Василий Шукшин
Хахаль
Костя Жигунов ездил в командировку в краевой центр и там зашел к земляку своему Сашке Ковалеву.
Сашка работал на стройке, жил в общежитии, в комнате на двоих. Сашка шумно обрадовался гостю, загоношился насчет выпивки, сосед и товарищ Сашкин организовал яичницу. Выпили. Сидели втроем, беседовали. Строители, в общем, хвалили свою жизнь, но и ругались тоже много. Главное - с деньгами туго.
- Сколько в среднем выходит? - спросил Костя.
- Сто пятьдесят самое большое… Больше не дадут заработать.
- Ну, братцы!.. Надо совесть иметь. Я техникум кончил, работаю завгаром, и то столько не получаю.
- Сравнил! - только и сказали строители. - Город - это город: здесь рубль - за два, а тройка - за рубль.
- Как мои там? - поинтересовался Сашка.
- Давно их не видел… Сеструху, правда, видел раза два. Ничего вроде. Ты в отпуск-то приедешь?
- Не знаю. Пошли к бабам?
- Как это?
- Ну как?.. У меня одна есть, скажем ей, она приведет еще. А чего вечер зря пропадать будет. Пошли.
Костя женился лет пять назад и ни разу еще не изменил жене, даже как-то не думал об этом. Да и случая не было подходящего.
- Хм…
- Что? Пойдем похахалим.
- Нет, я ничего. Пошли. Пошли, - это оказалось рядом - тоже общежитие, тоже с комнатами на двоих.
«Во житуха-то! - подумал Костя. - И ходить далеко не надо».
Сашкин товарищ отвалил куда-то наособицу, а Сашка и Костя постучались в дверь, обитую дерматином.
- Пообивают двери - все казанки посшибаешь об эти скобки, - недовольно заметил Сашка. - Обили дверь, значит, проведи звонок! Так я понимаю. Нет, звонок стоит денюжку - пусть люди пальцы сшибают.
- Хахали. Ходят-то…
- А?
- Не люди - а хахали.
- К ним не одни хахали ходят, - Сашка опять постучал. - А хахали что, не люди?
За дверью молчание.
- Может, нет дома?
- Дома. Голые, - Сашка еще постучал в железную скобочку. И поморщился.
- Кто? - тоненько спросили из-за двери.
- Мы-ы! - тоже тоненько, передразнивая голосок, откликнулся Сашка.
- Сейчас!
- Я ж говорю, голые, черти.
- Почему голые-то?
- Ну, с работы пришли… Переодеваются, умываются.
- Тоже на стройке работают?
- Но.
- Может, мы не вовремя?
- Все в порядке, - успокоил Сашка. И крикнул: - Скоро вы там?
С той стороны двери щелкнула задвижка, хахали вошли. У Кости вдруг взволновалось сердце, когда он переступил запретный в его положении порог.
- Нинон? - удивился Сашка. - Ты приехала? Вот кстати!
Нинон - рослая, чернобровая девушка, грудастая - она-то и колыхнула Костино сердце, Нинон. Так бывало - тоже теперь забытое чувство - при находке какой-нибудь, когда сердце вот так же вздрагивало, ошпаренное нечаянной радостью: «Неужели это мое?»
В комнате жили две девушки - Нина и Валя. Костя сообразил: раз для Сашки новость, что Нина приехала, стало быть, его… хахалиха, что ли, Валя. Валя тоже милая девушка, но Нинон… Костя украдкой взглядывал на чернобровую, и ему не верилось, что просто так - ни за что ни про что, даром - судьба возьмет и подарит ему эту красавицу. Но похоже, что так: Сашка успел подмигнуть другу и показал глазами на Нину.
Сашка, между тем, молотил языком, и у него это получалось славно.
- Нина, ну, как отдохнула?
- Хорошо, Саша. Очень хорошо, - Нина чуть ударяла на "о", выкругляла слова, подталкивала, и они катились - легко, как колесики. - Покупалась в речке… Ох, хорошо!
- Да где уж там хорошо-то? Скучно небось?
- Господи, а чего мне надо? Сходила в кино, раза три на танцы - не манит… В огороде больше копалась. За ягодами ходила.
Костя слушал девушку… И так бы и слушал, и слушал ее - не надоело бы.
«Какое тут к черту хахальство! - подумал. - Тут впору - жениться на такой».
Валя была побойчей, поострей на язык, немножко пустомеля.
- А у нас… Ты знала Зинку-то Хромову? Палка такая ходила, волосы седила…
- Но.
- Замуж вышла за Валерку Семенова.
- Он же женат!
- Бросил. Позарился!.. Доска доской, ничегошеньки нет, и вот - пожалуйста.
- А дети были? У Валерки-то?
- Нет, не было. Он ходит теперь, треплется: я, мол, потому и бросил, что рожать не может. Ой!.. Посмотрим, сколь тебе эта жердь нарожает! Стыдно - вот и нашел отговорку.
«Да как же это к ним так ходят - к бабам, и все? - все больше удивлялся Костя. - Приврал, видно, Сашка, хвастанул. Выпил маленько и прихвастнул. Не похожи они на таких… Обыкновенные девки, и рассуждения у них нормальные - женские».
Сашка торопил события.
- Давайте знаете что - выпьем! - предложил он. Отчаянная головушка. - Ко мне как-никак друг приехал.
К изумлению Кости, девушки легко согласились.
- Валюха, мы - в магазинус, Нинон с Костей - соображают насчет картошки дров поджарить. Пистро! Пистро! Душа горит.
И Нинон с Костей остались одни.
«Ну и что я должен делать? - растерялся Костя. - Анекдот, что ли, какой-нибудь рассказать?»
Перебрал в памяти анекдоты, какие знал - все похабные.
Нина расстелила на полу у двери газету и принялась чистить картошку.
- Вы в командировку, что ли? - спросила она.
- Ага. Надо…
Замолчали.
«Ну и фраер же я! - мучился Костя. - Совсем язык проглотил».
Долго молчали.
- Зинка-то! - вдруг сказала Нина. - Надо же… замуж вышла, - и покачала головой. И усмехнулась.
«О-о! - ужаснулся Костя. - Это ж она при мне… сама с собой разговаривает. За табуретку меня принимает».
- У нас недавно случай был, - заговорил он. - Пошли бабы за малиной на остров… Берут. А с той стороны острова - протока, она летом мелеет здорово. Ну медведь и перешел ее…
- Медведь?
- Медведь. Перебрел, значит, и тоже - к малинке, они любят ее. А одна баба у нас есть, смешная такая!.. Наткнулась на рясный куст и успевает в две руки, и успевает. Вдруг слышит: с той стороны кто-то подошел к кусту… А куст-то большой - не видно. А она, баба-то, и говорит: «Это ты, Нюра?» Думала, товарка с той стороны подошла. А медведь-то как рявкнет!.. - Костя засмеялся. Нина слушала. - Как он рявкнул, баба бросила ведро и драла. Бежит и орет дурным голосом: «Мишенька, у меня дети маленькие!» - Костя опять засмеялся, долго смеялся, представив, как летела по кустам перепуганная баба.
- Дак, а что, он за ней, что ли?
- Медведь? Да нет, он в другую сторону побежал - к протоке. Он сам напугался. А ей казалось, что он следом бежит. Вот она и кричала про детей.
- Закричишь, - Нина так и не посмеялась. - Шутка в деле - медведь! - и продолжала чистить картошку. - Нет, у нас их нету. У нас - змеи.
- Гадюки?
- Но. Да большие! Тоже - берешь ягоду-то, а сама думаешь: «Ох, чикнет сейчас, ох, чикнет».
- Надо ежей разводить. Вот где-то, в Болгарии кажется, змей в одном месте было - кишели. А место само по себе очень здоровое - хорошо бы курортов настроить. Так они что сделали: взяли ежей там развели, и все.
- Дак они что, едят змей?
- Еще как! Ежи и свиньи - жрут за милую душу. Кабаны еще дикие - тоже едят. У меня брательник на Кавказе служит, один случай в письме описывал.
1 2 3