Когда вежливые аплодисменты стихли, он обвел глазами аудиторию, стараясь оценить настроение сенаторов, и заговорил, тщательно подбирая слова:
— Леди и джентльмены, уважаемые сенаторы и граждане Фригольда, благодарю вас. Перед нами сегодня возникла очень серьезная проблема. От того, как мы разрешим ее, зависит наше будущее, и не только наше с вами, но и детей наших детей. От этого решения зависит ни много ни мало, как сама наша судьба. Среди нас есть люди, уже переставшие оплакивать своих друзей или любимых, за последние несколько месяцев погибших от разбойных нападений, которые по-прежнему угрожают нашим домам, нашей свободе и самой нашей жизни. Эти люди считают, что насилие можно остановить мирным путем… подкупив пиратов. Ничто не может быть дальше от истины. Ценой за сотрудничество с пиратами станет рабство. И не только для нас, но и для будущих поколений тоже. Плохое наследство оставим мы своим детям. И вот еще что. Согласившись выплачивать пиратам дань, мы закрываем глаза на источник наших проблем, истинную причину того, почему пираты продолжают нападать снова и снова, а она, леди и джентльмены, кроется в непомерной жадности «Интерсистемс Инкорпорейтед».
Кастен продолжал говорить, приводя убедительные доводы, развертывая их в логической последовательности и подводя к неизбежному выводу, что, поскольку фригольдцы не могут защитить себя сами, нужно нанять тех, кто в состоянии это сделать. Однако он ни словом не упомянул об истинном мотиве «Интерсистемс» — термиуме, несмотря на то что мог бы использовать этот аргумент для усиления своей позиции. Знали ли сенаторы о ценнейшем минерале, который добывается из подземных рек? Наверняка. А остальное население? Учитывая существование системы конкурирующих между собой кооперативов, скорее всего да, хотя с уверенностью сказать это не представлялось возможным. Как бы то ни было, между партиями, по-видимому, было заключено нечто вроде неписаного соглашения о том, чтобы публично не упоминать о термиуме. Возможно, из опасения, что это может создать новые, еще более сложные проблемы. И почти наверняка они были правы, хотя такая секретность затрудняла процесс принятия решения, работая на руку пиратам и «Интерсистемс». Как они отреагируют, когда Стелл в открытую заговорит о термиуме? Трудно сказать. И все же сделать это придется.
Вслед за Кастеном на помост поднялся Руп. На голове у него трагически белела повязка, на которую ушло явно больше перевязочного материала, чем требовалось. Без сомнения, она долженствовала напомнить всем присутствующим, что он пострадал, так сказать, на боевом посту. Дождавшись, пока стихли аплодисменты, Руп снисходительным кивком поблагодарил своих сторонников и заговорил — тоном терпеливой убежденности отца, читающего лекцию своим непослушным детям.
— Леди и джентльмены, уважаемые сенаторы. Президент, без сомнения, был очень красноречив, отстаивая свою точку зрения. Фактически я согласен с большинством его доводов. Даже, можно сказать, со всеми, если не считать сделанного им вывода. Попросту говоря, президент Кастен предполагает, что пираты или «Интерсистемс Инкорпорейтед» хотят захватить нашу планету. Причем они якобы готовы применить даже силу. Несмотря на отсутствие каких бы то ни было доказательств подобного утверждения, он считает, что раз мы не можем сами защитить себя, то должны нанять тех, кто способен сделать это. Он даже заходит так далеко, что берется утверждать: любое другое решение обернется для нас рабством. Ну, друзья мои, лично я считаю, что лучше тратить деньги на мир, чем на войну, и что единственный человек, способный обратить нас в рабство, сидит прямо здесь, в этом зале!
С этим словами Руп указал подрагивающим пальцем на Стелла. Его сторонники громко зааплодировали, и все с любопытством повернулись к Стеллу, чтобы взглянуть на него.
Руп насмешливо фыркнул, чтобы снова привлечь к себе внимание.
— Но давайте на время оставим все эти разногласия и подойдем к проблеме с чисто практической точки зрения. Даже если бы полковник Стелл со своей бригадой были ангелами, мы просто не можем позволить себе нанять их, учитывая бешеные расценки, по которым они продают свои услуги. Позвольте напомнить вам, что мы и так стоим на грани невозможности осуществить очередную выплату «Интерсистемс Инкорпорейтед». Потратив часть денег на наемников, мы, несомненно, только ухудшим свое положение.
Руп сделал точно рассчитанную паузу и самодовольно улыбнулся. Тишина становилась все напряженнее, все глубже; казалось, он черпает из нее новые силы.
— С учетом всего сказанного и того, что сам президент Кастен создал прецедент, позволив постороннему присутствовать на заседании сената, — Руп снова бросил многозначительный взгляд на Стелла, — думаю, моя партия имеет право поступить точно так же. Позвольте представить вам благородную леди Альманду Кансе-Джоунс, что я с огромным удовольствием и делаю. Она служит в «Интерсистемс Инкорпорейтед» и является представителем компании на Фригольде. Поскольку в отношении «Интерсистемс Инкорпорейтед» в этом зале были высказаны определенные подозрения, мне кажется справедливым позволить компании устами своего представителя дать на них ответ.
По рядам партии Кастена пробежали возгласы протеста и недоумения, но их тут же заглушили аплодисменты Рупа и его сторонников. Мысли Стелла заметались в попытке оценить нанесенный Рупом удар. Однако, как только Альманда Кансе-Джоунс поднялась на помост, внимание Стелла тут же переключилось на нее.
Назвать ее прекрасной значило бы не сказать ничего. Она была самой прекрасной женщиной, которую Стеллу когда-либо приходилось видеть. Ее красота обжигала, точно пламя, но это было холодное пламя, а в глазах, обращенных к аудитории, застыл лед. Стелл понимал, что такая безупречная красота не может быть естественной и, скорее всего, является результатом работы самых искусных имперских биоскульпторов. Длинные, черные как смоль, ниспадающие водопадом волосы обрамляли лицо абсолютно правильной овальной формы. На женщине был универсальный защитный костюм, подчеркивающий совершенство безупречной фигуры и мягко поблескивающий в свете ламп. От нее исходило очарование, но это было очарование змеи, способной в любой момент кинуться на зачарованного. И все-таки, как и все остальные мужчины в зале, Стелл не мог отвести от нее глаз.
Голос у нее был ровный, чуть-чуть хрипловатый, но бесконечно женственный. Она заговорила с обезоруживающей прямотой:
— Леди и джентльмены, уважаемые сенаторы, благодарю вас за предоставленную мне возможность высказаться. Я в полной мере отдаю себе отчет в том, насколько это необычно, и обещаю не злоупотреблять этой возможностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
— Леди и джентльмены, уважаемые сенаторы и граждане Фригольда, благодарю вас. Перед нами сегодня возникла очень серьезная проблема. От того, как мы разрешим ее, зависит наше будущее, и не только наше с вами, но и детей наших детей. От этого решения зависит ни много ни мало, как сама наша судьба. Среди нас есть люди, уже переставшие оплакивать своих друзей или любимых, за последние несколько месяцев погибших от разбойных нападений, которые по-прежнему угрожают нашим домам, нашей свободе и самой нашей жизни. Эти люди считают, что насилие можно остановить мирным путем… подкупив пиратов. Ничто не может быть дальше от истины. Ценой за сотрудничество с пиратами станет рабство. И не только для нас, но и для будущих поколений тоже. Плохое наследство оставим мы своим детям. И вот еще что. Согласившись выплачивать пиратам дань, мы закрываем глаза на источник наших проблем, истинную причину того, почему пираты продолжают нападать снова и снова, а она, леди и джентльмены, кроется в непомерной жадности «Интерсистемс Инкорпорейтед».
Кастен продолжал говорить, приводя убедительные доводы, развертывая их в логической последовательности и подводя к неизбежному выводу, что, поскольку фригольдцы не могут защитить себя сами, нужно нанять тех, кто в состоянии это сделать. Однако он ни словом не упомянул об истинном мотиве «Интерсистемс» — термиуме, несмотря на то что мог бы использовать этот аргумент для усиления своей позиции. Знали ли сенаторы о ценнейшем минерале, который добывается из подземных рек? Наверняка. А остальное население? Учитывая существование системы конкурирующих между собой кооперативов, скорее всего да, хотя с уверенностью сказать это не представлялось возможным. Как бы то ни было, между партиями, по-видимому, было заключено нечто вроде неписаного соглашения о том, чтобы публично не упоминать о термиуме. Возможно, из опасения, что это может создать новые, еще более сложные проблемы. И почти наверняка они были правы, хотя такая секретность затрудняла процесс принятия решения, работая на руку пиратам и «Интерсистемс». Как они отреагируют, когда Стелл в открытую заговорит о термиуме? Трудно сказать. И все же сделать это придется.
Вслед за Кастеном на помост поднялся Руп. На голове у него трагически белела повязка, на которую ушло явно больше перевязочного материала, чем требовалось. Без сомнения, она долженствовала напомнить всем присутствующим, что он пострадал, так сказать, на боевом посту. Дождавшись, пока стихли аплодисменты, Руп снисходительным кивком поблагодарил своих сторонников и заговорил — тоном терпеливой убежденности отца, читающего лекцию своим непослушным детям.
— Леди и джентльмены, уважаемые сенаторы. Президент, без сомнения, был очень красноречив, отстаивая свою точку зрения. Фактически я согласен с большинством его доводов. Даже, можно сказать, со всеми, если не считать сделанного им вывода. Попросту говоря, президент Кастен предполагает, что пираты или «Интерсистемс Инкорпорейтед» хотят захватить нашу планету. Причем они якобы готовы применить даже силу. Несмотря на отсутствие каких бы то ни было доказательств подобного утверждения, он считает, что раз мы не можем сами защитить себя, то должны нанять тех, кто способен сделать это. Он даже заходит так далеко, что берется утверждать: любое другое решение обернется для нас рабством. Ну, друзья мои, лично я считаю, что лучше тратить деньги на мир, чем на войну, и что единственный человек, способный обратить нас в рабство, сидит прямо здесь, в этом зале!
С этим словами Руп указал подрагивающим пальцем на Стелла. Его сторонники громко зааплодировали, и все с любопытством повернулись к Стеллу, чтобы взглянуть на него.
Руп насмешливо фыркнул, чтобы снова привлечь к себе внимание.
— Но давайте на время оставим все эти разногласия и подойдем к проблеме с чисто практической точки зрения. Даже если бы полковник Стелл со своей бригадой были ангелами, мы просто не можем позволить себе нанять их, учитывая бешеные расценки, по которым они продают свои услуги. Позвольте напомнить вам, что мы и так стоим на грани невозможности осуществить очередную выплату «Интерсистемс Инкорпорейтед». Потратив часть денег на наемников, мы, несомненно, только ухудшим свое положение.
Руп сделал точно рассчитанную паузу и самодовольно улыбнулся. Тишина становилась все напряженнее, все глубже; казалось, он черпает из нее новые силы.
— С учетом всего сказанного и того, что сам президент Кастен создал прецедент, позволив постороннему присутствовать на заседании сената, — Руп снова бросил многозначительный взгляд на Стелла, — думаю, моя партия имеет право поступить точно так же. Позвольте представить вам благородную леди Альманду Кансе-Джоунс, что я с огромным удовольствием и делаю. Она служит в «Интерсистемс Инкорпорейтед» и является представителем компании на Фригольде. Поскольку в отношении «Интерсистемс Инкорпорейтед» в этом зале были высказаны определенные подозрения, мне кажется справедливым позволить компании устами своего представителя дать на них ответ.
По рядам партии Кастена пробежали возгласы протеста и недоумения, но их тут же заглушили аплодисменты Рупа и его сторонников. Мысли Стелла заметались в попытке оценить нанесенный Рупом удар. Однако, как только Альманда Кансе-Джоунс поднялась на помост, внимание Стелла тут же переключилось на нее.
Назвать ее прекрасной значило бы не сказать ничего. Она была самой прекрасной женщиной, которую Стеллу когда-либо приходилось видеть. Ее красота обжигала, точно пламя, но это было холодное пламя, а в глазах, обращенных к аудитории, застыл лед. Стелл понимал, что такая безупречная красота не может быть естественной и, скорее всего, является результатом работы самых искусных имперских биоскульпторов. Длинные, черные как смоль, ниспадающие водопадом волосы обрамляли лицо абсолютно правильной овальной формы. На женщине был универсальный защитный костюм, подчеркивающий совершенство безупречной фигуры и мягко поблескивающий в свете ламп. От нее исходило очарование, но это было очарование змеи, способной в любой момент кинуться на зачарованного. И все-таки, как и все остальные мужчины в зале, Стелл не мог отвести от нее глаз.
Голос у нее был ровный, чуть-чуть хрипловатый, но бесконечно женственный. Она заговорила с обезоруживающей прямотой:
— Леди и джентльмены, уважаемые сенаторы, благодарю вас за предоставленную мне возможность высказаться. Я в полной мере отдаю себе отчет в том, насколько это необычно, и обещаю не злоупотреблять этой возможностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70