Нерон чуть не лопнул от злости. Отраву перекипятили и снова испытали – на поросенке. Тот сдох как стоял. «Яд хороший», – одобрил концентрацию Нерон, прихватил пузырек с отравой и, напевая, ушел обедать с Британиком. Через пять минут Британика вынесли из столовой вперед ногами. Локусту отправили обратно в тюрьму на императорской повозке. По дороге римляне вежливо раскланивались с Локустой – на всякий случай…
Судя по всему, Агриппина беспрестанно принимала противоядия. При таком сыне и при такой жизни – естественная мера предосторожности… «Нерон будет править Римом, но убьет свою мать». Четвертое покушение на Агриппину отличалось своей театральной изощренностью – штучно изготовленный потолок должен был обрушиться на спящую императрицу. Эта интрига тоже не удалась – то ли Агриппина той ночью вообще не спала, то ли ночевала в другом месте… «Пусть убивает, лишь бы правил!» Наверняка Агриппина Младшая знала, откуда ветер дует и кто желает ее смерти. Иначе была бы она единственной, кто об этом в Риме не подозревал…
Восемнадцатого марта в Байях – Агриппину встречал император Нерон со свитой. Обнял мать на берегу и в честь праздника подарил Агриппине новую яхту. Этот кораблик был пришвартован тут же; матросы размахивали разноцветными платочками и приглашали Агриппину поплавать вместе с ними по заливу. Агриппина, должно быть, поблагодарила сына за приятный сюрприз…
Если верить историку Диону Кассию, то однажды Нерон и Сенека посетили театральное представление. Спектакль, по всей вероятности, назывался «Ноев ковчег». И во время этого представления специально придуманная машина вдруг раздвинула чрево бутафорского корабля и выбежали наружу всевозможные твари – парами. Представление Нерону и Сенеке понравилось. Они осмотрели хитроумную машину, а назавтра пригласили главного флотского начальника Аникета и показали ему. Гляди-ка, вот борта кораблика раздвигаются, вот сдвигаются – Нерона и Сенеку интересовало, сможет ли Аникет построить настоящий морской корабль с раздвижными бортами. Аникет не спрашивал у Сенеки, а тем более у Нерона, для чего такие мудреные штучки, – пообещал сделать. Заложили загадочное судно на верфях Кумского залива, там же и спустили на воду. Никогда еще корабелам не поступал такой странный заказ. «Распадается?» – спросил Нерон, принимая «изделие»… «И плавает…» – удивлялись корабелы…
Нерон, довольный своим подарком, предложил матери осмотреть яхту, но Агриппина, сославшись на усталость, сказала, что прокатится на кораблике, может быть, завтра. Тогда Нерон вызвался проводить Агриппину до виллы в Баулах.
Эта вилла досталась Агриппине по наследству от бабушки. Усопшая бабушка, дама с веселыми нравами, разводила на вилле рыбок. И не каких-нибудь карасиков или карликов, а мурен. Свою любимую мурену, как сообщает Плиний Младший, бабушка украсила серьгами, и множество бездельников приезжало к ней в Баулы, чтобы поглазеть на мурену в серьгах. Столовая выдавалась в море, бабушка обедала и кормила мясом рыбок, а волны плескались и замирали у стен. Противиться женским капризам – все равно что дуть на волны. После обеда бабушка Агриппины спешила в купальни, а затем спускалась к беседке, о которой тот же Плиний упоминает как о месте своих наслаждений…
Возле виллы любезный Нерон простился с матерью. Порывался зайти, чтобы поглазеть на мурен, да Агриппина отговорила. Мол, самые крупные рыбки сожрали друг друга. Тогда Нерон пригласил Агриппину на праздничный ужин к себе во дворец и откланялся…
Пересуды об императорском инцесте возникли не случайно. За Агриппиной уже числилось два кровосмесительных греха – с братом и дядей. Аналогии усилились, когда Нерон приблизил к себе гетеру, которая славилась внешним сходством с Агриппиной. Об этом сходстве упоминает Светоний. И утверждает, что предавался Нерон кровосмесительной похоти, разъезжая вместе с матерью по городу Риму в закрытом экипаже…
На ужин к сыну Агриппина прибыла в назначенное время. По дороге из Баул в Байи ничего особенного с матерью императора не случилось. Отужинали тоже на редкость спокойно – без ядов и поножовщины. Неприятности начались позже… Как только Агриппина собралась домой, поступило известие, что на рейде в Кумском заливе повредили ее военную триеру. Какой-то корабль (без опознавательных знаков) аккуратно протаранил личный «крейсер» вдовствующей императрицы. Об этом происшествии упоминает Светоний. История умалчивает, почему Агриппине вздумалось возвращаться домой по морю, но старший флотский начальник Аникет вызвался лично доставить Агриппину обратно в Баулы. Плыть предстояло не более десяти минут, и для этого путешествия как нельзя лучше годился подарочный кораблик Нерона (с раздвижными бортами). В сопровождении только одной служанки по имени Ацеррония мать императора ступила на палубу корабля, и «распадающаяся дрянь» отошла от причала.
Говорят, что Нерон следил за отплытием кораблика из окон своей резиденции. Кумский залив проглядывался, как линия судьбы на ладони. Многочисленные гуляки тут и там горланили в лодках свои курортные песни; ночь была ясная, звездная и безветренная. «Кататься», – предложил Аникет и направил кораблик подальше от берега… Если верить античным историкам, а верить больше некому, Нерон пытался угробить свою матушку незамысловато до идиотизма. Как только кораблик отошел подальше от берега, снова «рушится кровля каюты» на бедную Агриппину. И снова – безрезультатно. Высокие спинки античного ложа приняли на себя всю тяжесть специального потолка, нашпигованного свинцом. Агриппина и ее служанка остались невредимы.
Перепуганные женщины выбежали из каюты на палубу. Внутри кораблика что-то натужно скрипело – это матросики пытались привести в действие хваленый механизм. Но давление воды оказалось сильнее, и борта театрального кораблика никак не хотели раздвигаться. И тогда, как пишет Тацит, гребцам отдается приказ – накренить и затопить судно. Необычный морской маневр, переворот оверкиль. Опереточные злодеи принялись бегать внутри кораблика от одного борта к другому и раскачивать-раскачивать, раскачивать-раскачивать… Соображая, чем заняты матросики на этот раз, Агриппина и Ацеррония соскользнули с кораблика в воду, чтобы наплевать на романтические прогулки под парусом и вплавь добраться до берега. «Уходят», – всполошился главный флотский начальник Аникет. По его приказу матросики прекращают играть в качельки, спускают шлюпки на воду и бросаются вдогонку…
Ацеррония плыла рядом с Агриппиной и первая заметила, как две быстроходные лодки отошли от корабля. Могла ли она подумать, что матросики спешат к ним на помощь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Судя по всему, Агриппина беспрестанно принимала противоядия. При таком сыне и при такой жизни – естественная мера предосторожности… «Нерон будет править Римом, но убьет свою мать». Четвертое покушение на Агриппину отличалось своей театральной изощренностью – штучно изготовленный потолок должен был обрушиться на спящую императрицу. Эта интрига тоже не удалась – то ли Агриппина той ночью вообще не спала, то ли ночевала в другом месте… «Пусть убивает, лишь бы правил!» Наверняка Агриппина Младшая знала, откуда ветер дует и кто желает ее смерти. Иначе была бы она единственной, кто об этом в Риме не подозревал…
Восемнадцатого марта в Байях – Агриппину встречал император Нерон со свитой. Обнял мать на берегу и в честь праздника подарил Агриппине новую яхту. Этот кораблик был пришвартован тут же; матросы размахивали разноцветными платочками и приглашали Агриппину поплавать вместе с ними по заливу. Агриппина, должно быть, поблагодарила сына за приятный сюрприз…
Если верить историку Диону Кассию, то однажды Нерон и Сенека посетили театральное представление. Спектакль, по всей вероятности, назывался «Ноев ковчег». И во время этого представления специально придуманная машина вдруг раздвинула чрево бутафорского корабля и выбежали наружу всевозможные твари – парами. Представление Нерону и Сенеке понравилось. Они осмотрели хитроумную машину, а назавтра пригласили главного флотского начальника Аникета и показали ему. Гляди-ка, вот борта кораблика раздвигаются, вот сдвигаются – Нерона и Сенеку интересовало, сможет ли Аникет построить настоящий морской корабль с раздвижными бортами. Аникет не спрашивал у Сенеки, а тем более у Нерона, для чего такие мудреные штучки, – пообещал сделать. Заложили загадочное судно на верфях Кумского залива, там же и спустили на воду. Никогда еще корабелам не поступал такой странный заказ. «Распадается?» – спросил Нерон, принимая «изделие»… «И плавает…» – удивлялись корабелы…
Нерон, довольный своим подарком, предложил матери осмотреть яхту, но Агриппина, сославшись на усталость, сказала, что прокатится на кораблике, может быть, завтра. Тогда Нерон вызвался проводить Агриппину до виллы в Баулах.
Эта вилла досталась Агриппине по наследству от бабушки. Усопшая бабушка, дама с веселыми нравами, разводила на вилле рыбок. И не каких-нибудь карасиков или карликов, а мурен. Свою любимую мурену, как сообщает Плиний Младший, бабушка украсила серьгами, и множество бездельников приезжало к ней в Баулы, чтобы поглазеть на мурену в серьгах. Столовая выдавалась в море, бабушка обедала и кормила мясом рыбок, а волны плескались и замирали у стен. Противиться женским капризам – все равно что дуть на волны. После обеда бабушка Агриппины спешила в купальни, а затем спускалась к беседке, о которой тот же Плиний упоминает как о месте своих наслаждений…
Возле виллы любезный Нерон простился с матерью. Порывался зайти, чтобы поглазеть на мурен, да Агриппина отговорила. Мол, самые крупные рыбки сожрали друг друга. Тогда Нерон пригласил Агриппину на праздничный ужин к себе во дворец и откланялся…
Пересуды об императорском инцесте возникли не случайно. За Агриппиной уже числилось два кровосмесительных греха – с братом и дядей. Аналогии усилились, когда Нерон приблизил к себе гетеру, которая славилась внешним сходством с Агриппиной. Об этом сходстве упоминает Светоний. И утверждает, что предавался Нерон кровосмесительной похоти, разъезжая вместе с матерью по городу Риму в закрытом экипаже…
На ужин к сыну Агриппина прибыла в назначенное время. По дороге из Баул в Байи ничего особенного с матерью императора не случилось. Отужинали тоже на редкость спокойно – без ядов и поножовщины. Неприятности начались позже… Как только Агриппина собралась домой, поступило известие, что на рейде в Кумском заливе повредили ее военную триеру. Какой-то корабль (без опознавательных знаков) аккуратно протаранил личный «крейсер» вдовствующей императрицы. Об этом происшествии упоминает Светоний. История умалчивает, почему Агриппине вздумалось возвращаться домой по морю, но старший флотский начальник Аникет вызвался лично доставить Агриппину обратно в Баулы. Плыть предстояло не более десяти минут, и для этого путешествия как нельзя лучше годился подарочный кораблик Нерона (с раздвижными бортами). В сопровождении только одной служанки по имени Ацеррония мать императора ступила на палубу корабля, и «распадающаяся дрянь» отошла от причала.
Говорят, что Нерон следил за отплытием кораблика из окон своей резиденции. Кумский залив проглядывался, как линия судьбы на ладони. Многочисленные гуляки тут и там горланили в лодках свои курортные песни; ночь была ясная, звездная и безветренная. «Кататься», – предложил Аникет и направил кораблик подальше от берега… Если верить античным историкам, а верить больше некому, Нерон пытался угробить свою матушку незамысловато до идиотизма. Как только кораблик отошел подальше от берега, снова «рушится кровля каюты» на бедную Агриппину. И снова – безрезультатно. Высокие спинки античного ложа приняли на себя всю тяжесть специального потолка, нашпигованного свинцом. Агриппина и ее служанка остались невредимы.
Перепуганные женщины выбежали из каюты на палубу. Внутри кораблика что-то натужно скрипело – это матросики пытались привести в действие хваленый механизм. Но давление воды оказалось сильнее, и борта театрального кораблика никак не хотели раздвигаться. И тогда, как пишет Тацит, гребцам отдается приказ – накренить и затопить судно. Необычный морской маневр, переворот оверкиль. Опереточные злодеи принялись бегать внутри кораблика от одного борта к другому и раскачивать-раскачивать, раскачивать-раскачивать… Соображая, чем заняты матросики на этот раз, Агриппина и Ацеррония соскользнули с кораблика в воду, чтобы наплевать на романтические прогулки под парусом и вплавь добраться до берега. «Уходят», – всполошился главный флотский начальник Аникет. По его приказу матросики прекращают играть в качельки, спускают шлюпки на воду и бросаются вдогонку…
Ацеррония плыла рядом с Агриппиной и первая заметила, как две быстроходные лодки отошли от корабля. Могла ли она подумать, что матросики спешат к ним на помощь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84