Я ведь думал, что оно затянется надолго.
– И еще одно! – добавил Экстрём. – Предстоит встреча с представителями СМИ. Я назначил пресс-конференцию на три часа. Я с ней управлюсь, если получу в помощь кого-нибудь из представителей пресс-службы. Думаю, кто-то из журналистов позвонит и вам. Так вот: насчет Саландер и Бьюрмана постарайтесь как можно дольше ничего не говорить!
Все закивали в знак согласия.
***
Драган Арманский собирался уйти с работы пораньше. Сегодня был уже Великий четверг, а они с женой хотели на все праздники уехать в загородный дом на Блиде. Он как раз застегнул портфель и надел пальто, как вдруг ему позвонили снизу из вестибюля и сказали, что к нему пришел инспектор уголовного розыска Ян Бублански. Арманский не был знаком с инспектором Бублански, однако уже того, что к нему явился представитель полиции, было достаточно, чтобы со вздохом вернуть пальто на вешалку. Ему не хотелось никого принимать, но фирма «Милтон секьюрити» не могла позволить себе быть невежливой с полицией. Гостя он встретил в коридоре у лифта.
– Спасибо, что согласились уделить мне время, – начал Бублански. – Мой шеф, прокурор Рихард Экстрём, велел вам кланяться.
Они пожали друг другу руки.
– Экстрём... Да, мне приходилось иметь с ним дело пару лет назад. Хотите кофе?
Взяв в кофейном автомате два стаканчика, Арманский открыл дверь своего кабинета и усадил Бублански за столик перед окном, возле которого стояли удобные кресла для посетителей.
– Арманский – это русская фамилия? – поинтересовался Бублански. – У меня тоже фамилия на «-ски».
– Мои предки родом из Армении. А ваши?
– Из Польши.
– Чем могу быть полезен?
Бублански достал блокнот и раскрыл на нужной странице.
– Я работаю над расследованием убийства в Энскеде. Думаю, вы слышали об этом в утренних новостях.
Арманский кивнул.
– Экстрём говорил, что вы не станете болтать.
– При моей работе ссориться с полицией ни к чему. Могу вас заверить, что я умею молчать.
– Хорошо. В данный момент мы разыскиваем человека, который раньше у вас работал. Это женщина, ее зовут Лисбет Саландер. Вы знаете ее?
Арманский почувствовал, как в животе у него словно заворочался тяжелый камень, но он и бровью не повел.
– По какой причине вы разыскиваете фрекен Саландер?
– Скажем так: у нас есть причины считать ее причастной к этому делу.
Камень в животе Арманского вырос в размере и причинял почти физическую боль, но выражение его лица оставалось непроницаемым. С первого дня знакомства с Лисбет его не покидало тревожное ощущение, что некоторые особенности ее личности неминуемо приведут эту девушку к какой-нибудь катастрофе, но он всегда мысленно видел ее в роли жертвы, а не преступницы.
– То есть вы подозреваете Лисбет Саландер в совершении двойного убийства в Энскеде. Я правильно понял?
Помедлив секунду, Бублански утвердительно кивнул.
– Что вы можете рассказать о Саландер?
– А что вы хотели бы знать?
– Во-первых, как нам ее найти?
– Она живет на Лундагатан. Чтобы сказать точный адрес, мне нужно посмотреть записи. У меня есть номер ее мобильного телефона.
– Адрес мы знаем. Номер мобильника – это интересно.
Арманский отошел к письменному столу, нашел номер и продиктовал его. Бублански записал.
– Она у вас работает?
– Она работает как индивидуальный предприниматель. Иногда я поручал ей какие-то дела, начиная с девяносто восьмого года, в последний раз это было года полтора тому назад.
– Какого рода работу она выполняла?
– Сбор сведений.
Бублански поднял голову от блокнота и от неожиданности вздернул брови:
– Сбор сведений, – повторил он удивленно.
– Если быть точнее – изучение личных обстоятельств.
– Минуточку... О ком мы говорим? – продолжал удивленный Бублански. – Та Лисбет Саландер, которую мы разыскиваем, не смогла даже получить свидетельство об окончании школы и была признана недееспособной.
– Теперь это уже не называется признанием недееспособной, – терпеливо поправил собеседника Арманский.
– Да наплевать на то, как это называется! Девушка, которую мы разыскиваем, согласно документам, страдает тяжелым психическим расстройством и склонна к насилию. Кроме того, у нас есть документ от социального ведомства, в котором сказано, что в конце девяностых годов она занималась проституцией. В ее бумагах ничто не указывает на то, что она способна выполнять квалифицированную работу.
– Одно дело бумаги, другое – человек.
– Вы хотите сказать, что она способна выполнять сбор сведений о личных обстоятельствах для агентства «Милтон секьюрити»?
– Не только способна. Она в этой области кого угодно за пояс заткнет.
Бублански медленно опустил ручку и нахмурил брови.
– Из ваших слов создается впечатление, что вы питаете к ней уважение.
Арманский опустил глаза, чувствуя, что оказался на распутье. Он всегда знал, что когда-нибудь Лисбет Саландер непременно во что-нибудь вляпается. Он совершенно не мог представить себе, каким образом она могла оказаться замешанной в двойном убийстве в Энскеде (будь то в качестве основного виновника или в какой-то иной роли), однако он не мог не признать, что довольно мало знает о ее частной жизни. С чем же таким она связалась? Арманский припомнил ее неожиданный визит и загадочное заявление, что у нее есть деньги на жизнь и работа ей не нужна.
Единственным разумным решением в этот момент было отмежеваться от Лисбет Саландер, а главное, показать, что она не имеет никакого отношения к «Милтон секьюрити». Арманский невольно подумал, что не знает более одинокого человека, чем Лисбет Саландер.
– Я уважаю ее профессиональные способности. О них ничего не сказано в характеристиках и свидетельствах.
– Так значит, вам известно ее прошлое.
– Я знаю, что у нее есть опекун и что у нее было тяжелое детство.
– И вы все равно приняли ее на работу.
– Именно поэтому и принял.
– Объясните!
– Прежний ее опекун, Хольгер Пальмгрен, был адвокатом старика Ю. Ф. Милтона. Он заботился о ней еще с тех пор, когда она была подростком, и уговорил меня взять ее на службу. Сначала я поручил ей сортировку почты, обслуживание копировального аппарата и тому подобное. Потом выяснилось, что в ней, оказывается, скрыты необыкновенные таланты. А записи в отчетах социального ведомства, что она будто бы занималась проституцией, можете просто забыть. Это полная ерунда. В подростковый период у Лисбет Саландер были трудные годы, и она действительно была несколько бесшабашной, но это ведь еще не преступление. А уж в проститутки она совсем не годится.
– Ее нового опекуна зовут Нильс Бьюрман.
– С ним я ни разу не встречался. У Пальмгрена года два назад случилось кровоизлияние в мозг. Вскоре после этого Лисбет Саландер прекратила на меня работать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
– И еще одно! – добавил Экстрём. – Предстоит встреча с представителями СМИ. Я назначил пресс-конференцию на три часа. Я с ней управлюсь, если получу в помощь кого-нибудь из представителей пресс-службы. Думаю, кто-то из журналистов позвонит и вам. Так вот: насчет Саландер и Бьюрмана постарайтесь как можно дольше ничего не говорить!
Все закивали в знак согласия.
***
Драган Арманский собирался уйти с работы пораньше. Сегодня был уже Великий четверг, а они с женой хотели на все праздники уехать в загородный дом на Блиде. Он как раз застегнул портфель и надел пальто, как вдруг ему позвонили снизу из вестибюля и сказали, что к нему пришел инспектор уголовного розыска Ян Бублански. Арманский не был знаком с инспектором Бублански, однако уже того, что к нему явился представитель полиции, было достаточно, чтобы со вздохом вернуть пальто на вешалку. Ему не хотелось никого принимать, но фирма «Милтон секьюрити» не могла позволить себе быть невежливой с полицией. Гостя он встретил в коридоре у лифта.
– Спасибо, что согласились уделить мне время, – начал Бублански. – Мой шеф, прокурор Рихард Экстрём, велел вам кланяться.
Они пожали друг другу руки.
– Экстрём... Да, мне приходилось иметь с ним дело пару лет назад. Хотите кофе?
Взяв в кофейном автомате два стаканчика, Арманский открыл дверь своего кабинета и усадил Бублански за столик перед окном, возле которого стояли удобные кресла для посетителей.
– Арманский – это русская фамилия? – поинтересовался Бублански. – У меня тоже фамилия на «-ски».
– Мои предки родом из Армении. А ваши?
– Из Польши.
– Чем могу быть полезен?
Бублански достал блокнот и раскрыл на нужной странице.
– Я работаю над расследованием убийства в Энскеде. Думаю, вы слышали об этом в утренних новостях.
Арманский кивнул.
– Экстрём говорил, что вы не станете болтать.
– При моей работе ссориться с полицией ни к чему. Могу вас заверить, что я умею молчать.
– Хорошо. В данный момент мы разыскиваем человека, который раньше у вас работал. Это женщина, ее зовут Лисбет Саландер. Вы знаете ее?
Арманский почувствовал, как в животе у него словно заворочался тяжелый камень, но он и бровью не повел.
– По какой причине вы разыскиваете фрекен Саландер?
– Скажем так: у нас есть причины считать ее причастной к этому делу.
Камень в животе Арманского вырос в размере и причинял почти физическую боль, но выражение его лица оставалось непроницаемым. С первого дня знакомства с Лисбет его не покидало тревожное ощущение, что некоторые особенности ее личности неминуемо приведут эту девушку к какой-нибудь катастрофе, но он всегда мысленно видел ее в роли жертвы, а не преступницы.
– То есть вы подозреваете Лисбет Саландер в совершении двойного убийства в Энскеде. Я правильно понял?
Помедлив секунду, Бублански утвердительно кивнул.
– Что вы можете рассказать о Саландер?
– А что вы хотели бы знать?
– Во-первых, как нам ее найти?
– Она живет на Лундагатан. Чтобы сказать точный адрес, мне нужно посмотреть записи. У меня есть номер ее мобильного телефона.
– Адрес мы знаем. Номер мобильника – это интересно.
Арманский отошел к письменному столу, нашел номер и продиктовал его. Бублански записал.
– Она у вас работает?
– Она работает как индивидуальный предприниматель. Иногда я поручал ей какие-то дела, начиная с девяносто восьмого года, в последний раз это было года полтора тому назад.
– Какого рода работу она выполняла?
– Сбор сведений.
Бублански поднял голову от блокнота и от неожиданности вздернул брови:
– Сбор сведений, – повторил он удивленно.
– Если быть точнее – изучение личных обстоятельств.
– Минуточку... О ком мы говорим? – продолжал удивленный Бублански. – Та Лисбет Саландер, которую мы разыскиваем, не смогла даже получить свидетельство об окончании школы и была признана недееспособной.
– Теперь это уже не называется признанием недееспособной, – терпеливо поправил собеседника Арманский.
– Да наплевать на то, как это называется! Девушка, которую мы разыскиваем, согласно документам, страдает тяжелым психическим расстройством и склонна к насилию. Кроме того, у нас есть документ от социального ведомства, в котором сказано, что в конце девяностых годов она занималась проституцией. В ее бумагах ничто не указывает на то, что она способна выполнять квалифицированную работу.
– Одно дело бумаги, другое – человек.
– Вы хотите сказать, что она способна выполнять сбор сведений о личных обстоятельствах для агентства «Милтон секьюрити»?
– Не только способна. Она в этой области кого угодно за пояс заткнет.
Бублански медленно опустил ручку и нахмурил брови.
– Из ваших слов создается впечатление, что вы питаете к ней уважение.
Арманский опустил глаза, чувствуя, что оказался на распутье. Он всегда знал, что когда-нибудь Лисбет Саландер непременно во что-нибудь вляпается. Он совершенно не мог представить себе, каким образом она могла оказаться замешанной в двойном убийстве в Энскеде (будь то в качестве основного виновника или в какой-то иной роли), однако он не мог не признать, что довольно мало знает о ее частной жизни. С чем же таким она связалась? Арманский припомнил ее неожиданный визит и загадочное заявление, что у нее есть деньги на жизнь и работа ей не нужна.
Единственным разумным решением в этот момент было отмежеваться от Лисбет Саландер, а главное, показать, что она не имеет никакого отношения к «Милтон секьюрити». Арманский невольно подумал, что не знает более одинокого человека, чем Лисбет Саландер.
– Я уважаю ее профессиональные способности. О них ничего не сказано в характеристиках и свидетельствах.
– Так значит, вам известно ее прошлое.
– Я знаю, что у нее есть опекун и что у нее было тяжелое детство.
– И вы все равно приняли ее на работу.
– Именно поэтому и принял.
– Объясните!
– Прежний ее опекун, Хольгер Пальмгрен, был адвокатом старика Ю. Ф. Милтона. Он заботился о ней еще с тех пор, когда она была подростком, и уговорил меня взять ее на службу. Сначала я поручил ей сортировку почты, обслуживание копировального аппарата и тому подобное. Потом выяснилось, что в ней, оказывается, скрыты необыкновенные таланты. А записи в отчетах социального ведомства, что она будто бы занималась проституцией, можете просто забыть. Это полная ерунда. В подростковый период у Лисбет Саландер были трудные годы, и она действительно была несколько бесшабашной, но это ведь еще не преступление. А уж в проститутки она совсем не годится.
– Ее нового опекуна зовут Нильс Бьюрман.
– С ним я ни разу не встречался. У Пальмгрена года два назад случилось кровоизлияние в мозг. Вскоре после этого Лисбет Саландер прекратила на меня работать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177