Хэвиланд Таф посмотрел на котенка, сидевшего у него на плече.
- Я слышу в ее голосе саркастические нотки, - сказал он Даксу.
Толли Мьюн, вздохнув, достала из кармана коробочку с информационными
кристаллами.
- Вот вам, любовь моя, - сказала она и бросила ее в Тафа. Таф поймал
коробочку своей большой белой ладонью и ничего не сказал.
- Здесь все, что вам нужно. Прямо из банка данных Совета. Совершенно
секретные документы, разумеется. Все сообщения, все прогнозы, все анализы,
и это только для вас. Понимаете? Вот почему я вела себя так необычно и вот
почему мы возвращаемся на "Ковчег". Крег и Высший Совет решили, что наш
роман - самое удобное прикрытие. Пусть миллиарды зрителей информационных
программ думают, что мы занимаемся сексом. Пока они рисуют себе красочные
картины, как Пират и Начальник порта штурмуют новые рубежи секса, они не
станут раздумывать о том, что мы хотим предпринять на самом деле, и все
можно проделать тихо. Нам опять нужны хлеба и рыбы, Таф, но на этот раз на
блюдечке, понимаете? Такие у меня инструкции.
- О чем говорит самый последний прогноз? - спросил Таф ровным,
бесстрастным голосом.
Дакс поднялся, испуганно зашипев.
Толли Мьюн отпила глоток пива и откинулась в кресле, закрыв глаза.
- Восемнадцать лет, - сказала она. Сейчас она выглядела на все свои
сто лет (обычно ей давали не больше шестидесяти), и в голосе звучала
бесконечная усталость. - Восемнадцать лет, повторила она, - и отсчет уже
начался.
Толли Мьюн отнюдь не была неискушенной женщиной. Прожив всю жизнь на
С'атлэме, с его огромными континентальными городами, миллиардами жителей,
башнями, уходящими на десять километров в небо, глубокими подземными
поселениями, гигантскими орбитальными лифтами, она была не из тех, кого
можно поразить одними лишь размерами. Но в "Ковчеге" есть что-то
впечатляющее, думала она.
Она почувствовала это сразу же, как только они приблизились к
звездолету. Под ними с треском раскрылся огромный купол причальной палубы,
Таф провел "Свирепый Степной Ревун" вниз, в темноту и посадил его среди
челноков и дряхлых звездолетов, на круглую посадочную площадку,
приветственно засветившуюся слабым голубым сиянием. Купол над ними
закрылся, и на палубу начал поступать воздух; чтобы быстро заполнить такое
большое помещение, он накачивался с ураганной силой, шипя и завывая.
Наконец, Таф открыл люк и свел Толли Мьюн вниз по изысканно украшенному
трапу, спускавшемуся из пасти львинолета, словно позолоченный язык. Внизу
их ждала маленькая трехколесная тележка. Они миновали группу безжизненных
кораблей; некоторые не были похожи ни на один из звездолетов, которые за
свою жизнь начальник порта перевидала немало. Таф ехал молча, не глядя ни
вправо, ни влево, на коленях у него мягким меховым комочком лежал дакс и
мурлыкал.
Таф отдал в ее распоряжение целую палубу. Тут были сотни хилых кают,
компьютерных станций, лабораторий, коридоров, гигиенических пунктов, залов
для отдыха, кухонь - и ни одного жильца, кроме нее. На С'атлэме в доме
таких размеров жили бы тысяча человек, причем в квартирах поменьше, чем
чуланы на "Ковчеге". Таф отключил на этом этаже гравитационную установку:
он знал, что Толли Мьюн предпочитает невесомость.
- Если я вам понадоблюсь, вы найдете меня на верхней палубе, - сказал
он ей. - Я намереваюсь обратить всю свою энергию на проблемы С'атлэма. Мне
не нужны ни ваши советы, ни ваша помощь. Не обижайтесь, Начальник порта,
но я на горьком опыте убедился, что подобная помощь не нужна и только меня
отвлекает. Если существует решение ваших проблем, то я скорее найду его
сам, своими силами. Я запрограммирую для вас приятное путешествие к
С'атлэму с его "паутиной" и надеюсь, что когда мы прибудем, я буду в
состоянии устранить ваши затруднения.
- Если у вас не получится, - резко напомнила Толли Мьюн, - мы возьмем
корабль. Это были наши условия.
- Я помню, - ответил Хэвиланд Таф. - Если вам будет скучно, на
"Ковчеге" имеется большой выбор развлечений и занятий. Пользуйтесь
услугами автоматической кухни. Рацион уступает той пище, что я готовлю
сам, но по сравнению с тем, так сказать кормом, к которому вы привыкли на
С'атлэме, не сомневаюсь, он покажется вам восхитительным. Днем вы можете
принимать еду в любое время; по вечерам я буду рад видеть вас у себя на
ужине в 18:00 по корабельному времени. Пожалуйста, будьте пунктуальны, -
и, сказав это, Таф удалился.
Компьютерная система, управлявшая кораблем, соблюдала чередование
циклов света и темноты, заменявших собой день и ночь. Ночи Толли Мьюн
проводила у экрана голографического монитора - смотрела фильмы, снятые
несколько тысячелетий назад на планетах, уже ставших полулегендарными.
Днем она занималась обследованием - сначала палубы, которую уступил ей
Таф, потом остальной части корабля. Чем больше она видела и узнавала, тем
больше испытывала благоговейного ужаса и тревоги.
Несколько дней она просидела в старом капитанском кресле в башне,
которую Таф забросил, посчитав неудобной. На огромном экране она
просматривала выборку из старинного бортового журнала.
Она обошла лабиринт коридоров и палуб, в разных местах "Ковчега"
нашла три скелета (только два из них когда-то принадлежали людям); в одном
месте, на пересечении коридоров, обнаружила перегородки из толстого
дюрасплава, оплавленные и растрескавшиеся, как будто от сильного жара.
Часами она сидела в библиотеке, открывая и перелистывая старые книжки
- некоторые были напечатаны на тонких листах металла или пластика, другие
на настоящей бумаге.
Она вновь побывала на причальной палубе и осмотрела некоторые из
подобранных Тафом звездолетов. Она зашла в арсенал, оглядев устрашающую
коллекцию оружия - устаревшего, забытого и неузнаваемого.
Она бродила по огромному тускло освещенному центральному тоннелю,
который пронизывал звездолет по центру. Она прошла пешком все тридцать
километров. Шаги гулко отдавались далеко впереди. К концу этих ежедневных
походов она еле переводила дух. Вокруг она видела множество чанов для
клонирования, резервуаров для выращивания, компьютерных станций. Девяносто
процентов чанов пустовали, но то здесь, то там Начальнику порта
встречались и растущие формы жизни. Через пыльное стекло и густую
полупрозрачную жидкость она вглядывалась в эти тусклые живые тени -
некоторые размером с ее ладонь, некоторые с трубоход. Ей становилось
зябко.
По правде говоря, весь корабль казался Толли Мьюн холодным и
страшноватым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13