Секс только ради секса – это телячье удовольствие. Он таит в себе гораздо большие глубины, сокровенные мистические глубины.
– Меня мало интересуют эти глубины. Меня интересует только мое удовольствие.
– Но и карьера ведь тоже?
– Разумеется. Конечно, я предпочитаю заниматься интеллектуально-изысканным трудом, чем какой-нибудь потной нюрой водить переполненные трамваи.
– Но когда мы с тобой занимаемся нашими играми, ты, становясь на четвереньки, сравниваешься с этой самой нюрой. Вы обе – всего лишь текущие самки.
– Да, но затем я стремительно превращаюсь в повелительницу, властную и сильную. Эта траектория взлета и является пиком морального наслаждения. Это – мощный душевный оргазм.
– Ну а с другими мужчинами ты пробовала заниматься тем же, что и со мной?
– Кое с кем занималась, но не с такой силой.
– Как это понимать?
– Очень просто. Дело в том, что ты являешься довольно своеобразным субъектом, и твое своеобразие заключается в твоей откровенности. Ты не скрываешь свою внутреннюю грязь, свою внутреннюю патологию, которая, безусловно, таится в каждом человеческом существе. Ты выплескиваешь содержание своего дна и любуешься им. В этом смысле ты страшный человек, и это меня к тебе влечет. Ты совершенно открыто демонстрируешь свои пороки и кричишь: «Вот посмотрите, какой я злой, порочный, гадкий!», и тут же добавляешь: «Но как я прекрасен». Ты навалишь кучу дерьма и все предлагаешь полюбоваться твоим дерьмом.
– Да, я люблю красоту порока. В этом даже есть и какое-то чисто эстетическое наслаждение. Но ведь ты также порочна, и еще как порочна. Я пробовал экспериментировать со многими женщинами, и многие из этих многих просто с ужасом принимали мои предложения. Просто залезть в постельку – пожалуйста, это мы с удовольствием. Но когда дело доходило до игр, они начинали выглядеть ошарашенными и чуть ли не шокированными.
– А ты бы попытался хоть одну из этих многих расшевелит своими теориями о мистической силе неординарного секса…
– В том то и дело, что пытался, но из этого ничего не получилось.
– Значит, плохо пытался.
– Это как?
– А так, что внутри почти каждого человека находятся не се всем обычные переживания, которые он, сам того не ведая, хотел 6i реализовать. Ты слишком фиксирован на себе и своем эксцентричном эгоцентризме, а потому ты плохо наблюдаешь за людьми И вследствие этого тебе, наверное, неведом тот факт, что если женщине очень нравится какой-нибудь мужчина, то она ради него может пойти на многое. И уж, по крайней мере, реализовать фантазии наподобие твоих.
– Ну что ж, надо попробовать.
– Только попробуй, – кокетливо изображая ревность, погрозила пальчиком Рита и добавила, – ну ладно, пойдем теперь займемся обычной, земной любовью, как ты говоришь, телячьим кайфом, и просто залезем в постельку.
– Охотно, – сказал довольно Лукин, и они юркнули в спальню.
«А если бы это была я?»
Поток сознания
Продолговатая затемненная спальня, выхваченная внутренним оком воспоминания, быстро скользнула в коридор памяти и рассеялась, как призрак, в настоящем текущем моменте, в котором Рита вновь оказалась, слегка опомнившись от неожиданности, на время выбившей ее из состояния равновесия. Она вернулась в реальность окружающую ее уютной гостиной гостеприимного салона, и успокоилась. Но в следующий момент новая волна смущения и чувства, похожего на испуг, всколыхнулась в ней, смывая и унося в открытое море неопределенности остатки столь бережно развиваемой и культивируемой самоуверенности. Она вдруг осознала, что всплывший из небытия на поверхность действительности Лукин начнет распространяться об их отношениях в прошлом и, что хуже всего, характере этих отношений. И об этом узнают люди, чьим вниманием и знакомством она так дорожит – мудрый и надежный Николай Павлович, ироничный и въедливый Герман, любознательный и наивный Матвей. Она ощутила себя шлюхой в этом окружении, на мгновенье словно отдалившемся от нее, как инстинктивно отстраняются отчего-то грязного и зловонного. «Черт бы побрал этого Лунина», – пронеслось в ее честолюбивой и непростой голове. И хотя в намерения пациента, кажется, не входило откровенничать по поводу их прошлых поисков, однако, Рита все равно продолжала себя чувствовать неловко – ведь ей, как и всем остальным, предстояло расспрашивать его и копошиться в потемках его личности, и перспектива подобных действий представлялась ей несколько нечестной.
Тут она щекой ощутила взгляд мэтра, который смотрел на нее с интересом, и чуть скосив глаза, убедилась, что это было действительно так. Иллюзия сквозного, пронзающего взгляда овладела ею, как бы она ни убеждала себя в абсурдности своих суеверных домыслов. Впрочем, ее внутреннее смятение прервал четкий голос Николая Павловича:
– Ну что ж, коллеги, наш друг любезно согласился ответить на все ваши вопросы, какими бы откровенными они не казались. Он понимает, что такова наша профессия, и успех наших действий зависит от того, насколько готов с нами сотрудничать наш клиент. И вы тоже, – обратился он к Лукину, – можете обращаться к каждому из нас, если вам что-либо покажется непонятным или интересным. У нас не классический сеанс психоанализа.
Легкой тенью по комнате пробежала секундная тишина и съежилась под половицей, прошуршавшей у ног Матвея Голобородько. Вдумчивый поэт щепотью захватил бородку и спросил:
– Скажите, пожалуйста, в ваших отношениях с Лизой была какая-то достоевщинка?
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду некую надрывность, аффективную насыщенность…
– И необычный секс, – быстро сделал вставку Герман, от которой Рита вздрогнула.
– А что вы понимаете под необычным сексом? – поворачиваясь к нему, спросил Лукин.
– Ну, какие-нибудь садистические проявления, – пояснил Герман, – или садизм, смешанный с элементами мазохизма.
– Это и есть достоевщинка? – с некоторым вызовом в тоне, но без агрессии спросил Лукин.
– Полагаю, что да, – невозмутимо ответил Герман, – но речь идет не о литературных реминисценциях, а о том, что могло привести вас к той драме, которую вы сейчас столь бурно переживаете, бы хотел исследовать механизмы ее возникновения и постольку, поскольку центральным персонажем приключившегося с вами являетесь все-таки вы, то соответственно было бы разумным попытаться выяснить, что же двигало вашими мотивами, знание которое поможет нам составить стратегию действий, способных вам помочь. Если вы этого, конечно, хотите.
«Скорее бы все это закончилось, – ощущая тяжелую устало подумала Рита. – Или сказаться больной и улизнуть отсюда? Ну и причем здесь необычный секс? Этого Германа как всегда куда-то заносит с его штучками типа – „расскажи, какой у тебя секс, и я те расскажу, кто ты“.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42