— Зачем нам сюда возвращаться?
— Я хочу поговорить с охранником. Он может дать какие-то сведения о вашей жене. Если же не получится, тогда обратимся к Энтони.
— Не вижу в этом смысла. Я разговаривал с Энтони вчера и передал вам все, что он сказал.
— Может быть, я смогу выжать еще кое-что. Я знаком с Энтони, однажды делал кое-что для него.
— Вы думаете, он утаил что-то от меня?
— Вполне может быть. Он не любит что-нибудь отдавать, в том числе и информацию. А теперь посидите здесь, в машине, и посмотрите, чтобы кто-нибудь не отвернул пистончики на камерах у колес. Мне хочется развязать язык у Тони, а на вас он произвел плохое впечатление.
— Зачем мне вообще здесь оставаться? — произнес он обиженно. — Я вполне могу вернуться в гостиницу и немного поспать.
— Это тоже хорошая идея.
Я оставил его в машине, вне пределов видимости от ворот, и пошел по вьющейся между двух рядов олеандров дороге. Тони услышал, когда я подходил. Он вышел, шаркая из сторожки, улыбка приоткрыла его золотые коронки.
— Где ваш сумасшедший напарник? Вы потеряли его?
— Такая удача мне пока не светит. Тони, у вас есть племянник?
— У меня куча племянников. — Он развел руки в стороны. — Пять или шесть племянников.
— Тот, которого зовут Лэнс. — Он крякнул. Лицо его не изменилось, если не считать того, что с него сошла улыбка.
— Что с ним?
— Не назовете ли вы мне его настоящее имя?
— Мануэль, — ответил он. — Мануэль Пьюрификейшн Торрес. Имя, которое он получил от моего брата, оказалось для него недостаточно подходящим. Он взял и изменил его.
— Не знаете ли вы, где он живет теперь?
— Нет, сэр. Этого я не знаю. С этим парнем я больше не хочу иметь никаких дел. Когда-то он был мне как сын. Но это время прошло. — Он медленно покачал головой. Это движение как будто подтолкнуло вопрос: — Что, Мануэль опять попал в передрягу:
— Я не могу сказать ничего определенного на этот счет. У него есть менеджер, Тони?
— У него нет никакого менеджера, никакого тренера. Ему больше не разрешают выступать. Пару лет назад я сам тренировал его и был для него импресарио, вел все его дела. Научил его легко и спокойно вести бой, показал ему, как надо пользоваться левой, и передал ему свои навыки по комбинациям. Следил, чтобы он вел правильный образ жизни, поселил его у себя дома. Вставали в шесть утра, занятия со скакалкой, затем легкая и тяжелая груши, пятикилометровая пробежка по пляжу. Железные мышцы на ногах, великолепно. И он все это похерил.
— Каким образом?
— Обычная, банальная история, — продолжал Тони. — Я видел это не раз. Он выигрывает пару боев из трех раундов, пару из четырех раундов и один бой из шести раундов в Сан-Диего. И сразу же возомнил, что он — величина, он думает, что стал таким. Дядя Тони, бедный старый дядя Тони теперь уже слишком глуп, чтобы управлять его делами и поступками. Дядя Тони больше не может отличить важное от пустого, по-прежнему твердит ему: брось спиртные и другие напитки, не путайся со шлюхами и наркоманами, продай свой ревущий, мерзкий мотоцикл, пока ты не свернул себе шею. Тебе надо подумать о будущем. Но он все хочет получить прямо сейчас. Весь мир и прямо сейчас.
Потом мы в чем-то не поладили. Он сделал что-то такое, что мне не понравилось. Мне это чертовски не понравилось. Я сказал: теперь я тебе стал не нужен, убирайся отсюда. С тех пор, думаю, мы порвали все контакты, все, что нас связывало. Он вскарабкался на свой мотоцикл и затарахтел на -нем обратно в Лос-Анджелес. Там он превратился в поденка на улице Мейн, а ведь ему еще Не исполнилось и двадцати одного года.
Моя сестра Дезидерия ругала меня, считала, что я должен ползать вокруг него. — Тони покачал головой. — Ну нет, сказал я Дезидерии, я повидал свет. Не младенец и ты, но ты — женщина и многого не замечаешь. Мальчик сам себе набивает шишки. Пусть он сам и лечится, мы не можем все делать за него.
И вот один из этих мошенников, на которых он так хочет быть похожим, знакомится с Мануэлем, когда тот занимается в гимнастическом зале. Предлагает ему подписать контракт, и Манни подписывает его. Он выигрывает несколько боев, кое-какие по договоренности проигрывает, нечистоплотно зарабатывает деньги, тратит их на всякие мерзости. В прошлом году его поймали с капсулами героина в его собственной машине и посадили за решетку. Когда срок кончился, его отстранили от спортивных состязаний. Никаких больше боев, и он свалился обратно туда же, откуда начинал — попал в армию голодранцев. — Тони плюнул, хотя слюны не было. — Давно еще я пытался объяснить ему, что мой отец, его дедушка, был батраком. Отец Манни и я, мы родились в птичнике во Фресно, были пустым местом на пустом месте. Мы уже замазали себя участием в двух забастовках, объяснял я ему, мы должны не лезть в свалку. Но разве он послушает? И не подумает. Ему обязательно надо подсунуть шею под топор.
— Сколько он отсидел?
— Думаю, он был за решеткой весь прошлый год. Точно не знаю. В то время у меня были свои неприятности.
Он с трудом повел плечами, как будто на них навалилась тяжесть всего небосвода. Мне хотелось спросить о гибели его дочери, но горестное выражение на его лице сомкнуло мои уста. Рубцы вокруг его глаз, отчетливые и глубокие под лучами солнца, появились там от гораздо более страшных вещей, чем кулаки. Я задал совсем другой вопрос:
— Вы знаете фамилию человека, который подписал с ним договор?
— Его фамилия Штерн.
— Карл Штерн?
— Да. — Искоса взглянув на меня, он заметил, какое действие на меня произвела эта фамилия. — Вы его знаете?
— Я с ним встречался в ночных клубах и кое-что слышал о нем. Если всего лишь десять процентов соответствует истине, то это — опасный тип. Тони, ваш племянник все еще связан с ним?
— Не знаю. Держу пари, что у него — неприятности. Думаю, вы об этом знаете, только не хотите сказать мне.
— Почему вы так думаете?
— Потому что я его видел на прошлой неделе. Он был разодет, как киношная звезда, и сидел за рулем шикарной спортивной машины. — Рукой он сделал быстрый скользящий жест. — Откуда он достал деньги? Он не работает и не может больше выступать в соревнованиях.
— Почему вы не спросили его об этом?
— Не смешите меня. Дяде Тони он не хочет сказать даже «здравствуй». Он слишком занят, разъезжая с блондинками на скоростных машинах.
— Он был с блондинкой?
— Конечно.
— С кем-нибудь, кого вы знаете?
— Конечно, знаю. Прошлым летом она работала здесь. Ее зовут Эстер Кэмпбелл. Я думал, она поумнее и не станет путаться с моим племянником Манни.
— Давно ли она крутит с ним?
— Откуда мне знать. У меня нет волшебного зеркальца.
— Где вы их видели?
— На скоростной автостраде.
— Скажите, не дружила ли эта девушка Кэмпбелл с вашей дочерью?
Его лицо потемнело и ожесточилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65