И она как камень падала на землю.
Бедное существо, несомненно, не понимало, почему так получается. И мы тоже сначала не знали, отчего наша Пуся падает то с крыши, то с дерева. Падает тяжело, не по-кошачьи - на лапы, а разбивается. И неделями потом не может встать.
Когда мы нашли истинную причину, стали стараться не позволять кошке забираться так высоко, чтобы падение могло причинить ей вред.
И все шло хорошо, пока не пришел этот май. Помню, что сирень цвела в тот год как сумасшедшая. У Пуси были малыши. Три этакие белые пуховочки на красных лапках, с хвостиками, как спички. Пока котята были слепые, Пуся не отходила от корзинки, служившей ей жильем. Но когда котята прозрели и стали поживее, она начала выбираться на охоту. Ну и забралась однажды на самую верхушку ясеня.
И упала. Да так неудачно, что не оставалось ничего другого, как только похоронить ее под белой розой, которая росла у южной стены нашего дома...
На этих похоронах была наша маленькая черная такса, по имени Муха. Она обнюхала кошку и убежала. Никто не обратил на нее внимания. Надо сказать, что Муха была особа капризная, и, особенно когда у нее бывали щенки, мы предпочитали не вмешиваться в ее дела.
Главное, - эта собачонка была ужасно обидчива. Ни с того ни с сего с визгом, лаем, плачем она уходила из дому с таким оскорбленным видом, как будто больше уже никогда не вернется. Но через несколько часов Муха появлялась на дворе как ни в чем не бывало. И начинала с того, что бросалась на первого встречного.
Порой она была слаще сахара, а то вдруг, неизвестно почему, жалила, как оса. Словом, дама с капризами.
Похоронив нашу Пусю, начали мы думать, что же нам делать с сиротами. Кормить из соски? Что ж, можно попробовать. Попытка - не пытка. Правда, маловато было у нас надежды соской выкормить таких маленьких котят.
Но не могли же мы оставить маленьких Пусят на произвол судьбы. Идем в сарай, где стояла корзинка Пусеньки. Заглядываем туда... Пусто! Котятами и не пахнет!
Ай-ай-ай! Скажу вам откровенно, мне стало стыдно. Хорошо же я позаботился о детях моей бедной Пуси, - позволил им пропасть! Вот так так!..
Да еще, признаться, было у меня недоброе предчувствие. Вспомнилось мне, что недавно видел я во дворе Лорда - добермана из дома напротив. Был это пес прожорливый и глупый. Он мог проглотить несчастных Пусят в мгновение ока. Ищем мы на всякий случай котят, перетряхиваем дрова, заглядываем в каждый угол. Ни следа! Гм, что ж делать? Пропали! Решили мы не пускать Лорда даже на порог. И это было все, что мы могли предпринять, правда?
Прошла неделя, а может, и больше. Вдруг на дворе появляется Лорд. И направляется прямо к террасе, где Муха в глубокой нише под полом устроила свою детскую в старом ящике из-под гвоздей.
Муха - к Лорду. Без звука, без предупреждения вцепилась ему в нос. Лордишка исчез, словно его ветром сдунуло! А Муха оглянулась на него раз, другой и с достоинством заковыляла на своих коротких ножках под террасу к ящику.
И только там начался визг. Жалобы, упреки! Напищалась она, наплакалась вволю и, продолжая еще скулить от возмущения, приступила к генеральной уборке в детской. Происходило это всегда так. Сначала она осторожно выносила из ящика малышей. Потом перестилала сено и тряпки, которые отовсюду натаскивала - - вместо простынь и пеленок - для своих ребят.
Вижу, Муха вытаскивает одного пищащего малыша, черногочерного, как и его мама. За ним - второго. Мы знали, что у нее только двое детей. Вот удивился я, когда Муха снова за чем-то полезла в ящик! Осторожно достает еще кого-то... Киска! Белая киска! Пусенок! Один, второй, третий!.. Весь выводок. Выходит, когда мы все позабыли о сиротах. Муха о них вспомнила. И приютила их.
- Мушка, славная ты псинка, - говорю я и подхожу ближе.
А Муха становится ко мне боком, заслоняя собой детей. Смотрит исподлобья.
"Ну? Чего ты хочешь? Не люблю я, когда вмешиваются в мои семейные дела, понимаешь?- ворчит она и на всякий случай показывает мне зубы. Пусть каждый поступает так, как считает нужным!" - буркнула она и принялась перестилать постели своих и приемных детей.
С тех пор никто из нас не заглядывал в Мухин ящик. А через несколько дней семейство Мухи в полном составе уже разгуливало под верандой и в добром согласии пило молоко, которое малышам приносила Крися.
В один прекрасный день Муха вывела всю свою фамилию в свет - на прогулку к колодцу.
И тут только убедилась славная собачонка, что ее собственные дети сильно уступают приемным. Черные ящерицы - Мухины дети - были неловкими, как все маленькие щенята. А котята! Ну, стоит ли вам рассказывать, как подвижны и проворны маленькие котята!
Мухе их кошачьи ухватки не очень понравились. А за рискованное предприятие - попытку забраться на сруб колодца - Пусята даже получили взбучку.
Муха зорко следила за котятами, берегла их как зеницу ока и воспитывала по-своему. И Пусята росли настоящими псами. Пытались даже тявкать, точь-в-точь как маленькие Мушенята, которые были от природы пискливы и облаивали все, что только двигалось. И как же было забавно, когда коты прыгали на развевающуюся в воздухе простыню и орали что есть мочи!
Но все кончается. Мухины таксики выросли и пошли в люди. Пусята тоже нашли себе хозяев. У нас остался только один белый пушистый котик, как две капли воды похожий на маму. Жил он уже своей, кошачьей жизнью. Беспрепятственно разгуливал по крышам, по деревьям, ибо не унаследовал от мамы головокружения.
Не раз пропадал он по целым неделям. Но, возвращаясь, шел спать в старый ящик из-под гвоздей, в котором проживала Муха. Старая, славная Муха. Немножко капризница, но ведь это не такая уж беда, верно?
УНИВЕРСИТЕТ НА ЯСЕНЕ
Перед нашим домом был палисадник. Справа, как войдешь с улицы, росла большая, развесистая липа. Кольцом вокруг нее стояли стол и скамейки. Там мы летом полдничали. Но, если случайно чаепитие затягивалось до захода солнца, надо было, хочешь не хочешь, убираться из-под липы. Почему? Потому что на этой липе ночевали воробьи. Тучи воробьев. Целые воробьиные народы! Все дерево-от верхушки до самых нижних веток - было усыпано ими. И перед сном они так шумно о чем-то совещались, что мы, люди, разговаривать никак не могли.
Эти воробьиные сборища разогнали с липы всех остальных птиц. Не помню случая, чтобы какой-нибудь пернатый смельчак рискнул задержаться на этой облюбованной воробьями липе. А уж о том, чтобы построить там гнездо, и речи быть не могло! Лишь ворона, пролетая, присаживалась порой на верхушку липы - отдохнуть в пути. Но, едва успев оглядеться, с отвращением каркала - и поминай ее как звали!
Зато на ясенях - на тех, которые росли возле террасы, - весной бывало полным-полно перелетных гостей. Они оставались там даже на ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Бедное существо, несомненно, не понимало, почему так получается. И мы тоже сначала не знали, отчего наша Пуся падает то с крыши, то с дерева. Падает тяжело, не по-кошачьи - на лапы, а разбивается. И неделями потом не может встать.
Когда мы нашли истинную причину, стали стараться не позволять кошке забираться так высоко, чтобы падение могло причинить ей вред.
И все шло хорошо, пока не пришел этот май. Помню, что сирень цвела в тот год как сумасшедшая. У Пуси были малыши. Три этакие белые пуховочки на красных лапках, с хвостиками, как спички. Пока котята были слепые, Пуся не отходила от корзинки, служившей ей жильем. Но когда котята прозрели и стали поживее, она начала выбираться на охоту. Ну и забралась однажды на самую верхушку ясеня.
И упала. Да так неудачно, что не оставалось ничего другого, как только похоронить ее под белой розой, которая росла у южной стены нашего дома...
На этих похоронах была наша маленькая черная такса, по имени Муха. Она обнюхала кошку и убежала. Никто не обратил на нее внимания. Надо сказать, что Муха была особа капризная, и, особенно когда у нее бывали щенки, мы предпочитали не вмешиваться в ее дела.
Главное, - эта собачонка была ужасно обидчива. Ни с того ни с сего с визгом, лаем, плачем она уходила из дому с таким оскорбленным видом, как будто больше уже никогда не вернется. Но через несколько часов Муха появлялась на дворе как ни в чем не бывало. И начинала с того, что бросалась на первого встречного.
Порой она была слаще сахара, а то вдруг, неизвестно почему, жалила, как оса. Словом, дама с капризами.
Похоронив нашу Пусю, начали мы думать, что же нам делать с сиротами. Кормить из соски? Что ж, можно попробовать. Попытка - не пытка. Правда, маловато было у нас надежды соской выкормить таких маленьких котят.
Но не могли же мы оставить маленьких Пусят на произвол судьбы. Идем в сарай, где стояла корзинка Пусеньки. Заглядываем туда... Пусто! Котятами и не пахнет!
Ай-ай-ай! Скажу вам откровенно, мне стало стыдно. Хорошо же я позаботился о детях моей бедной Пуси, - позволил им пропасть! Вот так так!..
Да еще, признаться, было у меня недоброе предчувствие. Вспомнилось мне, что недавно видел я во дворе Лорда - добермана из дома напротив. Был это пес прожорливый и глупый. Он мог проглотить несчастных Пусят в мгновение ока. Ищем мы на всякий случай котят, перетряхиваем дрова, заглядываем в каждый угол. Ни следа! Гм, что ж делать? Пропали! Решили мы не пускать Лорда даже на порог. И это было все, что мы могли предпринять, правда?
Прошла неделя, а может, и больше. Вдруг на дворе появляется Лорд. И направляется прямо к террасе, где Муха в глубокой нише под полом устроила свою детскую в старом ящике из-под гвоздей.
Муха - к Лорду. Без звука, без предупреждения вцепилась ему в нос. Лордишка исчез, словно его ветром сдунуло! А Муха оглянулась на него раз, другой и с достоинством заковыляла на своих коротких ножках под террасу к ящику.
И только там начался визг. Жалобы, упреки! Напищалась она, наплакалась вволю и, продолжая еще скулить от возмущения, приступила к генеральной уборке в детской. Происходило это всегда так. Сначала она осторожно выносила из ящика малышей. Потом перестилала сено и тряпки, которые отовсюду натаскивала - - вместо простынь и пеленок - для своих ребят.
Вижу, Муха вытаскивает одного пищащего малыша, черногочерного, как и его мама. За ним - второго. Мы знали, что у нее только двое детей. Вот удивился я, когда Муха снова за чем-то полезла в ящик! Осторожно достает еще кого-то... Киска! Белая киска! Пусенок! Один, второй, третий!.. Весь выводок. Выходит, когда мы все позабыли о сиротах. Муха о них вспомнила. И приютила их.
- Мушка, славная ты псинка, - говорю я и подхожу ближе.
А Муха становится ко мне боком, заслоняя собой детей. Смотрит исподлобья.
"Ну? Чего ты хочешь? Не люблю я, когда вмешиваются в мои семейные дела, понимаешь?- ворчит она и на всякий случай показывает мне зубы. Пусть каждый поступает так, как считает нужным!" - буркнула она и принялась перестилать постели своих и приемных детей.
С тех пор никто из нас не заглядывал в Мухин ящик. А через несколько дней семейство Мухи в полном составе уже разгуливало под верандой и в добром согласии пило молоко, которое малышам приносила Крися.
В один прекрасный день Муха вывела всю свою фамилию в свет - на прогулку к колодцу.
И тут только убедилась славная собачонка, что ее собственные дети сильно уступают приемным. Черные ящерицы - Мухины дети - были неловкими, как все маленькие щенята. А котята! Ну, стоит ли вам рассказывать, как подвижны и проворны маленькие котята!
Мухе их кошачьи ухватки не очень понравились. А за рискованное предприятие - попытку забраться на сруб колодца - Пусята даже получили взбучку.
Муха зорко следила за котятами, берегла их как зеницу ока и воспитывала по-своему. И Пусята росли настоящими псами. Пытались даже тявкать, точь-в-точь как маленькие Мушенята, которые были от природы пискливы и облаивали все, что только двигалось. И как же было забавно, когда коты прыгали на развевающуюся в воздухе простыню и орали что есть мочи!
Но все кончается. Мухины таксики выросли и пошли в люди. Пусята тоже нашли себе хозяев. У нас остался только один белый пушистый котик, как две капли воды похожий на маму. Жил он уже своей, кошачьей жизнью. Беспрепятственно разгуливал по крышам, по деревьям, ибо не унаследовал от мамы головокружения.
Не раз пропадал он по целым неделям. Но, возвращаясь, шел спать в старый ящик из-под гвоздей, в котором проживала Муха. Старая, славная Муха. Немножко капризница, но ведь это не такая уж беда, верно?
УНИВЕРСИТЕТ НА ЯСЕНЕ
Перед нашим домом был палисадник. Справа, как войдешь с улицы, росла большая, развесистая липа. Кольцом вокруг нее стояли стол и скамейки. Там мы летом полдничали. Но, если случайно чаепитие затягивалось до захода солнца, надо было, хочешь не хочешь, убираться из-под липы. Почему? Потому что на этой липе ночевали воробьи. Тучи воробьев. Целые воробьиные народы! Все дерево-от верхушки до самых нижних веток - было усыпано ими. И перед сном они так шумно о чем-то совещались, что мы, люди, разговаривать никак не могли.
Эти воробьиные сборища разогнали с липы всех остальных птиц. Не помню случая, чтобы какой-нибудь пернатый смельчак рискнул задержаться на этой облюбованной воробьями липе. А уж о том, чтобы построить там гнездо, и речи быть не могло! Лишь ворона, пролетая, присаживалась порой на верхушку липы - отдохнуть в пути. Но, едва успев оглядеться, с отвращением каркала - и поминай ее как звали!
Зато на ясенях - на тех, которые росли возле террасы, - весной бывало полным-полно перелетных гостей. Они оставались там даже на ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51