– Неужели вы совсем не в состоянии контролировать свои… аппетиты? – спросила она.
– Нет!
Клейтон поднял полог палатки.
– Куда вы идете?
– Наружу! Хочу поваляться в снегу. Аурелия смотрела вслед, с сожалением думая о том, как она была бы счастлива, если бы Клейтона возбудили ее женские чары. Но девушка знала, что никаких чар у нее нет. Зато появилось в избытке постыдное вожделение. И горечь одиночества.
– Черт! – пробурчал Клейтон, почувствовав, как в лицо ему хлестнул морозный ветер.
Такой опустошенности у него еще никто не вызывал…
Он вспомнил нескольких женщин, с кем бывал после смерти Мэри. Ни одна из них так не распаляла его. Подумал о своей милой, покорной жене. Он любил ее, но любил не страстно, а нежно. А это означало, что его любовь была все-таки неполной.
Клейтон потер руки и попытался согреть их своим дыханием. Что же он почувствует, когда наконец овладеет Аурелией? А это случится, обязательно случится. Он не сможет забыть, как податлива была Аурелия под его поцелуями, как вспыхнула при первом же его прикосновении.
Клейтон схватил горсть снега и стал растирать им разгоряченное лицо. Немного охладившись, он вернулся в палатку с банкой инжира, которую вчера в суматохе забросили в снег. Еще он принес горсть сухого мха и несколько веточек.
– Я подумал, что вам, наверное, понадобится горячая вода. Доктора вечно кипятят воду.
– Спасибо.
– Я разведу небольшой костер рядом с палаткой. В нартах я отыскал маленький котелок.
Аурелия обрадовалась, увидев, что мужчина вернулся совершенно спокойным. Он разжег костер и вскипятил котелок со снегом. Клейтон не собирался ей рассказывать, с какой легкостью она превратила его в исходящего похотью самца, тем более что Аурелии, видимо, ничего не стоило укротить собственную плоть. Он представил себе шелковистые пряди ее волос, ямку у основания шеи, мягкие губы, полную грудь. И бросил горсть снега себе в лицо.
Аурелия перевязала раны Вальдо, изумляясь тому, что такой щуплый человек смог пережить нападение медведя. Конечно, шрамы останутся.
– Мне жаль, что я такой неопытный доктор, Вальдо, – прошептала она, укрывая его одеялами. – Ты будешь носить следы этого гризли всю жизнь.
И она вспомнила доктора Бонвитта. Он наверняка напомнил бы ей о главном: Вальдо жив.
Аурелия старалась думать о докторе Бонвитте, чтобы забыть о Клейтоне. Она никогда не притворялась, будто хорошо понимает мужчин, но так быстро после любовного пыла впасть в ярость! Нет, наверное, Клейтон сложнее прочих мужчин.
– Аурелия! – раздался снаружи гневный рык генерала Гардиана, и через секунду он ворвался в палатку. – Вот болван, вот недоумок! Вы знали об этой проделке Вальдо?
В руках у Клейтона был револьвер с перламутровой ручкой.
Глава 13
– Нашелся? – радостно воскликнула Аурелия и потянулась за револьвером.
– Не смейте до него даже дотрагиваться!
Не опуская протянутую руку, она четко проговорила:
– Отдайте!
– Ну что ж, возьмите. – Клейтон покачал головой, словно говоря: «Что тут спорить?» – Револьвер не заряжен. Осторожнее только. Он тяжелый. Нет, вы можете себе такое представить: Пойзер решил контрабандой ввезти в Юкон револьвер! Нас бы всех завернули на границе. Может быть, даже арестовали.
Аурелия крепко сжала перламутровую ручку.
– Да нет, Клейтон, это вовсе не так. Я вам сейчас все объясню.
– Чего тут объяснять? Юный продавец тайком притащил сюда запрещенное оружие.
– Нет. Во-первых, если бы не этот револьвер, медведь, наверно, убил бы и Пойзера, и меня…
– Что вы понимаете в оружии! Это «кольт», из которого, может, и убьешь человека, но медведю от него никакого вреда, разве что ухо прострелишь, и то если ты меткий стрелок. Пойзеру надо было захватить с собой винтовку. – Клейтон потянулся за своим винчестером. – Вот из него медведя убить можно, и закон не запрещает ввозить винтовки. Хорошо хоть, что «кольт» нашел я, а не канадские пограничники. Может, в Каньон-Сити удастся его продать. Уж во всяком случае, через границу я с ним не пойду.
Он протянул руку за револьвером.
– Этот «кольт» мой, – твердо сказала Аурелия.
– Ваш?
Клейтон смотрел на нее с таким же выражением, какое, наверно, вызвало бы у него сообщение, что Аурелия – переодетый канадский полицейский.
– Да, мой. Я прятала его в двойном дне моего медицинского сундучка. И сейчас опять его туда положу. И можете быть уверены, что я с ним пойду через границу.
– Откуда у вас револьвер, черт побери?
– Мне его дала бабушка. Вы правы – медведя из него не убьешь. Но, надеюсь, вы заметили, что ухо я ему таки прострелила?
– Вы просто защищаете Пойзера!
– Нет, это мой «кольт». И я повезу его в Канаду.
– Да что вы несете, Аурелия? Приличные дамы не возят с собой револьверы!
Он вдруг заметил ее всклокоченные волосы и кое-как застегнутое платье.
– Нет уж, договаривайте, Клейтон. Приличные дамы не отправляются в одиночку в дикие места и не вступают в партнерство с незнакомыми мужчинами. И уж во всяком случае, приличные дамы не учатся на врача. И, наконец, как вы только что заметили, приличные дамы не возят с собой револьверы. Из всего этого вытекает, что я вовсе не приличная дама. Но я и не преступница. И не женщина легкого… не доступная женщина.
– Я про вас этого не говорил.
– Но вы это подразумевали.
– Это потому, что я вас не узнаю. Дьявол, может, я вас никогда и не знал!
– Может быть, я такая же, как моя сестра. Вы об этом ведь подумали? Нет, не такая!
Не успела Аурелия произнести эти слова, как с ужасом осознала их смысл. И Клейтон тоже мгновенно понял.
– Значит, вы признаете, что ваша сестра преступница?
Аурелия бросила на него негодующий взгляд.
– Как ловко вы извращаете слова!
– Ну тогда объясните, что вы имели в виду. Его торжествующий тон окончательно взбесил Аурелию.
– Вы заявляете, что вас несправедливо осудило общество, а сами вы справедливо судите?
– Ладно-ладно. Лучше объясните свои слова.
– Я вам ничего не обязана объяснять!
С этим Аурелия вышла из палатки. Но внутри у нее все клокотало. Она ведь и вправду не может объяснить свои слова. Ни Клейтону, ни даже себе самой.
Клейтон готовил нарты, а Аурелия возилась с Вальдо, проклиная себя за то, что по ее вине юноша уже натерпелся столько боли и натерпится еще больше. Мысли о Виолетте тоже не шли у нее из головы. Обе трагедии случились по ее, Аурелии, вине. «В обоих случаях виновато мое самолюбие. Простит ли меня когда-нибудь Виолетта? А Вальдо?»
Она тихонько потрогала лоб спящего. Во всяком случае, ему не стало хуже. Если удастся довезти Вальдо до Каньон-Сити, где, наверно, есть настоящий врач, то он, возможно, выкарабкается.
Аурелия оглядывала палатку – не забыла ли чего-нибудь? Вошел Клейтон. Вид у него был по-прежнему обеспокоенный и по-прежнему самодовольный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76