Или сама вернется в
сомнении? №Это не Рай, не может быть, чтобы это был Рай¤, - убеждал он
себя. Сама идея казалась ему донельзя нелепой, что-то было в этом из об-
ласти вызванных фанатизмом видений и откровений, которыми изобиловала
средневековая история Земли.
Не отрывая взгляда от огня, Теннисон вытянулся в кресле.
№Еще чуть-чуть посижу, - уговаривал он себя, - и на работу. Может,
меня люди ждут¤.
Подумав об этом, он ощутил что-то вроде легкого недовольства и тут же
выругал себя - с чего бы это? Как это, его, врача, может расстраивать,
что его ждут больные? Он заставил себя выпрямиться, повертел головой,
оглядывая комнату. В комнате, кроме него, никого не было, и в этом не
было ничего странного - он прекрасно знал, что кроме него здесь никого
нет и быть не может. Да, он был один, но вдруг он понял, что тут есть
кто-то еще.
Он встал, прошелся по комнате, встал спиной к камину, чтобы осмотреть
вторую ее половину, пытаясь обнаружить, кто же здесь прячется. Никого.
Ничего. Никто нигде не прятался. Он был в этом уверен. Но волнение не
проходило. Уверенности, что в комнате никого, кроме него, нет, не возни-
кало. Наоборот, он все более и более убеждался, что кто-то есть.
Теннисон заставил себя заговорить - ему было легче убить кого-нибудь,
чем что-то сказать.
- Кто здесь?
Словно в ответ он увидел в углу, над спинкой кресла-качалки, стоявше-
го около стола с мраморной крышкой, мягкое сияние колеблющегося облачка
алмазной пыли.
- А, это ты, - успел выговорить Теннисон, как облачко тут же исчезло.
Над спинкой кресла ничего не было. Да, но тот, кто перестал быть виден,
не исчез.
Теннисона обуревали вопросы. №Кто ты? Что ты? Почему ты здесь?¤ Но он
молчал. Он стоял, окаменев, не двигаясь, и не отрываясь смотрел в угол,
где только что видел облачко пыли.
Кто-то заговорил с ним внутри его сознания:
- Я здесь. Здесь, внутри твоего сознания. Хочешь, чтобы я ушел?
Теннисон уловил и понял сказанное.
- Нет, - мысленно ответил он. - Нет, не уходи. Но будь добр, объясни,
что происходит? Ты принадлежишь Декеру? Ты принес мне весточку от Деке-
ра?
- Я не принадлежу Декеру. Я никому не принадлежу. Я - свободное су-
щество и друг Декера. Вот и все. Я могу говорить с ним, но не могу быть
частью его.
- А частью меня - можешь? Почему ты можешь быть частью меня, а частью
Декера - нет?
- Я - Шептун. Так меня зовет Декер. Можешь считать это моим именем.
- Ты не ответил на мой вопрос, Шептун. Почему частью меня ты можешь
быть, а частью Декера - нет?
- Я - Друг Декера. Он - мой единственный друг. Я пытался подружиться
со многими, и они тоже могли бы стать мне друзьями, но они не слышали
меня, не узнавали. Не чувствовали, что я рядом.
- Ну и что? А я при чем?
- Я пытался проникнуть в Декера, но это оказалось невозможно. Разго-
вариваю с ним, да, но не проникая в сознание. А ты мне подходишь. Я по-
нял это сразу, как только увидел тебя.
- И теперь ты готов покинуть Декера? Нет, Шептун, ты не можешь так
поступить с ним. И я не могу с ним так поступить. Я не имею права отнять
у него друга.
- Я его не покину. Но позволь мне быть с тобой.
- Хочешь сказать, что не настаиваешь?
- Нет, не настаиваю. Скажешь №уйди¤, и я уйду. Скажешь №войди¤, и я
войду. Но... прошу тебя, пожалуйста!
№Безумие! - подумал Теннисон. - Это настоящее безумие! Галлюцинация.
Ничего нет. Мне все это просто кажется¤.
Дверь резко распахнулась. На пороге стоял Экайер.
- Джейсон, скорее! - выкрикнул он, не входя. - Пойдем со мной! Ты
должен пойти со мной немедленно.
- Конечно, - кивнул Теннисон. - А что случилось?
- Мэри вернулась из Рая! - ответил Экайер. - И она в очень плохом
состоянии.
Глава 26.
Декер вновь пережил те страшные минуты. Годами он не вспоминал об
этом, не думал, но вот сходил к катеру - и ничего не мог поделать. Вновь
разрезал ножницами финишную ленточку памяти, и старые, запыленные воспо-
минания ярко и отчетливо встали перед ним.
Он протянул руку и коснулся поверхности металлического ящичка, стояв-
шего на столе. Этот ящичек он принес с катера. №Там есть все, - думал
он, - в этих записях, что сделаны на корабле¤. Но открыть ящичек и прос-
мотреть записи он не решался. №Наверное, - думал он, - не стоило иску-
шать себя и забирать черный ящик с катера. Пусть бы лежал там, такой же
забытый и заброшенный, как катер.
Почему же я так боюсь, - спрашивал он себя, - просмотреть записи? Мо-
жет быть, я боюсь того ужаса, кошмара, который там записан? Мог ли там
быть страх? Можно ли его было записать? Мог ли он сохраниться там, такой
же дикий и ясный, как в тот день, много лет назад? ¤
Он зажмурился, спрятал лицо в ладонях, попытался вспомнить...
Он знал корабль как свои пять пальцев, водил его долгие годы, помнил
его весь, до последнего винтика, любил его, гордился им, разговаривал с
ним в часы одиночества в черных безднах пространства. Порой ему каза-
лось, что корабль отвечал ему...
Он помнил все, но была одна-единственная деталь, в которой он не был
уверен, и сомнения его могли развеять только записи. А то, что мучило
его и не давало покоя, там наверняка было. Записи велись с предельной
скрупулезностью. Регистрировались такие параметры, как местонахождение
корабля, расстояние до различных объектов, их координаты с точностью до
многих цифр после запятой; для каждой звезды и планеты записывались тем-
пература, давление, химический состав атмосферы, сила притяжения, данные
о формах жизни, если таковые обнаруживались, о наличии скрытой опаснос-
ти. Но эмоции? Могли ли быть зарегистрированы эмоции? Мог ли быть запи-
сан тот всепобеждающий ужас, который погнал его вышколенную, верную ко-
манду в безумном порыве к спасательным катерам?
Декер сидел у стола, пальцы его лежали на поверхности ящичка. Он заж-
мурился, пытаясь припомнить и убеждаясь уже, наверное, в десятый раз за
последние несколько дней, что одна-единственная подробность упорно ус-
кользала от него, а он никак не мог ее вспомнить.
...Тогда они направлялись в самый центр системы Кунскин, и их завер-
тело в космическом смерче.
№Странно, - думал он, а ведь до того момента я и слышать не хотел ни
о каких смерчах, считал, что это обычная выдумка, легенда, - смерч, ко-
торый способен подхватить корабль и перебросить в другое время или
пространство¤.
Разговоры о таких смерчах можно было услышать в каждом баре на любой
из планет фронтира, но то, как о них рассказывали, возводя глаза к небу,
колотя себя в грудь и клянясь всем святым на свете, мало в чем убеждало,
рождало сомнения даже в теоретической возможности существования таких
смерчей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
сомнении? №Это не Рай, не может быть, чтобы это был Рай¤, - убеждал он
себя. Сама идея казалась ему донельзя нелепой, что-то было в этом из об-
ласти вызванных фанатизмом видений и откровений, которыми изобиловала
средневековая история Земли.
Не отрывая взгляда от огня, Теннисон вытянулся в кресле.
№Еще чуть-чуть посижу, - уговаривал он себя, - и на работу. Может,
меня люди ждут¤.
Подумав об этом, он ощутил что-то вроде легкого недовольства и тут же
выругал себя - с чего бы это? Как это, его, врача, может расстраивать,
что его ждут больные? Он заставил себя выпрямиться, повертел головой,
оглядывая комнату. В комнате, кроме него, никого не было, и в этом не
было ничего странного - он прекрасно знал, что кроме него здесь никого
нет и быть не может. Да, он был один, но вдруг он понял, что тут есть
кто-то еще.
Он встал, прошелся по комнате, встал спиной к камину, чтобы осмотреть
вторую ее половину, пытаясь обнаружить, кто же здесь прячется. Никого.
Ничего. Никто нигде не прятался. Он был в этом уверен. Но волнение не
проходило. Уверенности, что в комнате никого, кроме него, нет, не возни-
кало. Наоборот, он все более и более убеждался, что кто-то есть.
Теннисон заставил себя заговорить - ему было легче убить кого-нибудь,
чем что-то сказать.
- Кто здесь?
Словно в ответ он увидел в углу, над спинкой кресла-качалки, стоявше-
го около стола с мраморной крышкой, мягкое сияние колеблющегося облачка
алмазной пыли.
- А, это ты, - успел выговорить Теннисон, как облачко тут же исчезло.
Над спинкой кресла ничего не было. Да, но тот, кто перестал быть виден,
не исчез.
Теннисона обуревали вопросы. №Кто ты? Что ты? Почему ты здесь?¤ Но он
молчал. Он стоял, окаменев, не двигаясь, и не отрываясь смотрел в угол,
где только что видел облачко пыли.
Кто-то заговорил с ним внутри его сознания:
- Я здесь. Здесь, внутри твоего сознания. Хочешь, чтобы я ушел?
Теннисон уловил и понял сказанное.
- Нет, - мысленно ответил он. - Нет, не уходи. Но будь добр, объясни,
что происходит? Ты принадлежишь Декеру? Ты принес мне весточку от Деке-
ра?
- Я не принадлежу Декеру. Я никому не принадлежу. Я - свободное су-
щество и друг Декера. Вот и все. Я могу говорить с ним, но не могу быть
частью его.
- А частью меня - можешь? Почему ты можешь быть частью меня, а частью
Декера - нет?
- Я - Шептун. Так меня зовет Декер. Можешь считать это моим именем.
- Ты не ответил на мой вопрос, Шептун. Почему частью меня ты можешь
быть, а частью Декера - нет?
- Я - Друг Декера. Он - мой единственный друг. Я пытался подружиться
со многими, и они тоже могли бы стать мне друзьями, но они не слышали
меня, не узнавали. Не чувствовали, что я рядом.
- Ну и что? А я при чем?
- Я пытался проникнуть в Декера, но это оказалось невозможно. Разго-
вариваю с ним, да, но не проникая в сознание. А ты мне подходишь. Я по-
нял это сразу, как только увидел тебя.
- И теперь ты готов покинуть Декера? Нет, Шептун, ты не можешь так
поступить с ним. И я не могу с ним так поступить. Я не имею права отнять
у него друга.
- Я его не покину. Но позволь мне быть с тобой.
- Хочешь сказать, что не настаиваешь?
- Нет, не настаиваю. Скажешь №уйди¤, и я уйду. Скажешь №войди¤, и я
войду. Но... прошу тебя, пожалуйста!
№Безумие! - подумал Теннисон. - Это настоящее безумие! Галлюцинация.
Ничего нет. Мне все это просто кажется¤.
Дверь резко распахнулась. На пороге стоял Экайер.
- Джейсон, скорее! - выкрикнул он, не входя. - Пойдем со мной! Ты
должен пойти со мной немедленно.
- Конечно, - кивнул Теннисон. - А что случилось?
- Мэри вернулась из Рая! - ответил Экайер. - И она в очень плохом
состоянии.
Глава 26.
Декер вновь пережил те страшные минуты. Годами он не вспоминал об
этом, не думал, но вот сходил к катеру - и ничего не мог поделать. Вновь
разрезал ножницами финишную ленточку памяти, и старые, запыленные воспо-
минания ярко и отчетливо встали перед ним.
Он протянул руку и коснулся поверхности металлического ящичка, стояв-
шего на столе. Этот ящичек он принес с катера. №Там есть все, - думал
он, - в этих записях, что сделаны на корабле¤. Но открыть ящичек и прос-
мотреть записи он не решался. №Наверное, - думал он, - не стоило иску-
шать себя и забирать черный ящик с катера. Пусть бы лежал там, такой же
забытый и заброшенный, как катер.
Почему же я так боюсь, - спрашивал он себя, - просмотреть записи? Мо-
жет быть, я боюсь того ужаса, кошмара, который там записан? Мог ли там
быть страх? Можно ли его было записать? Мог ли он сохраниться там, такой
же дикий и ясный, как в тот день, много лет назад? ¤
Он зажмурился, спрятал лицо в ладонях, попытался вспомнить...
Он знал корабль как свои пять пальцев, водил его долгие годы, помнил
его весь, до последнего винтика, любил его, гордился им, разговаривал с
ним в часы одиночества в черных безднах пространства. Порой ему каза-
лось, что корабль отвечал ему...
Он помнил все, но была одна-единственная деталь, в которой он не был
уверен, и сомнения его могли развеять только записи. А то, что мучило
его и не давало покоя, там наверняка было. Записи велись с предельной
скрупулезностью. Регистрировались такие параметры, как местонахождение
корабля, расстояние до различных объектов, их координаты с точностью до
многих цифр после запятой; для каждой звезды и планеты записывались тем-
пература, давление, химический состав атмосферы, сила притяжения, данные
о формах жизни, если таковые обнаруживались, о наличии скрытой опаснос-
ти. Но эмоции? Могли ли быть зарегистрированы эмоции? Мог ли быть запи-
сан тот всепобеждающий ужас, который погнал его вышколенную, верную ко-
манду в безумном порыве к спасательным катерам?
Декер сидел у стола, пальцы его лежали на поверхности ящичка. Он заж-
мурился, пытаясь припомнить и убеждаясь уже, наверное, в десятый раз за
последние несколько дней, что одна-единственная подробность упорно ус-
кользала от него, а он никак не мог ее вспомнить.
...Тогда они направлялись в самый центр системы Кунскин, и их завер-
тело в космическом смерче.
№Странно, - думал он, а ведь до того момента я и слышать не хотел ни
о каких смерчах, считал, что это обычная выдумка, легенда, - смерч, ко-
торый способен подхватить корабль и перебросить в другое время или
пространство¤.
Разговоры о таких смерчах можно было услышать в каждом баре на любой
из планет фронтира, но то, как о них рассказывали, возводя глаза к небу,
колотя себя в грудь и клянясь всем святым на свете, мало в чем убеждало,
рождало сомнения даже в теоретической возможности существования таких
смерчей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94