Ник беседовал о чем-то с Жан-Клодом Жиллетом – о скачках, предположила Катринка, поскольку у Жан-Клода были лошади, а Ник любил держать пари. Рик Колинз и Карлос Медина были заняты только друг другом, Дэйзи была увлечена беседой с Айрис Лав, археологом, а обычно уравновешенный Стивен без всякого смущения пожирал глазами спутницу какого-то финансиста с Уолл-стрита. Это была женщина с длинными золотистыми волосами, в облегающем фигуру голубом платье из тафты с высоким лифом и открытой спиной. Шугар Бенсон. Катринка запомнила это имя, показавшееся ей странным. Единственная фальшивая нота в этой комнате исходила от Александры, которая казалась какой-то лихорадочно-веселой.
Постепенно число присутствующих поубавилось: уходили те, кто был приглашен только на коктейль. Они пожимали руку Адама, целовали Катринку, напоминали о приглашениях, которые обещали вскоре оформить официально.
– Увидимся на Кауз, – уходя, сказал Тед Тернер, не замечая непонимающего взгляда Катринки. Кауз? Что это такое?
Нина Грэхем, от внимания которой ничего не могло ускользнуть, подошла к Катринке и спросила:
– Разве Адам не говорил тебе, что он участвует в регате «Фастнет»? Как это на него похоже! А я-то надеялась, что сейчас он, по крайней мере, информирует хотя бы тебя о своих планах.
«Фастнет»? – задумалась Катринка, которую Лиз Смит, подошедшая попрощаться, избавила от необходимости что-либо ответить своей свекрови. Катринка уменьшила возможность трений, посадив Нину за стол Адама, Кеннета – рядом с собой, а Клементину за третий стол с Александрой, которая теперь, после ухода Гудменов, могла позволить себе немного расслабиться. Из гостиной доносились мягкие звуки рояля, свободным потоком текли вино и беседы, пища была восхитительной, и когда шеф-повар вошел в столовую к концу обеда, его встретили аплодисментами.
– Все прошло хорошо, – сказал Адам, когда они проводили последнего гостя.
– Мне тоже так кажется, – счастливо улыбаясь, ответила Катринка. – Боже, я так устала. – Она обернулась к Картеру, Анне и девушке, которая начала убирать со столов. – Большое спасибо вам всем. Вы проделали просто фантастическую работу.
– Оставьте, что можно, до утра, – сказал Адам.
– Это не займет у нас много времени, сэр, – ответил Картер, зная, что никому, в том числе и ему самому, не может поправиться, если, проснувшись утром, они заметят неубранные свидетельства вчерашнего торжества.
Все пожелали друг другу спокойной ночи, и Адам с Катринкой, обнявшись, отправились по коридору, застеленному ковром, в свою спальню.
– Ты проделала громадную работу, – сказал Адам, – с вечеринкой, с квартирой, со всем.
– Ты правда так думаешь?
Они с Катринкой разделись, побывали в своих раздельных ванных комнатах и теперь готовились ко сну.
– А разве не так? Даже мама одобрила, – сказал Адам с усталой усмешкой.
– Не совсем, – сказала Катринка, – если говорить по правде. Это в основном Карлос, – добавила она, желая там, где надо, признать чужие заслуги.
– Дерьмо собачье. Этот педераст несчастный повесил бы в гостиной шторы с золотистыми оборками, если бы ты не контролировала его каждую минуту.
– Как ты можешь так говорить? – сказала Катринка, удивляясь и немного раздражаясь от таких нападок на Карлоса и его работу. Она была от нее просто в восторге. – Карлос очень талантливый. И у него прекрасный вкус.
– И у тебя тоже. Да и у меня, если уж на то пошло, – сказал Адам, наблюдая, как ее грациозная фигура скрывается в волнах бирюзового шелка.
– Что такое Кауз? – спросила она, когда его лицо вынырнуло из складок ткани.
– Это порт на острове Уайт, недалеко от побережья Англии. С 1776 года там более или менее регулярно проводятся регаты. Ты знаешь об этой новой яхте, которую я строю в Ларчмонте?
Катринка кивнула и вынула из прически бриллиантовые заколки, и волосы мягко упали ей на плечи. – Она предназначена для этой регаты в августе. «Фастнет».
– О, – сказала Катринка. Конечно, Адам не хотел это от нее скрывать, он просто не успел до сих пор сообщить ей об этом. – А я никак не могла понять, о чем говорил Тед Тернер.
Адам лег в кровать, закинув руки за голову и наблюдая за своей женой.
– Он тоже участвует в регате. Тебе понравится регата. Там будет большой сбор. И будет очень весело.
– Гм, – произнесла Катринка.
– Ты чего?
Она сама не знала.
– Ничего, – ответила она. – Я просто устала.
У Адама было столько всего, что занимало его мысли, столько сложностей в бизнесе плюс семья: он тревожился об отце, она это знала, и старался расширить дело Уилсона, чтобы помочь Клементине и мальчикам. Не удивительно, что иногда он забывал сообщить ей о своих планах.
– Тогда скорее ступай в кровать, – сказал он с шутливо-плотоядным видом. Она закончила снимать драгоценности и легла рядом с ним на огромной кровати. Он мгновенно обнял ее, и она почувствовала, как его губы медленно касаются ее шеи, поднимаясь к уху. – Слишком устала для этого?
– Нет, никогда, – ответила она. Она желала его всегда так же сильно, как он ее, даже сильнее, как ей иногда казалось. Она так любила его и хотела только одного – радовать его. Но чем ей заняться, если квартира готова? Как ей проводить время, пока Адам с головой погружен в бизнес, пока он строит себе яхты, планирует для себя регаты. После многих лет деятельной жизни ей было так трудно привыкать к ничегонеделанию. В ней было слишком много энергии, чтобы бездействовать. Ей нужно было занять чем-то свой ум, чтобы не слишком сосредоточиваться на единственном изъяне в ее идеальной жизни. Если бы она забеременела, подумала она в который раз. Они с Адамом были женаты уже два года, по детей все не было. А как легко все это произошло с Миреком, как невероятно легко. Почему это жизнь позволяет себе такие жестокие шутки? Но она ей не поддастся.
– Нет, никогда, – снова произнесла она. – Я действительно очень тебя люблю.
Глава 30
– Да, да, проводите его сюда, – настойчиво произнесла Катринка в телефонную трубку. Она повесила трубку, сложила бумаги, которые она разбирала, в папку, положила ее на стол рядом с банкеткой и с волнением ожидала, когда раздастся звонок в дверь. Как только она услышала звонок, она вскочила на ноги и помчалась открывать. Анна, которая на несколько секунд отстала, удивленно посмотрела на нее. Катринка распахнула дверь и бросилась в объятия стоявшего на пороге человека.
– Томаш! Томаш! Не могу поверить, что это действительно ты!
На нем были джинсы и кожаная куртка, на плече у него висела красная матерчатая сумка. Его волосы оставались по-прежнему густыми и кудрявыми, без всякого намека на седину. А высокая фигура была по-прежнему стройной. Если не считать нескольких новых морщин в уголках губ и около рта, он совсем не изменился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
Постепенно число присутствующих поубавилось: уходили те, кто был приглашен только на коктейль. Они пожимали руку Адама, целовали Катринку, напоминали о приглашениях, которые обещали вскоре оформить официально.
– Увидимся на Кауз, – уходя, сказал Тед Тернер, не замечая непонимающего взгляда Катринки. Кауз? Что это такое?
Нина Грэхем, от внимания которой ничего не могло ускользнуть, подошла к Катринке и спросила:
– Разве Адам не говорил тебе, что он участвует в регате «Фастнет»? Как это на него похоже! А я-то надеялась, что сейчас он, по крайней мере, информирует хотя бы тебя о своих планах.
«Фастнет»? – задумалась Катринка, которую Лиз Смит, подошедшая попрощаться, избавила от необходимости что-либо ответить своей свекрови. Катринка уменьшила возможность трений, посадив Нину за стол Адама, Кеннета – рядом с собой, а Клементину за третий стол с Александрой, которая теперь, после ухода Гудменов, могла позволить себе немного расслабиться. Из гостиной доносились мягкие звуки рояля, свободным потоком текли вино и беседы, пища была восхитительной, и когда шеф-повар вошел в столовую к концу обеда, его встретили аплодисментами.
– Все прошло хорошо, – сказал Адам, когда они проводили последнего гостя.
– Мне тоже так кажется, – счастливо улыбаясь, ответила Катринка. – Боже, я так устала. – Она обернулась к Картеру, Анне и девушке, которая начала убирать со столов. – Большое спасибо вам всем. Вы проделали просто фантастическую работу.
– Оставьте, что можно, до утра, – сказал Адам.
– Это не займет у нас много времени, сэр, – ответил Картер, зная, что никому, в том числе и ему самому, не может поправиться, если, проснувшись утром, они заметят неубранные свидетельства вчерашнего торжества.
Все пожелали друг другу спокойной ночи, и Адам с Катринкой, обнявшись, отправились по коридору, застеленному ковром, в свою спальню.
– Ты проделала громадную работу, – сказал Адам, – с вечеринкой, с квартирой, со всем.
– Ты правда так думаешь?
Они с Катринкой разделись, побывали в своих раздельных ванных комнатах и теперь готовились ко сну.
– А разве не так? Даже мама одобрила, – сказал Адам с усталой усмешкой.
– Не совсем, – сказала Катринка, – если говорить по правде. Это в основном Карлос, – добавила она, желая там, где надо, признать чужие заслуги.
– Дерьмо собачье. Этот педераст несчастный повесил бы в гостиной шторы с золотистыми оборками, если бы ты не контролировала его каждую минуту.
– Как ты можешь так говорить? – сказала Катринка, удивляясь и немного раздражаясь от таких нападок на Карлоса и его работу. Она была от нее просто в восторге. – Карлос очень талантливый. И у него прекрасный вкус.
– И у тебя тоже. Да и у меня, если уж на то пошло, – сказал Адам, наблюдая, как ее грациозная фигура скрывается в волнах бирюзового шелка.
– Что такое Кауз? – спросила она, когда его лицо вынырнуло из складок ткани.
– Это порт на острове Уайт, недалеко от побережья Англии. С 1776 года там более или менее регулярно проводятся регаты. Ты знаешь об этой новой яхте, которую я строю в Ларчмонте?
Катринка кивнула и вынула из прически бриллиантовые заколки, и волосы мягко упали ей на плечи. – Она предназначена для этой регаты в августе. «Фастнет».
– О, – сказала Катринка. Конечно, Адам не хотел это от нее скрывать, он просто не успел до сих пор сообщить ей об этом. – А я никак не могла понять, о чем говорил Тед Тернер.
Адам лег в кровать, закинув руки за голову и наблюдая за своей женой.
– Он тоже участвует в регате. Тебе понравится регата. Там будет большой сбор. И будет очень весело.
– Гм, – произнесла Катринка.
– Ты чего?
Она сама не знала.
– Ничего, – ответила она. – Я просто устала.
У Адама было столько всего, что занимало его мысли, столько сложностей в бизнесе плюс семья: он тревожился об отце, она это знала, и старался расширить дело Уилсона, чтобы помочь Клементине и мальчикам. Не удивительно, что иногда он забывал сообщить ей о своих планах.
– Тогда скорее ступай в кровать, – сказал он с шутливо-плотоядным видом. Она закончила снимать драгоценности и легла рядом с ним на огромной кровати. Он мгновенно обнял ее, и она почувствовала, как его губы медленно касаются ее шеи, поднимаясь к уху. – Слишком устала для этого?
– Нет, никогда, – ответила она. Она желала его всегда так же сильно, как он ее, даже сильнее, как ей иногда казалось. Она так любила его и хотела только одного – радовать его. Но чем ей заняться, если квартира готова? Как ей проводить время, пока Адам с головой погружен в бизнес, пока он строит себе яхты, планирует для себя регаты. После многих лет деятельной жизни ей было так трудно привыкать к ничегонеделанию. В ней было слишком много энергии, чтобы бездействовать. Ей нужно было занять чем-то свой ум, чтобы не слишком сосредоточиваться на единственном изъяне в ее идеальной жизни. Если бы она забеременела, подумала она в который раз. Они с Адамом были женаты уже два года, по детей все не было. А как легко все это произошло с Миреком, как невероятно легко. Почему это жизнь позволяет себе такие жестокие шутки? Но она ей не поддастся.
– Нет, никогда, – снова произнесла она. – Я действительно очень тебя люблю.
Глава 30
– Да, да, проводите его сюда, – настойчиво произнесла Катринка в телефонную трубку. Она повесила трубку, сложила бумаги, которые она разбирала, в папку, положила ее на стол рядом с банкеткой и с волнением ожидала, когда раздастся звонок в дверь. Как только она услышала звонок, она вскочила на ноги и помчалась открывать. Анна, которая на несколько секунд отстала, удивленно посмотрела на нее. Катринка распахнула дверь и бросилась в объятия стоявшего на пороге человека.
– Томаш! Томаш! Не могу поверить, что это действительно ты!
На нем были джинсы и кожаная куртка, на плече у него висела красная матерчатая сумка. Его волосы оставались по-прежнему густыми и кудрявыми, без всякого намека на седину. А высокая фигура была по-прежнему стройной. Если не считать нескольких новых морщин в уголках губ и около рта, он совсем не изменился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171