Генеральную наступательную операцию по окружению и полному разгрому 6-й японской армии проводила 1-я армейская группа, развернутая на базе 57-го особого корпуса, при содействии группы войск МНР.
Осуществление своих агрессивных замыслов - вторжение в пределы Монгольской Народной Республики - японское правительство возложило на Квантунскую армию. Чтобы завуалировать истинные цели вторжения в пределы МНР, японское правительство решило преподнести мировой общественности акт агрессии как пограничный конфликт.
Для большей убедительности своей версии японское правительство решило в начале боевых действий сразу не вводить в дело большие силы, начав вторжение особыми отрядами, наращивая их силу по мере развития боевых действий. При этом имелось в виду: в случае неблагоприятных обстоятельств, которые могут сложиться в результате вступления в дело Красной Армии, прекратить начатую агрессию и отойти на свою территорию.
Поводом для развязки военных действий и так называемого "пограничного конфликта" явилось притязание японского правительства на территорию МНР, находящуюся восточнее реки Халхин-Гол.
Для "обоснования" надуманной претензии в Японии в 1935 году издали фальсифицированную топографическую карту, на которой произвольно перенесли государственную границу МНР более чем на 20 километров, обозначив ее по реке Халхин-Гол.
Эта фальсификация полностью была разоблачена на судебном процессе в Токио над главными японскими военными преступниками. Советское обвинение на судебном процессе в Токио доказало, что японское правительство хорошо знало действительную границу МНР в районе реки Халхин-Гол, знало и об издании фальшивых карт в 1935 году.
В начале халхин-гольских событий в мае 1939 года, когда в районе действий были лишь незначительные части МНА, японцы, внезапно напав на них, захватили значительную территорию за рекой Халхин-Гол.
Создалась тревожная обстановка, угрожавшая расширением военных действий. Советское и монгольское правительства, стремясь сохранить мир и не дать повода Японии для расширения масштаба военных действий, решили в возможно короткий срок разгромить вторгнувшиеся в МНР японские войска, не вынося свои действия за пределы Монгольской Народной Республики.
В конце мая 1939 года, будучи заместителем командующего войсками Белорусского военного округа, я со своими помощниками проводил в районе Минска полевую командно-штабную игру. В ней принимали участие командиры кавалерийских и некоторых танковых соединений округа, начальники и оперативные работники штабов.
Штабная игра была уже закончена, и 1 июня мы производили ее разбор в штабе 3-го кавалерийского корпуса в Минске. Неожиданно член Военного совета округа дивизионный комиссар И. З. Сусайков сообщил мне, что только что звонили из Москвы: приказано немедленно выехать и завтра явиться к наркому обороны.
С первым проходящим поездом я выехал в Москву, а утром 2 июня был уже в приемной К.Е. Ворошилова.
Встретивший меня состоявший но особым поручениям при наркоме Р. П. Хмельницкий сказал, что К. Е. Ворошилов уже ждет.
- Идите, а я сейчас прикажу подготовить вам чемодан для дальней поездки.
- Для какой дальней поездки?
- Идите к наркому, он вам скажет все, что нужно.
Войдя в кабинет, я отрапортовал наркому о прибытии. К. Е. Ворошилов, справившись о здоровье, сказал:
- Японские войска внезапно вторглись в пределы дружественной нам Монголии, которую Советское правительство договором от 12 марта 1936 года обязалось защищать от всякой внеш-' ней агрессии. Вот карта района вторжения с обстановкой на 30 мая.
Я подошел к карте.
- Вот здесь, - указал нарком, - длительное время проводились мелкие провокационные налеты на монгольских пограничников, а вот здесь японские войска в составе группы войск Хайларского гарнизона вторглись на территорию МНР и напали на монгольские пограничные части, прикрывавшие участок местности восточнее реки Халхин-Гол.
- Думаю, - продолжал нарком, - что затеяна серьезная военная авантюра. Во всяком случае, на этом дело не кончится... Можете ли вы вылететь туда немедленно и, если потребуется, принять на себя командование войсками?
- Готов вылететь сию же минуту.
- Очень хорошо, - сказал нарком. - Самолет для вас будет подготовлен на Центральном аэродроме к 16 часам. Зайдите к Смородинову, получите у него необходимые материалы и договоритесь о связи с Генштабом. К самолету прибудет в ваше распоряжение небольшая группа офицеров-специалистов. До свидания, желаю вам успеха!
Распрощавшись с наркомом, направился в Генеральный штаб к исполнявшему обязанности заместителя начальника Генерального штаба Ивану Васильевичу Смородинову, которого знал прежде. У него на столе была разложена такая же карта, что и у наркома. Иван Васильевич сказал, что к обстановке, с которой меня познакомил нарком, он добавить ничего не может, поэтому договориться сейчас мы должны только о связи.
- Я вас прошу, - сказал И. В. Смородинов, - как только прибудете на место, разберитесь, что там происходит, и откровенно доложите нам свое мнение.
На этом мы распрощались.
Скоро наш самолет был уже в воздухе и взял курс на Монголию. Последнюю остановку перед тем, как покинуть пределы страны, сделали в Чите. Нас пригласил к себе Военный совет округа для информации. В штабе встретили командующий округом В. Ф. Яковлев и член Военсовета Д. А. Гапанович. Они сообщили о последних событиях. Новым было то, что японская авиация проникает глубоко на территорию МНР и гоняется за нашими машинами, расстреливая их с воздуха.
К утру 5 июня мы прибыли в Тамцак-Булак, в штаб 57-го особого корпуса, где и встретились с командиром корпуса Н. В. Фекленко, полковым комиссаром М. С. Никишевым - комиссаром корпуса, комбригом А. М. Кущевым - начальником штаба и другими.
Докладывая обстановку, А. М. Кущев сразу же оговорился, что она еще недостаточно изучена.
Из доклада было ясно, что командование корпуса истинной обстановки не знает. Я спросил Н.В. Фекленко, как он считает, можно ли за 120 километров от поля боя управлять войсками.
- Сидим мы здесь, конечно, далековато, - ответил он, - но у нас район событий не подготовлен в оперативном отношении.
Впереди нет ни одного километра телефонно-телеграфных линий, нет подготовленного командного пункта, посадочных площадок.
- А что делается для того, чтобы все это было?
- Думаем послать за лесоматериалами и приступить к оборудованию КП.
Оказалось, что никто из командования корпуса, кроме полкового комиссара М. С. Никишева, в районе событий не был. Я предложил комкору немедленно поехать на передовую и там тщательно разобраться в обстановке. Сославшись на то, что его могут в любую минуту вызвать к аппарату из Москвы, он предложил поехать со мной М.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155