствия, как я понимаю, по его проступкам не проводили. И даже если так, то он уже понес наказание и отсидел положенные сроки.
Однако Николай Иванович тоже умел отстаивать свое мнение и ответил неприязненно.
- Вопрос не в том, давно или недавно наш клент совершал преступления. Я позволю себе напомнить, как полтора года назад мы выпустили такого же "безвредного", а он буквально через месяц зарубил топором своего родного батюшку!
- По пьянке! - обиженно прервал Николая Ивановича грузный мужчина, сидевший напротив. - Его психическое состояние тут было не при чем! Элементарная "бытовуха", за что он сейчас и осужден. Так что мы за это не отвечаем.
- Прекрасно! - подхватид Николай Иванович и попытался язвительно засмеяться. - В чудесном обществе мы живем! Никто ни за что не отвечает! Суд присяжных, двенадцать полуграмотных баранов, по глупости и необразованности своей оправдывает убийцу и тот через год-другой вырезает целую семью! Никто не отвечает! Комиссия, подобная нашей, выпускает на свободу, простите, - психа! Тот хорошим топориком рубит человек пять за один вздох, и опять - никто не отвечает! Так чего тогда ждать?!
Кто-то пробурчал с дальнего конца стола.
- Такая практика существует во всем мире...
- Ага! Вот и будем равняться на общую практику! Догоним и перегоним Америку, где недавно в школе парочка оболтусов перестреляла из ружья дюжину своих одноклассников! Но когда мы делаем такие глупости, коллеги, то каждый в душе полагает - со мной лично, такого, извините, дерьма не случиться! Пронесет меня мимом психа! На соседа нападет, в худшем случае.
Председатель спросил сухо.
- К чему ваше выступление, Николай Иванович? Конкретно?
- Сам не знаю! - рявкнуд Николай Иванвич. - Я хочу отделить преступление от наказания, если уж на то пошло. Хотя и это глупо сказано. Я хочу чтоб всем было хорошо.
- Отлично - кивнул Председатель, не обращая внимания на общие легкие смешки. - Пусть подымут руки те, кто хочет, чтоб всем нам у нас, в России, было плохо? Есть такие?
Вопрос был не столько расчитан на юмор, сколько на то, чтоб снять тягостное впечатление от выступления Николая Ивановича. Первым это понял он сам и проворчал, уже без напора.
- Так что, если быть конкретным, хотя бы в фантастическом варианте, справедливо было бы так... Тот кто сегодня готов подписать освобождение нашего пацинта, пусть подпишет и соответствующий документ личной ответственности!
Поняли плохо, хотя глупцов здесь не было. Председатель уточнил:
- Какой документ, Иван Николаевич?
- Простой! - пробурчал, понимая несуразицу своих слов Иван Николаевич. - Если данный клиент, простите, - пациент совершит тяжкое престепление, то я сажусь вместе с ним за решотку! На срок определяемый нам судом! Вот так было бы по справедливости.
Дора Сергеевна, почувствовав общую поддержку, осмелела окончательно:
- Это нонсен. А мне опять не дают договорить. Лечащий врач утверждает, что ныне наш пациент безопасен! А мы, позвольте надеяться, не карательные органы, а врачи, простите за выражение!
В кабинете засмеялись, Председатель комиссии скупо улыбнулся:
- Уважим мнение дамы, господа. В конце концов, точка зрения лечащего врача для нас решающее. Марк Семенович, прошу вас ещё раз...
Невысокий, сутулый мужчина с черно-серебристой шевелюрой, которая делала его похожим одновременно как на Карла Маркса, так и на Христа, заговорил ровно:
- В нашем диспансере мы наблюдаем Григория Нестерова пять лет... Всего на излечение пациент находится, уважаемая коллега права, - с января 1989 года, то есть без малого десять лет. Вы знакомы с историей болезни. Всё было. Впадал в глубокое депрессивное состояние, астения, неадекватность. Последнии четыре с лишним года я определяю его состояние стабильно-уравновешенным. Вяло текущая шизофрения.
Дора Сергеевна воскликнула с преувеличенным пафосом.
- О чем мы тогда ещё рассуждаем, коллеги?!
Сосед её тут же возразил.
- Конечно - о чем? За диагнозом вялотекущей шизофринией сейчас кто только не прячется! От серийных убийц и маньяков до депутатов Госдумы! Наш пациент убил одного человека, а через несколько лет придушил в палате другого! Вяло текущая шизофрения!... Надо его ещё хотя бы годик-другой понаблюдать.
Но с Дорой Сергеевной так просто было не справиться, когда она "заводилась", она парировала резко:
- Если он и убил, то уже отбыл срок наказания! К тому же, речь идет о службе в армии. В период афганской войны! Они же все оттуда вернулись ненормальными!
Профессиональные споры, быть может, вновь вспыхнули, но комиссия провела в дискуссиях уже два часа, и Председатель оборвал:
- Коллеги, мы повторяемся. Марк Семенович Лурье как лечащий врач высказал свое мнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122