Они только что вошли, и, я слышал, отец сразу хотел показать ей самое интересное - слона, тигра и обезьян. Он боялся, что дочка устанет, пока они доберутся до настоящих зверей, и не получится той радости, которую он запланировал на это воскресное утро. Они шли довольно быстро мимо птиц и мелких животных. И вдруг девочка остановилась. Она увидела большого пингвина, который стоял за решеткой и смотрел на нее. Пингвин был чуть повыше девочки и стоял молча, не двигался. Они рассматривали друг друга. Девочка обернулась к отцу и шепотом спросила "кто это?.." Она знала, что громко задавать такие вопросы неприлично. "Это пингвин". Имя существа ничего не объяснило ей, а спросить все, что ей хотелось понять, она не умела - и вот она стояла и смотрела на пингвина, и он, маленький, но важный и старый, не зверь и не человек, смотрел на нее и загадочно молчал... Когда на тебя смотрят знакомые и незнакомые, но привычные лица, и ты на себя смотришь, как на что-то знакомое и привычное, а если на тебя смотрит такое вот существо?.. Оторвать девочку от пингвина было невозможно...
Потом я встретил их в кафе. Она была задумчива и рассеянна. Думаю, что они так и не добрались до слона и тигра. Я слышу, она спрашивает:
- Можно, я дам ему пирожное?
- Он не ест пирожное, он живет на севере.
- Ну, тогда мороженое он станет есть.
Я вышел из кафе. По пруду быстро плавали коричневые утки, на воду падали желтые листья. Пингвин все также стоял и задумчиво смотрел на дорогу. А я уже шел к выходу-в знакомую и привычную свою жизнь.
Еврей
Я шел по улице и увидел человека, который нес на плече щенка. Мне понравился щенок - шерстяной, пушистый, палевого цвета, а лапы большие видно, что вырастет крупный пес. "Это кавказская овчарка,- говорит хозяин,давай, продам за трешку". Он был сильно навеселе и уронил щенка, тот завизжал, хозяин стал поднимать его за одну лапу, переднюю, и щенку стало еще больней. Я пожалел щенка - не взять ли себе, думаю. "У меня еще один есть" - говорит хозяин. Мне захотелось посмотреть и второго. Мы пришли в школу, в подвал. Там была слесарная мастерская, и жили щенки. Первый щенок уже не жаловался, и смотрел весело. В углу сидел второй, такой же, но, поменьше ростом и с печальными глазами. Я подошел к нему. Он тут же перевернулся на спину и замер, а сам поглядывал на меня печальным глазом. Столяр говорит: "Этот веселый зовется заморский, а тот, который лежит еврей". Пришел еще один рабочий и его послали за бутылкой. Тот щенок, который был евреем, встал и направился к блюдцу, но не успел - заморский тут же оттеснил его и сам стал чавкать. Заморский не пропадет, и я решил взять второго щенка. Столяр обрадовался - с заморским веселей, по городу ходить можно, а еврей высоты боится - визжит... Я взял своего щенка и пошел. По дороге я опускал его на землю, и он бежал за мной, но быстро уставал, и я снова брал его на руки... Я назвал его Васькой, и с тех пор он живет у меня.
Свое место
Старый кот любит нашу квартиру, а мою мастерскую не любит. Он приходит в нее иногда, если ему уж очень скучно. В сумерках я иду, и он - легкой тенью - за мной. Обычно он доходит до подъезда и садится, смотрит в сторону - значит у него свои планы. Так и есть, он плавно снимается с места и уходит не оглядываясь, голова опущена, хвост тоже, только кончик слегка загнут кверху и подрагивает. Видно, что он надеется на новые встречи и ему не до меня. "Ну, прощай" - и я спокойно иду к себе...
Но иногда он забегает вперед и решительно поднимается на третий этаж. По дороге метит дверь соседа, этажом ниже. Запретить ему невозможно - этих привычек он не меняет. У моей двери он делает только символический жест, и в передней тоже - прислоняется к двери и слегка трясет поднятым хвостом, но это просто знак - я здесь. Вообще он ведет себя честно, насколько позволяют привычки и обстоятельства, и в этом не слишком отличается от людей. А я стараюсь понимать его и не задерживать, когда он направляется к двери значит надо...
В мастерской он сидит у меня на коленях, или на кровати - он ценит эту возможность, потому что в квартире сидеть на кровати нельзя. И все-таки он не очень любит здесь бывать, это уж так, за компанию и от нечего делать. Каждый раз он обходит все углы и не находит ничего интересного. Он ищет своего места, по его понятиям удобного и безопасного, не очень мягкого, но и не жесткого - и не находит. Я пытался его устроить, но он отвергал все мои предложения. Мне казалось, что я понимаю его, но, оказывается, чего-то не знаю...
Когда я сплю здесь, он устраивается у меня в ногах. Под утро я ему надоедаю, он начинает шумно мыться, как-то особенно яростно, иногда замирает с высунутым языком и снова набрасывается на себя. Скоро он уже весь мокрый. Тогда он прыгает вниз и с раздражением бросается на пол, стучит костями, и обязательно ложится спиной ко мне... потом снова бросается на кровать... Наконец, я не могу больше и открываю перед ним дверь. Он уходит, не оглядываясь - по спине вижу, что недоволен. Все-таки своего места нет... В квартире есть несколько подходящих мест, он их постоянно меняет, возвращается к прежним, а здесь - ни одного.
Вчера он пришел, и снова стал все осматривать, и вдруг замер, вытянулся весь и вглядывается в темноту. Да, я бросил на стул старое пыльное одеяло, а кончик лежал на полу, и образовалась такая ниша... Он подошел и все обнюхал... Я оставил его и стал рисовать, а потом прилег на койку. Вот сейчас он услышит скрип, и через секунду раздастся его топот, как будто под мягкими подушечками твердые-твердые деревяшки...
Но на этот раз знакомого топота все не было. Мне лень было встать, и я уснул. Ночью проснулся и пошел искать кота. Он блаженствовал на одеяле лежал на спине, хвост откинут в сторону, передние лапы скрещены над головой. Он и не услышал, как я подошел. И утром он был на одеяле, лежал уже свернувшись клубком, только поднял голову, буркнул что-то и снова замер. Значит, нашел, наконец, свое место.
За домом
За нашим домом овраг, в нем живут коты. Утром и вечером к оврагу приходит старая женщина с сыном. Они приносят котам еду. Он несет кастрюлю, а она - несколько алюминиевых мисок и черпак. Слабых и робких они кормят из отдельной миски и не позволяют их обижать. Она - с узким темным лицом, в старомодном пиджаке с острыми плечами, широкой черной юбке и больших сапогах. Он -высокий полнеющий мужчина с бледным лицом, в клетчатой рубашке, старых спортивных штанах и тапочках на босу ногу. Старуха курит папиросу за папиросой и вытирает слезящиеся глаза. Сын стоит неподвижно, хлюпает носом. Как-то я разговорился с ней. Она воевала, муж погиб на фронте. Остался сын, он вырос и пошел в армию. Надо было прыгать с парашютом. Он боялся, и его вытолкнули из самолета. Парашют открылся автоматически, но на землю упал совсем другой человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Потом я встретил их в кафе. Она была задумчива и рассеянна. Думаю, что они так и не добрались до слона и тигра. Я слышу, она спрашивает:
- Можно, я дам ему пирожное?
- Он не ест пирожное, он живет на севере.
- Ну, тогда мороженое он станет есть.
Я вышел из кафе. По пруду быстро плавали коричневые утки, на воду падали желтые листья. Пингвин все также стоял и задумчиво смотрел на дорогу. А я уже шел к выходу-в знакомую и привычную свою жизнь.
Еврей
Я шел по улице и увидел человека, который нес на плече щенка. Мне понравился щенок - шерстяной, пушистый, палевого цвета, а лапы большие видно, что вырастет крупный пес. "Это кавказская овчарка,- говорит хозяин,давай, продам за трешку". Он был сильно навеселе и уронил щенка, тот завизжал, хозяин стал поднимать его за одну лапу, переднюю, и щенку стало еще больней. Я пожалел щенка - не взять ли себе, думаю. "У меня еще один есть" - говорит хозяин. Мне захотелось посмотреть и второго. Мы пришли в школу, в подвал. Там была слесарная мастерская, и жили щенки. Первый щенок уже не жаловался, и смотрел весело. В углу сидел второй, такой же, но, поменьше ростом и с печальными глазами. Я подошел к нему. Он тут же перевернулся на спину и замер, а сам поглядывал на меня печальным глазом. Столяр говорит: "Этот веселый зовется заморский, а тот, который лежит еврей". Пришел еще один рабочий и его послали за бутылкой. Тот щенок, который был евреем, встал и направился к блюдцу, но не успел - заморский тут же оттеснил его и сам стал чавкать. Заморский не пропадет, и я решил взять второго щенка. Столяр обрадовался - с заморским веселей, по городу ходить можно, а еврей высоты боится - визжит... Я взял своего щенка и пошел. По дороге я опускал его на землю, и он бежал за мной, но быстро уставал, и я снова брал его на руки... Я назвал его Васькой, и с тех пор он живет у меня.
Свое место
Старый кот любит нашу квартиру, а мою мастерскую не любит. Он приходит в нее иногда, если ему уж очень скучно. В сумерках я иду, и он - легкой тенью - за мной. Обычно он доходит до подъезда и садится, смотрит в сторону - значит у него свои планы. Так и есть, он плавно снимается с места и уходит не оглядываясь, голова опущена, хвост тоже, только кончик слегка загнут кверху и подрагивает. Видно, что он надеется на новые встречи и ему не до меня. "Ну, прощай" - и я спокойно иду к себе...
Но иногда он забегает вперед и решительно поднимается на третий этаж. По дороге метит дверь соседа, этажом ниже. Запретить ему невозможно - этих привычек он не меняет. У моей двери он делает только символический жест, и в передней тоже - прислоняется к двери и слегка трясет поднятым хвостом, но это просто знак - я здесь. Вообще он ведет себя честно, насколько позволяют привычки и обстоятельства, и в этом не слишком отличается от людей. А я стараюсь понимать его и не задерживать, когда он направляется к двери значит надо...
В мастерской он сидит у меня на коленях, или на кровати - он ценит эту возможность, потому что в квартире сидеть на кровати нельзя. И все-таки он не очень любит здесь бывать, это уж так, за компанию и от нечего делать. Каждый раз он обходит все углы и не находит ничего интересного. Он ищет своего места, по его понятиям удобного и безопасного, не очень мягкого, но и не жесткого - и не находит. Я пытался его устроить, но он отвергал все мои предложения. Мне казалось, что я понимаю его, но, оказывается, чего-то не знаю...
Когда я сплю здесь, он устраивается у меня в ногах. Под утро я ему надоедаю, он начинает шумно мыться, как-то особенно яростно, иногда замирает с высунутым языком и снова набрасывается на себя. Скоро он уже весь мокрый. Тогда он прыгает вниз и с раздражением бросается на пол, стучит костями, и обязательно ложится спиной ко мне... потом снова бросается на кровать... Наконец, я не могу больше и открываю перед ним дверь. Он уходит, не оглядываясь - по спине вижу, что недоволен. Все-таки своего места нет... В квартире есть несколько подходящих мест, он их постоянно меняет, возвращается к прежним, а здесь - ни одного.
Вчера он пришел, и снова стал все осматривать, и вдруг замер, вытянулся весь и вглядывается в темноту. Да, я бросил на стул старое пыльное одеяло, а кончик лежал на полу, и образовалась такая ниша... Он подошел и все обнюхал... Я оставил его и стал рисовать, а потом прилег на койку. Вот сейчас он услышит скрип, и через секунду раздастся его топот, как будто под мягкими подушечками твердые-твердые деревяшки...
Но на этот раз знакомого топота все не было. Мне лень было встать, и я уснул. Ночью проснулся и пошел искать кота. Он блаженствовал на одеяле лежал на спине, хвост откинут в сторону, передние лапы скрещены над головой. Он и не услышал, как я подошел. И утром он был на одеяле, лежал уже свернувшись клубком, только поднял голову, буркнул что-то и снова замер. Значит, нашел, наконец, свое место.
За домом
За нашим домом овраг, в нем живут коты. Утром и вечером к оврагу приходит старая женщина с сыном. Они приносят котам еду. Он несет кастрюлю, а она - несколько алюминиевых мисок и черпак. Слабых и робких они кормят из отдельной миски и не позволяют их обижать. Она - с узким темным лицом, в старомодном пиджаке с острыми плечами, широкой черной юбке и больших сапогах. Он -высокий полнеющий мужчина с бледным лицом, в клетчатой рубашке, старых спортивных штанах и тапочках на босу ногу. Старуха курит папиросу за папиросой и вытирает слезящиеся глаза. Сын стоит неподвижно, хлюпает носом. Как-то я разговорился с ней. Она воевала, муж погиб на фронте. Остался сын, он вырос и пошел в армию. Надо было прыгать с парашютом. Он боялся, и его вытолкнули из самолета. Парашют открылся автоматически, но на землю упал совсем другой человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13