Далей следовало прибыть на празднование собственного дня рождения еще полчаса назад. Ожидая именинницу, я развлекалась как умела: выпивала и прислушивалась к болтовне окружающих. Какой-то тип, изображавший из себя крутого с Пятой авеню, даже не спросив имени своей соседки, начал ей рассказывать, как выбрался за пределы Нью-Йорка.
– Понимаешь, я люблю тепло, но Саут-Бич теперь такой унылый! Толпа невыносимо пошлая.
Голос у него был как у чернокожего, выдающего себя за белого диктора телевидения.
Он вел себя как человек, которому хорошо за сорок, но на самом деле ему было всего тридцать три; он называл своим домом летний дом родителей на острове Мартас Вайнъярд. Он учился в самых благопристойных университетах с гербами и пышными названиями, а степень у него была разве что в выпендрежных науках. Самомнение пряталось под золотой пуговицей его синего блейзера, и по тому, как он оглядывает ободок своего бокала, можно было предположить, что он из тех типов, которые спокойно возвращают заказанное в ресторане блюдо, потому что не так приготовлено. А вот романы он наверняка заканчивает, переставая отвечать на телефонные звонки.
– В это время года я предпочитаю Невис, – продолжает он.
Что общего у Невиса с Саут-Бич, и кто употребляет словечки вроде «унылый»? Этот тип и разговаривать-то толком не умеет.
Я смотрю по сторонам, наблюдая, как парочки делятся друг с другом глобальными идеями, записывая их на крошечных салфеточках для коктейлей и обмениваясь этими квадратиками. У той сердце нараспашку, а у того шикарный пиджак. Трудно найти второе такое место, где бокал вина стоит шестнадцать долларов, освещение неярко, а у мужчин галстуки сплошь от «Феррогамо»... Ну, и иногда – от «Зенья». Но только если они в костюмах, ибо галстуки «Зенья» – для костюмов. Впрочем, вы это и так знали, я-то ведь знала об этом. Ну хорошо, не знали.
Тут подходит приятель девушки, на которую мистер Выпендрежник пытается произвести впечатление, дотрагивается до ее спины и обменивается поцелуем. Выпендрежник не теряется.
– Могу я предложить выпить вам обоим?
Он заглядывает в глаза бойфренда так восторженно, словно тот в пятый раз подряд завоевал в регате золотой приз.
– Нет, спасибо, – отзывается бойфренд тоном, в котором слышится: «На яхте, а не на лодке, ты, ничтожество!»
Итак, у нее есть бойфренд. Да ладно, каждая привлекательная женщина в этом городе с кем-нибудь встречается. Бойфренды – не средство отпугивания чужаков, а аксессуар. Интересно, не завалялся ли где-нибудь бойфренд и моего размера?
– Ой, с ума сойти! – Это ко мне сзади подошли Далей и Александра. Далей взяла за плечи меня и мистера Выпендрежника. – Сразу двое моих замечательных друзей! – Из ее розовых губок вырывается настоящий визг восторга, а потом она всех знакомит и награждает поцелуями.
Мистер Выпендрежник – это, оказывается, Пол Уильямс, брокер из «Меррилл Линч», у которого вообще-то была невеста, просто он о ней забывал упоминать, когда выпьет.
Когда он поругался со своей «очень серьезной любовью», Далей познакомила его с Александрой. Они слегка встречались, не всерьез, зато трахались всерьез, даже когда он признался, что помирился с бывшей.
– Знаешь, одно дело спать с ним, пока у них был просто роман, но теперь они обручены. У меня тоже есть свои границы дозволенного.
Очевидно, эти самые «границы» Александра рисовала карандашом.
После того как Александра обменялась с Выпендрежником похотливыми ухмылочками и взглядами, полными легкомысленных планов, она прошептала мне:
– Поверить не могу, что он здесь! Вот смех! Он классно выглядит. Прости, что мы опоздали; я пыталась отговорить ее от этого.
Под «этим» подразумевался кошмарный наряд Далей – черные кожаные штаны в обтяжку были такие короткие, что смахивали на спортивные шортики. Черные сапоги до колен придавали этому ужасу особый смак. Очевидно, розовый свитер с высоким воротом и длинными рукавами Далей надела, чтобы отдать хоть какую-то дань консерватизму.
– Ты что, не могла ее уговорить избавиться хотя бы от этих кожаных... стрингов?
– Знаешь, Стефани, даже то, что получилось – результат долгих уговоров. – Александра взмахнула рукой, словно ассистент фокусника, демонстрирующий самый обычный предмет. – Ты бы посмотрела, какие кружевные чулки были на ней поначалу!
– А где все остальные? – спросила я Александру как специалиста по планированию.
Она занималась организацией мероприятий в журнале «Нью-Йоркер», нумеровала аргументы в споре, всегда думала, прежде чем говорить, и не мыслила жизни без электронной записной книжки и списков дел на завтра.
– Сегодня нас только трое. Настоящее празднество в суб.
Экономя время, Александра изъяснялась аббревиатурами.
– Что? Что в субботу?
– Ангел, мы же тебе говорили. – Александра погладила мне руку наманикюренными пальчиками, словно это было манто из собольего меха. – Место назначения – Хэмпс, отправляемся в восемь утра... Цель поездки: Предаваться. Пороку. Весь. Уик-энд. Напролет.
Мы нередко шутливо обзывали друг друга шлюшками, хотя единственным живым существом, делившим со мной постель в последнее время, была моя собака.
– Я думала, мы уедем в субботу, чтобы не вляпаться в праздничные пробки.
Далей и Александра уставились друг на друга, потом – снова на меня, и разразились дружным смехом.
– Дорогуша, брось – это же лучший уик за все лето! Встанешь пораньше, сядешь в машину, а в дороге поспишь.
Где бы взять учебник по тому, как быть классной? Я бы изучила его вдоль и поперек, заучивала бы куски наизусть. Я не хочу быть матроной, разведенкой с пристойной ниткой жемчуга. Я хочу быть частью потрясного мира Алекс. Она – мой пропуск в веселую одинокую жизнь.
Я даже не очень поняла, зачем мы в таком случае собрались. Ни одна из нас не решилась плотно поесть, зная, что на завтра нам предстоит щеголять в купальных костюмах. Это был обед без обеда, в стиле «а чем ты собираешься заняться в свой взаправдашний день рождения?» Втроем мы выпили две бутылки шестидесятипроцентного марочного рислинга, закусывая сыром «Реблошон» и позволяя пожилым джентльменам угощать нас розовым шампанским в бокалах с засахаренными краями.
И тут я заметила, что прямо к нашему столу идет мой бывший одноклассник Брэд, и в животе у меня заныло. Он остановился и улыбнулся, зависнув над нами; казалось, что его лицо подсвечено фонариком. Странное зрелище, прямо как когда внезапно видишь собственного швейцара в незнакомом районе города. Ах, черт. Я затаила дыхание.
Ладно, скажу прямо. Мы с Гэйбом ходили в одну и ту же до омерзения маленькую школу. Вот так. Но не делайте поспешных умозаключений в стиле «ах, не удивительно, что школьный роман закончился неудачей в браке».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81