ВЕЧЕР ПЯТНИЦЫ
- На сегодня, видимо, все, - изобразив интеллигентное неудовольствие,
произнес Гулякин.
Похоже было на то. Тяжелый останов - штука довольно обычная, но
выбивает из колеи и людей, и машину. Свирский принялся сворачивать длинную
бумажную простыню. Простыня была сверху донизу исписана на языке, который
эвээмствующие снобы именуют, как монарха, "пи-эль первый", а люди деловые
называют просто "поел один". Шизофренически однообразный мелкий узор
бледно-сиреневого цвета шуршащими рывками передергивался по столу.
Постников звонко захлопнул "дипломат" и сказал:
- Может, и к лучшему.
- Да, Дмитрий, - отозвался Гулякин. - Ты правда какой-то серый.
- Душно, - несмело вступился за смолчавшего Постникова его недавний
аспирант Свирский. Аккуратно пропуская друг друга в дверь по антиранжиру,
они покинули терминальный зал: кандидат Свирский, доктор Постников,
профессор Гулякин.
- За выходные, Борис, я просил бы вас сызнова проверить программу.
- Конечно. Разумеется, Сергей Константинович.
- Это все не дело. У меня буквально коченеют клешни, когда машина не
пашет! - После пятидесятилетнего юбилея элегантный профессор вдруг
принялся обогащать свою речь молодежной лексикой. Ученый Совет был у него
теперь не иначе как тусовкой. Постников коротко покосился на шефа. Тот,
уловив блеснувшую сбоку веселую искру, сказал с напором: - Да, да! Если
что - звоните мне прямо на дачу.
Крутя ключи на пальце, Гулякин шустро сбежал сквозь густую городскую
духоту по ступеням парадного крыльца к своему "жигульку" - изящные
австрийские туфли твердо, как копытца, щелкали по асфальту. В полуприседе,
упираясь в колени руками и свесив белоснежные космы на лоб, Гулякин
несколько раз обошел вокруг машины, пристально вглядываясь куда-то под
нее.
- Что вы там ищете, Сергей Константинович? - спросил сразу вспотевший
на вечернем припеке Свирский. - Золото и брильянты?
- Уран, - ответил Гулякин и с едва уловимой натужинкой распрямился.
Перевел дух и вдруг, открывая дверцу, заорал высоцким голосом: - Я б в
Москве с киркой уран нашел при такой повышенной зарплате!.. Тачка не
нужна?
Свирский пожал плечами, стеснительно улыбаясь. Постников сказал
ехидно:
- Куда нам спешить в такую жару. Дачи нету. Погуляем тут.
- Завистник! - засмеялся Гулякин. - Придется завещать дачу с мебелью
и незамужней дочерью тебе, Дмитрий... Нет, кроме шуток! Борис, заткните
уши субординативно!
Свирский четко выронил портфель и, растопырив локти, сунул в уши свои
длинные, покрытые черными волосками пальцы. На какой-то миг Постникову
показалось, что пальцы войдут на всю длину.
- Правда, поехали, - негромко попросил Гулякин. - Ты, ей-богу, серый.
Плюнь на все. Мы по тебе соскучились как-то... посидим, похохочем, в речке
выкупаемся... Лида нам споет. Мои плавки тебе подходят, помнишь?
- Спасибо, - Постников неловко покосился на застывшего с пальцами в
ушах Свирского. - Подумать надо. Скоро Совет, мне докладывать.
- Черт. Эта тема сожжет тебя ощущением ответственности. Дмитрий,
плюнь, надорвешься. Один неловкий шаг - и Губанов тебя проглотит вместе и
с потрохами, и с заботами о человечестве, даже я не прикрою. Я уж не тот,
Дмитрий.
Постников усмехнулся и сделал Свирскому знак вытащить пальцы.
Свирский вытащил, подцепил опрокинувшийся портфель. Мимо текли к
остановкам усталые, распаренные, предвкушающие отдых люди. Фырча,
разъезжались машины со стоянки. Все спешили - вечер пятницы, погода
блеск...
- Вольно, - сдался Гулякин. - Вверяю вам учителя, Борис. Берегите
его. Он нужен людям. - Провалился, складываясь в коленях и в поясе, в
кабину, и "жигуленок", хрюкнув, ровно заурчал, а потом, загодя помаргивая
левым поворотом, покатил к Карусельной.
Некоторое время шли молча.
- Что за ритуал у Сергея Константиновича? - спросил затем Свирский. -
Который раз вижу, как он вприсядку ходит у машины...
- А... - сказал Постников. - Это уж три года как ритуал. Купите
машину если - поймете.
Какой-то шутник подставил под колесо одной из стоявших машин -
случайно это оказалась машина Гулякина - обрезок наточенной стальной
проволоки. Минут через двадцать езды обрезок, впившийся, едва машина
тронулась, в протектор, дошел до камеры. Машину на полном ходу швырнуло на
тротуар, на катившую коляску женщину. Постников, сидевший сзади, так и не
понял, каким виртуозным усилием профессор ухитрился ее не убить. Но к
вечеру у Гулякина уже был инфаркт.
Молча Постников и Свирский протолкались сквозь толпу на остановке.
Толпа нервничала, завидев накрененный, наезжающий с натужным воем усталый
ящик троллейбуса; все старались выбраться поближе к краю тротуара.
- Надежды юношей питают... - пробормотал Свирский, когда его пихнул
острым углом сложенного велосипеда молодой человек, мрачно рвавшийся к той
точке пространства, где, по его расчетам, долженствовал оказаться вход.
Переполненный троллейбус даже не стал останавливаться - чуть притормозил у
остановки, а потом, взвыв, опять наддал и бросился наутек. Так и казалось,
что он прячет глаза от стыда. Стайка девиц, протянувших было юные руки
вцепляться в склеенные напластования тел, вываливающиеся из дверей, с
остервенелым хохотом завопила ему вслед: "Я в синий троллейбус сажусь на
ходу!.."
- А что, Дмитрий Иваныч, - вдруг как бы запросто сказал Свирский, -
вы ведь не спешите?
- Нет, - улыбнулся Постников, - совершенно не спешу. Сын, напротив,
просил прийти как можно позже.
- Как это?
- Ну, как... Вспомните себя в девятнадцать лет. Подрос молодой
хищник, имеет полное право - и даже биологическую обязанность - владеть
своим уголком прайда. А у нас вся саванна - тридцать четыре квадратных
метра.
- Пойдемте ко мне, - решился Свирский. - Две остановки всего. Чай.
Цейлонский.
- Спасибо, Борис, - виновато сказал Постников. - Знаете, я лучше
пройдусь. Подумать надо.
- Об этом?
- О чем же еще? Сергей сказал сейчас: тема эта может сжечь ощущением
ответственности. Верно. Знание дает силу, но не только силу, а еще и
ответственность...
- Как и любая сила.
- Да, но тут еще сложнее. Умножая знания, умножаешь скорбь, так,
кажется?
- Не помню, - Свирский пожал плечами.
- Словом, если понимать скорбь как ответственность, которую вполне
можешь осознать, знаний хватает, но совершенно нет сил эту ответственность
реализовать...
- Поди-ка реализуй! - с неожиданной болью выкрикнул Свирский.
Постников покивал.
1 2 3 4 5 6