И не позволяй ей командовать. У нее характер – только держись!
– Что за характер, Джед?
– Сам увидишь, – предсказал он, засмеялся и повесил трубку.
Я принял душ, побрился и оделся. Пара коктейлей и хороший бифштекс – именно этого требовал мой организм. Я сел в машину и поехал из «Ленивой Сюзанны» на север. Начало темнеть. В пятистах ярдах от делового района я снизил скорость, когда огромная овчарка выскочила из кустов, растущих вдоль дороги, и побежала – по обочине впереди меня.
Я все еще боялся, что она побежит через дорогу, когда синяя машина стремительно подрезала меня. Ее водитель ехал со скоростью миль шестьдесят пять в час. Едва не столкнувшись со мной, он выскочил на обочину и сбил собаку. Я не сомневался, что он сделал это намеренно.
В последнее мгновение овчарка или услышала рев приближающейся машины, или инстинктивно почувствовала опасность. Она прыгнула в сторону, но все-таки не успела спастись. Бампер машины ударил ее в бок и опрокинул в канаву. Машина вильнула обратно на шоссе и помчалась дальше.
Я выжал педаль газа, «форд» стремительно рванулся вперед. Затем я сбавил скорость. Я не мог позволить себе расправиться с этим сукиным сыном. Если я загоню его в кювет, мой приезд в Гудзон может оказаться бессмысленным. Я затормозил, включил заднюю передачу и поехал назад. Может быть, я сумею еще спасти овчарку.
Выйдя из машины, я заглянул в кювет. Собака пыталась встать. На левой стороне головы виднелась длинная кровавая царапина и передняя нога беспомощно висела. Я сунул руку в окно машины, достал пиджак, обмотал его вокруг левой руки и спустился в кювет. Овчарка пыталась подняться.
– Можно, я помогу тебе, парень? – спросил я и коснулся рукой, обернутой в пиджак, морды пса. Иногда собакам так больно, что они кусают любой предмет, оказывающийся рядом.
Пес не укусил протянутую руку. Я наклонился и с трудом поднял его. Он еле слышно ворчал. Животные хорошо относятся ко мне. Чтобы собака укусила меня, она должна быть действительно серьезно ранена. Уклон кювета был крутым, а пес – тяжелым, но мне удалось выбраться на дорогу и положить его на заднее сиденье. Я развернул машину и направился обратно к центру города. Встречный прохожий объяснил мне, где находится приемная ветеринарного врача.
– Выбито плечо, – сказал ветеринар, внимательно осмотрев овчарку, которую мы положили на стол и пристегнули ремнями. – И несколько рваных ран. Будет хромать несколько дней. Л пока оставьте его у меня. Нужно сделать ему уколы и зарегистрировать.
Будто чувствуя, что я желаю ему добра, пес повернул морду и тихонько взял мою кисть в свою огромную пасть.
– Сделайте ему все, что нужно, – сказал я. – Загляну завтра.
Выйдя на улицу, я не мог вспомнить, куда собирался ехать.
Сел в машину и направился на север к «Дикси пиг».
* * *
Ресторан я нашел сразу. Это было длинное низкое здание со сверкающей неоном вывеской. Я удивился, не увидев ни одного автомобиля на стоянке, хотя она была четко размечена перед зданием. Не останавливаясь, я проехал по укатанной дороге из мелкой щебенки, повернул за угол и увидел дюжину стоящих машин. Судя по всему, клиенты Хейзел не слишком стремились рекламировать привычку посещать бар в дневные часы, и из машин, проезжающих по шоссе, их автомобилей не было видно.
Внутри ресторан ничем не отличался от тысяч других. Он был длинным, с невысоким потолком, тускло освещенным и полным табачного дыма. Было занято всего три или четыре столика за невысокими перегородками и несколько клиентов сидели у стойки бара. Никто даже не посмотрел в мою сторону, когда я подошел к бару.
Занавес, закрывающий вход в подковообразный бар, с шуршанием раздвинулся, и вошла необычайно высокого роста женщина. Мне показалось, что пол за стойкой приподнят. В ней не меньше шести футов, подумал я, глядя на джинсы, плотно облегающие ее крутые бедра, и кожаную рубашку без рукавов. Бицепсы ее казались внушительнее моих, но кожа была нежной, как у ребенка, волосы пышные, ярко-рыжие и широкий чувственный рот.
– Что будем пить, приятель? – спросила она глубоким контральто.
– Вас зовут Хейзел? – спросил я.
Она утвердительно кивнула.
– Я – Чет Арнольд. Меня прислал сюда Джед Реймонд. Налейте мне бурбона с содовой. Если у вас есть «Джим Бим».
По ее лицу промелькнула быстрая приятная улыбка.
– Джед – хороший мальчик.
Она повернулась к стоящим позади рядам бутылок, а я с удовольствием следил за игрой мышц на ее обнаженных руках. Ни унции жира – за исключением тех мест, где это необходимо женской фигуре. Хейзел была самой привлекательной из всех крупных женщин, которые мне встречались.
Поставив передо мной стакан виски, она внимательно посмотрела на меня.
– Вы у нас надолго думаете остаться?
– Это зависит от многих обстоятельств, – ответил я. – Видите ли, я ведь зарабатываю на жизнь, как Тарзан – только инструментов у меня больше. – Она посмотрела на меня вопросительным взглядом. – Лазаю по деревьям с топором и пилой за поясом, – пояснил я.
Наклонив слегка голову, сложив свои сильные руки под пышной, великолепно очерченной грудью, она смотрела на меня.
– На садовника вы не очень похожи, – заметила она. Еще ни один рентгеновский аппарат не проникал в меня так глубоко, как взгляд этой женщины.
Я перешел в наступление.
– Вы родом не с ранчо, где-то недалеко от Кингмена, Хейзел?
А вы проницательны, приятель. – В ее глубоком голосе прозвучали приветливые нотки. – Только из Аризоны, а из Невады. Родилась в Мак-Гилле, это к северу от Эли. Иногда меня охватывает такая тоска по скалам и утесам моего детства, что я готова плакать подобно только что родившемуся теленку.
– Но ведь самолеты все еще летают, – напомнил я.
– Я привязана к этому проклятому заведению. Она покачала своей красивой головой. – Когда становится уж совсем тоскливо, я выпиваю пятизвездную бутылку бренди и старалось забыть обо всем. Что будете есть?
– Джед сказал, что у вас прекрасные бифштексы.
– И он совершенно прав. Берите свой стакан и отправляйтесь вон за тот столик. – Хейзел показала в угол зала. – А я приготовлю бифштекс.
– Я люблю не слишком прожаренный.
Через двадцать минут передо мной стоял бифштекс с горой жареной картошки и кучей помидоров. Я взял вилку и в течение пятнадцати минут не отрывался от тарелки. Это был действительно огромный бифштекс.
Когда Хейзел снова подошла к моему столику, я уже кончил есть и передо мной стояла пустая тарелка.
– Что еще? Яблочный пирог? Кофе? – спросила она.
Я потрогал ремень, натянувшийся у меня на, животе.
– В следующий раз.
Она посмотрела в сторону бара. Там все было тихо. Я перевел взгляд на ее ноги. Хейзел была в ковбойских сапогах из кожи ручной выделки, украшенных серебряными бляшками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Что за характер, Джед?
– Сам увидишь, – предсказал он, засмеялся и повесил трубку.
Я принял душ, побрился и оделся. Пара коктейлей и хороший бифштекс – именно этого требовал мой организм. Я сел в машину и поехал из «Ленивой Сюзанны» на север. Начало темнеть. В пятистах ярдах от делового района я снизил скорость, когда огромная овчарка выскочила из кустов, растущих вдоль дороги, и побежала – по обочине впереди меня.
Я все еще боялся, что она побежит через дорогу, когда синяя машина стремительно подрезала меня. Ее водитель ехал со скоростью миль шестьдесят пять в час. Едва не столкнувшись со мной, он выскочил на обочину и сбил собаку. Я не сомневался, что он сделал это намеренно.
В последнее мгновение овчарка или услышала рев приближающейся машины, или инстинктивно почувствовала опасность. Она прыгнула в сторону, но все-таки не успела спастись. Бампер машины ударил ее в бок и опрокинул в канаву. Машина вильнула обратно на шоссе и помчалась дальше.
Я выжал педаль газа, «форд» стремительно рванулся вперед. Затем я сбавил скорость. Я не мог позволить себе расправиться с этим сукиным сыном. Если я загоню его в кювет, мой приезд в Гудзон может оказаться бессмысленным. Я затормозил, включил заднюю передачу и поехал назад. Может быть, я сумею еще спасти овчарку.
Выйдя из машины, я заглянул в кювет. Собака пыталась встать. На левой стороне головы виднелась длинная кровавая царапина и передняя нога беспомощно висела. Я сунул руку в окно машины, достал пиджак, обмотал его вокруг левой руки и спустился в кювет. Овчарка пыталась подняться.
– Можно, я помогу тебе, парень? – спросил я и коснулся рукой, обернутой в пиджак, морды пса. Иногда собакам так больно, что они кусают любой предмет, оказывающийся рядом.
Пес не укусил протянутую руку. Я наклонился и с трудом поднял его. Он еле слышно ворчал. Животные хорошо относятся ко мне. Чтобы собака укусила меня, она должна быть действительно серьезно ранена. Уклон кювета был крутым, а пес – тяжелым, но мне удалось выбраться на дорогу и положить его на заднее сиденье. Я развернул машину и направился обратно к центру города. Встречный прохожий объяснил мне, где находится приемная ветеринарного врача.
– Выбито плечо, – сказал ветеринар, внимательно осмотрев овчарку, которую мы положили на стол и пристегнули ремнями. – И несколько рваных ран. Будет хромать несколько дней. Л пока оставьте его у меня. Нужно сделать ему уколы и зарегистрировать.
Будто чувствуя, что я желаю ему добра, пес повернул морду и тихонько взял мою кисть в свою огромную пасть.
– Сделайте ему все, что нужно, – сказал я. – Загляну завтра.
Выйдя на улицу, я не мог вспомнить, куда собирался ехать.
Сел в машину и направился на север к «Дикси пиг».
* * *
Ресторан я нашел сразу. Это было длинное низкое здание со сверкающей неоном вывеской. Я удивился, не увидев ни одного автомобиля на стоянке, хотя она была четко размечена перед зданием. Не останавливаясь, я проехал по укатанной дороге из мелкой щебенки, повернул за угол и увидел дюжину стоящих машин. Судя по всему, клиенты Хейзел не слишком стремились рекламировать привычку посещать бар в дневные часы, и из машин, проезжающих по шоссе, их автомобилей не было видно.
Внутри ресторан ничем не отличался от тысяч других. Он был длинным, с невысоким потолком, тускло освещенным и полным табачного дыма. Было занято всего три или четыре столика за невысокими перегородками и несколько клиентов сидели у стойки бара. Никто даже не посмотрел в мою сторону, когда я подошел к бару.
Занавес, закрывающий вход в подковообразный бар, с шуршанием раздвинулся, и вошла необычайно высокого роста женщина. Мне показалось, что пол за стойкой приподнят. В ней не меньше шести футов, подумал я, глядя на джинсы, плотно облегающие ее крутые бедра, и кожаную рубашку без рукавов. Бицепсы ее казались внушительнее моих, но кожа была нежной, как у ребенка, волосы пышные, ярко-рыжие и широкий чувственный рот.
– Что будем пить, приятель? – спросила она глубоким контральто.
– Вас зовут Хейзел? – спросил я.
Она утвердительно кивнула.
– Я – Чет Арнольд. Меня прислал сюда Джед Реймонд. Налейте мне бурбона с содовой. Если у вас есть «Джим Бим».
По ее лицу промелькнула быстрая приятная улыбка.
– Джед – хороший мальчик.
Она повернулась к стоящим позади рядам бутылок, а я с удовольствием следил за игрой мышц на ее обнаженных руках. Ни унции жира – за исключением тех мест, где это необходимо женской фигуре. Хейзел была самой привлекательной из всех крупных женщин, которые мне встречались.
Поставив передо мной стакан виски, она внимательно посмотрела на меня.
– Вы у нас надолго думаете остаться?
– Это зависит от многих обстоятельств, – ответил я. – Видите ли, я ведь зарабатываю на жизнь, как Тарзан – только инструментов у меня больше. – Она посмотрела на меня вопросительным взглядом. – Лазаю по деревьям с топором и пилой за поясом, – пояснил я.
Наклонив слегка голову, сложив свои сильные руки под пышной, великолепно очерченной грудью, она смотрела на меня.
– На садовника вы не очень похожи, – заметила она. Еще ни один рентгеновский аппарат не проникал в меня так глубоко, как взгляд этой женщины.
Я перешел в наступление.
– Вы родом не с ранчо, где-то недалеко от Кингмена, Хейзел?
А вы проницательны, приятель. – В ее глубоком голосе прозвучали приветливые нотки. – Только из Аризоны, а из Невады. Родилась в Мак-Гилле, это к северу от Эли. Иногда меня охватывает такая тоска по скалам и утесам моего детства, что я готова плакать подобно только что родившемуся теленку.
– Но ведь самолеты все еще летают, – напомнил я.
– Я привязана к этому проклятому заведению. Она покачала своей красивой головой. – Когда становится уж совсем тоскливо, я выпиваю пятизвездную бутылку бренди и старалось забыть обо всем. Что будете есть?
– Джед сказал, что у вас прекрасные бифштексы.
– И он совершенно прав. Берите свой стакан и отправляйтесь вон за тот столик. – Хейзел показала в угол зала. – А я приготовлю бифштекс.
– Я люблю не слишком прожаренный.
Через двадцать минут передо мной стоял бифштекс с горой жареной картошки и кучей помидоров. Я взял вилку и в течение пятнадцати минут не отрывался от тарелки. Это был действительно огромный бифштекс.
Когда Хейзел снова подошла к моему столику, я уже кончил есть и передо мной стояла пустая тарелка.
– Что еще? Яблочный пирог? Кофе? – спросила она.
Я потрогал ремень, натянувшийся у меня на, животе.
– В следующий раз.
Она посмотрела в сторону бара. Там все было тихо. Я перевел взгляд на ее ноги. Хейзел была в ковбойских сапогах из кожи ручной выделки, украшенных серебряными бляшками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38