Бельтюков Андрей
Избранник
Андрей Бельтюков
Избранник
Свои изображения Панин не любил - ни в зеркале, ни на фотографиях. Они слишком красноречиво говорили о том, что у Панина хронический гастрит, долги, алименты. И... рога. Жены уже не было, но рога, к сожалению, оставались. Такое уж у них было свойство.
Звонок!
Шлепая тапочками, Панин оторвался от зеркала и направился в прихожую, на ходу размышляя, кто бы это мог быть.
- Слава, откройте, пожалуйста, - раздался приглушенный незнакомый голос.
Поколебавшись немного, Панин распахнул дверь.
Перед ним, улыбаясь, стоял средних лет мужчина в светлом пушистом пальто. В руках мужчина держал старомодный складной зонтик, с которого на пол каплями стекала вода.
- Разрешите войти, - произнес мужчина и улыбнулся еще шире.
Панин ступил в сторону, пропуская гостя. Внезапно он догадался:
- А! Ну да... Вы - новый муж Веры?
Незнакомец серьезно посмотрел на него и заявил:
- Это не имеет ко мне никакого отношения. Я по другому вопросу.
- Проходите... сюда... Вот тапки... А зонтик давайте, - Панин понес зонтик в ванную.
Гость между тем разделся и уверенно проследовал на кухню. Панин вошел следом. Оба уселись за столом у окна.
Внешность у незнакомца была самая обыкновенная, не привлекательная, но и не отталкивающая. И все же что-то в нем Панину показалось странным.
- Не пытайтесь меня вспомнить, - сказал мужчина. - Мы не знакомы. То есть вы меня не видели и не разговаривали со мной ни разу.
Панин оторопел.
- Э?.. Я?..
Незнакомец пожал плечами. Он держался очень непринужденно.
- Вы должны мне верить. Хотя это будет трудно. Но уж постарайтесь. Так вот, я - не человек... - он выдержал паузу и внушительно произнес. - Я ваша судьба!
Гость торопливо добавил:
- Нет-нет, не ваша личная, а всех, так сказать, всего человечества. Немного терпения!.. - помедлил и озадаченно спросил. - Слушайте, зачем вам сковорода?
Панин не отвечал, пухлой ладошкой сжимая сковородкину ручку и проклиная себя за то, что открыл дверь этому типу.
- Что еще за судьба... Что вам нужно?.. - недоверчиво пробормотал он, но сковородку все-таки поставил.
Он прикинул, успеет ли добежать до двери, если внезапно бросится вон из кухни. Ему показалось, что у него есть определенные шансы.
- В известном смысле я землянин, - отчетливо сказал гость. - Хотя меня нельзя назвать жителем планеты. Скорее она обитает внутри меня.
Панин в ужасе понял, что шансов нет.
Мужчина на секунду умолк, потом огорченно продолжил:
- Вероятно, я неточно выразился. Это оттого, что у меня мало разговорной практики. К тому же вы мне постоянно мешаете!
- Я?!
- Именно. Своим паническим страхом, который не позволяет вам связно мыслить. Вы боялись еще до того, как я позвонил в вашу квартиру!
В сущности, это было правдой. Панин часто и подолгу боялся - всего. Таксистов и начальства. Прохожих, что смотрели на него, и тех, которые отворачивались. Он боялся красивых женщин и боялся заболеть неизлечимой болезнью. Но он равно боялся болезней вполне излечимых, а также женщин, некрасивых совершенно. Что поделать!
И он взглянул на гостя с видом человека, которому стыдно за свой костюм.
- Слава... Причина, по которой я здесь, настолько выше проблем отдельного человека, что вам будет совестно...
Ровный голос незнакомца несколько успокоил Панина.
- Хорошо-хорошо, - быстро проговорил он. - Я вас слушаю.
- Вы, конечно, представляете, в общих чертах, как устроен Космос, начал гость. - Разнокалиберные системы, объединенные в бесчисленные миры не так ли? Все это пронизано смесью излучений и всплесками полей. Две структуры - вещество и поле. Две основные субстанции - живое и неживое. Это все вы знаете. Но вы не знаете, что сложные - живые - структуры не выдерживают натиска мертвой природы. Они существуют крайне недолго, даже по вашим человеческим меркам. Но не все. Жизнь на Земле, к примеру, развивается свыше трех миллиардов лет, а это немало и по галактическим масштабам. И, можете быть уверены, не случайно. Биосфере Земли удается продержаться так долго лишь благодаря мне.
Панин хмыкнул.
- Как же вам удается? - Панин постарался задать вопрос естественно.
- Для вас это совершенно непостижимо. Я могу постараться дать лишь общее представление... Форма моего бытия абсолютно отлична от того, что вы наблюдаете. По сути, я окружаю планету, которая включена в меня как инородная, но необходимая часть.
Вообразите существо, обволакивающее Землю единой неразрывной оболочкой, при этом в полной мере присутствующее в каждой ее точке. Вспомните истолкование физической природы электрона - и вы получите отдаленное понятие о моей сущности... Я могу рассчитывать события, происходящие на планете, и вмешиваться в них. Я, можно сказать, обладаю свойствами и вещества, и поля.
- Н-да, - Панин смелел с каждой минутой. - А чем, позвольте узнать, вызвано желание... м-м-м... оберегать нашу Землю? Вы - филантроп?
Но гость не заметил сарказма.
- Это понятие ко мне неприменимо. Стремление защищать живое заложено в моем естестве. Это как... ну... способность магнита притягивать железо. Не зависит от моего желания, симпатии или еще чего-нибудь. Тот же магнит ведь притягивает все гвозди без исключения! Вы даже не представляете, что сделал бы Космос со всеми вами за какие-нибудь полгода. Люди привыкли к кажущейся безопасности и считают ее в порядке вещей. Но теперь...
- Что? - изменившимся голосом спросил Панин. От его былого спокойствия не осталось следа.
Гостю, однако, почудилось что-то другое.
- Вы все-таки мне не верите? - строго спросил он.
- Не верю, - неожиданно согласился Панин. - Да и почему я должен вам верить? Вы пришли, совершенно мне незнакомый... - Панин осекся. Слово "человек" не выговаривалось. - Рассказываете черт-те что... - он с ужасом слушал собственные слова, будто за него их произносил кто-то другой, и понимал, что сейчас накличет беду, что нужно замолчать, но не мог. Неожиданная мысль пришла ему в голову. - А почему, собственно, вы явились ко мне в мужском обличье? Ведь судьба - женского рода!
Гость задумался.
- Я полагал, что трансформация в мужчину позволит легче с вами договориться... Но, конечно, это не принципиально. Подождите...
Тут облик сидящего перед Паниным человека слегка задрожал, как в струе горячего воздуха, и вдруг фигура его распалась на две половинки, словно рассеченная сверху вниз. Половинки эти взмыли в воздух и завертелись с бешеной скоростью, отчего у Панина зарябило в глазах. Потом замерли и соединились с тихим электрическим треском.
Панин обомлел.
На прежнем месте за столом у окна сидела молодая женщина в белом пушистом платье. У нее были карие глаза и светлые длинные волосы.
Женщина подошла к раковине, набрала стакан воды и подала Панину.
1 2