Настоящий трус на его месте просто не думал бы о Кардинале. Я решил сменить пластинку и предложил папе почитать рукопись Михаила Ильича. Для меня тоже было кое-что приготовлено. Седой надиктовал небольшую лекцию по истории своего варианта.
Яснее-ясного, что историк из контрразведчика никакой. Я снял наушники и выключил плейер, когда отец только дочитал до середины. Можно было спокойно обдумать услышанное. История наизнанку выглядела довольно любопытно, несмотря на недостаток информации.
Расслоение вариантов появилось во времена киевского князя Святослава Игоревича. В нашей истории он погиб совсем молодым, угодив в печенежскую засаду. В варианте Медведя князь уцелел. Незадолго до несостоявшейся засады он попал в плен (на довольно почётных условиях) и в плену на берегу Каспия прожил около семи лет.
В Киев Святослав вернулся правоверным мусульманином и привёл с собой мощную мусульманскую дружину. В отсутствие Святослава Русь была поделена между тремя его сыновьями. В Новгороде княжил Владимир. Святослав рьяно принялся насаждать мусульманство, жестоко наказывая всех несогласных. Новгородские земли Святославу одолеть не удалось, этому мешали самые разные обстоятельства. Кроме того, Святослава не отпускала идея уничтожения Византийской империи. Тут была замешана какая-то давняя обида, возможно — отказ в сватовстве. Отдавая всего себя этой грандиозной мести, князь временно смирился с присутствием в тылу языческого (а на самом деле — стремительно христианизирующегося) Новгорода. Походы на юг должны были вот-вот смениться походом на север. Но… Что-то всё время мешало, Владимир женился на дочери очень знатного варяжского вождя, сработали ещё какие-то механизмы исторического процесса, а в результате — объединённое новгородско-варяжское войско разбило армию киевского князя, когда он, наконец-то, выбрался, чтобы покарать непослушного сына. Дальше — больше. Один из сыновей Владимира был призван для правления в Бирку, Новгородчина практически безболезненно крестилась, наследник Святослава заключил с Владимиром мир…
Можно ещё раз повторить, что Седой не был историком. Отец хотел узнать, как мир Седого стал таким, каков он сейчас, — пожалуйста. А вот остальное… Как там у них было с татаро-монголами? А с немецкими крестоносцами? Был ли кто-нибудь вроде Наполеона? Каким образом Израиль возник почти пятьсот лет тому назад (это я усвоил из разговора с отцом в Бирке)? Единственное, что перестало меня смущать (даже без лекции Седого), — это само государство Балтийский Союз. Существовала же в нашем варианте Австро-Венгерская империя! И долго существовала, и совсем не плохо жила. Почему Балтийский Союз не может? В его идее даже больше логики.
— Красиво излагает, собака, — отец дочитал рукопись. — Кто такой, и почему допущена утечка информации?
Я рассказал об авторе и о своей кинолегенде. Отец рассмеялся.
— Аферист! — сказал он. — На первый раз прощаю. Но ещё что-нибудь этакое вытворишь — морду набью. Не посмотрю на твои бицепсы.
— Почему? — я искренне удивился.
— Повторяю для идиотов, — каждое слово отца было веским, значимым. Словно он инструкцию по выживанию читал. — Никогда не старайся понять Дом. Пользуйся, ещё раз пользуйся, обнаруживай новые возможности. Но не задумывайся. Я не хочу знать, правда ли здесь написана. Это не поможет нам ни на йоту. А помешать может. До сути вещей докапывайся в обыденной жизни. Но не в Доме. Не хочу, чтобы мой сын на своей шкуре осознал это… как его…: «От многого знания много скорби». Обитателю Дома, лишённому поддержки Дома, придётся тяжелее, чем рыбе, выброшенной на берег. Усёк?
— Усёк.
— Ты журналы научно-популярные читать любишь?
— Да как-то не до того… — Я мог ожидать чего угодно, но не этого вопроса.
— Ну и зря. Ты читай. Полезно это. И любопытство удовлетворишь, и на уровне будешь. Не все же боевики с мордорбоем смотреть. Но вот что касается Дома… Тут у тебя журнал один — «Незнание — сила», — для большей убедительности отец потряс почему-то именно злосчастной рукописью.
Словно ставя точку в нашей беседе, зазвонил дверной звонок. Отец пошёл разбираться. Вернулся он секунд через двадцать.
— Иди, Сергей, это к тебе. Девушка.
12. Первый парень на деревне.
Как-то так получилось, что начиная с приобщения к Дому, моя жизнь стала напоминать сценарий, сработанный ремесленником от творчества. Приключения чередовались с сексом и умными разговорами, а по мере движения к развязке (интересно, какой?) чередование становилось все более напряжённым. Направляясь к дверям, где меня ждала загадочная гостья, я мысленно настроился на какой-то подвох. Сценарий обязывал. И так чередование немного нарушилось. Между моими разговорами с Михаилом Ильичом и отцом запросто уместилась бы небольшая драчка, погоня через несколько вариантов или, на худой конец, перестрелка. Не шпионка ли Кардинала пришла ко мне со спрятанной под юбкой гранатой?
Что касается юбка — тут я ошибся на все сто процентов. На гостье были джинсы. Да и на шпионку она не тянула. Если посылают женщину, значит, хотят мужика совратить. А тут… Джинсы мешковатые, линялые, рубашка джинсовая навыпуск — ещё более линялая и мешковатая. Никогда не догадаешься, что там за фигура спрятана. Косметики никакой не видно. В чём здесь подвох?
Решив, что знакомиться лучше в комнате, я пригласил девушку к себе. И, как истинный джентльмен, у двери пропустил спутницу вперёд. В результате вместо своей комнаты попал в совсем другое помещение. Подвох не заставил себя ждать.
Явной причины убегать не было. Комната как комната, сработана «под дворец», притом дворец жилой. А незнакомка, надо понимать, тоже из Дома? Гостья-хозяйка уверенно села в шикарное кресло и заговорила.
Все оказалось на удивление просто. Никакого шпионажа, никаких козней. Проще таблицы умножения. У папиной знакомой с четвёртого этажа была дочь, Рута. От матери Рута узнала, что в Доме обитает молодой человек приятной наружности. Так как о других мало-мальски молодых обитателях Дома у Руты никакой информации не имелось, она решила познакомиться со мной. Нельзя сказать, чтобы я был польщён. Это, получается, про меня сказано: « На безрыбье и рак рыба»?
Но Рута не испытывала ни малейшей неловкости. Она говорила так много, словно до сих пор подходящих собеседников у неё не было. Вначале я выслушал аргументацию, почему Руте необходим парень именно из Дома. Мужчины со стороны не выдерживали двух испытаний: «бедностью» и «богатством». Первое заключалось в том, что при знакомстве девушка была одета чрезвычайно скромно, неброско. И разговор вела от лица бедной, почти убогой провинциалки, внимательно следя за реакцией собеседника. Выдержавших экзамен Рута приглашала в гости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Яснее-ясного, что историк из контрразведчика никакой. Я снял наушники и выключил плейер, когда отец только дочитал до середины. Можно было спокойно обдумать услышанное. История наизнанку выглядела довольно любопытно, несмотря на недостаток информации.
Расслоение вариантов появилось во времена киевского князя Святослава Игоревича. В нашей истории он погиб совсем молодым, угодив в печенежскую засаду. В варианте Медведя князь уцелел. Незадолго до несостоявшейся засады он попал в плен (на довольно почётных условиях) и в плену на берегу Каспия прожил около семи лет.
В Киев Святослав вернулся правоверным мусульманином и привёл с собой мощную мусульманскую дружину. В отсутствие Святослава Русь была поделена между тремя его сыновьями. В Новгороде княжил Владимир. Святослав рьяно принялся насаждать мусульманство, жестоко наказывая всех несогласных. Новгородские земли Святославу одолеть не удалось, этому мешали самые разные обстоятельства. Кроме того, Святослава не отпускала идея уничтожения Византийской империи. Тут была замешана какая-то давняя обида, возможно — отказ в сватовстве. Отдавая всего себя этой грандиозной мести, князь временно смирился с присутствием в тылу языческого (а на самом деле — стремительно христианизирующегося) Новгорода. Походы на юг должны были вот-вот смениться походом на север. Но… Что-то всё время мешало, Владимир женился на дочери очень знатного варяжского вождя, сработали ещё какие-то механизмы исторического процесса, а в результате — объединённое новгородско-варяжское войско разбило армию киевского князя, когда он, наконец-то, выбрался, чтобы покарать непослушного сына. Дальше — больше. Один из сыновей Владимира был призван для правления в Бирку, Новгородчина практически безболезненно крестилась, наследник Святослава заключил с Владимиром мир…
Можно ещё раз повторить, что Седой не был историком. Отец хотел узнать, как мир Седого стал таким, каков он сейчас, — пожалуйста. А вот остальное… Как там у них было с татаро-монголами? А с немецкими крестоносцами? Был ли кто-нибудь вроде Наполеона? Каким образом Израиль возник почти пятьсот лет тому назад (это я усвоил из разговора с отцом в Бирке)? Единственное, что перестало меня смущать (даже без лекции Седого), — это само государство Балтийский Союз. Существовала же в нашем варианте Австро-Венгерская империя! И долго существовала, и совсем не плохо жила. Почему Балтийский Союз не может? В его идее даже больше логики.
— Красиво излагает, собака, — отец дочитал рукопись. — Кто такой, и почему допущена утечка информации?
Я рассказал об авторе и о своей кинолегенде. Отец рассмеялся.
— Аферист! — сказал он. — На первый раз прощаю. Но ещё что-нибудь этакое вытворишь — морду набью. Не посмотрю на твои бицепсы.
— Почему? — я искренне удивился.
— Повторяю для идиотов, — каждое слово отца было веским, значимым. Словно он инструкцию по выживанию читал. — Никогда не старайся понять Дом. Пользуйся, ещё раз пользуйся, обнаруживай новые возможности. Но не задумывайся. Я не хочу знать, правда ли здесь написана. Это не поможет нам ни на йоту. А помешать может. До сути вещей докапывайся в обыденной жизни. Но не в Доме. Не хочу, чтобы мой сын на своей шкуре осознал это… как его…: «От многого знания много скорби». Обитателю Дома, лишённому поддержки Дома, придётся тяжелее, чем рыбе, выброшенной на берег. Усёк?
— Усёк.
— Ты журналы научно-популярные читать любишь?
— Да как-то не до того… — Я мог ожидать чего угодно, но не этого вопроса.
— Ну и зря. Ты читай. Полезно это. И любопытство удовлетворишь, и на уровне будешь. Не все же боевики с мордорбоем смотреть. Но вот что касается Дома… Тут у тебя журнал один — «Незнание — сила», — для большей убедительности отец потряс почему-то именно злосчастной рукописью.
Словно ставя точку в нашей беседе, зазвонил дверной звонок. Отец пошёл разбираться. Вернулся он секунд через двадцать.
— Иди, Сергей, это к тебе. Девушка.
12. Первый парень на деревне.
Как-то так получилось, что начиная с приобщения к Дому, моя жизнь стала напоминать сценарий, сработанный ремесленником от творчества. Приключения чередовались с сексом и умными разговорами, а по мере движения к развязке (интересно, какой?) чередование становилось все более напряжённым. Направляясь к дверям, где меня ждала загадочная гостья, я мысленно настроился на какой-то подвох. Сценарий обязывал. И так чередование немного нарушилось. Между моими разговорами с Михаилом Ильичом и отцом запросто уместилась бы небольшая драчка, погоня через несколько вариантов или, на худой конец, перестрелка. Не шпионка ли Кардинала пришла ко мне со спрятанной под юбкой гранатой?
Что касается юбка — тут я ошибся на все сто процентов. На гостье были джинсы. Да и на шпионку она не тянула. Если посылают женщину, значит, хотят мужика совратить. А тут… Джинсы мешковатые, линялые, рубашка джинсовая навыпуск — ещё более линялая и мешковатая. Никогда не догадаешься, что там за фигура спрятана. Косметики никакой не видно. В чём здесь подвох?
Решив, что знакомиться лучше в комнате, я пригласил девушку к себе. И, как истинный джентльмен, у двери пропустил спутницу вперёд. В результате вместо своей комнаты попал в совсем другое помещение. Подвох не заставил себя ждать.
Явной причины убегать не было. Комната как комната, сработана «под дворец», притом дворец жилой. А незнакомка, надо понимать, тоже из Дома? Гостья-хозяйка уверенно села в шикарное кресло и заговорила.
Все оказалось на удивление просто. Никакого шпионажа, никаких козней. Проще таблицы умножения. У папиной знакомой с четвёртого этажа была дочь, Рута. От матери Рута узнала, что в Доме обитает молодой человек приятной наружности. Так как о других мало-мальски молодых обитателях Дома у Руты никакой информации не имелось, она решила познакомиться со мной. Нельзя сказать, чтобы я был польщён. Это, получается, про меня сказано: « На безрыбье и рак рыба»?
Но Рута не испытывала ни малейшей неловкости. Она говорила так много, словно до сих пор подходящих собеседников у неё не было. Вначале я выслушал аргументацию, почему Руте необходим парень именно из Дома. Мужчины со стороны не выдерживали двух испытаний: «бедностью» и «богатством». Первое заключалось в том, что при знакомстве девушка была одета чрезвычайно скромно, неброско. И разговор вела от лица бедной, почти убогой провинциалки, внимательно следя за реакцией собеседника. Выдержавших экзамен Рута приглашала в гости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81