ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Это что за Бармалей лезет там на Мавзолей? Брови черные,
густые, речи длинные, пустые. Кто даст правильный ответ, тот получит
десять лет! - После чего присела на заусеницу, и Нуприенок приветливо
погладил ее по голове: Хорошая девочка... - Вдруг неторопливо повел
щепотью - с переносицы на затылок, как бы расстегивая молнию. Голова у
Лиды начала разваливаться на две половины, сминая глазницы, а из щели
выперли серые живые дымящиеся извилины. Слабые искорки мерцали на них.
Лида при этом глуповато почесывалась и сияла во весь рот. Левое колено
непроизвольно подпрыгивало. Волосы свисали мочалками. - Что вы делаете?!..
- закричал я. Она пожаловалась: Не люблю щекотку. - Я не мог пошевелиться.
Нуприенок разглаживал парную массу, нагибался и всматривался, быстро
отщипывая изнутри крохотные зеленоватые кусочки: Вот так, так... А теперь
- вот так... Будешь всегда послушная... Будешь ходить на цыпочках... -
Искры угасали одна за другой. Он старательно облизывал пальцы. Морда у
него побагровела от наслаждения. Ноготь вдруг чавкнул по мякоти роговым и,
как помешанный, заорал: Рррудники мои-и-и серебряные-е-е!!!.. - Неизбежная
к_о_р_р_е_к_ц_и_я_ продолжалась. - Заложите его в сейф, - приказал кто-то
со стороны. Меня тут же подняли. Кажется, я был пристегнут к сиденью.
Опрокинулась тысячесвечовая лампа, и крутанулся штурвал, какой бывает на
хранилищах в банке. Завизжали металлические петли. Полированная теснота
надавила со всех сторон. Внутри не было ни капли воздуха. Гулко клацнул
замок. Я сползал, обессиленный, по горячей броне. Жить мне оставалось
четыре мгновения. Сейф качнулся неразъемностью монолита и отчетливо
завибрировал, опускаясь на нижний ярус. Колени мои упирались в
противоположную стенку. Она почему-то лязгнула и отошла. Я мешком
повалился наружу.
Фаина, белея открытым платьем, голыми руками и пирамидальной седой
прической, сделанной специально для банкета, очень ловко подхватила меня:
- Расхождение в полтора часа. На бюро - скандал. Саламасов топал
ногами. Начинается _и_з_ъ_я_т_и_е_. Проскрипционные списки утверждены.
Горком дал санкцию. _В_ы_н_у_т_о_ уже девяносто человек. Все - пройдут
через подвалы. В Дровяном сегодня танцевали демоны, и на Огородах
распускается чертополох. Ходят слухи о воцарении Младенца. Апкиш - совсем
зеленый. Объявили боевую готовность в казармах... - И не спрашивая ни о
чем, ни секунды не колеблясь, повлекла по невидимым ступенькам - сначала
вниз, через хозяйственные тупички, уставленные забытой мебелью, а потом -
вверх, к длинным пластмассовым загогулинам, которые освещали пустынный
коридор, наполненный ковровой тишиною и глянцевым неспокойным блеском
дверей. - Завтра ты уедешь, я тебя положу в "семерке", света, пожалуйста,
не зажигай, я тебя разбужу в шесть утра...
Повернулся щелкнувший ключ, и я увидел негатив окна, отпечатавшийся
серебром на шторах. В номере было темно и накурено. Проступала белизна
подушек. Приглушенная музыка обтекала потолок. Колотили где-то в отдалении
молотком по батарее, и хрипела на разные голоса засорившаяся канализация.
Камарилья гуляла. Я схватил Фаину за теплые локти:
- Мы уйдем отсюда вместе. Поклянись!
Но Фаина резко освободилась:
- Главное, запомни: _н_и_ч_е_г_о _н_е _п_р_о_и_с_х_о_д_и_т_. Что бы
ни случилось: с тобой _н_и_ч_е_г_о _н_е _п_р_о_и_с_х_о_д_и_т_. Саламасов
пьет, как лошадь, - вот, что происходит. Набуровит стакан водки - хлоп!
Набуровит второй стакан - хлоп! Через час уже скрежещет зубами, мучается.
Страшно. Глаза - раздавленные. Думаешь, легко было извлечь тебя
о_т_т_у_д_а_? Просишь, просишь - как в камень. Мычание. Кажется, он уже
ничего не решает. Только пьет. И не хочет ничего решать. И не может
решать. От него мертвечиной попахивает. Говорит, что придут скоро Трое в
Белых Одеждах, они и решат: сожгут город, разрушат - закопают нас всех
живьем. Говорит: это - сведения из ЦК. Не желаю в землю!.. - У Фаины
размотались отбеленные локоны на висках. Она нетерпеливо топнула. - Ну что
ты там, дядя? Заснул? - И не дожидаясь ответа, на одном дыхании
п_р_о_г_о_в_о_р_и_л_а_ утвержденный текст: Черт его знает, вылетело из
головы, это - "тягач", приехал сегодня, вроде бы вполне приемлемый, зомби
- конечно, чокнутый, скажешь ему, что это - временно, и поменьше всяких
разговоров, хотя - наплевать! - Быстро чмокнула меня в нос, особенно не
разбирая. - Ну, теперь мне пора, время, как бы _о_н_и_ не спохватились...
Простучали каблучки, и опять повернулся ключ. Но это было еще не все.
Потому что едва затворилась дверь, как прокуренный низкий голос из темноты
поинтересовался:
- Сосед?
- Сосед, - ответил я.
- Вот какая история, сосед, - вяло сказали из темноты. - Жил-был
Дурак Ушастый. Ну, он был не совсем дурак, а просто очень наивный человек.
И этот Дурак Ушастый делал одно важное Дело. Это было очень серьезное и
очень нужное Дело, и его надо было сделать как можно скорее. Вся страна
ждала, когда будет сделано это Дело. И Дурак Ушастый очень старался. Он
прокладывал дороги и он расчищал пустыри, он закладывал фундаменты и он
тянул многокилометровые трубы, он взрывал котлованы и он бетонировал их. И
Дело двигалось очень быстро. Даже быстрее, чем ожидали. И Дурака Ушастого
постоянно хвалили за это, его ставили в пример и о нем писали в газетах. И
вот однажды к этому Дураку Ушастому пришел один человек. А это был очень
простой и очень незаметный Человек. И он работал в очень простой и очень
незаметной организации. И вот этот простой Человек сказал Дураку Ушастому,
что какие-то там жучки погибли из-за этого Дела. И какие-то червячки тоже
погибли из-за этого Дела. И какая-то там лягушка с красивыми перепонками
перестала метать икру. И, представьте, все - из-за этого самого Дела. И
что так дальше нельзя. Потому что засохнут какие-то там травинки, и не
будут летать бабочки на лужайках. И тогда всем будет плохо. В общем, чушь
он сказал. Ерунду. И Дурак Ушастый даже слушать его не стал. Он делал
серьезное Дело, и ему некогда было думать о жучках с перепонками. Но
простой Человек был, оказывается, не совсем простой человек. Он был очень
упорный и очень настойчивый человек. И он стал писать письма во все
Инстанции. И он начал громко требовать и предупреждать. И Дураку Ушастому
это, естественно, не понравилось. Потому что теперь ему пришлось отвечать
на какие-то вопросы. И ему пришлось давать какие-то объяснения. И ему даже
пришлось кое-что менять в своей работе, что затягивало окончание Дела.
Главное, что он не видел в этом никакого смысла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69