Раздался легкий хлопок: "дальний"
парень тоже успел уже врубиться в обстановку. но стрелял впопыхах, что
случается порой и с опытными стрелками, и пуля попала куда-то под потолок,
так что даже если бы Патрик стоял навытяжку и на цыпочках во все свои 184
сантиметра, все равно был бы промах. Второй раз выстрелить он не успел:
Патрик резко боднул "ближнего" в живот, руками подхватил под коленки, принял
его на голову и вознес на воздух, разом выпрямляя корпус и согнутые ноги. И
пока инерция несла парня назад и вверх Патрик перехватил руками повыше к
бокам, развернулся и метнул его в того, что стрелял. "Живой щит", пролетев
по воздуху не менее метра, сшиб с ног своего напарника.
Выстрел в небольшом помещении грохотнул так, что у Патрика заложило
уши. Это Дядя Джеймс, по-прежнему лежа на полу, но вполне оправившись от
внезапного и своевременного приступа, всадил "маслину" в лоб вероломному
Гиене, который тоже достал, наконец, пистолет и уже собрался стрелять прямо
в кучу-малу, устроенную Патриком, благо их всех разделял один шаг -- от
силы.
Патрик прыгнул сверху плашмя на спину "ближнему", теперь уже
"верхнему", в полете вынув стилет, прикрепленный к левому предплечью. С ними
было покончена в два быстрых удара. Стволы, удлиненные глушителями, сыграли
с людьми Гиены скверную шутку: в условиях плотной -- тело к телу -- схватки,
их было не развернуть в нужную сторону да и вынимать дольше.
-- Не стреляй больше! -- прохрипел Патрик своему шефу, но опоздал. Дядя
Джеймс, присев на колени, направил свой кольт на бездыханного "советника" и,
видимо, для верности -- добил его выстрелом в голову.
Почти тотчас же зазвенели стекла -- бабахнул взрыв со стороны парковки.
"Подкидыш" -- догадался Патрик. Он вскочил на ноги, помог подняться
шефу, потянув того за протянутую ладонь, и подтолкнул его в левую сторону от
двери. Сам он встал справа и знаком попросил Джеймса молчать.
Пятнадцать секунд, не более, продолжалась мясорубка, но годы и годы
пройдут, прежде чем оправятся от событий, откупоренных этими секундами,
многие люди, семьи и целые организации.
В коридоре послышался глухой топот множества ног -- бежали сюда. Патрик
и дядя Джеймс знали кто бежит: свои-то должны были бы дать звонок по
телефону.
-- Синьор Роберто, не убивайте! -- заверещал Патрик, прижимаясь спиной
к стене. -- А-а-а! Не надо, я не виноват, синьор Роберто!
И сработало! Входная дверь не лопнула под автоматными очередями, а
только распахнулась от молодецкого пинка. В проеме толпилось трое
автоматчиков -- двое спереди, один чуть сзади, Широкие плечи не позволяли им
стоять в ряд, а то они бы и встали: "А чево... А мы думали" -- так,
наверное, оправдывались бы они, если бы мертвый Гиена воскрес и сумел бы
воскресить недалеких своих орлов...
Дядя Джеймс и Патрик выстрелили дважды -- и еще три трупа улеглись на
входе.
Патрик успел увидеть тень в начале коридора -- метрах в десяти, но
стрелять не стал. Он оглянулся, обежал взглядом всю комнату, поднял, протер
и отбросил пепельницу, вынул из рук нижнего покойника пистолет с глушителем,
обернул его платком и засунул за пояс. дядя Джеймс уже успел надеть пиджак и
теперь рылся в карманах у Гиены.
-- Что на улице, Патрик? -- спросил он через плечо.
-- Сейчас узнаю. Джеймс, ради бога, повернись лицом к двери и не
высовывайся. Жди, пока я не окликну.
На улице коротко застучал автомат и вторил ему крупнокалиберный
пистолет, Оба они одновременно замолкли. Патрик направил ствол вперед и
быстро, не петляя, добежал до угла коридора. Прыжком преодолев ширину
поперечного проема, он, вместо того, чтобы продвигаться к выходу, легкими
шагами взбежал наверх, на второй этаж. Минуты хватило ему, чтобы наскоро
осмотреться и определить отсутствие засады. Тут же, в холле второго этажа,
он встал в простенке между окнами, выходящими во двор, далеко вытянул руку и
открыл створку одного из них. После этого он присел и крикнул:
-- Арнольд! Шеф интересуется -- кто там расшумелся?
-- Патрик! Это ты, что ли? -- Голос у Подкидыша был хриплым и неровным,
но Патрик узнал его. Все же продолжая прятаться, Патрик крикнул:
-- Ты один там?
-- Один. Вы то живы?
-- У нас порядок. -- Патрик стремительно выглянул во двор из другого
окна, глядя в то место, откуда шел голос: Подкидыш стоял, расставив ноги,
как заправский ковбой, вытянув в сторону входной двери правую руку с
револьвером. Левая висела вдоль туловища, из рукава капала кровь.
Патрик подошел к открытому окну, высунулся, держа наготове ствол, и с
улыбкой проговорил:
-- Ты, я гляжу, повоевать успел. Сильно попали?
-- Пустяки, царапина, -- с гордой небрежностью ответил ему Подкидыш, но
бледное лицо и дрожащий голос ясно говорили о другом.
-- Так, дуй в машину и достань аптечку, мы сейчас будем, -- как можно
спокойнее произнес Патрик, еще раз ободряюще улыбнулся Подкидышу и не мешкая
помчался вниз.
...Подкидыш отсчитал про себя девяносто секунд с того момента, когда
Дядя Джеймс, Патрик и остальные скрылись в мотеле, добыл из бардачка не
начатую пачку сигарет, вскрыл ее, сунул одну в рот и начал терзать
двигатель. Тот не желал заводиться и все тут. Чтобы наладить дело, Подкидышу
следовало всего лишь поставить на место контакт, им же отсоединенный, но он
еще минуту с отвращением вслушивался в скрежещущие звуки и в конце концов
полез из машины. Здесь он позволил себе закурить, воспользовавшись
автомобильной прикуркой, и решительно вскрыл капот.
За его действиями внимательно наблюдали "даго" из соседнего мотора. Вот
стекло на водительской дверце поехало вниз:
-- Может, чем помочь, друг? -- осклабился коллега, произнося слова
правильно, но с плохо затертым акцентом.
Подкидыш отрицательно мотнул головой, даже не глядя в их сторону. Он
закатал рукава джинсовой куртки почти до локтей и теперь курил, задумчиво
вперясь в "косаткино" горло.
Дверца клацнула: видимо водитель "Линкольна" все же решил подойти и
посмотреть. Подкидыш мгновенно отскочил за бронированный автомобильный бок,
выплюнул окурок, кинул руку на рукоять пистолета, торчащего из-за пояса и
угрожающе потребовал:
-- Рули "взад"! На место двигай, я сказал! Сейчас закончу -- ты сможешь
вылезти, поссать, покурить -- а я в машине буду. Лезь обратно, я сказал! Ну!
Решительный взгляд и свирепый тон ничуть не напугали ребят, которые
видали разные виды в своей жизни. Водитель, все так же улыбаясь, послушно
вернулся на свое место. "Ладно-ладно, падаль, сочтемся" -- бормотнул он про
себя родном языке, шутливо делая Подкидышу ручкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
парень тоже успел уже врубиться в обстановку. но стрелял впопыхах, что
случается порой и с опытными стрелками, и пуля попала куда-то под потолок,
так что даже если бы Патрик стоял навытяжку и на цыпочках во все свои 184
сантиметра, все равно был бы промах. Второй раз выстрелить он не успел:
Патрик резко боднул "ближнего" в живот, руками подхватил под коленки, принял
его на голову и вознес на воздух, разом выпрямляя корпус и согнутые ноги. И
пока инерция несла парня назад и вверх Патрик перехватил руками повыше к
бокам, развернулся и метнул его в того, что стрелял. "Живой щит", пролетев
по воздуху не менее метра, сшиб с ног своего напарника.
Выстрел в небольшом помещении грохотнул так, что у Патрика заложило
уши. Это Дядя Джеймс, по-прежнему лежа на полу, но вполне оправившись от
внезапного и своевременного приступа, всадил "маслину" в лоб вероломному
Гиене, который тоже достал, наконец, пистолет и уже собрался стрелять прямо
в кучу-малу, устроенную Патриком, благо их всех разделял один шаг -- от
силы.
Патрик прыгнул сверху плашмя на спину "ближнему", теперь уже
"верхнему", в полете вынув стилет, прикрепленный к левому предплечью. С ними
было покончена в два быстрых удара. Стволы, удлиненные глушителями, сыграли
с людьми Гиены скверную шутку: в условиях плотной -- тело к телу -- схватки,
их было не развернуть в нужную сторону да и вынимать дольше.
-- Не стреляй больше! -- прохрипел Патрик своему шефу, но опоздал. Дядя
Джеймс, присев на колени, направил свой кольт на бездыханного "советника" и,
видимо, для верности -- добил его выстрелом в голову.
Почти тотчас же зазвенели стекла -- бабахнул взрыв со стороны парковки.
"Подкидыш" -- догадался Патрик. Он вскочил на ноги, помог подняться
шефу, потянув того за протянутую ладонь, и подтолкнул его в левую сторону от
двери. Сам он встал справа и знаком попросил Джеймса молчать.
Пятнадцать секунд, не более, продолжалась мясорубка, но годы и годы
пройдут, прежде чем оправятся от событий, откупоренных этими секундами,
многие люди, семьи и целые организации.
В коридоре послышался глухой топот множества ног -- бежали сюда. Патрик
и дядя Джеймс знали кто бежит: свои-то должны были бы дать звонок по
телефону.
-- Синьор Роберто, не убивайте! -- заверещал Патрик, прижимаясь спиной
к стене. -- А-а-а! Не надо, я не виноват, синьор Роберто!
И сработало! Входная дверь не лопнула под автоматными очередями, а
только распахнулась от молодецкого пинка. В проеме толпилось трое
автоматчиков -- двое спереди, один чуть сзади, Широкие плечи не позволяли им
стоять в ряд, а то они бы и встали: "А чево... А мы думали" -- так,
наверное, оправдывались бы они, если бы мертвый Гиена воскрес и сумел бы
воскресить недалеких своих орлов...
Дядя Джеймс и Патрик выстрелили дважды -- и еще три трупа улеглись на
входе.
Патрик успел увидеть тень в начале коридора -- метрах в десяти, но
стрелять не стал. Он оглянулся, обежал взглядом всю комнату, поднял, протер
и отбросил пепельницу, вынул из рук нижнего покойника пистолет с глушителем,
обернул его платком и засунул за пояс. дядя Джеймс уже успел надеть пиджак и
теперь рылся в карманах у Гиены.
-- Что на улице, Патрик? -- спросил он через плечо.
-- Сейчас узнаю. Джеймс, ради бога, повернись лицом к двери и не
высовывайся. Жди, пока я не окликну.
На улице коротко застучал автомат и вторил ему крупнокалиберный
пистолет, Оба они одновременно замолкли. Патрик направил ствол вперед и
быстро, не петляя, добежал до угла коридора. Прыжком преодолев ширину
поперечного проема, он, вместо того, чтобы продвигаться к выходу, легкими
шагами взбежал наверх, на второй этаж. Минуты хватило ему, чтобы наскоро
осмотреться и определить отсутствие засады. Тут же, в холле второго этажа,
он встал в простенке между окнами, выходящими во двор, далеко вытянул руку и
открыл створку одного из них. После этого он присел и крикнул:
-- Арнольд! Шеф интересуется -- кто там расшумелся?
-- Патрик! Это ты, что ли? -- Голос у Подкидыша был хриплым и неровным,
но Патрик узнал его. Все же продолжая прятаться, Патрик крикнул:
-- Ты один там?
-- Один. Вы то живы?
-- У нас порядок. -- Патрик стремительно выглянул во двор из другого
окна, глядя в то место, откуда шел голос: Подкидыш стоял, расставив ноги,
как заправский ковбой, вытянув в сторону входной двери правую руку с
револьвером. Левая висела вдоль туловища, из рукава капала кровь.
Патрик подошел к открытому окну, высунулся, держа наготове ствол, и с
улыбкой проговорил:
-- Ты, я гляжу, повоевать успел. Сильно попали?
-- Пустяки, царапина, -- с гордой небрежностью ответил ему Подкидыш, но
бледное лицо и дрожащий голос ясно говорили о другом.
-- Так, дуй в машину и достань аптечку, мы сейчас будем, -- как можно
спокойнее произнес Патрик, еще раз ободряюще улыбнулся Подкидышу и не мешкая
помчался вниз.
...Подкидыш отсчитал про себя девяносто секунд с того момента, когда
Дядя Джеймс, Патрик и остальные скрылись в мотеле, добыл из бардачка не
начатую пачку сигарет, вскрыл ее, сунул одну в рот и начал терзать
двигатель. Тот не желал заводиться и все тут. Чтобы наладить дело, Подкидышу
следовало всего лишь поставить на место контакт, им же отсоединенный, но он
еще минуту с отвращением вслушивался в скрежещущие звуки и в конце концов
полез из машины. Здесь он позволил себе закурить, воспользовавшись
автомобильной прикуркой, и решительно вскрыл капот.
За его действиями внимательно наблюдали "даго" из соседнего мотора. Вот
стекло на водительской дверце поехало вниз:
-- Может, чем помочь, друг? -- осклабился коллега, произнося слова
правильно, но с плохо затертым акцентом.
Подкидыш отрицательно мотнул головой, даже не глядя в их сторону. Он
закатал рукава джинсовой куртки почти до локтей и теперь курил, задумчиво
вперясь в "косаткино" горло.
Дверца клацнула: видимо водитель "Линкольна" все же решил подойти и
посмотреть. Подкидыш мгновенно отскочил за бронированный автомобильный бок,
выплюнул окурок, кинул руку на рукоять пистолета, торчащего из-за пояса и
угрожающе потребовал:
-- Рули "взад"! На место двигай, я сказал! Сейчас закончу -- ты сможешь
вылезти, поссать, покурить -- а я в машине буду. Лезь обратно, я сказал! Ну!
Решительный взгляд и свирепый тон ничуть не напугали ребят, которые
видали разные виды в своей жизни. Водитель, все так же улыбаясь, послушно
вернулся на свое место. "Ладно-ладно, падаль, сочтемся" -- бормотнул он про
себя родном языке, шутливо делая Подкидышу ручкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111