Он сделал шаг вперед и почувствовал, как возликовали злобные демоны, витающие у него над головой.
Он остановился, крепко выругался и вернулся к Пибалу.
– Вставай, Пибал, – приказал он, протянув ему руку.
– Не могу, – тупо пробормотал одуревший от жажды коротышка. Его распухший язык уже не умещался во рту и вылезал наружу. – У меня в кармане… Возьми… – тяжело дыша, просил он. По лицу пробегали судороги. Он то и дело морщился от боли.
Стаффа быстро отыскал в одном из карманов золотой медальон удивительно тонкой работы.
– Чье это?
– Мое. Моя лучшая работа. Хотел… – голос Пибала сорвался на сухой, трескучий кашель. – Отдай это… Отдай Кайлле. Она была.., добра ко мне. – Он совсем уже повалился на трубу. Она наверняка жгла ему тело, но у него уже не было сил подняться с нее. – Я сам сделал. Был когда-то.., хорошим.., ювелиром. – Он снова закашлялся, потом добавил:
– Хотел оставить у себя что-нибудь, что напоминало бы о красоте в.., страшном месте.
Все его тело содрогнулось, голова дернулась и в следующую минуту его вырвало на песок кровью!
– Пойдем, – сказал потрясенный Стаффа, взяв его за бессильно повисшую руку.
– Нет, – прошептал еле слышно Пибал, снова поморщившись. Его кожа от солнца стала тонкой и походила на пергамент. – Я.., умираю. Умираю, Тафф-Стаффа нагнулся и подхватил Пибала на руки. Невесомость тела коротышки до глубины души потрясла Стаффу.
Закипавшая в его сердце ярость перемешалась со скорбью. Нагретый солнцем медальон жег кожу. Ему казалось, что в этом есть своя символика: клеймо проклятия на теле предателя людей!
К тому времени когда Стаффа дошел до палатки с водой, Пибала стошнило еще раз. Кровь полилась по руке Стаффы. Она была теплой, но окружающая температура была еще выше, поэтому Стаффа ощутил приятность прохлады.
Остальные рабы смотрели на Пибала равнодушно и устало. И только Кайлла, скорбно сомкнув губы, подошла к умирающему.
– Что случилось?
– Видимо, открылась язва, – проворчал Стаффа. Кайлла помогла опустить хрупкое тело Пибала на песок.
К ним подошел Англо. Он смерил умирающего пустым взглядом злых глаз с тяжело нависшими веками.
– Сдается мне, уже не жилец, – проговорил он спокойно. – Пей, Тафф. Ты истратил на него почти все время, предназначенное для отдыха.
Прежде чем отойти, Англо ущипнул Кайллу за шею, плотоядно улыбаясь ей в затылок.
– Надо было ему шею свернуть, – процедил сквозь зубы Стаффа.
– Его поганая жизнь не стоит твоей. Его грязная сперма выливается, но и засыхает. Это всего лишь временное телесное унижение. – Затем, видно, чтобы придать себе же уверенности:
– Я его не воспринимаю. Ему не удастся влезть мне в душу.
– Зачем? – слабо прошептал Пибал, про которого почти забыли. Стаффа опустился на корточки и поднес к его сухим губам кружку с водой. – Зачем тратить свое время на мертвеца?
Слабая улыбка, больше похожая на гримасу боли, тронула его потрескавшиеся, окровавленные губы.
– Потому что ты показал нам красоту в этом диком мире. Пусть на одну минуту, но ты осветил наше существование чистым светом.
Пибал мотнул головой, и в следующее мгновение его в третий раз вырвало кровью.
– Тафф, пей! – прошипел вновь оказавшийся поблизости Англо. – Залей в себя немного воды или ты будешь следующим после этого коротышки!
Кайлла кивнула.
– Пей, Тафф.
– Идите, – прохрипел Пибал.
Стаффа поднялся на ноги и отправился к чану с водой. Он успел сделать три больших глотка, прежде чем за его спиной раздался голос Англо:
– За работу! Тафф и Кайлла, задержитесь!
Пока Англо подходил к ним, Стаффа, закрыв глаза, наслаждался ощущением прилива сил от воды, впитанной его иссушенным на солнце организмом.
Надзиратель остановился над Пибалом и напряженно уставился на него. В его свинячьих глазках застыло выражение нетерпеливого ожидания.
Стаффа потрясено смотрел на то, как тело умирающего начинает мелко содрогаться, руки тянутся к ошейнику, охватившему гибельным обручем худую шею, глаза закатываются, голова елозит по песку… Мучения длились недолго, около минуты. Затем испуганное лицо Пибала навечно застыло и засыпанные песчаной крошкой зрачки глаз остановились.
– Вот так, – удовлетворенно промычал Англо. – Работник из него уже был никакой. А зачем напрасно страдать?
Не обращая внимания на потрясенного Стаффу, он повернулся к Кайлле и запустил свои загребущие руки ей под одежду. Некоторое время он, тихо постанывая от наслаждения, лапал ее. Потом впился в полураскрытые равнодушные губы жарким поцелуем и проговорил:
– До вечера, крошка.
Не в силах скрыть стыд, Стаффа отвернулся и посмотрел невидящим взором на труп ювелира. Мелкие черты лица Пибала застыли в выражении предельного, смертного ужаса. Все же остальные избитые, окровавленные и уставшие части тела наконец-то получили покой и расслабились. Только на лице была неестественная, искаженная маска страдания.
Англо снял с пояса бластер. С натренированной ловкостью он быстро отделил лучом голову Пибала от тела и снял ошейник. Глянув на замершего в оцепенении Стаффу, Англо скомандовал:
– Ты принес сюда эту развалину, ты и унесешь его обратно. Во рву есть рытвина. Можешь швырнуть его туда. Мы не будем устраивать званый ужин для местных шакалов, но если они потрудятся раскопать его, – их дело. – С этими словами Англо молча развернулся и ушел в свою палатку с воздушным кондиционером.
– Я убью его, – пообещал Стаффа, перекинув изуродованное тело Пибала через плечо и подняв его голову за волосы. – Я у него у живого вырву глаза, отрежу член и заставлю сожрать его. Он у меня подавится им!
– Нет, – возразила устало Кайлла, когда они шли по барханам хоронить ювелира. – Он умрет, и все мы покинем это место. Не только ты.
Он присвистнул – этот звук дался ему с большим трудом. И спросил с грустной усмешкой:
– Каким же образом, милая Скайла, ты это всем нам обеспечишь?
– Опять воспоминания замучили, Тафф? Ты снова видишь во мне свою Скайлу.
Он покачал головой и невесело рассмеялся, отчего тело бедняги Пибала едва не упало.
– Да, она помогает мне выжить. С ее помощью я еще и держусь, – сказал он, а про себя добавил: «И с твоей».
Она кивнула.
– Поэтому-то ты до сих пор не давал себе воли?
Он искоса глянул на нее.
– В каком смысле?
– Я несколько раз замечала желание в твоих взглядах. Оно было по моему адресу? Или по адресу твоей Скайлы? Впрочем, неважно. Я все думаю, когда же ты возьмешь меня?
– Зачем?!
Она пожала плечами.
– Сейчас такое поганое время. Все противно. От всего тошнит. Мужчины погибают в жестоких войнах и драках. А женщины? Женщины становятся чьей-то собственностью. В них видят только привлекательную оболочку и не замечают души, чувств и переживаний. Их можно без конца насиловать, бить, унижать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
Он остановился, крепко выругался и вернулся к Пибалу.
– Вставай, Пибал, – приказал он, протянув ему руку.
– Не могу, – тупо пробормотал одуревший от жажды коротышка. Его распухший язык уже не умещался во рту и вылезал наружу. – У меня в кармане… Возьми… – тяжело дыша, просил он. По лицу пробегали судороги. Он то и дело морщился от боли.
Стаффа быстро отыскал в одном из карманов золотой медальон удивительно тонкой работы.
– Чье это?
– Мое. Моя лучшая работа. Хотел… – голос Пибала сорвался на сухой, трескучий кашель. – Отдай это… Отдай Кайлле. Она была.., добра ко мне. – Он совсем уже повалился на трубу. Она наверняка жгла ему тело, но у него уже не было сил подняться с нее. – Я сам сделал. Был когда-то.., хорошим.., ювелиром. – Он снова закашлялся, потом добавил:
– Хотел оставить у себя что-нибудь, что напоминало бы о красоте в.., страшном месте.
Все его тело содрогнулось, голова дернулась и в следующую минуту его вырвало на песок кровью!
– Пойдем, – сказал потрясенный Стаффа, взяв его за бессильно повисшую руку.
– Нет, – прошептал еле слышно Пибал, снова поморщившись. Его кожа от солнца стала тонкой и походила на пергамент. – Я.., умираю. Умираю, Тафф-Стаффа нагнулся и подхватил Пибала на руки. Невесомость тела коротышки до глубины души потрясла Стаффу.
Закипавшая в его сердце ярость перемешалась со скорбью. Нагретый солнцем медальон жег кожу. Ему казалось, что в этом есть своя символика: клеймо проклятия на теле предателя людей!
К тому времени когда Стаффа дошел до палатки с водой, Пибала стошнило еще раз. Кровь полилась по руке Стаффы. Она была теплой, но окружающая температура была еще выше, поэтому Стаффа ощутил приятность прохлады.
Остальные рабы смотрели на Пибала равнодушно и устало. И только Кайлла, скорбно сомкнув губы, подошла к умирающему.
– Что случилось?
– Видимо, открылась язва, – проворчал Стаффа. Кайлла помогла опустить хрупкое тело Пибала на песок.
К ним подошел Англо. Он смерил умирающего пустым взглядом злых глаз с тяжело нависшими веками.
– Сдается мне, уже не жилец, – проговорил он спокойно. – Пей, Тафф. Ты истратил на него почти все время, предназначенное для отдыха.
Прежде чем отойти, Англо ущипнул Кайллу за шею, плотоядно улыбаясь ей в затылок.
– Надо было ему шею свернуть, – процедил сквозь зубы Стаффа.
– Его поганая жизнь не стоит твоей. Его грязная сперма выливается, но и засыхает. Это всего лишь временное телесное унижение. – Затем, видно, чтобы придать себе же уверенности:
– Я его не воспринимаю. Ему не удастся влезть мне в душу.
– Зачем? – слабо прошептал Пибал, про которого почти забыли. Стаффа опустился на корточки и поднес к его сухим губам кружку с водой. – Зачем тратить свое время на мертвеца?
Слабая улыбка, больше похожая на гримасу боли, тронула его потрескавшиеся, окровавленные губы.
– Потому что ты показал нам красоту в этом диком мире. Пусть на одну минуту, но ты осветил наше существование чистым светом.
Пибал мотнул головой, и в следующее мгновение его в третий раз вырвало кровью.
– Тафф, пей! – прошипел вновь оказавшийся поблизости Англо. – Залей в себя немного воды или ты будешь следующим после этого коротышки!
Кайлла кивнула.
– Пей, Тафф.
– Идите, – прохрипел Пибал.
Стаффа поднялся на ноги и отправился к чану с водой. Он успел сделать три больших глотка, прежде чем за его спиной раздался голос Англо:
– За работу! Тафф и Кайлла, задержитесь!
Пока Англо подходил к ним, Стаффа, закрыв глаза, наслаждался ощущением прилива сил от воды, впитанной его иссушенным на солнце организмом.
Надзиратель остановился над Пибалом и напряженно уставился на него. В его свинячьих глазках застыло выражение нетерпеливого ожидания.
Стаффа потрясено смотрел на то, как тело умирающего начинает мелко содрогаться, руки тянутся к ошейнику, охватившему гибельным обручем худую шею, глаза закатываются, голова елозит по песку… Мучения длились недолго, около минуты. Затем испуганное лицо Пибала навечно застыло и засыпанные песчаной крошкой зрачки глаз остановились.
– Вот так, – удовлетворенно промычал Англо. – Работник из него уже был никакой. А зачем напрасно страдать?
Не обращая внимания на потрясенного Стаффу, он повернулся к Кайлле и запустил свои загребущие руки ей под одежду. Некоторое время он, тихо постанывая от наслаждения, лапал ее. Потом впился в полураскрытые равнодушные губы жарким поцелуем и проговорил:
– До вечера, крошка.
Не в силах скрыть стыд, Стаффа отвернулся и посмотрел невидящим взором на труп ювелира. Мелкие черты лица Пибала застыли в выражении предельного, смертного ужаса. Все же остальные избитые, окровавленные и уставшие части тела наконец-то получили покой и расслабились. Только на лице была неестественная, искаженная маска страдания.
Англо снял с пояса бластер. С натренированной ловкостью он быстро отделил лучом голову Пибала от тела и снял ошейник. Глянув на замершего в оцепенении Стаффу, Англо скомандовал:
– Ты принес сюда эту развалину, ты и унесешь его обратно. Во рву есть рытвина. Можешь швырнуть его туда. Мы не будем устраивать званый ужин для местных шакалов, но если они потрудятся раскопать его, – их дело. – С этими словами Англо молча развернулся и ушел в свою палатку с воздушным кондиционером.
– Я убью его, – пообещал Стаффа, перекинув изуродованное тело Пибала через плечо и подняв его голову за волосы. – Я у него у живого вырву глаза, отрежу член и заставлю сожрать его. Он у меня подавится им!
– Нет, – возразила устало Кайлла, когда они шли по барханам хоронить ювелира. – Он умрет, и все мы покинем это место. Не только ты.
Он присвистнул – этот звук дался ему с большим трудом. И спросил с грустной усмешкой:
– Каким же образом, милая Скайла, ты это всем нам обеспечишь?
– Опять воспоминания замучили, Тафф? Ты снова видишь во мне свою Скайлу.
Он покачал головой и невесело рассмеялся, отчего тело бедняги Пибала едва не упало.
– Да, она помогает мне выжить. С ее помощью я еще и держусь, – сказал он, а про себя добавил: «И с твоей».
Она кивнула.
– Поэтому-то ты до сих пор не давал себе воли?
Он искоса глянул на нее.
– В каком смысле?
– Я несколько раз замечала желание в твоих взглядах. Оно было по моему адресу? Или по адресу твоей Скайлы? Впрочем, неважно. Я все думаю, когда же ты возьмешь меня?
– Зачем?!
Она пожала плечами.
– Сейчас такое поганое время. Все противно. От всего тошнит. Мужчины погибают в жестоких войнах и драках. А женщины? Женщины становятся чьей-то собственностью. В них видят только привлекательную оболочку и не замечают души, чувств и переживаний. Их можно без конца насиловать, бить, унижать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200