Тренер и хозяин команды, сидевшие в средней части салона, создавали ледники пессимизма, расползающиеся по проходу между рядами. Погода выдалась хуже некуда, самолет немилосердно болтало, и Хьюго, сидевший рядом со Смейтерсом, стонавшим, как умирающий олень, от, по диагнозу доктора, "незначительного ушиба грудной клетки", с нетерпением ждал посадки, чтобы избавиться от этой мрачной атмосферы Ватерлоо и вернуться в свой спокойный и уютный мир. Он вспомнил, что следующее воскресенье свободно от игры. Сезон был удачным, но тем не менее накапливалась усталость. Неделя отдыха пойдет ему на пользу.
Затем случилось нечто, заставившее его забыть о футболе. В левом ухе раздался треск, напоминающий помехи в радиоприемнике, и мужской голос сказал: "Передатчик номер один вышел из строя". Тут же другой мужской голос добавил: "Передатчик номер два вышел из строя, радиосвязь потеряна". Хьюго огляделся вокруг, уверенный, что все слышали сообщение, что оно передано по самолетной трансляции. Но в салоне ничего не изменилось: пассажиры как и прежде тихо разговаривали, читали, дремали.
- Ничего себе новость,- Хьюго узнал голос командира.- Под нами до Ньюфаундленда сорок тысяч футов сплошного молока".
Хьюго выглянул в иллюминатор: темно. Огонек на кончике крыла единственная кроваво-красная искорка, то появляющаяся, то исчезающая во тьме. Хьюго задернул занавеску и пристегнулся ремнем к креслу.
- Ну, друзья,- вновь в левом ухе Хьюго раздался голос командира,веселенькие вести. Мы потерялись. Если кто-нибудь увидит внизу Соединенные Штаты, пусть хлопнет меня по плечу.
В салоне все по-прежнему занимались своими делами. Открылась дверь в кабину пилотов, и оттуда вышла стюардесса со странной улыбкой на губах, будто нарисованной под углом. Не меняя выражения лица, она прошла в хвост самолета и села на одно из свободных мест. Дождавшись, пока на нее перестанут смотреть, стюардесса пристегнулась к креслу.
Самолет качнуло, пассажиры начали поглядывать на часы: до посадки оставалось десять минут, а они все еще не начали снижаться. В трансляционной системе послышался треск и затем голос командира:
- Говорит ваш командир. Боюсь, мы немного задерживаемся. Сильный встречный ветер. Прошу пристегнуть ремни.
По всему салону раздался стук пристегиваемых ремней: последний звук, который слышал Хьюго перед тем, как упасть в обморок.
Очнулся Хьюго от острой боли в одном ухе, правом. Самолет шел на посадку. Он отдернул занавеску и выглянул в иллюминатор. Они летели ниже облаков, футах в четырехстах от земли, и внизу сверкали огни. Хьюго посмотрел на часы: самолет опаздывал почти на три часа.
- Постарайся посадить его как полагается,- услышал он мужской голос, донесшийся до его левого уха из кабины пилотов.- Еще тысяча ярдов, и мы останемся без горючего.
У Хьюго запершило в горле. Казалось, там застряли сухие и колючие крошки. Пассажиры собирали вещи, спокойно готовясь к выходу. Они не знают, как им повезло, с горечью думал Хьюго, вглядываясь в приближающуюся землю.
Самолет мягко коснулся посадочной полосы, подрулил к месту стоянки и замер.
- Надеюсь, вы остались довольны полетом. Извините за опоздание,радостно попрощался с ними командир.
Когда Хьюго вышел из самолета, ему все еще казалось, что земля располагается под углом, но он обещал Сильвии, что заглянет к ней, когда вернется. Сибил была с родителями во Флориде в гостях у родственников.
Подходя к стоянке такси и вспоминая о столь близкой смерти, чуть не настигшей его в затерянном в тумане самолете, Хьюго с наслаждением думал о теплой постели и нежной любовнице.
Сильвия долго не открывала, а когда, наконец, она появилась, по ее лицу он понял, что у нее очередной приступ головной боли.
Она не впустила Хьюго в квартиру и отворила дверь лишь на маленькую щелочку, чтобы сказать: "Я в постели, я приняла две таблетки, у меня раскалывается..."
- О, дорогая,- взмолился Хьюго. От ночной рубашки и халата Сильвии шел дурманящий запах. Он осторожно прислонился к двери.
- Уже поздно. Ты ужасно выглядишь. Отправляйся спать домой,- она решительно захлопнула дверь, и Хьюго услышал, как звякнула цепочка.
Спускаясь по плохо освещенной лестнице, Хьюго решил, что теперь у него в кармане всегда будет коробочка с дорогой безделушкой, как раз на такой случай. Выйдя на улицу, он с грустью посмотрел на окно Сильвии на четвертом этаже. Сквозь плотно задернутые шторы пробивалась такая уютная полоска света. Затем в холодном ночном воздухе зазвенел смех. Томный и сексуальный, он раздался в левом ухе Хьюго, и с болью в сердце он вспомнил то время, когда Сильвия также смеялась рядом с ним. Он побрел вдоль улицы мимо бледных фонарей с тяжелой сумкой в руке и в отвратительном настроении. Хьюго показалось, за ним медленно движется черный автомобиль, но он так расстроился, что не стал обращать на это внимание.
Придя домой, Хьюго достал карандаш и бумагу и аккуратно выписал все драгоценности, с указанием цены, которые он в это лето и осень подарил Сильвии. В сумме получилось 3468 долларов ЗО центов. Хьюго порвал листок и лег в постель. Спал он тревожно: ему слышался рев авиационных моторов вперемежку с женским смехом, звеневшим над его головой четырьмяи этажами выше.
В понедельник во время тренировки шел дождь, и раз за разом оказываясь в ледяной грязи, Хьюго удивлялся, как он мог выбрать себе такую профессию. После тренировки в душевой, вычесывая из бороды засохшую грязь, он почувствовал на себе чей-то взгляд. В кабинете напротив Крокер намыливал голову и смотрел на Хьюго со странной улыбкой. Затем до Хьюго донесся тот же томный возбуждающий смех, который он слышал прошлой ночью. Казалось, он записан в мозгу Крокера и прокручивался вновь и вновь, как на магнитофонной ленте, будто его любимая мелодия. "Крокер! - кровожадно подумал Хьюго.Крокер! Запасной! Недостойный даже ездить с командой. Свободный каждое воскресенье, вероломно пользующийся каждой минутой, в то время, как мы боремся за свою жизнь"...
Хьюго вновь услышал смех, перекрывающий шум льющейся воды. На следующей тренировке, решил он, я изувечу этого сукиного сына.
Хьюго хотел побыстрее выбраться со стадиона, но когда, одевшись, он подходил к двери, его остановил помощник.
- Тренер хочет поговорить с тобой, Плейс. Немедленно".
Тренер сидел спиной к двери, рассматривая фотографию Джоджо Бейнса.
- Закрой дверь, Плейс,- сказал он, не поворачиваясь.
Хьюго закрыл дверь.
- Садись,- тренер по-прежнему не оборачивался, продолжая разглядывать физиономию единственного, по его словам, настоящего футболиста.
- Да, сэр,- Хьюго сел.
- Я оштрафовал тебя на 250 долларов, Плейс.
- Да, сэр,- согласился Хьюго.
Тренер наконец повернулся, расстегивая верхнюю пуговицу на воротнике рубашки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15