Да, вот опять этот звук. Приподняв голову с подушки, Яночка прислушалась и теперь явственно различила глухое, угрожающее рычанье собаки.
По телу пробежали мурашки, но девочка отважно встала, сбросив одеяло. Хабр стоял на задних лапах у окна, положив передние на подоконник, и, глядя в окно, в ночную темноту за окном, издавал уже знакомое глухое утробное рычанье. В свете какого-то далёкого уличного фонаря голова собаки рельефно выделялась на более светлом прямоугольнике окна.
Выскочив из постели, девочка подбежала к брату и принялась будить его. Тот спал каменным сном, потребовалось немало времени и усилий, чтобы его разбудить. Пришлось как следует потрясти за воротник от пижамы и потянуть за волосы. Павлик испуганно вскочил, ничего не соображая со сна.
— Что такое? Ты чего?
— Тихо! — зажала ему рот сестра. — Проснись и слушай! Он тут! Хабр его почуял! И девочка показала на тёмную фигуру собаки в окне, силой повернув в ту сторону голову брата. Тот сразу все понял. Потирая шею — сестра от волнения чуть её не свернула — мальчик уважительно произнёс:
— Надо же! И давно он так стоит?
Услышав разговор своих молодых хозяев, Хабр понял, что первую часть своей задачи выполнил, теперь следует продолжение. Оглянувшись на детей, он коротко рявкнул и, отвернувшись к окну, застыл в своей характерной позе — опустившись на пол, вытянул одну поднятую лапу и нос в направлении черноты за окном. Делал стойку на злоумышленника!
Павлик не колебался ни секунды:
— Вылезаем в окно! Быстрее! Да куда же подевались мои тапки? Надо застукать его, пока не забрался на чердак!
— Хабр не умеет вылезать в окно! — напомнила Яночка.
— Пустяки! Мы ему поможем! Скорей!
Если бы детей спросили, зачем они в такой дикой спешке вылезают из окна и вытягивают собаку, они вряд ли ответили бы. Ведь понятно, что схватить злоумышленника они все равно не смогут. Да и злоумышленник ли он? Тот факт, что побывал на чердаке и потерял там перчатку, вряд ли можно зачислить в категорию особо тяжких преступлений. И тем не менее ни брат, ни сестра ни минуты не сомневались — они просто не имеют права оставить без внимания сигнал Хабра! Они просто обязаны выяснить, что же там происходит!
А Хабр прямо-таки весь дрожал от нетерпения. Выскочив первым в окно, Павлик шлёпнулся на влажную мягкую землю, поднялся и вытянул руки, чтобы снять с подоконника собаку. Та не стала ждать помощи. Яночке не понадобилось поднимать Хабра с пола на подоконник, Павлику — снимать его с подоконника. Самостоятельно вскочив на подоконник, Хабр без понуканий выпрыгнул в окно, прямо на голову Павлику, съехал по нему на землю и бросился было в ночную темноту, но мальчик остановил его решительным шёпотом:
— Хабр, стоять! К ноге! Стой!
Хабр неохотно послушался и вернулся, но не мог устоять на месте, нервно вертелся, привставая на пружинящих задних лапах и глядя в темноту. Тут выпрыгнула из окна Яночка, которую очень беспокоила собака. Ни брат, ни сестра так и не успели отыскать свои тапочки, выпрыгнули босиком и сразу же почувствовали пронизывающий холод влажной ночной земли.
Придерживая Хабра, они, пригибаясь на всякий случай под окнами, промчались вдоль дома туда, откуда был виден гараж. Тут, во дворе, было немного светлее, и наклонная крыша террасы просматривалась отсюда во всей её протяжённости. Вот только не определить, что там, на крыше, шевелится…
— Вон он! — прошептала Яночка.
— Точно, он! — подтвердил Павлик. — Слезает.
Значит, побывал на чердаке.
Дети замерли у стены дома, успокаивая и сдерживая рвущегося вперёд Хабра. Чёрная фигура легко соскочила с крыши гаража и через сад направилась к дыре в заборе. Дети не столько видели её, сколько слышали — опавшие листья громко шуршали под ногами неизвестного человека. Вот он добрался до загородки и, по всей вероятности, выбрался через лаз на улицу, потому что перестал шуршать.
— Теперь можно идти за ним! — решил Павлик. — Самое время!
— Как пойдём, босиком?
— А как же ещё? Может, вернёшься домой, обуешься — насмешливо поинтересовался Павлик.
Яночка отпустила собаку, скомандовав — «Ищи, Хабр! Ищи! « Все трое бегом кинулись следом за злоумышленником. Хабр давно ждал этот приказ. Молнией про мчался он через двор и сад, бесшумно проскочил через дыру в загородке, и выскочившие за ним дети успели заметить, как он мелькнул на перекрёстке и исчез за поворотом.
— Да, чистые же будут наши ножки, — радостно выкрикивал на бегу Павлик, а сестра, тоже тяжело дыша от бега, посоветовала:
— Подверни брюки! А то придётся тебе не только ноги мыть, но и стирку устраивать! Добежав до перекрёстка, оба остановились, не зная, куда бежать дальше. Собаки нигде не было видно. Наконец острые глаза Павлика разглядели застывшее на следующем перекрёстке под фона рем рыжее пятно.
— Гляди! Вон туда! Хабр сделал на него стойку, как на куропатку! Давай на ту сторону, добежим до угла и осторожно выглянем!
Но прежде чем они добежали до угла улицы, услышали тихий шум заработавшего двигателя машины. Хабр оглядывался на своих хозяев, взглядом поторапливая их: того и гляди, опять этот зверь уйдёт. Ведь который раз выслеживают, может, хоть теперь его наконец застрелят, а он, Хабр, его подберёт. Тут взревел мотор, сверкнули огни фар. Умный Хабр в мгновенье ока метнулся в сторону и исчез где-то во мраке. Толкнув Яночку, Павлик вместе с ней свалился в какие-то колючие кусты. Из-за угла вырулила машина, промчалась по мостовой мимо них и, свернув вправо, исчезла за поворотом, судя по звуку, набрав скорость. Дети выкарабкались из кустов.
— Нас он не заметил, факт! — удовлетворённо констатировал Павлик, стряхивая с пижамы сухие листья и вытаскивая какие-то колючки. — И Хабр прятался. Молодец пёс! Сам сообразил, никто ему не приказывал!
— Я всегда говорила — Хабр умнее всех нас! Пёсик, сюда. Домой! Ты заметил, какая была машина?
— Обыкновенный «трабант». Номер двадцать восемь и сколько-то ещё, последние две цифры я не разглядел.
— Зато я разглядела: 2822. Значит, вместе получается IУ8У 2822. Не варшавский номер.
— Да, откуда-то из-под Варшавы. Ой, совсем ноги замёрзли. Бежим скорее!
Теперь, когда схлынул жар волнений, и девочка почувствовала, как замёрзли ноги. Громко стуча по тротуару босыми пятками, они бегом кинулись к дому. Радуясь неожиданной прогулке и забыв об ускользнувшей дичи, Хабр резво бежал впереди.
— Умная, золотая собачка, — стуча зубами хвалила собаку Яночка, пролезая сквозь дыру в заборе. — Надо дать ему что-нибудь вкусненькое, он заслужил.
— Заслужил, ещё как! — подтвердил Павлик. — Сбегаю в кухню, принесу ему кусок кекса. Он его любит больше мяса. А возвращаемся через окно, двери наверняка заперты на ночь.
— Только бы нам и в самом деле не простудиться, — волновалась Яночка, с помощью брата залезая в окно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
По телу пробежали мурашки, но девочка отважно встала, сбросив одеяло. Хабр стоял на задних лапах у окна, положив передние на подоконник, и, глядя в окно, в ночную темноту за окном, издавал уже знакомое глухое утробное рычанье. В свете какого-то далёкого уличного фонаря голова собаки рельефно выделялась на более светлом прямоугольнике окна.
Выскочив из постели, девочка подбежала к брату и принялась будить его. Тот спал каменным сном, потребовалось немало времени и усилий, чтобы его разбудить. Пришлось как следует потрясти за воротник от пижамы и потянуть за волосы. Павлик испуганно вскочил, ничего не соображая со сна.
— Что такое? Ты чего?
— Тихо! — зажала ему рот сестра. — Проснись и слушай! Он тут! Хабр его почуял! И девочка показала на тёмную фигуру собаки в окне, силой повернув в ту сторону голову брата. Тот сразу все понял. Потирая шею — сестра от волнения чуть её не свернула — мальчик уважительно произнёс:
— Надо же! И давно он так стоит?
Услышав разговор своих молодых хозяев, Хабр понял, что первую часть своей задачи выполнил, теперь следует продолжение. Оглянувшись на детей, он коротко рявкнул и, отвернувшись к окну, застыл в своей характерной позе — опустившись на пол, вытянул одну поднятую лапу и нос в направлении черноты за окном. Делал стойку на злоумышленника!
Павлик не колебался ни секунды:
— Вылезаем в окно! Быстрее! Да куда же подевались мои тапки? Надо застукать его, пока не забрался на чердак!
— Хабр не умеет вылезать в окно! — напомнила Яночка.
— Пустяки! Мы ему поможем! Скорей!
Если бы детей спросили, зачем они в такой дикой спешке вылезают из окна и вытягивают собаку, они вряд ли ответили бы. Ведь понятно, что схватить злоумышленника они все равно не смогут. Да и злоумышленник ли он? Тот факт, что побывал на чердаке и потерял там перчатку, вряд ли можно зачислить в категорию особо тяжких преступлений. И тем не менее ни брат, ни сестра ни минуты не сомневались — они просто не имеют права оставить без внимания сигнал Хабра! Они просто обязаны выяснить, что же там происходит!
А Хабр прямо-таки весь дрожал от нетерпения. Выскочив первым в окно, Павлик шлёпнулся на влажную мягкую землю, поднялся и вытянул руки, чтобы снять с подоконника собаку. Та не стала ждать помощи. Яночке не понадобилось поднимать Хабра с пола на подоконник, Павлику — снимать его с подоконника. Самостоятельно вскочив на подоконник, Хабр без понуканий выпрыгнул в окно, прямо на голову Павлику, съехал по нему на землю и бросился было в ночную темноту, но мальчик остановил его решительным шёпотом:
— Хабр, стоять! К ноге! Стой!
Хабр неохотно послушался и вернулся, но не мог устоять на месте, нервно вертелся, привставая на пружинящих задних лапах и глядя в темноту. Тут выпрыгнула из окна Яночка, которую очень беспокоила собака. Ни брат, ни сестра так и не успели отыскать свои тапочки, выпрыгнули босиком и сразу же почувствовали пронизывающий холод влажной ночной земли.
Придерживая Хабра, они, пригибаясь на всякий случай под окнами, промчались вдоль дома туда, откуда был виден гараж. Тут, во дворе, было немного светлее, и наклонная крыша террасы просматривалась отсюда во всей её протяжённости. Вот только не определить, что там, на крыше, шевелится…
— Вон он! — прошептала Яночка.
— Точно, он! — подтвердил Павлик. — Слезает.
Значит, побывал на чердаке.
Дети замерли у стены дома, успокаивая и сдерживая рвущегося вперёд Хабра. Чёрная фигура легко соскочила с крыши гаража и через сад направилась к дыре в заборе. Дети не столько видели её, сколько слышали — опавшие листья громко шуршали под ногами неизвестного человека. Вот он добрался до загородки и, по всей вероятности, выбрался через лаз на улицу, потому что перестал шуршать.
— Теперь можно идти за ним! — решил Павлик. — Самое время!
— Как пойдём, босиком?
— А как же ещё? Может, вернёшься домой, обуешься — насмешливо поинтересовался Павлик.
Яночка отпустила собаку, скомандовав — «Ищи, Хабр! Ищи! « Все трое бегом кинулись следом за злоумышленником. Хабр давно ждал этот приказ. Молнией про мчался он через двор и сад, бесшумно проскочил через дыру в загородке, и выскочившие за ним дети успели заметить, как он мелькнул на перекрёстке и исчез за поворотом.
— Да, чистые же будут наши ножки, — радостно выкрикивал на бегу Павлик, а сестра, тоже тяжело дыша от бега, посоветовала:
— Подверни брюки! А то придётся тебе не только ноги мыть, но и стирку устраивать! Добежав до перекрёстка, оба остановились, не зная, куда бежать дальше. Собаки нигде не было видно. Наконец острые глаза Павлика разглядели застывшее на следующем перекрёстке под фона рем рыжее пятно.
— Гляди! Вон туда! Хабр сделал на него стойку, как на куропатку! Давай на ту сторону, добежим до угла и осторожно выглянем!
Но прежде чем они добежали до угла улицы, услышали тихий шум заработавшего двигателя машины. Хабр оглядывался на своих хозяев, взглядом поторапливая их: того и гляди, опять этот зверь уйдёт. Ведь который раз выслеживают, может, хоть теперь его наконец застрелят, а он, Хабр, его подберёт. Тут взревел мотор, сверкнули огни фар. Умный Хабр в мгновенье ока метнулся в сторону и исчез где-то во мраке. Толкнув Яночку, Павлик вместе с ней свалился в какие-то колючие кусты. Из-за угла вырулила машина, промчалась по мостовой мимо них и, свернув вправо, исчезла за поворотом, судя по звуку, набрав скорость. Дети выкарабкались из кустов.
— Нас он не заметил, факт! — удовлетворённо констатировал Павлик, стряхивая с пижамы сухие листья и вытаскивая какие-то колючки. — И Хабр прятался. Молодец пёс! Сам сообразил, никто ему не приказывал!
— Я всегда говорила — Хабр умнее всех нас! Пёсик, сюда. Домой! Ты заметил, какая была машина?
— Обыкновенный «трабант». Номер двадцать восемь и сколько-то ещё, последние две цифры я не разглядел.
— Зато я разглядела: 2822. Значит, вместе получается IУ8У 2822. Не варшавский номер.
— Да, откуда-то из-под Варшавы. Ой, совсем ноги замёрзли. Бежим скорее!
Теперь, когда схлынул жар волнений, и девочка почувствовала, как замёрзли ноги. Громко стуча по тротуару босыми пятками, они бегом кинулись к дому. Радуясь неожиданной прогулке и забыв об ускользнувшей дичи, Хабр резво бежал впереди.
— Умная, золотая собачка, — стуча зубами хвалила собаку Яночка, пролезая сквозь дыру в заборе. — Надо дать ему что-нибудь вкусненькое, он заслужил.
— Заслужил, ещё как! — подтвердил Павлик. — Сбегаю в кухню, принесу ему кусок кекса. Он его любит больше мяса. А возвращаемся через окно, двери наверняка заперты на ночь.
— Только бы нам и в самом деле не простудиться, — волновалась Яночка, с помощью брата залезая в окно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66