Я думал. что это мы его откупили,
а выходит, что они. Но какого черта -- мы ведь в политику не лезем. Ума не
при...
Дядя Джеймс замер. Он поглядел на Франка, глаза его сверкнули догадкой:
-- Негритос из Штатов! -- Франк непонимающе помотал головой.
-- Франк, это за нами с тобой. Тезку твоего мы оприходовали, который из
Нью-Йорка сюда оторвался той зимой. Это его след...
В начале июля прошлого года попросил убежища их американский партнер по
героину -- наглый и некогда очень процветающий чернокожий босс. Но поскольку
ума у него было гораздо меньше, чем амбиций, бюро по борьбе с наркотиками
довело до краха весь его бизнес, а заодно разрушило отличный путь, который
строили корсиканцы и бабилоты ( в лице Дяди Джеймса) на бескрайний
штатовский рынок. С собой он сумел прихватить больше 20 миллионов долларов
наличными. Дядя Джеймс и Франк быстро решили проблему: черного убили и
растворили в кислоте, чтобы начисто замести следы, деньги же честно
поделили. Почти половину своей доли Дядя Джеймс угробил, выплачивая
неустойки по разорванным контрактам (из-за черномазого!), а половину лично и
тайно поместил в цюрихском банке -- на черный день. Что делал Франк со
своими деньгами он не знал, но ему было известно. что долги у Франка
образовались в ту злополучную зиму ничуть не меньшие. Впрочем, его доля, как
прикинул про себя дотошный Дядя Джеймс тоже все компенсировала с лихвой.
Франк был боссом в своем деле -- он контролировал обширную героиновую
сеть в Бабилоне. Он не был дядькой, в бабилонском смысле этого слова,
поскольку подданство у него было французское, настоящих корней в подполье
Бабилона он не имел. Но большие деньги и обширные связи с местными
гангстерами делали его значительной фигурой. Корсиканская диаспора
поставляла ему людей, на которых он мог опереться в случае военных действий
с другими бандами, выручало также тесное сотрудничество с Дядей Джеймсом. Он
мог бы, вероятно, заключить союз и с другим дядькой, помимо Джеймса, но
вовсе обойтись без местных кланов и действовать самостоятельно полностью --
в Бабилоне он все же не мог. Так же, как и Дядя Джеймс не мог оперировать в
сколько-нибудь значительных масштабах на международном уровне без
корсиканских или, например, сицило-американских группировок. Но и Дядя
Джеймс и Франк дружно ненавидели "макаронников", "даго", сицило-американцев.
Те -- единственные, кто сумели выйти за пределы своих гетто и вели дела, ни
с кем не делясь, и ни у кого не испрашивая разрешения.
Франк унаследовал эту ненависть от старых корсиканских кланов, ему
довелось участвовать в Европе в "войне улиц", где он получил пулю в грудь от
одного сердитого итальянца. Но Франк выжил и с тех пор носил шрам от пули
рядом с золотым амулетом, сделанным в форме кулака, сложенного в кукиш. Из
за амулета и родилась его заглазная кличка. Официально его именовали
поначалу Французом, но Франк яростно и недвусмысленно дал понять, что такого
прозвища не потерпит, и, поскольку заглазная кличка у него уже была (и
окружающим она нравилась), все согласились на "Франке".
-- Джеймс, елки-моталки, Черный Мэт ведь тоже политикой не увлекался.
-- Штатники через свое ФБР, или что у них там, пронюхали про него,
навалились на наших -- вот тебе и политика.
.-- Ну, пусть так, а нам от этого легче?
-- Не знаю, думать давай.
-- Ты Червончику говорил о... нем?
-- О черном, что ли?
-- Слушай, старик, а ты часом не боишься, что теперь нас прослушивают?
-- Нет. В доме никого из посторонних без пригляда не оставят, ни
сверху, ни снизу, ни с боков не подберутся, разве что напротив... Но через
мои фильтры (он показал на окно) звук не пройдет, плюс трамваи гремят...;
нет, Червончик ничего не знает. Они не боги. Думаю -- наугад шарят по
городу, знают, что он границу перешел, вот и ищут.
-- Но если Червончик на тебя настучит по всему, что он знает -- тебе
крепко отрыгнется, да и меня не забудут -- выкинут в 24 часа, в самом лучшем
случае.
-- Почти все, что он скажет -- оперативники и так знают, да и мало
одного свидетеля. Но ты прав -- надо его начисто заткнуть, сегодня же
займусь. Стоп, а где фотографии? -- Франк достал из дипломата фотографии:
-- Посмотри и давай их сразу уничтожим, от греха подальше, я и негативы
принес.
-- Давай негативы, я их затырю в надежное место, глядишь и пригодятся.
"Верно, -- подумал Франк, -- ах я дурак!..." Но он уже выпустил пленки
из рук, требовать назад -- несолидно.
-- Если все обойдется -- расходы возместишь.
-- Какие еще расходы?
-- Зухре поездка туристическая, ребята ночей не спали, ущерб моральный
-- все это больших денег стоит.
-- А не фиг было меня подозревать бог знает в чем, это у меня моральный
ущерб -- не у тебя!
Дядя Джеймс сунул фотографии в металлическую коробку, стоящую под
столом -- там заурчало и защелкало. Через минуту он вынул из нее кучку
мусора, больше напоминавшую комок пыли, нежели недавнюю стопку фотографий, и
самолично отнес в общий туалет, где и спустил в унитаз. Франк с интересом
следил за его действиями:
-- Полезная штучка! Надо и мне такую же завести.
-- Тебе то зачем? Ты ведь все равно читать не умеешь?
-- Ладно, не свисти. Так как насчет денег, Джеймс?
-- Каких денег?
-- Ну я же серьезно...
-- Замахал ты меня -- представишь счет, оплачу. Предварительно проверю,
чтобы не накрутил. Только ради бога -- не сегодня! У меня сейчас дел по
этому гаду -- выше головы! Его ведь срочно надо на Луну откомандировать.
-- Могу чем-нибудь помочь?
-- Сам управлюсь. Кстати, спасибо за помощь и доверие. Я тут одну штуку
начал обмозговывать, хочу тебе предложить в пару сработать.
-- А что конкретно? -- сделал стойку Франк.
-- Потом, без спешки потолкуем. В двух словах -- на кокаин хочу
переключиться, на Южную Америку. Тебе хороший шанс -- отделиться от своего
Папы Ри.
-- Того уже года три, как повязали. Тоже, кстати штатники и тоже в
Южной Америке, в Парагвае.
-- Туда ему и дорога. Потом, потом поговорим, давай, двигай! Твои люди
не болтать не будут? Подчищать не придется?
Франк поморщился:
-- Ну что ты такой людоед. Мы ведь тоже дежурили -- шурин мой и я. Ты и
меня с Тобиасом чистить собрался?
-- Вот так бы и говорил, а то какие-то ребята, понимаешь...
Франк не обиделся на Дядю Джеймса за то, что тот выставляет его так
бесцеремонно -- дело прежде всего, а неприятности у партнера и впрямь
большие.
-- Франк, эй, погоди!
Франк обернулся, уже стоя в дверях.
-- Так почему ты опоздал на восемь минут, мы ведь на 19-30
договаривались?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
а выходит, что они. Но какого черта -- мы ведь в политику не лезем. Ума не
при...
Дядя Джеймс замер. Он поглядел на Франка, глаза его сверкнули догадкой:
-- Негритос из Штатов! -- Франк непонимающе помотал головой.
-- Франк, это за нами с тобой. Тезку твоего мы оприходовали, который из
Нью-Йорка сюда оторвался той зимой. Это его след...
В начале июля прошлого года попросил убежища их американский партнер по
героину -- наглый и некогда очень процветающий чернокожий босс. Но поскольку
ума у него было гораздо меньше, чем амбиций, бюро по борьбе с наркотиками
довело до краха весь его бизнес, а заодно разрушило отличный путь, который
строили корсиканцы и бабилоты ( в лице Дяди Джеймса) на бескрайний
штатовский рынок. С собой он сумел прихватить больше 20 миллионов долларов
наличными. Дядя Джеймс и Франк быстро решили проблему: черного убили и
растворили в кислоте, чтобы начисто замести следы, деньги же честно
поделили. Почти половину своей доли Дядя Джеймс угробил, выплачивая
неустойки по разорванным контрактам (из-за черномазого!), а половину лично и
тайно поместил в цюрихском банке -- на черный день. Что делал Франк со
своими деньгами он не знал, но ему было известно. что долги у Франка
образовались в ту злополучную зиму ничуть не меньшие. Впрочем, его доля, как
прикинул про себя дотошный Дядя Джеймс тоже все компенсировала с лихвой.
Франк был боссом в своем деле -- он контролировал обширную героиновую
сеть в Бабилоне. Он не был дядькой, в бабилонском смысле этого слова,
поскольку подданство у него было французское, настоящих корней в подполье
Бабилона он не имел. Но большие деньги и обширные связи с местными
гангстерами делали его значительной фигурой. Корсиканская диаспора
поставляла ему людей, на которых он мог опереться в случае военных действий
с другими бандами, выручало также тесное сотрудничество с Дядей Джеймсом. Он
мог бы, вероятно, заключить союз и с другим дядькой, помимо Джеймса, но
вовсе обойтись без местных кланов и действовать самостоятельно полностью --
в Бабилоне он все же не мог. Так же, как и Дядя Джеймс не мог оперировать в
сколько-нибудь значительных масштабах на международном уровне без
корсиканских или, например, сицило-американских группировок. Но и Дядя
Джеймс и Франк дружно ненавидели "макаронников", "даго", сицило-американцев.
Те -- единственные, кто сумели выйти за пределы своих гетто и вели дела, ни
с кем не делясь, и ни у кого не испрашивая разрешения.
Франк унаследовал эту ненависть от старых корсиканских кланов, ему
довелось участвовать в Европе в "войне улиц", где он получил пулю в грудь от
одного сердитого итальянца. Но Франк выжил и с тех пор носил шрам от пули
рядом с золотым амулетом, сделанным в форме кулака, сложенного в кукиш. Из
за амулета и родилась его заглазная кличка. Официально его именовали
поначалу Французом, но Франк яростно и недвусмысленно дал понять, что такого
прозвища не потерпит, и, поскольку заглазная кличка у него уже была (и
окружающим она нравилась), все согласились на "Франке".
-- Джеймс, елки-моталки, Черный Мэт ведь тоже политикой не увлекался.
-- Штатники через свое ФБР, или что у них там, пронюхали про него,
навалились на наших -- вот тебе и политика.
.-- Ну, пусть так, а нам от этого легче?
-- Не знаю, думать давай.
-- Ты Червончику говорил о... нем?
-- О черном, что ли?
-- Слушай, старик, а ты часом не боишься, что теперь нас прослушивают?
-- Нет. В доме никого из посторонних без пригляда не оставят, ни
сверху, ни снизу, ни с боков не подберутся, разве что напротив... Но через
мои фильтры (он показал на окно) звук не пройдет, плюс трамваи гремят...;
нет, Червончик ничего не знает. Они не боги. Думаю -- наугад шарят по
городу, знают, что он границу перешел, вот и ищут.
-- Но если Червончик на тебя настучит по всему, что он знает -- тебе
крепко отрыгнется, да и меня не забудут -- выкинут в 24 часа, в самом лучшем
случае.
-- Почти все, что он скажет -- оперативники и так знают, да и мало
одного свидетеля. Но ты прав -- надо его начисто заткнуть, сегодня же
займусь. Стоп, а где фотографии? -- Франк достал из дипломата фотографии:
-- Посмотри и давай их сразу уничтожим, от греха подальше, я и негативы
принес.
-- Давай негативы, я их затырю в надежное место, глядишь и пригодятся.
"Верно, -- подумал Франк, -- ах я дурак!..." Но он уже выпустил пленки
из рук, требовать назад -- несолидно.
-- Если все обойдется -- расходы возместишь.
-- Какие еще расходы?
-- Зухре поездка туристическая, ребята ночей не спали, ущерб моральный
-- все это больших денег стоит.
-- А не фиг было меня подозревать бог знает в чем, это у меня моральный
ущерб -- не у тебя!
Дядя Джеймс сунул фотографии в металлическую коробку, стоящую под
столом -- там заурчало и защелкало. Через минуту он вынул из нее кучку
мусора, больше напоминавшую комок пыли, нежели недавнюю стопку фотографий, и
самолично отнес в общий туалет, где и спустил в унитаз. Франк с интересом
следил за его действиями:
-- Полезная штучка! Надо и мне такую же завести.
-- Тебе то зачем? Ты ведь все равно читать не умеешь?
-- Ладно, не свисти. Так как насчет денег, Джеймс?
-- Каких денег?
-- Ну я же серьезно...
-- Замахал ты меня -- представишь счет, оплачу. Предварительно проверю,
чтобы не накрутил. Только ради бога -- не сегодня! У меня сейчас дел по
этому гаду -- выше головы! Его ведь срочно надо на Луну откомандировать.
-- Могу чем-нибудь помочь?
-- Сам управлюсь. Кстати, спасибо за помощь и доверие. Я тут одну штуку
начал обмозговывать, хочу тебе предложить в пару сработать.
-- А что конкретно? -- сделал стойку Франк.
-- Потом, без спешки потолкуем. В двух словах -- на кокаин хочу
переключиться, на Южную Америку. Тебе хороший шанс -- отделиться от своего
Папы Ри.
-- Того уже года три, как повязали. Тоже, кстати штатники и тоже в
Южной Америке, в Парагвае.
-- Туда ему и дорога. Потом, потом поговорим, давай, двигай! Твои люди
не болтать не будут? Подчищать не придется?
Франк поморщился:
-- Ну что ты такой людоед. Мы ведь тоже дежурили -- шурин мой и я. Ты и
меня с Тобиасом чистить собрался?
-- Вот так бы и говорил, а то какие-то ребята, понимаешь...
Франк не обиделся на Дядю Джеймса за то, что тот выставляет его так
бесцеремонно -- дело прежде всего, а неприятности у партнера и впрямь
большие.
-- Франк, эй, погоди!
Франк обернулся, уже стоя в дверях.
-- Так почему ты опоздал на восемь минут, мы ведь на 19-30
договаривались?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111