, после поражения пролетариата в Германии. Не спешить с индустриализа-
цией, не ссориться с мужиком, не рассчитывать на мировую революцию и,
прежде всего, оградить власть партийной бюрократии от критики! Дифферен-
циация крестьянства объявлялась измышлением оппозиции. Уже упомянутый
выше Яковлев разогнал Центральное статистическое управление, таблицы ко-
торого отводили кулаку больше места, чем угодно было власти. В то время,
как руководители успокоительно твердили, что товарный голод изживается,
что предстоят "спокойные темпы хозяйственного развития", что хлебозаго-
товки будут впредь протекать более "равномерно" и прочее, окрепший кулак
повел за собой середняка и подверг города хлебной блокаде. В январе 1928
г. рабочий класс оказался лицом к лицу с призраком надвигающегося голо-
да. История умеет шутить злые шутки. Именно в том самом месяце, когда
кулак взял за горло революцию, представителей левой оппозиции сажали по
тюрьмам или развозили по Сибири в наказание за "панику" перед призраком
кулака.
Правительство попыталось представить дело так, будто хлебная забас-
товка вызывалась голой враждебностью кулака (откуда он взялся?) к социа-
листическому государству, т.е. политическими мотивами общего порядка. Но
к такого рода "идеализму" кулак мало склонен. Если он скрывал свой хлеб,
то потому, что торговая сделка оказывалась невыгодной. По той же причине
ему удавалось подчинять своему влиянию широкие круги деревни. Одних реп-
рессий против кулацкого саботажа было явно недостаточно: нужно было ме-
нять политику. Однако, не мало времени ушло еще на колебания.
Не только Рыков, тогда еще глава правительства, заявлял в июле 1928
г.: "развитие индивидуальных хозяйств крестьянства является... - важней-
шей задачей партии", но ему вторил и Сталин: "есть люди, - говорил он, -
думающие, что индивидуальное хозяйство исчерпало себя, что его не стоит
поддерживать... Эти люди не имеют ничего общего с линией нашей партии".
Менее, чем через год, линия партии не имела ничего общего с этими слова-
ми: на горизонте занималась заря сплошной коллективизации.
Новая ориентировка складывалась так же эмпирически, как и предшеству-
ющая, в глухой борьбе внутри правительственного блока. "Группы правой и
центра сплачиваются общей враждой к оппозиции, - предупреждала платформа
левых за год перед тем, - отсечение последней неизбежно ускорило бы
борьбу между ними самими". Так и случилось. Вожди распадавшегося правя-
щего блока ни за что не хотели, однако, признать, что этот прогноз лево-
го крыла оправдался, как и многие другие. Еще 19-го октября 1928 г. Ста-
лин заявил публично: "пора бросить сплетни... о наличии правого уклона и
примиренческого к нему отношения в Политбюро нашего ЦК". Обе группы тем
временем прощупывали аппарат. Придушенная партия жила смутными слухами и
догадками. Но уже через несколько месяцев официальная печать, со
свойственной ей беззастенчивостью, провозгласила, что глава прави-
тельства, Рыков, "спекулировал на хозяйственных затруднениях советской
власти"; что руководитель Коминтерна, Бухарин, оказался "проводником ли-
берально-буржуазных влияний"; что Томский, председатель ВЦСПС, не что
иное, как жалкий трэд-юнионист. Все трое, Рыков, Бухарин и Томский, сос-
тояли членами Политбюро. Если вся предшествующая борьба против левой оп-
позиции почерпала свое оружие из арсеналов правой группировки, то теперь
Бухарин, не погрешая против истины, мог обвинить Сталина в том, что в
борьбе с правыми, он пользовался по частям осужденной оппозиционной
платформой.
Так или иначе, поворот произошел. Лозунг "обогащайтесь!", как и тео-
рия безболезненного врастания кулака в социализм были с запозданием, но
тем более решительно осуждены. Индустриализация поставлена в порядок
дня. Самодовольный квиетизм сменился панической стремительностью. Полу-
забытый лозунг Ленина "догнать и перегнать" был дополнен словами: "в
кратчайший срок". Минималистская пятилетка, уже принципиально одобренная
съездом партии, уступила место новому плану, основные элементы которого
были целиком заимствованы из платформы разгромленной левой оппозиции.
Днепрострой, вчера еще уподоблявшийся граммофону, сегодня оказался в
центре внимания.
После первых же новых успехов выдвинут был лозунг: завершить пятилет-
ку в четыре года. Потрясенные эмпирики решили, что отныне все возможно.
Оппортунизм, как это не раз бывало в истории, превратился в свою проти-
воположность: авантюризм. Если в 1923-28 г.г. Политбюро готово было ми-
риться с философией Бухарина о "черепашьем темпе", то теперь оно легко
перескакивало с 20% на 30% годового роста, пытаясь каждое частное и вре-
менное достижение превратить в норму и теряя из виду взаимо-обусловлен-
ность хозяйственных отраслей. Финансовые прорехи плана затыкались печат-
ной бумагой. За годы первой пятилетки количество денежных знаков в обо-
роте поднялось с 1,7 миллиарда до 5,5, чтобы в начале второй пятилетки
достигнуть 8,4 миллиарда рублей. Бюрократия не только освободила себя от
политического контроля масс, на которых форсированная индустриализация
ложилась невыносимой тяжестью, но и от автоматического контроля пос-
редством червонца. Денежная система, укрепленная в начале НЭП'а, снова
оказалась расшатана в корне.
Главные опасности, притом не только для выполнения плана, но и для
самого режима, открылись, однако, со стороны деревни.
15 февраля 1928 г. население страны не без изумления узнало из пере-
довицы "Правды", что деревня выглядит совсем не так, как ее до сих пор
изображали власти, но зато очень близко к тому, как представляла дело
исключенная съездом оппозиция. Печать, буквально вчера еще отрицавшая
существование кулаков, сегодня, по сигналу сверху, открывала их не
только в деревне, но и в самой партии. Обнаруживалось, что коммунисти-
ческими ячейками руководят нередко богатые крестьяне, имеющие сложный
инвентарь, пользующиеся наемным трудом, скрывающие от государства сотни
и даже тысячи пудов хлеба и непримиримо выступающие против "троц-
кистской" политики. Газеты печатали взапуски сенсационные разоблачения о
том, как кулаки, в качестве местных секретарей, не пускали бедноту и
батраков в партию. Все старые оценки опрокинулись. Минусы и плюсы поме-
нялись местами.
Чтоб прокормить города, необходимо было немедленно изъять у кулака
хлеб насущный. Достигнуть этого можно было только силой. Экспроприация
запасов зерна, притом не только у кулака, но и у середняка, именовалась
на официальном языке "чрезвычайными мерами".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410
цией, не ссориться с мужиком, не рассчитывать на мировую революцию и,
прежде всего, оградить власть партийной бюрократии от критики! Дифферен-
циация крестьянства объявлялась измышлением оппозиции. Уже упомянутый
выше Яковлев разогнал Центральное статистическое управление, таблицы ко-
торого отводили кулаку больше места, чем угодно было власти. В то время,
как руководители успокоительно твердили, что товарный голод изживается,
что предстоят "спокойные темпы хозяйственного развития", что хлебозаго-
товки будут впредь протекать более "равномерно" и прочее, окрепший кулак
повел за собой середняка и подверг города хлебной блокаде. В январе 1928
г. рабочий класс оказался лицом к лицу с призраком надвигающегося голо-
да. История умеет шутить злые шутки. Именно в том самом месяце, когда
кулак взял за горло революцию, представителей левой оппозиции сажали по
тюрьмам или развозили по Сибири в наказание за "панику" перед призраком
кулака.
Правительство попыталось представить дело так, будто хлебная забас-
товка вызывалась голой враждебностью кулака (откуда он взялся?) к социа-
листическому государству, т.е. политическими мотивами общего порядка. Но
к такого рода "идеализму" кулак мало склонен. Если он скрывал свой хлеб,
то потому, что торговая сделка оказывалась невыгодной. По той же причине
ему удавалось подчинять своему влиянию широкие круги деревни. Одних реп-
рессий против кулацкого саботажа было явно недостаточно: нужно было ме-
нять политику. Однако, не мало времени ушло еще на колебания.
Не только Рыков, тогда еще глава правительства, заявлял в июле 1928
г.: "развитие индивидуальных хозяйств крестьянства является... - важней-
шей задачей партии", но ему вторил и Сталин: "есть люди, - говорил он, -
думающие, что индивидуальное хозяйство исчерпало себя, что его не стоит
поддерживать... Эти люди не имеют ничего общего с линией нашей партии".
Менее, чем через год, линия партии не имела ничего общего с этими слова-
ми: на горизонте занималась заря сплошной коллективизации.
Новая ориентировка складывалась так же эмпирически, как и предшеству-
ющая, в глухой борьбе внутри правительственного блока. "Группы правой и
центра сплачиваются общей враждой к оппозиции, - предупреждала платформа
левых за год перед тем, - отсечение последней неизбежно ускорило бы
борьбу между ними самими". Так и случилось. Вожди распадавшегося правя-
щего блока ни за что не хотели, однако, признать, что этот прогноз лево-
го крыла оправдался, как и многие другие. Еще 19-го октября 1928 г. Ста-
лин заявил публично: "пора бросить сплетни... о наличии правого уклона и
примиренческого к нему отношения в Политбюро нашего ЦК". Обе группы тем
временем прощупывали аппарат. Придушенная партия жила смутными слухами и
догадками. Но уже через несколько месяцев официальная печать, со
свойственной ей беззастенчивостью, провозгласила, что глава прави-
тельства, Рыков, "спекулировал на хозяйственных затруднениях советской
власти"; что руководитель Коминтерна, Бухарин, оказался "проводником ли-
берально-буржуазных влияний"; что Томский, председатель ВЦСПС, не что
иное, как жалкий трэд-юнионист. Все трое, Рыков, Бухарин и Томский, сос-
тояли членами Политбюро. Если вся предшествующая борьба против левой оп-
позиции почерпала свое оружие из арсеналов правой группировки, то теперь
Бухарин, не погрешая против истины, мог обвинить Сталина в том, что в
борьбе с правыми, он пользовался по частям осужденной оппозиционной
платформой.
Так или иначе, поворот произошел. Лозунг "обогащайтесь!", как и тео-
рия безболезненного врастания кулака в социализм были с запозданием, но
тем более решительно осуждены. Индустриализация поставлена в порядок
дня. Самодовольный квиетизм сменился панической стремительностью. Полу-
забытый лозунг Ленина "догнать и перегнать" был дополнен словами: "в
кратчайший срок". Минималистская пятилетка, уже принципиально одобренная
съездом партии, уступила место новому плану, основные элементы которого
были целиком заимствованы из платформы разгромленной левой оппозиции.
Днепрострой, вчера еще уподоблявшийся граммофону, сегодня оказался в
центре внимания.
После первых же новых успехов выдвинут был лозунг: завершить пятилет-
ку в четыре года. Потрясенные эмпирики решили, что отныне все возможно.
Оппортунизм, как это не раз бывало в истории, превратился в свою проти-
воположность: авантюризм. Если в 1923-28 г.г. Политбюро готово было ми-
риться с философией Бухарина о "черепашьем темпе", то теперь оно легко
перескакивало с 20% на 30% годового роста, пытаясь каждое частное и вре-
менное достижение превратить в норму и теряя из виду взаимо-обусловлен-
ность хозяйственных отраслей. Финансовые прорехи плана затыкались печат-
ной бумагой. За годы первой пятилетки количество денежных знаков в обо-
роте поднялось с 1,7 миллиарда до 5,5, чтобы в начале второй пятилетки
достигнуть 8,4 миллиарда рублей. Бюрократия не только освободила себя от
политического контроля масс, на которых форсированная индустриализация
ложилась невыносимой тяжестью, но и от автоматического контроля пос-
редством червонца. Денежная система, укрепленная в начале НЭП'а, снова
оказалась расшатана в корне.
Главные опасности, притом не только для выполнения плана, но и для
самого режима, открылись, однако, со стороны деревни.
15 февраля 1928 г. население страны не без изумления узнало из пере-
довицы "Правды", что деревня выглядит совсем не так, как ее до сих пор
изображали власти, но зато очень близко к тому, как представляла дело
исключенная съездом оппозиция. Печать, буквально вчера еще отрицавшая
существование кулаков, сегодня, по сигналу сверху, открывала их не
только в деревне, но и в самой партии. Обнаруживалось, что коммунисти-
ческими ячейками руководят нередко богатые крестьяне, имеющие сложный
инвентарь, пользующиеся наемным трудом, скрывающие от государства сотни
и даже тысячи пудов хлеба и непримиримо выступающие против "троц-
кистской" политики. Газеты печатали взапуски сенсационные разоблачения о
том, как кулаки, в качестве местных секретарей, не пускали бедноту и
батраков в партию. Все старые оценки опрокинулись. Минусы и плюсы поме-
нялись местами.
Чтоб прокормить города, необходимо было немедленно изъять у кулака
хлеб насущный. Достигнуть этого можно было только силой. Экспроприация
запасов зерна, притом не только у кулака, но и у середняка, именовалась
на официальном языке "чрезвычайными мерами".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410