У каждого человека — своя сказка.
— Между прочим, в прошлый раз ты меня замечательно усыпила. Я уже сквозь сон подумал — чаю-то я себе налил, да так и не попил!
— А-а, так ты все проспал!
— Нет-нет, я слушал внимательно до конца. И хотя у тебя очень колыбельный голос, я ни за что не хотел отключаться. Как раз из-за того, что в этой истории говорилось про обрывы связи. Но когда ты сказала «спокойной ночи», я первым расконнектился. Я это отметил перед тем, как уснуть, и твердо решил, что в следующий раз дождусь, когда ты сама дашь «отбой».
— Если я звоню, значит, первым трубку должен класть ты.
— Какая тут связь?
— Никакой. Это закон. Я только что его придумала.
— Но сегодня я позвонил — значит, ты кладешь трубку первой?
— А ты торопишься? Тебе хочется, чтобы я закруглялась побыстрее?
— Нет, что ты! Просто… в общем, ты опять меня поймала и запутала, сдаюсь.
— Тогда молчи, моя очередь рассказывать.
Клетка 14. ГОЛОС-III
Мы не знаем, что случилось дальше с банкиром, мозг которого Голоc занял во время «затмения». Но сам Голос наутро опять был дома, в проводах мировой телефонной сети. После этого он провел две недели, кочуя между Японией и Европой: слишком сильно его напугали Штаты, и он отдыхал подальше от них, наведываясь даже в Россию, где телефонные линии не отличались качеством, зато разговоры были самыми длинными и интересными.
Именно в это время, после нью-йоркской истории, он всерьез задумался о Постоянном Носителе. Как мы говорили раньше, он считал себя чьим-то потерянным голосом. Предположение, что он родился таким, какой есть, без Носителя, ему совершенно не нравилось, и он старался отогнать эту мысль подальше.
Но вредить голосам людей, захватывая их носители, не хотелось. Кроме того, после случая с пьяным банкиром Голос понял, что человеческий мозг ему вообще не подходит — он был совершенно другим существом. И тогда он начал искать, пробуя все, к чему имел доступ.
Он начал с компьютеров — их в то время как раз стали соединять друг с другом через телефонные провода. Голос легко научился превращаться в текст и вступать в дискуссии в конференциях и электронных чатах. Но говорить не голосом, а текстом было для него… ну, все равно как для человека — пытаться рассказывать что-то с завязанным ртом. Да и разговоров тогда в сетях велось маловато, а ответы в них зачастую приходили с большим опозданием.
Потом он нашел несколько интересных военных проектов, однако там многослойная система секретности исключала свободное переключение с одного разговора на другой. Да и о многом ли поговоришь с военными или через военных, будь у тебя даже самый хороший Носитель?
Что касается телевидения — у Голоса были проблемы с изображением. Если тексты казались ему слишком простым и медленным языком, то телеизображение, наоборот, было языком сложным и вообще иностранным. К тому же и тут было больше монологов, чем разговоров.
На радио дело обстояло значительно лучше. Голосу даже удалось сымитировать небольшую, но веселую радиостанцию, для которой он подыскал специальный телефон. Аппарат находился в подсобке одного института — помещение было завалено мебелью, и никто не помнил, что там есть телефон. Так что Голос мог спокойно давать этот номер слушателям своих ток-шоу. И слушатели, сразу же полюбившие новую радиостанцию, постоянно звонили ему, чтобы поговорить с разными знаменитостями, которых он с легкостью «приглашал» — то есть просто говорил их голосами. Это было, пожалуй, самое счастливое время в его жизни. И он снова стал забывать о том, что у него по-прежнему нет своего Носителя…
К сожалению, через полгода подпольная радиостанция стала такой популярной, что скрываться было уже невозможно. Люди из Налогового управления разыскали и заброшенный телефон, и передатчик, которым пользовался Голос. Передатчик, кстати сказать, стоял все это время на выставке в магазине радиоаппаратуры. Это была демонстрационная стойка, ее исправно включали каждое утро. Владельца магазина оштрафовали на крупную сумму за несанкционированный выход в эфир, хотя для него самого, как и для многих других людей, эта история так и осталась большой загадкой. Впрочем, в деле о фальшивой радиостанции фигурировал и другой передатчик, находившийся на трансатлантическом лайнере. Как разобрались с ним, нам не известно; но похоже, все действительно было не так просто, как могло показаться вначале.
После краха радиостанции Голос вернулся к перехвату автоответчиков и к другим старым играм, позволявшим ему постоянно говорить, а точнее, разговаривать. И опять мысли о Носителе подтолкнули его на поиски.
И он нашел.
Это была огромная компьютеризированная Фонотека голосов и звуков, совмещенная с суперсовременной студией звукозаписи — обе только что выстроили и запустили в работу в Голливуде. Голос изучил возможности Фонотеки и понял, что может незаметно взять ее под контроль. И тогда ему больше не придется прятаться и бегать с места на место.
Мы не знаем, что именно Голос хотел сделать с Фонотекой. Одно было ясно — она ему очень понравилась. Он собирался оставить свою беспокойную жизнь среди хаоса телефонного мира и переселиться в Студию-Фонотеку насовсем.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ:
ДРИМКЕТЧЕР
слепой в толпе
громко стучит
тростью о тротуар
чтобы не сбили
зрячие
непроизвольно
закроешь глаза
и на мгновение
точно среди ночи
очнулся -
мерно тикает
на полу у кровати будильник
и ни звука больше
(Виктор Степной, «Голоса тишины»)
Клетка 15. ВИТАЯ ПАРА
— Профессор?
Жиган тронул меня за плечо.
— Да, Сергей, все в порядке.
Я потер глаза, в них словно песок попал. Сон был простой: звездное небо и ничего больше. Правда, осталось еще ощущение, что во сне я не просто задираю голову к ночному небу, а давно и спокойно лежу на спине, на открытом месте.
— Ух-х… — Жиган покачал головой. — После ваших историй с собачьими скинами… Я уж подумал, что эта дамочка вас тоже переглючила. Или вообще в дремлина превратила. А вы, видать, просто заснули.
— Ты что-нибудь о ней выяснил?
— Почти ничего. Кукушку мою враз почекала. А если просто так смотреть, откуда она говорит — вообще полный клин. Каждые сорок секунд — свеча на новый хост.
— О поле-поле, кто тебя усеял мертвыми хостами… — пробурчал я.
— Да нет, никаких «мертвых душ» не было. Ни самопальных алясок, ни цепных проксей. Адреса конкретных контор, без балды. Если бы я не болтался столько лет в Сети, я бы сказал, что она летает от страны к стране со скоростью света. Натуральное это, как его… е-баньши.
— А реально как?
— А пенть ее знает…
Жиган запустил пятерню в волосы и почесал голову. Его длинные засаленные патлы и без того уже образовывали на темени индейскую стоянку из десятка вигвамов, торчащих во всех возможных направлениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
— Между прочим, в прошлый раз ты меня замечательно усыпила. Я уже сквозь сон подумал — чаю-то я себе налил, да так и не попил!
— А-а, так ты все проспал!
— Нет-нет, я слушал внимательно до конца. И хотя у тебя очень колыбельный голос, я ни за что не хотел отключаться. Как раз из-за того, что в этой истории говорилось про обрывы связи. Но когда ты сказала «спокойной ночи», я первым расконнектился. Я это отметил перед тем, как уснуть, и твердо решил, что в следующий раз дождусь, когда ты сама дашь «отбой».
— Если я звоню, значит, первым трубку должен класть ты.
— Какая тут связь?
— Никакой. Это закон. Я только что его придумала.
— Но сегодня я позвонил — значит, ты кладешь трубку первой?
— А ты торопишься? Тебе хочется, чтобы я закруглялась побыстрее?
— Нет, что ты! Просто… в общем, ты опять меня поймала и запутала, сдаюсь.
— Тогда молчи, моя очередь рассказывать.
Клетка 14. ГОЛОС-III
Мы не знаем, что случилось дальше с банкиром, мозг которого Голоc занял во время «затмения». Но сам Голос наутро опять был дома, в проводах мировой телефонной сети. После этого он провел две недели, кочуя между Японией и Европой: слишком сильно его напугали Штаты, и он отдыхал подальше от них, наведываясь даже в Россию, где телефонные линии не отличались качеством, зато разговоры были самыми длинными и интересными.
Именно в это время, после нью-йоркской истории, он всерьез задумался о Постоянном Носителе. Как мы говорили раньше, он считал себя чьим-то потерянным голосом. Предположение, что он родился таким, какой есть, без Носителя, ему совершенно не нравилось, и он старался отогнать эту мысль подальше.
Но вредить голосам людей, захватывая их носители, не хотелось. Кроме того, после случая с пьяным банкиром Голос понял, что человеческий мозг ему вообще не подходит — он был совершенно другим существом. И тогда он начал искать, пробуя все, к чему имел доступ.
Он начал с компьютеров — их в то время как раз стали соединять друг с другом через телефонные провода. Голос легко научился превращаться в текст и вступать в дискуссии в конференциях и электронных чатах. Но говорить не голосом, а текстом было для него… ну, все равно как для человека — пытаться рассказывать что-то с завязанным ртом. Да и разговоров тогда в сетях велось маловато, а ответы в них зачастую приходили с большим опозданием.
Потом он нашел несколько интересных военных проектов, однако там многослойная система секретности исключала свободное переключение с одного разговора на другой. Да и о многом ли поговоришь с военными или через военных, будь у тебя даже самый хороший Носитель?
Что касается телевидения — у Голоса были проблемы с изображением. Если тексты казались ему слишком простым и медленным языком, то телеизображение, наоборот, было языком сложным и вообще иностранным. К тому же и тут было больше монологов, чем разговоров.
На радио дело обстояло значительно лучше. Голосу даже удалось сымитировать небольшую, но веселую радиостанцию, для которой он подыскал специальный телефон. Аппарат находился в подсобке одного института — помещение было завалено мебелью, и никто не помнил, что там есть телефон. Так что Голос мог спокойно давать этот номер слушателям своих ток-шоу. И слушатели, сразу же полюбившие новую радиостанцию, постоянно звонили ему, чтобы поговорить с разными знаменитостями, которых он с легкостью «приглашал» — то есть просто говорил их голосами. Это было, пожалуй, самое счастливое время в его жизни. И он снова стал забывать о том, что у него по-прежнему нет своего Носителя…
К сожалению, через полгода подпольная радиостанция стала такой популярной, что скрываться было уже невозможно. Люди из Налогового управления разыскали и заброшенный телефон, и передатчик, которым пользовался Голос. Передатчик, кстати сказать, стоял все это время на выставке в магазине радиоаппаратуры. Это была демонстрационная стойка, ее исправно включали каждое утро. Владельца магазина оштрафовали на крупную сумму за несанкционированный выход в эфир, хотя для него самого, как и для многих других людей, эта история так и осталась большой загадкой. Впрочем, в деле о фальшивой радиостанции фигурировал и другой передатчик, находившийся на трансатлантическом лайнере. Как разобрались с ним, нам не известно; но похоже, все действительно было не так просто, как могло показаться вначале.
После краха радиостанции Голос вернулся к перехвату автоответчиков и к другим старым играм, позволявшим ему постоянно говорить, а точнее, разговаривать. И опять мысли о Носителе подтолкнули его на поиски.
И он нашел.
Это была огромная компьютеризированная Фонотека голосов и звуков, совмещенная с суперсовременной студией звукозаписи — обе только что выстроили и запустили в работу в Голливуде. Голос изучил возможности Фонотеки и понял, что может незаметно взять ее под контроль. И тогда ему больше не придется прятаться и бегать с места на место.
Мы не знаем, что именно Голос хотел сделать с Фонотекой. Одно было ясно — она ему очень понравилась. Он собирался оставить свою беспокойную жизнь среди хаоса телефонного мира и переселиться в Студию-Фонотеку насовсем.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ:
ДРИМКЕТЧЕР
слепой в толпе
громко стучит
тростью о тротуар
чтобы не сбили
зрячие
непроизвольно
закроешь глаза
и на мгновение
точно среди ночи
очнулся -
мерно тикает
на полу у кровати будильник
и ни звука больше
(Виктор Степной, «Голоса тишины»)
Клетка 15. ВИТАЯ ПАРА
— Профессор?
Жиган тронул меня за плечо.
— Да, Сергей, все в порядке.
Я потер глаза, в них словно песок попал. Сон был простой: звездное небо и ничего больше. Правда, осталось еще ощущение, что во сне я не просто задираю голову к ночному небу, а давно и спокойно лежу на спине, на открытом месте.
— Ух-х… — Жиган покачал головой. — После ваших историй с собачьими скинами… Я уж подумал, что эта дамочка вас тоже переглючила. Или вообще в дремлина превратила. А вы, видать, просто заснули.
— Ты что-нибудь о ней выяснил?
— Почти ничего. Кукушку мою враз почекала. А если просто так смотреть, откуда она говорит — вообще полный клин. Каждые сорок секунд — свеча на новый хост.
— О поле-поле, кто тебя усеял мертвыми хостами… — пробурчал я.
— Да нет, никаких «мертвых душ» не было. Ни самопальных алясок, ни цепных проксей. Адреса конкретных контор, без балды. Если бы я не болтался столько лет в Сети, я бы сказал, что она летает от страны к стране со скоростью света. Натуральное это, как его… е-баньши.
— А реально как?
— А пенть ее знает…
Жиган запустил пятерню в волосы и почесал голову. Его длинные засаленные патлы и без того уже образовывали на темени индейскую стоянку из десятка вигвамов, торчащих во всех возможных направлениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93