Наконец остался один
Лхарр. "Интересно, - подумала я, - он наклонится ко мне или я должна
встать и повернуться к нему?"
"Не заставляйте меня идти к вам, милорд."
- Ты слышала приговор, - сказал он прямо мне в ухо. Он выпрямился. -
Иди ко мне. Целуй.
Он резким движением заставил меня стать на колени и наклонился надо
мной. Мне было очень жаль, когда его долгий, горячий, нежный поцелуй
закончился. Я снова уселась на свою подушку, рассмеялась, чтобы скрыть
свое смущение, отвернулась и стала смотреть на огонь. Неужели этот дерзкий
и дразнивший меня мужчина был тем самым человеком, который держался со
мной дома так холодно и отчужденно, человеком, который так редко
разговаривал со мной и обращался ко мне только в порыве гнева или
перекидывался несколькими вежливыми фразами? Может, он сейчас ведет себя
так легко и непринужденно только потому, что мы находимся в компании?
Действительно ли он хочет держаться от меня подальше или просто не знает,
что со мной делать? Меня очень волновали все эти вопросы.
Он игриво положил мне руку на плечо.
- Ну, теперь слушай внимательно. Сейчас моя очередь петь. А иначе мне
снова придется потребовать от тебя заплатить штраф.
Я взглянула на своего мужа, изобразив на лице притворный ужас.
- О нет, мой лорд! Я буду вести себя хорошо!
Все засмеялись, а Лхарр запел довольно сложный романс. В нем шла речь
о жестокой мести мужа своей жене и о ее настоящей любви. Заканчивался
роман гибелью всех его героев. Песня эта так точно отражала отношение
Гхарров к женщинам и к любви, что я не смогла удержаться, чтобы снова не
начать спор.
- Даже в ваших историях и песнях чувствуется двойная мораль, -
обратилась я к Кендару и Лхарру. - Разве вы сами не видите этого? Это так
несправедливо.
Это мое замечание послужило толчком к возобновлению нашего спора.
- А почему бы и нет? - возразил Кендар. - Браки заключаются для
достижения материальной или политической выгоды. Любовь - это совсем
другое.
- Тогда, по крайней мере, дайте женщинам такую же свободу.
Элспет и Адриан с ужасом посмотрели на нее. Несколько минут длилось
общее замешательство, потом первый раз в разговор вступила Адриан.
- Настоящая любовь вполне возможна и в браке. Мои родители любят друг
друга.
Я заметила, как Карн и Кит обменялись взглядами, и вспомнила его
горькие слова о том, какой ценой пришлось заплатить Нику за его любовь.
Наша дискуссия закончилась, конечно, ничем, и каждый остался при своем
мнении.
Этот вопрос все еще продолжал волновать меня, когда мы отправились
домой. Двойная мораль охватывала все, даже шутки и развлечения. Это было
очень грубо и несправедливо. Что касается любви, воспоминания об этом
доставляли мне жгучую боль.
Чем обернулась для меня моя любовь? Только мучительной болью и
изменой. Этот предатель Ланс даже не заслуживает того, чтобы о нем
вспоминали.
Было уже очень поздно, и никому не хотелось разговаривать. Кит
свернулась калачиком в хвосте флиттера и, положив на колени Джемми,
заснула. Я сидела рядом с ней, но сон не шел мне в голову. Флиттер
скользил вдоль крутых склонов древних гор. Вдали поднимались более молодые
горы, находившиеся уже во владении Халареков. Они казались серебряными в
ярком лунном свете, холодный ветер сдувал с них снег, паривший в воздухе,
словно серебряная пыль, и снова оседавший на сверкающую безмолвную
поверхность. По блестящей снежной глади скользили мрачные тени
сопровождавших нас флиттеров. Я смотрела в затылок Лхарру. Ведь он же
образованный и умный человек! Неужели он тоже уверен, что в браке совсем
не обязательна любовь? Неужели он убежден в физической и умственной
слабости женщин? Есть ли хоть какой-нибудь шанс изменить его взгляды?
Смогу ли я выдержать подобное к себе отношение - как к существу второго
сорта? Я не знала ответа ни на один уз этих вопросов. Смогут ли два
человека с такими разными привычками и взглядами прожить вместе всю жизнь?
Тем не менее, нам придется искать выход.
В течение трех недель, последовавших после нашего возвращения от
Дювалей, мы почти каждый вечер отправлялись в гости. На этих вечерах было
полно народу, но все они проходили очень скучно и были похожи друг на
друга. Халареки наносили эти визиты, главным образом, потому, что лорду
Карну нужно было обсудить разные политические вопросы с другими мужчинами.
Все там было тщательно продумано и заранее запланировано: одежда, еда,
представления, где выступали актеры и акробаты, жонглеры и фокусники.
Каждый раз хозяйка дома обязательно обходила все комнаты, собирая всех
женщин и отделяя их от мужчин, часто даже уводя их в отдельную комнату.
Мужчины обычно сразу же начинали спорить о политике и реорганизации
Гхаррского общества. Меня очень интересовали эти споры, но мне не
разрешалось не то что участвовать в них, но даже слушать, что говорят
другие. Один раз я попыталась что-то сказать, но хозяйка очень грубо
одернула меня.
Таким образом, мы с Кит были изгнаны из мужского общества туда, где
со всех сторон только и слышалось, что "мой лорд" то, или "мой муж" се,
или "У моего маленького мальчика зубки...", или "Вы слышали, какую
операцию перенесла Маргарет?", или "У моей маленькой девочки сильный жар,
и я...". И так все время, как будто у них не было больше других тем для
разговора. Сначала я попыталась было принять участие в этих беседах, но на
всех вечерах те же самые женщины болтали друг с другом об одном и том же.
К счастью, выражение скуки на лице считалось очень модным. Даже лица
женщин, особенно жадно впитывавших в себя все услышанные ими сплетни,
неизменно выражали скуку.
После всех этих ночей, проведенных в пустых разговорах и танцах, у
меня не появилось ни одного нового друга. В памяти осталось лишь множество
чужих лиц и прилагающихся к ним имен. Однажды я спросила об этом девочек
Дюваль во время нашего разговора по трехмерному видеофону, когда мы
обсуждали с ними одно очень интересное дело. Накануне в гостях были танцы,
но только не для меня, так как Лхарр был очень занят, пытаясь убедить
лордов нескольких малых Домов, что отмена рабства скорее всего будет
выгодна всем, а замужняя женщина обязательно должна танцевать свой первый
и последний танец только со своим мужем.
- Ну что я делаю неправильно? - спросила я у Дювалей.
Элспет задумчиво теребила локон у своего уха.
- Не вы, а Лхарр. Многие женщины боятся сблизиться и подружиться с
вами, и причина этому - вражда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Лхарр. "Интересно, - подумала я, - он наклонится ко мне или я должна
встать и повернуться к нему?"
"Не заставляйте меня идти к вам, милорд."
- Ты слышала приговор, - сказал он прямо мне в ухо. Он выпрямился. -
Иди ко мне. Целуй.
Он резким движением заставил меня стать на колени и наклонился надо
мной. Мне было очень жаль, когда его долгий, горячий, нежный поцелуй
закончился. Я снова уселась на свою подушку, рассмеялась, чтобы скрыть
свое смущение, отвернулась и стала смотреть на огонь. Неужели этот дерзкий
и дразнивший меня мужчина был тем самым человеком, который держался со
мной дома так холодно и отчужденно, человеком, который так редко
разговаривал со мной и обращался ко мне только в порыве гнева или
перекидывался несколькими вежливыми фразами? Может, он сейчас ведет себя
так легко и непринужденно только потому, что мы находимся в компании?
Действительно ли он хочет держаться от меня подальше или просто не знает,
что со мной делать? Меня очень волновали все эти вопросы.
Он игриво положил мне руку на плечо.
- Ну, теперь слушай внимательно. Сейчас моя очередь петь. А иначе мне
снова придется потребовать от тебя заплатить штраф.
Я взглянула на своего мужа, изобразив на лице притворный ужас.
- О нет, мой лорд! Я буду вести себя хорошо!
Все засмеялись, а Лхарр запел довольно сложный романс. В нем шла речь
о жестокой мести мужа своей жене и о ее настоящей любви. Заканчивался
роман гибелью всех его героев. Песня эта так точно отражала отношение
Гхарров к женщинам и к любви, что я не смогла удержаться, чтобы снова не
начать спор.
- Даже в ваших историях и песнях чувствуется двойная мораль, -
обратилась я к Кендару и Лхарру. - Разве вы сами не видите этого? Это так
несправедливо.
Это мое замечание послужило толчком к возобновлению нашего спора.
- А почему бы и нет? - возразил Кендар. - Браки заключаются для
достижения материальной или политической выгоды. Любовь - это совсем
другое.
- Тогда, по крайней мере, дайте женщинам такую же свободу.
Элспет и Адриан с ужасом посмотрели на нее. Несколько минут длилось
общее замешательство, потом первый раз в разговор вступила Адриан.
- Настоящая любовь вполне возможна и в браке. Мои родители любят друг
друга.
Я заметила, как Карн и Кит обменялись взглядами, и вспомнила его
горькие слова о том, какой ценой пришлось заплатить Нику за его любовь.
Наша дискуссия закончилась, конечно, ничем, и каждый остался при своем
мнении.
Этот вопрос все еще продолжал волновать меня, когда мы отправились
домой. Двойная мораль охватывала все, даже шутки и развлечения. Это было
очень грубо и несправедливо. Что касается любви, воспоминания об этом
доставляли мне жгучую боль.
Чем обернулась для меня моя любовь? Только мучительной болью и
изменой. Этот предатель Ланс даже не заслуживает того, чтобы о нем
вспоминали.
Было уже очень поздно, и никому не хотелось разговаривать. Кит
свернулась калачиком в хвосте флиттера и, положив на колени Джемми,
заснула. Я сидела рядом с ней, но сон не шел мне в голову. Флиттер
скользил вдоль крутых склонов древних гор. Вдали поднимались более молодые
горы, находившиеся уже во владении Халареков. Они казались серебряными в
ярком лунном свете, холодный ветер сдувал с них снег, паривший в воздухе,
словно серебряная пыль, и снова оседавший на сверкающую безмолвную
поверхность. По блестящей снежной глади скользили мрачные тени
сопровождавших нас флиттеров. Я смотрела в затылок Лхарру. Ведь он же
образованный и умный человек! Неужели он тоже уверен, что в браке совсем
не обязательна любовь? Неужели он убежден в физической и умственной
слабости женщин? Есть ли хоть какой-нибудь шанс изменить его взгляды?
Смогу ли я выдержать подобное к себе отношение - как к существу второго
сорта? Я не знала ответа ни на один уз этих вопросов. Смогут ли два
человека с такими разными привычками и взглядами прожить вместе всю жизнь?
Тем не менее, нам придется искать выход.
В течение трех недель, последовавших после нашего возвращения от
Дювалей, мы почти каждый вечер отправлялись в гости. На этих вечерах было
полно народу, но все они проходили очень скучно и были похожи друг на
друга. Халареки наносили эти визиты, главным образом, потому, что лорду
Карну нужно было обсудить разные политические вопросы с другими мужчинами.
Все там было тщательно продумано и заранее запланировано: одежда, еда,
представления, где выступали актеры и акробаты, жонглеры и фокусники.
Каждый раз хозяйка дома обязательно обходила все комнаты, собирая всех
женщин и отделяя их от мужчин, часто даже уводя их в отдельную комнату.
Мужчины обычно сразу же начинали спорить о политике и реорганизации
Гхаррского общества. Меня очень интересовали эти споры, но мне не
разрешалось не то что участвовать в них, но даже слушать, что говорят
другие. Один раз я попыталась что-то сказать, но хозяйка очень грубо
одернула меня.
Таким образом, мы с Кит были изгнаны из мужского общества туда, где
со всех сторон только и слышалось, что "мой лорд" то, или "мой муж" се,
или "У моего маленького мальчика зубки...", или "Вы слышали, какую
операцию перенесла Маргарет?", или "У моей маленькой девочки сильный жар,
и я...". И так все время, как будто у них не было больше других тем для
разговора. Сначала я попыталась было принять участие в этих беседах, но на
всех вечерах те же самые женщины болтали друг с другом об одном и том же.
К счастью, выражение скуки на лице считалось очень модным. Даже лица
женщин, особенно жадно впитывавших в себя все услышанные ими сплетни,
неизменно выражали скуку.
После всех этих ночей, проведенных в пустых разговорах и танцах, у
меня не появилось ни одного нового друга. В памяти осталось лишь множество
чужих лиц и прилагающихся к ним имен. Однажды я спросила об этом девочек
Дюваль во время нашего разговора по трехмерному видеофону, когда мы
обсуждали с ними одно очень интересное дело. Накануне в гостях были танцы,
но только не для меня, так как Лхарр был очень занят, пытаясь убедить
лордов нескольких малых Домов, что отмена рабства скорее всего будет
выгодна всем, а замужняя женщина обязательно должна танцевать свой первый
и последний танец только со своим мужем.
- Ну что я делаю неправильно? - спросила я у Дювалей.
Элспет задумчиво теребила локон у своего уха.
- Не вы, а Лхарр. Многие женщины боятся сблизиться и подружиться с
вами, и причина этому - вражда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77