- Оставь грузовик возле дома Сэма, хорошо? Ты только глянь, какой туман поднимается! - воскликнул Бриттон.
В округе Шейдс из пяти осенних сезонов четыре обязательно выдавались туманными. Доктор посмотрел в сторону своего дома, который находился всего футах в пятидесяти от амбара, и увидел, что тот весь окутан дымкой. Крыша его словно плыла по белым волнам, а чуть ниже едва проглядывали светящиеся пятна окон.
Как только Гарри Рендл ушел, доктор сразу же направился к амбару и, войдя внутрь, плотно прикрыл за собой стальную дверь. Все здесь было залито ослепительным электрическим сиянием. Лампы располагались в потолке таким образом, чтобы освещалось все помещение вплоть до самых потаенных уголков. И горели они все двадцать четыре часа в сутки. Бриттон медленно двинулся вперед по дощатому полу, с удовольствием осматривая ульи, которые были выкрашены в цвета, без труда различаемые пчелами; синий, желтый, черный и белый. На столах стояли разноцветные кормушки.
Несколько насекомых-разведчиков кружили над пустыми кормушками. Бриттон улыбнулся. Одна из пчел вдруг взлетела и устремилась к ульям. Доктор проследил за ней взглядом, а когда снова повернулся к столам, ощутил внезапно какую-то перемену. И тут же понял: в амбаре резко потянуло холодом. Бриттон огляделся по сторонам и заметил, что вторая дверь, расположенная в задней стене, приоткрыта. Похоже, оттуда и сквозило. Доктор нахмурился: дверь всегда запиралась на замок, причем изнутри, а сам он крайне редко пользовался ею. Бриттон торопливо подошел к двери, распахнул ее и выглянул наружу.
За амбаром начинался спуск длиною футов тридцать. Далее извивалась тропинка, поросшая с обеих сторон молодыми деревцами. Тропинка эта вела на гору Блу-Ай.
Но сейчас в этом тумане различить дорогу не было никакой возможности. Лишь деревья неясными силуэтами маячили где-то вдали.
Работники фермы за редким исключением боялись пчел и предпочитали подальше держаться от пасеки, если, конечно, крайняя необходимость не толкала их заходить сюда. Поэтому Бриттону даже и в голову не могло прийти, кто же в его отсутствие мог заглянуть в амбар днем да еще и отворить заднюю дверь... А вдруг дверь эта оставалась открытой уже несколько дней? Ведь у него и в мыслях не было проверять ее. И теперь уже не имело смысла искать виновного. После драки кулаками не машут.
Но это событие могло повлечь за собой весьма печальные последствия. Если дверь действительно оставалась открытой в течение нескольких суток, постоянный приток холодного воздуха мог пагубно сказаться на пчелах, по крайней мере на некоторых их породах.
Затворив дверь, Бриттон понял, что не на шутку рассердился.
Поблизости располагалась оранжерея. Сейчас она пустовала и выглядела непривлекательно. Кроме того, здесь находился и еще один недостроенный, но весьма любопытный отсек, представляющий собой стеклянную клетку размерами примерно десять на двенадцать футов. Передняя стенка этого сооружения была оборудована скользящими рамами. Именно отсюда наблюдал доктор в свой мощный цейсовский бинокль пчел в момент роения. В этой клетке Бриттон разместил и рабочий стол, и многочисленные ящички, и только-только приобретенный новенький улей.
В тот момент, когда доктор запирал деревянную дверь, зазвонил телефон. Бриттон поднял трубку.
- Энди? Я только что вернулась, так что ужин будет готов не раньше половины седьмого.
- Вот и хорошо, я тут как раз успею пометить парочку пчел. Ну, как себя чувствует Элен?
- Все еще не может прийти в себя.
- Вот это плохо. Звонки продолжаются?
- Нет, будем надеяться, что они действительно прекратились. Тогда, я думаю, через пару дней она отойдет.
- Это было бы здорово. Ну, перезвони мне, когда все сготовишь.
Поговорив с Эльзой, доктор уселся за стол и принялся работать. Он достал с полки, уставленной множеством различных баночек и пузырьков, одну бутылочку янтарного цвета, на которую был надет пульверизатор и наклеена этикетка с надписью «Хлороформ». Потом выложил на стол несколько баночек с красками и тоненькие кисточки. Пометить насекомых - дело простое, но довольно кропотливое. А нужны эти метки для того, чтобы следить за отдельными пчелами. Сначала пчелиную колонию необходимо усыпить, затем, не торопясь, выбрать подходящих особей. С помощью элементарного цветового кода, где красный означал единицу, желтый - двойку, и так далее, доктор мог пометить до шестисот пчел, используя при этом всего пять основных цветов и нанося несмываемую краску на брюшко каждой пчелы. Яркая и хорошо различимая издалека краска останется на пчелах в течение нескольких недель, и со своего удобного наблюдательного пункта Бриттон без труда сможет уследить за всеми перемещениями насекомых.
Улей, стоящий сейчас перед доктором, представлял собой кубический деревянный ящик со съемными рамами и крышкой. Пчелы уже выстроили в рамах соты. Весной и ранним летом сравнительно небольшой улей вмещал до семидесяти тысяч пчел. Но сейчас стояла осень, и, как Бриттон и объяснял Пэгги, в улье находилось не более пятнадцати тысяч пчел, подросших и окрепших за время летнего сезона.
Доктор нацепил на лицо марлевую повязку, прикрывшую нос и рот, осторожно сдвинул крышку улья, одной рукой взял лупу, а другой - бутылочку с хлороформом, и не спеша начал опрыскивать внутреннюю часть улья.
Бриттон не заметил, как вылетела первая пчела. Она тут же ужалила его, но даже и теперь доктор не встревожился. Такое встречалось и раньше. На некоторых пчел не сразу действовал хлороформ, и, вылетая, насекомые инстинктивно устремлялись к свету. Кроме того, ужаленное место не болело, словно это был просто укол булавкой. Не доверяя повязке, доктор задержал дыхание и отступил назад, чтобы выждать несколько секунд, пока хлороформ заполнит соты. А затем приоткрыл верхнюю заслонку.
Целый сгусток черных пчел тут же поднялся из образовавшейся щели и молниеносно облепил незащищенную руку Бриттона. Десятки жал вонзились в кожу. Доктор отдернул руку, и весь улей, перевернувшись, рухнул на пол, крышка отвалилась, и вся внутренняя часть улья моментально обнажилась.
В ужасе Бриттон начал стряхивать пчел с руки, давя и размазывая десятки жужжащих телец. Но из упавшего улья в воздух поднимались тучи насекомых. Доктор отупевшим взглядом уставился сначала на пчел, а потом на бутылочку с хлороформом, которую до сих пор удерживал в руке. Бриттон скинул марлевую повязку и понюхал пузырек. И тут вместо хлороформа в нос ему ударил совершенно иной запах - сладковатый аромат спелых бананов.
Вскрикнув от испуга, доктор повернулся и бросился к двери, но запах бананов уже пропитал его одежду, и пчелы плотной массой со всех сторон облепили Бриттона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65