Конечно же, будь его воля, он каждую посадку выполнял бы
самостоятельно, но когда первый пилот отстранил его от этой обязанности,
Дэвид заставил себя сдерживать беспокойство, а со временем даже избавился
от него, поскольку тот, как и все пилоты большой лодки, вел себя
осторожно, явно рассчитывая прожить долго.
(Опущено.).
...лет у Дэвида все было хорошо, и его дважды повышали в звании.
А потом началась война. В том столетии войны не прекращались - но
чаще в краях далеких. А эта коснулась почти каждого народа Земли. Дэвид
как-то смутно представлял себе подобное. С его точки зрения, флот для того
и был предназначен, чтобы одним только внешним видом лишать каждого
желания воевать. Но его мнение никого не интересовало... Поздно было
суетиться, уходить в отставку, бежать было некуда, и он не стал
волноваться из-за того, чего не мог переменить - и это было неплохо,
поскольку война была долгой, жестокой и погубила миллионы людей.
- Дедушка Лазарус, а чем вы занимались во время войны?
- Я-то? Продавал облигации займа, выступал с четырехминутными речами,
служил сразу в призывной и продовольственной комиссиях, приложил руки не к
одному важному делу... пока президент не вызвал меня в Вашингтон, а о чем
говорил, велел помалкивать, да ты и не поверишь, если расскажу тебе. Новее
это сейчас ни при чем, я же говорю о Дэвиде.
О, это был подлинный герой. Отвага его была всем известна, ему
пожаловали украшение, о котором речь сейчас и пойдет.
Дэйв поставил своей целью - или, может быть, лишь надеялся, - уйти в
отставку в чине лейтенанта, поскольку на летающих лодках командиров более
старших было совсем немного. Но война сделала его лейтенантом и наконец
капитаном - с четырьмя золотыми полосками - без специальной комиссии,
экзаменов, ни дня не прокомандовав кораблем. Война быстро расходовала
офицеров, и оставшиеся в живых немедленно получали повышение - если ничем
себя не пятнали.
Дэйв был чист как ангел. Часть войны он провел, совершая полеты над
прибрежными водами, - в боевых вылетах, по определению тех лет, однако
едва ли подвергаясь большей опасности, чем во время тренировочных полетов
в мирное время. Совершал поездки, вербуя в летчики торговцев и клерков.
Однажды он был послан в зону боевых действий и заработал свою медаль
именно там. Я не знаю подробностей, однако героизм зачастую заключается в
том, чтобы не теряя головы выполнить свое дело, вместо того чтобы бежать и
получить пулю в спину. Такие люди одерживают куда больше побед, чем
отчаянные герои, ибо тот, кто ищет славы, порой в награду за храбрость
получает и смерть.
Но, чтобы стать официальным героем, требуется удача. Мало выполнить
под огнем служебные обязанности, необходимо, чтобы свидетелем подвига было
начальство - и по возможности высокопоставленное. Удача улыбнулась Дэйву,
и он заработал медаль.
Конец войны он встретил в столице своей страны, в аэронавтическом
бюро флота, занимаясь разработкой патрульных аэропланов. Тут, наверное, от
него было даже больше толку, чем в бою: едва ли кто-нибудь лучше него знал
эти многомоторные самолеты, и должность позволяла ему исправлять
абсолютную чушь и вводить известные улучшения. В общем, войну он закончил,
перебирая бумаги у себя на письменном столе и ночуя в своей постели.
Тут война и закончилась.
Оглядевшись, Дэйв обнаружил две перспективы. Во флоте числились сотни
капитанов, которые три года назад были лейтенантами - подобно ему самому.
Мир наступил на вечные времена - так всегда утверждают политики, и
дальнейшее повышение ожидало немногих. А именно - не его, поскольку он не
принадлежал к числу старших по возрасту, не одолел традиционной служебной
лестницы, не имел необходимых служебных и личных связей.
Но за плечами было почти двадцать лет службы, и вскоре он получил
право уйти в отставку с сохранением половины оклада. Или можно было
продолжать службу - и выйти в отставку, так и не став адмиралом.
Торопиться не следовало: до полной двадцатилетней выслуги оставалось
еще год или два.
Но он ушел в отставку немедленно - по инвалидности. Диагноз включал
слово "психоз" - этакий намек, что он свихнулся на своей работе.
Айра, я не знаю, как это понять. Из всех, кого я знаю, Дэйв
производил впечатление самого нормального человека. Но я там не был, когда
он уходил в отставку, а "психическое состояние" значилось вторым в числе
причин, по которым тогда оставляли флот офицеры. Как сказать? Можно
свихнуться и быть морским офицером... писателем, школьным учителем,
проповедником - назови еще дюжину достопочтенных занятий - и никто этого
не замечает. И пока Дэйв ходил на службу, подписывал подготовленные
клерком бумажки и не лез с разговорами к начальству, этого никто и не
замечал. Помню одного морехода - у него была превосходная коллекция
дамских подвязок: он частенько запирался в своем должностном кабинете и
разглядывал их... другой точно так же перебирал коллекцию бумажных
наклеек, использовавшихся на почте. Кто из них свихнулся: первый, второй?
Или оба? Или никто?
Впрочем, отставка Дэйва свидетельствует о том, что он прекрасно знал
законы своего времени. Уйдя в отставку после двадцати лет, он получал бы
половину оклада, минус налоги, на которые уходила ощутимая сумма.
Инвалидность же обеспечивала ему три четверти заработка, к тому же пенсия
не облагалась налогом.
Не знаю, просто не знаю. Но вся эта история прекрасным образом
характеризует талант Дэйва, всегда добивавшегося максимального результата
минимальными усилиями. Хорошо, будем считать, что он свихнулся, но на
какой-то особый манер.
Отставка его была вызвана не одной причиной. Он правильно рассудил,
что не имеет шансов стать адмиралом - однако, уходя в отставку, можно было
получить звание почетного адмирала - так первым из своих одноклассников
Дэйв сделался адмиралом, хотя никогда не командовал не то что флотом, а
даже кораблем. Более того, он стал одним из самых молодых адмиралов в
истории, по возрасту. Я думаю, что деревенский мальчишка, который
ненавидел пахать поле на муле, был доволен.
В душе-то он ведь так и остался деревенским мальчишкой. Для ветеранов
той войны была учреждена еще одна льгота, предназначенная для тех, кто не
доучился, уйдя на войну: им оплачивали обучение - столько месяцев, сколько
они провели в армии или на флоте. Предназначалась такая льгота для людей
молодых, но ничто не мешало воспользоваться ею и человеку, завершившему
карьеру на флоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205
самостоятельно, но когда первый пилот отстранил его от этой обязанности,
Дэвид заставил себя сдерживать беспокойство, а со временем даже избавился
от него, поскольку тот, как и все пилоты большой лодки, вел себя
осторожно, явно рассчитывая прожить долго.
(Опущено.).
...лет у Дэвида все было хорошо, и его дважды повышали в звании.
А потом началась война. В том столетии войны не прекращались - но
чаще в краях далеких. А эта коснулась почти каждого народа Земли. Дэвид
как-то смутно представлял себе подобное. С его точки зрения, флот для того
и был предназначен, чтобы одним только внешним видом лишать каждого
желания воевать. Но его мнение никого не интересовало... Поздно было
суетиться, уходить в отставку, бежать было некуда, и он не стал
волноваться из-за того, чего не мог переменить - и это было неплохо,
поскольку война была долгой, жестокой и погубила миллионы людей.
- Дедушка Лазарус, а чем вы занимались во время войны?
- Я-то? Продавал облигации займа, выступал с четырехминутными речами,
служил сразу в призывной и продовольственной комиссиях, приложил руки не к
одному важному делу... пока президент не вызвал меня в Вашингтон, а о чем
говорил, велел помалкивать, да ты и не поверишь, если расскажу тебе. Новее
это сейчас ни при чем, я же говорю о Дэвиде.
О, это был подлинный герой. Отвага его была всем известна, ему
пожаловали украшение, о котором речь сейчас и пойдет.
Дэйв поставил своей целью - или, может быть, лишь надеялся, - уйти в
отставку в чине лейтенанта, поскольку на летающих лодках командиров более
старших было совсем немного. Но война сделала его лейтенантом и наконец
капитаном - с четырьмя золотыми полосками - без специальной комиссии,
экзаменов, ни дня не прокомандовав кораблем. Война быстро расходовала
офицеров, и оставшиеся в живых немедленно получали повышение - если ничем
себя не пятнали.
Дэйв был чист как ангел. Часть войны он провел, совершая полеты над
прибрежными водами, - в боевых вылетах, по определению тех лет, однако
едва ли подвергаясь большей опасности, чем во время тренировочных полетов
в мирное время. Совершал поездки, вербуя в летчики торговцев и клерков.
Однажды он был послан в зону боевых действий и заработал свою медаль
именно там. Я не знаю подробностей, однако героизм зачастую заключается в
том, чтобы не теряя головы выполнить свое дело, вместо того чтобы бежать и
получить пулю в спину. Такие люди одерживают куда больше побед, чем
отчаянные герои, ибо тот, кто ищет славы, порой в награду за храбрость
получает и смерть.
Но, чтобы стать официальным героем, требуется удача. Мало выполнить
под огнем служебные обязанности, необходимо, чтобы свидетелем подвига было
начальство - и по возможности высокопоставленное. Удача улыбнулась Дэйву,
и он заработал медаль.
Конец войны он встретил в столице своей страны, в аэронавтическом
бюро флота, занимаясь разработкой патрульных аэропланов. Тут, наверное, от
него было даже больше толку, чем в бою: едва ли кто-нибудь лучше него знал
эти многомоторные самолеты, и должность позволяла ему исправлять
абсолютную чушь и вводить известные улучшения. В общем, войну он закончил,
перебирая бумаги у себя на письменном столе и ночуя в своей постели.
Тут война и закончилась.
Оглядевшись, Дэйв обнаружил две перспективы. Во флоте числились сотни
капитанов, которые три года назад были лейтенантами - подобно ему самому.
Мир наступил на вечные времена - так всегда утверждают политики, и
дальнейшее повышение ожидало немногих. А именно - не его, поскольку он не
принадлежал к числу старших по возрасту, не одолел традиционной служебной
лестницы, не имел необходимых служебных и личных связей.
Но за плечами было почти двадцать лет службы, и вскоре он получил
право уйти в отставку с сохранением половины оклада. Или можно было
продолжать службу - и выйти в отставку, так и не став адмиралом.
Торопиться не следовало: до полной двадцатилетней выслуги оставалось
еще год или два.
Но он ушел в отставку немедленно - по инвалидности. Диагноз включал
слово "психоз" - этакий намек, что он свихнулся на своей работе.
Айра, я не знаю, как это понять. Из всех, кого я знаю, Дэйв
производил впечатление самого нормального человека. Но я там не был, когда
он уходил в отставку, а "психическое состояние" значилось вторым в числе
причин, по которым тогда оставляли флот офицеры. Как сказать? Можно
свихнуться и быть морским офицером... писателем, школьным учителем,
проповедником - назови еще дюжину достопочтенных занятий - и никто этого
не замечает. И пока Дэйв ходил на службу, подписывал подготовленные
клерком бумажки и не лез с разговорами к начальству, этого никто и не
замечал. Помню одного морехода - у него была превосходная коллекция
дамских подвязок: он частенько запирался в своем должностном кабинете и
разглядывал их... другой точно так же перебирал коллекцию бумажных
наклеек, использовавшихся на почте. Кто из них свихнулся: первый, второй?
Или оба? Или никто?
Впрочем, отставка Дэйва свидетельствует о том, что он прекрасно знал
законы своего времени. Уйдя в отставку после двадцати лет, он получал бы
половину оклада, минус налоги, на которые уходила ощутимая сумма.
Инвалидность же обеспечивала ему три четверти заработка, к тому же пенсия
не облагалась налогом.
Не знаю, просто не знаю. Но вся эта история прекрасным образом
характеризует талант Дэйва, всегда добивавшегося максимального результата
минимальными усилиями. Хорошо, будем считать, что он свихнулся, но на
какой-то особый манер.
Отставка его была вызвана не одной причиной. Он правильно рассудил,
что не имеет шансов стать адмиралом - однако, уходя в отставку, можно было
получить звание почетного адмирала - так первым из своих одноклассников
Дэйв сделался адмиралом, хотя никогда не командовал не то что флотом, а
даже кораблем. Более того, он стал одним из самых молодых адмиралов в
истории, по возрасту. Я думаю, что деревенский мальчишка, который
ненавидел пахать поле на муле, был доволен.
В душе-то он ведь так и остался деревенским мальчишкой. Для ветеранов
той войны была учреждена еще одна льгота, предназначенная для тех, кто не
доучился, уйдя на войну: им оплачивали обучение - столько месяцев, сколько
они провели в армии или на флоте. Предназначалась такая льгота для людей
молодых, но ничто не мешало воспользоваться ею и человеку, завершившему
карьеру на флоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205