– Слышь, Дальтоник, на фига нам такая крыша? Ты согласен?
– Ты – конченый идиот, – обречено сказал я. – Вначале из-за твоего длинного члена я чуть в тюрьму не попал, теперь из-за твоих гнилых амбиций нас могут убить.
– Согласен, – вздохнул он. – Я – кретин. Но убить нас, конечно, не убьют. Я Симоху знаю, у него кишка тонка.
– Сожжет на фиг все наши киоски.
– Это вполне возможно.
Минуты три мы сидели и молча боялись, потом Сергей попросил трубку.
– Алло, Симоха, – сказал он, после того, как я набрал номер. – Есть предложение. О том, что сейчас произошло, никто не узнает, и ты нам ничего плохого не сделаешь, иначе я сейчас поеду к любому авторитету, и покажу весь наш расклад, сколько и когда мы тебе башляли. Ты с нас на общак ничего не уделял. Отрубят тебе руки.
Собеседник, видимо бросил трубку. Серега поморщился с досады и попросил меня нажать повтор.
– Ты трубку-то не бросай, – снова заговорил он. – Я сейчас перепишу все наши отстежки и отвезу в надежное место. Если с нами или с нашими точками что-то случится, все станет известно и ворам, и спортсменам. Конец твоему авторитету.
– Ну? – спросил я, когда он опустил телефон.
– Опять отключился. Куда он денется! Поверил.
– А откуда ты знаешь, что он прикарманивал деньги с общака? – поинтересовался я.
– Да я и не знаю, просто догадываюсь. Недаром ведь он на все наши стрелки один ездит, чтобы до поры до времени не светить нас перед братвой. И все наши денежки к себе в карман класть.
– Ну, тогда это вилами на воде писано. Если он все, как положено, уделяет, то ты его еще больше разозлил.
– Куда уж больше-то, – Серега почесал затылок. – Че делать-то будем?
– А я откуда знаю? Ты, мудак, всю кашу заварил, ты и думай.
– Думать некогда, – энергично заявил Серега. – Давай так, ты поговори со своим ментом, а я поеду посоветуюсь с нужными людьми. Я достал смарфон, снял блокировку, открыл рабочий стол и надавил ногтем на физиономию Спарыкина. «В настоящее время связь с данным номером отсутствует», – сказал милый женский голос. Я послушал эту фразу два раза и дал послушать Сереге.
– Звони ему постоянно, – не теряя энтузиазма, сказал он. – Ты сейчас куда?
– В офис.
Серега достал из кармана портмоне, порылся в нем, поднял голову:
– Твоя доверенность у меня с собой, давай поменяемся машинами. Москвич загружен под завязку пивом, ты потихоньку на нем до своей фирмы доедешь, а мне быстренько порысачить надо. Кое-что предпринять.
– Мне в половине восьмого нужно быть около оперного театра, в своей машине. Меня по ней должны узнать.
– В семь я тебе ее пригоню.
Мы поменялись ключами.
– Я слышал, что Симоха – мастер спорта по боксу? – спросил я перед тем, как сесть в машину.
– Кандидат.
– А ты где драться научился?
– На улице.
– Как это?
– В начале вдвоем бьешь одного слабого, потом вдвоем мочишь двоих слабых, потом метелишь вдвоем одного сильного, потом двоих сильных. Закалившись таким образом в боях, начинаешь действовать в одиночку. И опять, начинаешь с одного слабого, и так далее, пока один не навешаешь двоим сильным. Опыт, брат, великая вещь.
– Ну и как? Симоха сильный или слабый?
– Симоха сильный, но он был один, – грустно улыбнулся Серега. – Ты послушай, что там у нас записалось, да перепиши на диск.
Мы разъехались.
Состояние, которое я испытывал по дороге в офис, бывает при автомобильной аварии, когда едешь, радуешься жизни, все у тебя отлично, и вдруг хлопок, удар, и сразу все плохо, и ничего назад уже не вернешь. И ты стоишь, чешешь в затылке, орешь на нарушителя или сам выслушиваешь претензии и думаешь, как было бы все хорошо, если бы ты поехал другой дорогой или переждал на светофоре. Невольно вспоминаются досужие рассуждения, в которые ты никогда не верил, о черных и белых полосах в жизни и о лавинообразном приходе неприятностей. Действительность, как разорванная на груди рубаха, обнажает всю немощность и мимолетность нашего благополучия, которое казалось таким рельефным и незыблемым. Как бы мне сейчас не помешал старик Хоттабыч или хотя бы Шурик с его машиной времени.
В проем железных ворот я въехал вслед за белоснежным «Лексусом» Ефимова. Интересно, как при такой грязи он умудряется сохранять машину почти в идеальной чистоте?
– Слышь, Коль, – улыбнулся Виктор при пожатии. – Не солидно директору большой фирмы ездить на такой машине.
– Да, ладно уж, мы как-нибудь по-босяцки, – я был рад его видеть. Он с такой легкостью относился к жизни, что его улыбка могла заразить оптимизмом самого конченого брюзгу. Немного радости мне бы сейчас совсем не помешало.
Пока мы поднимались по лестнице, он успел рассказать два анекдота, тупых и пошлых, но по настоящему смешных, так что я пошел на поправку, и когда мы вошли в офис, гримаса на моем лице уже отдаленно напоминала улыбку, лишь руки слегка дрожали.
– У тебя физиономия не в порядке, – насмешливо сказал Ефимов, когда мы зашли за ширму.
– Что такое? Сопли на щеках засохли или испачкался где?
– Озабоченная она у тебя какая-то.
– Да, уж, есть проблемы.
– Здесь?
– Нет, в рознице, в моем деле.
– Расскажи, может, помогу.
– Спасибо, Вить, не сможешь.
– А здесь как дела?
– Пока вникаю. Намечается кое-какой дефицит денег, а в целом, думаю, все будет в порядке.
– Я что зашел, – Ефимов крутил в руке карандаш, который взял с моего стола. – Мне водочка нужна, и рябина на коньяке. У тебя как, склады полные?
– Товар есть. Ты с отсрочкой работал?
– Да, вначале забирал из расчета на месяц торговли, потом постепенно рассчитывался.
– Без проблем. Только сейчас лучше будем работать маленькими партиями. Взял, продал, рассчитался, снова взял, – я еще вчера принял решение, что с отсрочкой платежей надо постепенно завязывать. – Ожидается повышение спроса на водку, поэтому нет смысла хранить ее в твоем магазине.
Ефимов с удивлением посмотрел на меня.
– А ты становишься хозяином, – сказал он, поправив очки. В голосе слышалась досада. – Ну ладно, мне все равно.
– По-моему, рябиновой настойки у нас сейчас нет.
– Зря. Ты отнесись к этому напитку посерьезней. Восьмое марта показало его высокую ликвидность.
Я написал на перекидном календаре на понедельник слово «рябина».
– Боишься забыть? Игорь никогда ничего не записывал, опасался налоговой инспекции, стукачей и конкурентов.
– Моя память оставляет желать лучшего, а я серьезно отношусь к советам умных людей.
– Говорят, ты что-то вспомнил из того вечера, когда убили Игоря? – осторожно спросил Ефимов.
– Кто говорит? – удивился я.
– Не помню, краем уха слышал, что ты даешь какие-то новые показания.
– То, что я вспомнил, вряд ли поможет.
Я видел, что Ефиму ужасно хочется поподробнее порасспросить меня об обстоятельствах того вечера, но он почему-то не решался, а мне не хотелось трепаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65