Что такое этот "естественный ход вещей", из
которого выключалась сознательная политическая борьба, газета так и не
сказала. Так или иначе, внимание либерального общества снова было
возбуждено пролетариатом. Нетерпеливым стало казаться, что он опять
выступит и положит конец мучительному кризису.
Неудача первомайского выступления, на причинах которой мы здесь не будем
останавливаться, резко понизила доверие интеллигенции к зрелости и силе
пролетариата. В такой момент, когда он так нужен, когда его ждут с таким
болезненным напряжением, - его нет! Разочарование имело острый характер с
оттенком какого-то злорадства, хотя, конечно, оно прямо и не было выражено
в либеральной прессе.
Оно резко сказалось зато в новой переоценке собственных сил. От нервного
"обожания" пролетариата к нетерпеливому разочарованию переход был очень
скор; от разочарования в "зрелости народа" к преувеличенной самооценке -
еще скорее. Интеллигенция сравнивала свою импульсивность, способность
быстро сбегаться на "шум" с этими медлительными и тяжелыми раскачиваниями
массы, - и она снова готова была признать за собой громадное преимущество.
На этой психологической почве идея "Союза Союзов" приобретает хотя и
неясные, но огромные очертания. Правительство идет к обещанному
представительству путем военной диктатуры. Народ, как оказывается, не
достаточно созрел, чтобы дать отпор. В таком случае интеллигенция берет
дело в свои руки.
К началу мая уже сложились, не считая земского союза, т.-е. организации
земцев-освобожденцев, союзы: академический, инженеров, адвокатов, агрономов
и статистиков, врачей, ветеринаров, фармацевтов, железнодорожных служащих,
журналистов, женского равноправия, равноправия евреев, учителей,
конторщиков и бухгалтеров. В мае образовался союз крестьянский*129. В
начале мая союзы приступили к взаимному объединению.
Рисовалась такая заманчивая картина: союз земцев, опора и надежда,
объединится с союзами интеллигенции; затем к ним примкнут союзы
крестьянский и рабочий; эта могучая сеть, охватив всю страну, создаст Союз
Союзов, как свой центральный орган. Тогда задача будет в сущности решена.
Союз Союзов возьмет на себя функции несостоятельной комиссии гофмейстера
Булыгина, выработает избирательный закон и созовет Учредительное Собрание.
Таков был план, носившийся в головах наиболее отважных и в большей или
меньшей мере разделявшийся всей рядовой массой демократических объединений.
8 и 9 мая в Москве произошел съезд делегатов от 14 перечисленных выше
союзов*130, всего 54 делегата. Была прочитана сводка политических платформ
всех 14 союзов, при чем выяснилось, что все они сходятся в основном
требовании немедленного созыва Учредительного Собрания на началах
всеобщего, равного, прямого и тайного голосования, хотя на съезде, как
сообщал корреспондент "Новостей", резко определились те три
общественно-политические течения, которые господствуют в настоящее время в
русском обществе (очевидно, к.-д., с.-р. и с.-д.). Были выработаны общие
федеративные нормы объединения автономных союзов, были приняты резолюции по
поводу реакционно-самодурской тактики, проводимой либеральной московской
думой и управой в отношении городских рабочих. В ответ от князя Голицына
были получены, разумеется, самые успокоительные заверения. Потом
разъехались.
Этот съезд с полной наглядностью показал отсутствие у союзов какой бы то ни
было политической (т.-е. массовой) почвы под ногами и, в силу этого, полную
неспособность к "поступкам". Здесь повторилось то же, что и в период
ноябрьских и декабрьских банкетов. Вначале самая идея организации
всероссийских союзов, в которые войдут, - как писал когда-то Герцен*131,
издеваясь над Бакуниным*132, - студенты, рабочие, генералы, священники,
женщины, птицы и пчелы, - самый факт такой организации, независимо от ее
политических функций, казался решением вопроса. "Союзы" создавались, как
руководящие политические организации, хотя неизвестно было, чем собственно
они будут руководить. "Союз Союзов" возник, как коалиция этих заготовленных
впрок руководящих организаций и сам оказался в роли заготовленного впрок
демократического почти-что временного правительства. Но когда здание было
построено, платформы сведены к единству, несмотря на "резкое проявление"
трех направлений, когда было создано центральное бюро, как увенчание
здания, тогда только во всей своей убийственной обнаженности предстал
вопрос: что же дальше? где же поступки?
Конечно, Союз Союзов мог бы, собравшись полуконспиративным образом - такова
вообще полупреднамеренная, полувынужденная тактика союзов - составить в
противовес бюрократической комиссии свой проект конституции и выработать
свой избирательный закон. Но от этого действительные судьбы конституционной
реформы еще не перейдут к нему в руки. Что же делать? Где же поступки?
Перед демократией возникает вопрос о тактике, о боевой политике, т.-е.
именно о том, во имя чего создаются всякие организации и строятся
платформы. В сознании демократии снова всплывает образ пролетариата, как
образец солидарности. Вспыхивает и получает мгновенную, хотя и неглубокую
популярность идея всеобщей политической стачки либеральных профессий.
Рабочий класс не только дал интеллигенции политические лозунги, но и
заставил ее стать на путь подражания ему в области методов борьбы.
15 мая погиб бесславно, как все в этой бесславной войне, русский флот у
острова Цусимы. Это был крах. Так и назвал кн. Евгений Трубецкой цусимское
поражение в N 21 "Права"*133. Издевательство над общественным мнением, -
писал он, - должно же когда-нибудь кончиться. Попытки свести на-нет
высочайший рескрипт 18 февраля могут привести к катастрофе. Дальнейшее
стремление наших опекунов опекать нас не нашло бы себе на человеческом
языке достойного названия. Теперь, когда вы разбиты на суше и на море, вам
остается лишь сдаться на капитуляцию. "Посторонитесь, господа, и дайте
дорогу народным представителям!".
"Они" ответили на этот крик возмущения двойственно. С одной стороны, они
объявили, что 26 мая совет министров приступил к обсуждению булыгинского
проекта. Что это обещало, никто не знал. С другой стороны, от 24 мая
сообщалось о назначении на высший полицейский пост генерала Трепова. Что
это обещало, все слишком хорошо знали.
В этот момент было экстренно созвано делегатское собрание Союза Союзов.
Земский союз в этом собрании участия не принимал под тем предлогом, что
одновременно с этим происходил соединенный съезд земских и городских
деятелей, на котором писался коалиционный адрес и выбиралась коалиционная
депутация.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410
которого выключалась сознательная политическая борьба, газета так и не
сказала. Так или иначе, внимание либерального общества снова было
возбуждено пролетариатом. Нетерпеливым стало казаться, что он опять
выступит и положит конец мучительному кризису.
Неудача первомайского выступления, на причинах которой мы здесь не будем
останавливаться, резко понизила доверие интеллигенции к зрелости и силе
пролетариата. В такой момент, когда он так нужен, когда его ждут с таким
болезненным напряжением, - его нет! Разочарование имело острый характер с
оттенком какого-то злорадства, хотя, конечно, оно прямо и не было выражено
в либеральной прессе.
Оно резко сказалось зато в новой переоценке собственных сил. От нервного
"обожания" пролетариата к нетерпеливому разочарованию переход был очень
скор; от разочарования в "зрелости народа" к преувеличенной самооценке -
еще скорее. Интеллигенция сравнивала свою импульсивность, способность
быстро сбегаться на "шум" с этими медлительными и тяжелыми раскачиваниями
массы, - и она снова готова была признать за собой громадное преимущество.
На этой психологической почве идея "Союза Союзов" приобретает хотя и
неясные, но огромные очертания. Правительство идет к обещанному
представительству путем военной диктатуры. Народ, как оказывается, не
достаточно созрел, чтобы дать отпор. В таком случае интеллигенция берет
дело в свои руки.
К началу мая уже сложились, не считая земского союза, т.-е. организации
земцев-освобожденцев, союзы: академический, инженеров, адвокатов, агрономов
и статистиков, врачей, ветеринаров, фармацевтов, железнодорожных служащих,
журналистов, женского равноправия, равноправия евреев, учителей,
конторщиков и бухгалтеров. В мае образовался союз крестьянский*129. В
начале мая союзы приступили к взаимному объединению.
Рисовалась такая заманчивая картина: союз земцев, опора и надежда,
объединится с союзами интеллигенции; затем к ним примкнут союзы
крестьянский и рабочий; эта могучая сеть, охватив всю страну, создаст Союз
Союзов, как свой центральный орган. Тогда задача будет в сущности решена.
Союз Союзов возьмет на себя функции несостоятельной комиссии гофмейстера
Булыгина, выработает избирательный закон и созовет Учредительное Собрание.
Таков был план, носившийся в головах наиболее отважных и в большей или
меньшей мере разделявшийся всей рядовой массой демократических объединений.
8 и 9 мая в Москве произошел съезд делегатов от 14 перечисленных выше
союзов*130, всего 54 делегата. Была прочитана сводка политических платформ
всех 14 союзов, при чем выяснилось, что все они сходятся в основном
требовании немедленного созыва Учредительного Собрания на началах
всеобщего, равного, прямого и тайного голосования, хотя на съезде, как
сообщал корреспондент "Новостей", резко определились те три
общественно-политические течения, которые господствуют в настоящее время в
русском обществе (очевидно, к.-д., с.-р. и с.-д.). Были выработаны общие
федеративные нормы объединения автономных союзов, были приняты резолюции по
поводу реакционно-самодурской тактики, проводимой либеральной московской
думой и управой в отношении городских рабочих. В ответ от князя Голицына
были получены, разумеется, самые успокоительные заверения. Потом
разъехались.
Этот съезд с полной наглядностью показал отсутствие у союзов какой бы то ни
было политической (т.-е. массовой) почвы под ногами и, в силу этого, полную
неспособность к "поступкам". Здесь повторилось то же, что и в период
ноябрьских и декабрьских банкетов. Вначале самая идея организации
всероссийских союзов, в которые войдут, - как писал когда-то Герцен*131,
издеваясь над Бакуниным*132, - студенты, рабочие, генералы, священники,
женщины, птицы и пчелы, - самый факт такой организации, независимо от ее
политических функций, казался решением вопроса. "Союзы" создавались, как
руководящие политические организации, хотя неизвестно было, чем собственно
они будут руководить. "Союз Союзов" возник, как коалиция этих заготовленных
впрок руководящих организаций и сам оказался в роли заготовленного впрок
демократического почти-что временного правительства. Но когда здание было
построено, платформы сведены к единству, несмотря на "резкое проявление"
трех направлений, когда было создано центральное бюро, как увенчание
здания, тогда только во всей своей убийственной обнаженности предстал
вопрос: что же дальше? где же поступки?
Конечно, Союз Союзов мог бы, собравшись полуконспиративным образом - такова
вообще полупреднамеренная, полувынужденная тактика союзов - составить в
противовес бюрократической комиссии свой проект конституции и выработать
свой избирательный закон. Но от этого действительные судьбы конституционной
реформы еще не перейдут к нему в руки. Что же делать? Где же поступки?
Перед демократией возникает вопрос о тактике, о боевой политике, т.-е.
именно о том, во имя чего создаются всякие организации и строятся
платформы. В сознании демократии снова всплывает образ пролетариата, как
образец солидарности. Вспыхивает и получает мгновенную, хотя и неглубокую
популярность идея всеобщей политической стачки либеральных профессий.
Рабочий класс не только дал интеллигенции политические лозунги, но и
заставил ее стать на путь подражания ему в области методов борьбы.
15 мая погиб бесславно, как все в этой бесславной войне, русский флот у
острова Цусимы. Это был крах. Так и назвал кн. Евгений Трубецкой цусимское
поражение в N 21 "Права"*133. Издевательство над общественным мнением, -
писал он, - должно же когда-нибудь кончиться. Попытки свести на-нет
высочайший рескрипт 18 февраля могут привести к катастрофе. Дальнейшее
стремление наших опекунов опекать нас не нашло бы себе на человеческом
языке достойного названия. Теперь, когда вы разбиты на суше и на море, вам
остается лишь сдаться на капитуляцию. "Посторонитесь, господа, и дайте
дорогу народным представителям!".
"Они" ответили на этот крик возмущения двойственно. С одной стороны, они
объявили, что 26 мая совет министров приступил к обсуждению булыгинского
проекта. Что это обещало, никто не знал. С другой стороны, от 24 мая
сообщалось о назначении на высший полицейский пост генерала Трепова. Что
это обещало, все слишком хорошо знали.
В этот момент было экстренно созвано делегатское собрание Союза Союзов.
Земский союз в этом собрании участия не принимал под тем предлогом, что
одновременно с этим происходил соединенный съезд земских и городских
деятелей, на котором писался коалиционный адрес и выбиралась коалиционная
депутация.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410