– Почему же ты не захотела приписать мое исцеление своему искусству?
– Они зовут меня ведьмой, хотя вряд ли сами серьезно верят в это. Они терпят меня, потому что нуждаются в моих знаниях. Но если они заподозрят неладное, скорее всего мне не поздоровится.
– В таком случае мы – естественные союзники в стане врага.
Я продолжал склоняться к мысли, что она действительно Арета, хотя и не подозревает об этом. Смогу ли я пробудить в ней воспоминания о ее прежней жизни? Я подумал об Аримане.
«Почему, собственно, мы оба были перенесены в данное время и место? Может быть, если она сумеет вспомнить Властителя Тьмы, это разбудит в ней и другие воспоминания?»
– Существует еще один человек, злобный и очень опасный, – начал я, стараясь по возможности дать точный портрет Аримана.
Агла отрицательно покачала головой, отчего раковины ее ожерелья мягко зазвенели.
– Я никогда не встречала этого человека, – произнесла она уверенно.
Но он должен быть где-то поблизости. Иначе чего ради Ормузд направил меня сюда? В этот момент у меня в голове возникла новая мысль: а имел ли Ормузд вообще какое-либо отношение к моему появлению в лагере монголов? Не могла ли злая воля Аримана занести меня сюда, за многие столетия до той временной точки, где я был действительно необходим?
Но у меня не было возможности обдумать этот вопрос. Кожаные занавески снова раздвинулись, и на пороге юрты появился Субудай-багатур.
11
Субудай-багатур вошел в юрту один, без почетного эскорта воинов, без предварительного уведомления о своем появлении и без малейших признаков страха. Он был одет в изрядно поношенный кожаный костюм степного кочевника и при себе имел только кривой кинжал, засунутый за пояс. Несмотря на невысокий рост и бедную одежду, выглядел он достаточно внушительно, разве что седые волосы выдавали его почтенный возраст. Круглое, плоское лицо казалось, по обыкновению, невозмутимым. Однако его темные глаза смотрели молодо и живо.
– Добро пожаловать в мое убогое жилище, мой господин Субудай, – приветствовала его Агла с низким поклоном.
– Я пришел всего лишь к врачу, – произнес полководец, – хотя мне и не устают повторять, что это юрта колдуньи.
– Только потому, что я могу излечить раненого воина, который умер бы без моей помощи, – спокойно возразила Агла.
Я обратил внимание, что она была чуть выше знаменитого военачальника, во всяком случае когда выпрямлялась во весь рост.
– У меня есть китайские лекари, которые творят чудеса, – бесстрастно возразил Субудай, – но никто не называет их колдунами.
– Я не творю чудес, мой господин Субудай. Это наше знание, наше искусство врачевания. У одного оно меньше, у другого больше, но оно не имеет ничего общего с черной магией. Твои воины тоже творят чудеса храбрости, но никто не называет их волшебниками. Мы занимаемся разными делами, но цель у нас одна.
– Мои люди думают иначе, – возразил Субудай. – А как тебе известно, не бывает дыма без огня.
– Прости меня, мой господин. Но я не занимаюсь ни магией, ни предсказаниями будущего. Я только знаю, какие растения и камни способны исцелить человека, – улыбнулась Агла.
Субудай недоверчиво хмыкнул, но не стал развивать эту скользкую тему.
– А ты поправляешься на удивление быстро, – заметил он, оборачиваясь ко мне. – Того и гляди, еще несколько дней, и ты будешь силен, как и прежде. Твой народ может гордиться таким воином.
– Просто мои раны оказались не столь опасными, какими казались с первого взгляда, – возразил я, пожимая плечами.
– Возможно, и так, – согласился Субудай таким тоном, что было совершенно очевидно – он не верит ни одному моему слову.
Я сделал еще одну неудачную попытку приподняться на своем ложе, и Агла поспешно подсунула мне под голову пару подушек.
– Поймали ли убийц, которые напали на меня? – осведомился я, с трудом принимая сидячее положение.
Субудай неторопливо уселся рядом, скрестив ноги.
– Нет, – сказал он коротко. – Им удалось бежать.
– Тогда, возможно, они все еще в лагере и попытаются снова напасть на меня при первом удобном случае.
– В данный момент это маловероятно. Ты находишься под моим покровительством.
Я слегка наклонил голову в знак признательности.
– Благодарю вас, мой господин Субудай.
Я собирался было спросить о причинах, побудивших его взять меня под свою защиту, но он опередил меня.
– Нередко бывают случаи, когда людям, занимающим высокое положение, скажем вождю такого ранга, как Хулагу, приходится сталкиваться с весьма серьезными проблемами. Такой человек иногда может ненароком высказать вслух надежду, что предпочел бы, чтобы проблема перестала существовать. Люди, преданные ему, могут в этом случае неверно истолковать его слова и попытаться освободить его от излишних забот, например, перерезать горло докучливому чужеземцу.
Я нахмурился:
– Но какую проблему я представляю для Хулагу?
– Разве я говорил о Хулагу? Или о тебе?
– Нет, – быстро согласился я, – ничего подобного не было.
Субудай кивнул, вполне удовлетворенный тем, что я правильно осознаю деликатность ситуации.
– Но тем не менее ты представляешь для него некоторую проблему. Чужеземец, появившийся неизвестно откуда, хотя и говорящий на нашем языке. Ты настаиваешь на том, что являешься послом заморского владыки, но не имеешь при себе ни даров, ни верительных грамот и при этом обладаешь силой десяти воинов. Ты утверждаешь, что должен лично встретиться с Великим ханом в Каракоруме. Вполне естественно, что у Хулагу могли появиться подозрения, что ты никакой не посол, а наемный убийца, приехавший с целью убить его дядю.
– Убийца, я? – приподнимаясь, переспросил я, не веря своим ушам. – Но тогда чего ради…
Субудай-багатур мановением руки заставил меня опуститься на свое ложе.
– Это правда, что ты пришел из вечерней страны?
– Да, – ответил я, не раздумывая, помня, что из всех пороков монголы больше всего презирают и ненавидят ложь.
Как и у других кочевых народов, само выживание в условиях пустыни зависело в первую очередь от гостеприимства хозяина, его честного и строгого соблюдения собственного слова.
Он наклонился вперед, положив ладони на колени.
– Несколько лет тому назад я повел своих воинов на запад от двух великих внутренних морей, туда, где сама почва черна как смола и так плодородна, что там выращивают злаки выше человеческого роста.
«Украина», – подумал я.
– Люди в этой стране тоже имеют розовую кожу, как и ты?
Я бросил невольный взгляд на Аглу, молча сидевшую на корточках рядом с моей подстилкой.
– Верно, – подтвердил я. – Люди с таким цветом кожи живут на этой земле и дальше на запад, вплоть до великого моря.
– Дальше на запад лежат королевства, где еще не ступало копыто монгольского коня, – продолжал Субудай, на мгновение утратив свою невозмутимость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90