— Я также приветствую своего духовного повелителя, — граф не мог повернуть головы, да и не пытался — он бы все равно не увидел ничего дальше стола.
— Случилось нечто, меняющее наши планы, брат? — спросил собеседник, выражение его лица ничем не выражало беспокойства.
— Нет, напротив, — ответил Роберт. — Все идет очень хорошо. То есть сейчас-то еще пока никак не идет… — В голосе графа прорезались гневные нотки: — Я просил не помогать мне ни в чем! Эта дурацкая затея с грязевыми куклами может испортить все! Мне не сдержать пересудов, скоро об этом происшествии будут знать все. Погибли двое воинов, известный рыцарь получил тяжелые ранения…
— Меня не интересует сколько человек погибло, — сухо ответил один из глав могущественного ордена, о существовании которого знали очень немного людей, но который имел огромное влияние в мире, сажая и свергая королей и, даже, по собственному разумению распоряжаясь самой природой, перебрасывая воды с места на место, разрушая или возводя горы. — Я хочу знать, о чем ты говоришь, брат?
— О вашей дурацкой затее, которая…
— Перескажи суть, — перебил Блистательный Эксперт. — Что произошло?
Граф удивленно посмотрел в глаза собеседнику. Тот мог выдержать чей угодно взгляд.
— Я жду рассказа.
Граф лаконично, но не упуская важных деталей, описал события прошедшего дня.
— Мы не имеем к этому никакого отношения, — сказал Блистательный Эксперт. — Как мы договаривались, тебе предоставлена полная самостоятельность. На Орнеях сейчас нет вообще ни одного нашего человека.
Граф Роберт, один из пятерых глав ордена, у которого не было имени, задумался.
Собеседник смотрел на него, не прерывая.
— Что ж, — сказал граф, — значит все намного лучше, чем я предполагал. Если без всякого вмешательства с вашей стороны кто-то применил против нас магию, это рано или поздно приведет меня к цели. Считаю, что первый шаг сделан.
— Знать бы еще сколь околен будет твой путь, брат.
— Каков бы ни выпал, я должен пройти его.
— Да, брат, кроме тебя нам не на кого надеяться. Семь смельчаков, лучших из лучших, за последние сорок лет сложили голову у самого порога. А сколько еще наших посланцев даже не добрались до цели! Мне бы очень не хотелось, чтобы и ты погиб, брат Роберт. Я был против, чтобы ты лично брался за это…
— Сложили голову — маги, — возразил граф. — А я — рыцарь.
— Один из семи добравшихся до острова тоже был рыцарем, — напомнил Блестящий Эксперт.
— Нельзя считать настоящим рыцарем каждого, кто получил шпоры, как нельзя считать ученым того, кто вызубрил грамоту.
Собеседник графа впервые за весь разговор улыбнулся.
— Ты верен себе, брат. Но ты меня заинтересовал — кто мог наслать на вас грязевых кукол? Магия не из самых изощренных, но и не простая…
— Меня только что спрашивал об этом Найжел, мой старый друг. Я думал, что это сделали вы, чтобы помочь мне. Теперь же — не знаю. Но кто бы ни был неизвестный противник и какие бы цели не преследовал, это мне на руку в моей миссии. В настоящей миссии, к которой я готовился столь долго.
— Ты еще можешь отказаться. Отвезти эту принцессу и вернуться назад…
Граф в ответ лишь улыбнулся.
— Успех твоей миссии жизненно важен для безопасности всего мира, брат Роберт.
Если мы можем чем-либо тебе помочь…
— Только одним — невмешательством, — твердо ответил Роберт. — Эта связь была последний, я остерегаюсь впредь выходить даже на доклады. В следующий раз поговорим, когда я приближусь к цели хоть чуть-чуть.
— Желаю тебе успеха, брат. Мы все будем творить за тебя заклинания. Сбереги себя, ты нам еще очень нужен.
— Если я не совершу этого, то и никто не совершит, — невесело улыбнулся брат Роберт. — А если я не совершу, то мир погибнет.
— Увы, это так. Что-нибудь еще хочешь сказать, брат?
— Нет. Мне надо теперь думать. Прощайте.
— До встречи, брат.
Граф закрыл глаза, не имея возможности пожать старческую морщинистую руку своего духовного повелителя.
Когда он поднял веки, то увидел пред собой уродливое лицо Марваза. Тот пребывал в прострации, с клюва стекала желтоватая слюна. Граф и хотел бы отвернуться, но не мог, поскольку обруч крепко держал его голову в одном положении.
— Марваз! — громко произнес он. — Все!
Чародей вышел из транса, проморгался и стал освобождаться от магических оков.
Граф снова закрыл глаза — как всегда после подобных сеансов веки стали тяжелыми, словно под них насыпали крупные песчинки, в затылке затлела тупая боль. Он знал, что быстро избавится от этих симптомов, выпив вина, но не торопился вставать.
Теперь действительно необходимо было решать, кто сегодня пытался выдать себя за отряд Найжела и какие цели преследовал.
— Ты что там в шатре, женщину ублажал, что весь в поту? — поинтересовался орней, когда Роберт подошел к нему и сел за походный стол.
— Ты же знаешь, что я однолюб, — раздраженно бросил граф, которому претила сама мысль о распущенности.
— Что, так ни разу после смерти жены и не?.. — недоверчиво спросил друг. Не дождавшись ответа сказал: — А у меня теперь семнадцать жен разом и все законные.
Граф удивленно посмотрел на него.
— Ах, тебе же еще ничего не известно! — хлопнул по лбу Найжел. — Я теперь — последний в роду. Умерли и погибли все мои родственники. Две дряхлых старушки, да я остались из клана вепря. Наш клан и так не был самым многочисленным, хотя и считался по значимости в первой шестерке страны. Сперва чума, выкосила почти всех, потом как судьба обрушилась — кто на охоте, кто в бою, все полегли. Когда я вернулся в том году домой, после наших с тобой странствий, как раз успел поговорить перед смертью с братом отца. Вот тогда старейшина и запретил мне покидать страну, и по старинному обычаю тайно обвенчал с юными девами, которых не по красоте выбирали, а по здоровью. Из каждого клана по одной. И пока не будет двух наследников — мне теперь ни-ни из страны. Правда, трое девиц у меня уж точно брюхатые, да и остальные не задержаться с этим, я свое дело знаю.
— Вы ж сейчас живете по истинной вере, как же можно со многими женами жить? — спросил граф. Так просто спросил, чтобы разговор поддержать.
— Чтобы не исчез род — можно пойти на все. Не забывай, Роберт, у вас род — по прямому наследнику. У нас — род, это больше, чем семья, это частица всех орнеев, и если хоть один клан исчезнет, то все что-то потеряют. Хотя кланы и враждуют иногда друг с другом, но даже в самые лютые времена до последнего человека род никогда не изничтожали.
— Ну что ж, выпьем, за твоего наследника, — предложил Роберт и почувствовал, как он устал сегодня, словно невероятная тяжесть навалилась на плечи, ломота давила между лопаток.
— И не одного наследника — я продолжу род в десятке сыновей! — с готовностью поддержал тост орней, который никогда не славился добродетелью — уж кому-кому, как не Роберту, проведшему с ним столько лет в совместных странствиях было этого не знать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73