А возможно, что он, преследуя свои тайные цели, просто разыгрывает страх.
Было что-то не то в этом человеке… какая-то тьма в сердцевине. В данный момент он не представлял для Габорна опасности. Не собирался бросаться на него с ножом. Но Габорн не сомневался, что при первом же удобном случае Фейкаалд может причинить большое зло.
«А может, это говорит во мне мой собственный страх», — подумал он,
В Доме Разумения, в Палате Обличий Габорна учили определять, когда человек лжет. Но насчет Фейкаалда он ничего не мог сказать. Тот, кто лжет, обычно отводит глаза или же усиленно моргает. У него могут сузиться зрачки. Но каифба Фейкаалд смотрел спокойно, не мигая. Размер зрачков его невозможно было определить из-за выкуренного им опиума.
Лжец порой дрожит, но Фейкаалд не вздрогнул ни разу. Лжец частенько напрягает мускулы шеи и потому вскидывает голову, пытаясь выглядеть надменно.
Ни одного из этих признаков в поведении Фейкаалда не было. Только язык тела говорил кое о чем. Старик слегка наклонялся вперед, возможно из-за сутулой спины. Габорн, однако, подозревал другое. Так наклоняется не лжец, но торговец, которому очень хочется заключить сделку.
Фейкаалд пытался продать свой рассказ. Но Габорн не покупал.
Что же двигало Фейкаалдом? Возможно, ему действительно нужна была помощь Габорна. Возможно также, что его больше устроила бы бездеятельность Габорна или разделение его сил.
А еще возможно… это Радж Ахтен хотел, чтобы Фейкаалд находился при Габорне.
И подумав так, он ощутил холодную уверенность. Конечно же, Фейкаалд был шпионом. Вот почему присутствие его было неприятно Габорну и внушало предчувствие отдаленной опасности.
«Можно отослать его прочь», — подумал Габорн.
Он посмотрел на своих советников, вспоминая, что Умы говорили ему минувшей ночью. «Перессорить врагов». Пожалуй, он сможет это сделать, если снабдит Фейкаалда ложными сведениями.
Существовал и еще один довод в пользу того, чтобы оставить индопальца при себе. Тот долго и верно служил Радж Ахтену. И если Габорн задержит старика, тем самым он лишит Радж Ахтена ценного советника.
Поступить так казалось вполне разумным. Отправить Фейкаалда куда-нибудь, где тот не сможет навредить, и присматривать за ним. В Морском Подворье нашлось бы для него подходящее местечко.
Однако все эти планы вдруг перечеркнула другая мысль: «А вдруг я смогу на самом деле сделать его своим союзником?»
— Благодарю, каифба Фейкаалд, — сказал Габорн. — После разговора с вами мне появилось о чем подумать.
Подумаю я также и о том, чтобы взять вас на службу, когда буду свободен от дел. Вы поедете со мною сейчас? — Только скажите мне, и я все сделаю для вас, — ответил Фейкаалд и поклонился так низко, что Габорн испугался, как бы он не упал с лошади.
ГЛАВА 19
БАРОН КИРКА
За то, что пожалованы ему многие высокие права, барон в свою очередь обязан:
1. Заботливо блюсти вверенные ему земли.
2. Соблюдать королевский закон, исправно платить королю налог и содержать в порядке дороги и иные сооружения для общественной пользы.
3. Во время войны предлагать королю свою жизнь, либо жизнь своего сына, либо пригодного к службе арендатора.
Из Книги Общественного Закона
— Слыхали, парни? Кирка теперь барон! — Скаллон рассмеялся. Этот здоровенный детина хлопнул Кирку по спине и сунул ему в руки еще одну кружку рома. Все собравшиеся в трактире улыбались Кирке и поздравляли его.
Кирка помнил, как ехал на королевской лошади. Кирка помнил, что его посвятили в рыцари. Такое ни в каком сне не приснится.
Он закрыл глаза и пообещал себе, что запомнит это. Но помнить было трудно. Он всегда все забывал. Прошлой ночью он тоже обещал себе, что запомнит, как убивал опустошителей, но воспоминания о бое уже тускнели.
В памяти сохранились лишь три схватки. Что он убил девять чудовищ, он знал только потому, что ему об этом кто-то сказал.
— Чего пялишься на нее — пей давай, — гаркнул Скаллон. — Коль собираешься жить по-баронски и ликеры распивать, так учись, как это делается!
Все смеялись и хлопали его по спине. Нависали над ним, обжигали его своим дыханием, и Кирка торопливо сделал большой глоток. Ром обжег горло. Жжение Кирке не нравилось, но ему нравилось пить. Беда в том, что всякий раз, как он просыпался назавтра, оказывалось, что все его деньги исчезли.
И единственным способом уберечь их было отдать на сохранение Скаллону. Тот как-то умел их припрятать.
— Верите? — крикнул Скаллон собравшимся. — Кирка — барон! У него будет дом и земля и такие тяжелые мешки с деньгами, что даже он не сумеет их поднять.
Лагби, приятель Кирки и Скаллона, работавший вместе с ними на рудниках Сильвердейла, сказал:
— И ему, конечно, поможешь ты? Скаллон расхохотался. Здоровый, бородатый парень, он брызгал слюной на весь трактир, когда смеялся.
— Кто же, как не его лучший друг? Ему понадобится управляющий. Кто ж лучше меня?
— Да кто угодно, — выпалил Лагби.
Скаллон уставился на Лагби, немолодого уже человека с больной от многих лет работы на руднике спиной. Такой ярости на лице Скаллона Кирка еще ни разу не видел.
— Ты щас проглотишь свои слова, — злобно сказал Скаллон. — Проглотишь или подавишься ими.
Он вытащил из-за пояса и сжал в мясистом кулаке нож. Лагби отшатнулся, и в светлых глазах его застыл страх.
В зале стало тихо, народ отступил в стороны от них обоих. Кирка не понимал, что происходит. С чего это Скал-лон так взбесился, что готов убить? Его могучему приятелю не раз случалось драться, но убивать он еще никого не убивал.
— Я… — сказал Лагби, быстро обведя глазами залу, — я не хотел тебя обидеть. Я только подумал, что коль ты собираешься стать его управляющим, тебе может понадобиться хороший повар.
Все ждали в молчании, что ответит на это Скаллон.
Тот громогласно рассмеялся.
— Да, повар нам понадобится. Лагби облегченно улыбнулся.
— А он умеет готовить? — спросил Кирка.
— Умеет ли он готовить? — взревел Скаллон. — Ну да, он тебе сварит самую лучшую бобовую похлебку, какую ты только пробовал!
Кирке этого было достаточно.
Он улыбнулся и принялся за ром, и пил до тех пор, пока напиток не перестал обжигать горло и комната не завертелась перед глазами. Представление о времени Кирка утратил. Он смотрел на собаку, что бродила по кругу у очага, вращая вертел, на котором жарился поросенок. Ему хотелось приласкать песика, но он знал, что за это хозяин даст ему по рукам черпаком. Трактирщики на этот счет весьма суровы: не мешай собаке работать. Такова, в конце концов, жизнь, всегда и везде. Все работают.
Так и Кирка дни напролет работал на рудниках. Работа давала деньги. Работа и бобы сделали его сильным что твой медведь.
Кирка заревел по-медвежьи, все посмотрели на него и засмеялись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Было что-то не то в этом человеке… какая-то тьма в сердцевине. В данный момент он не представлял для Габорна опасности. Не собирался бросаться на него с ножом. Но Габорн не сомневался, что при первом же удобном случае Фейкаалд может причинить большое зло.
«А может, это говорит во мне мой собственный страх», — подумал он,
В Доме Разумения, в Палате Обличий Габорна учили определять, когда человек лжет. Но насчет Фейкаалда он ничего не мог сказать. Тот, кто лжет, обычно отводит глаза или же усиленно моргает. У него могут сузиться зрачки. Но каифба Фейкаалд смотрел спокойно, не мигая. Размер зрачков его невозможно было определить из-за выкуренного им опиума.
Лжец порой дрожит, но Фейкаалд не вздрогнул ни разу. Лжец частенько напрягает мускулы шеи и потому вскидывает голову, пытаясь выглядеть надменно.
Ни одного из этих признаков в поведении Фейкаалда не было. Только язык тела говорил кое о чем. Старик слегка наклонялся вперед, возможно из-за сутулой спины. Габорн, однако, подозревал другое. Так наклоняется не лжец, но торговец, которому очень хочется заключить сделку.
Фейкаалд пытался продать свой рассказ. Но Габорн не покупал.
Что же двигало Фейкаалдом? Возможно, ему действительно нужна была помощь Габорна. Возможно также, что его больше устроила бы бездеятельность Габорна или разделение его сил.
А еще возможно… это Радж Ахтен хотел, чтобы Фейкаалд находился при Габорне.
И подумав так, он ощутил холодную уверенность. Конечно же, Фейкаалд был шпионом. Вот почему присутствие его было неприятно Габорну и внушало предчувствие отдаленной опасности.
«Можно отослать его прочь», — подумал Габорн.
Он посмотрел на своих советников, вспоминая, что Умы говорили ему минувшей ночью. «Перессорить врагов». Пожалуй, он сможет это сделать, если снабдит Фейкаалда ложными сведениями.
Существовал и еще один довод в пользу того, чтобы оставить индопальца при себе. Тот долго и верно служил Радж Ахтену. И если Габорн задержит старика, тем самым он лишит Радж Ахтена ценного советника.
Поступить так казалось вполне разумным. Отправить Фейкаалда куда-нибудь, где тот не сможет навредить, и присматривать за ним. В Морском Подворье нашлось бы для него подходящее местечко.
Однако все эти планы вдруг перечеркнула другая мысль: «А вдруг я смогу на самом деле сделать его своим союзником?»
— Благодарю, каифба Фейкаалд, — сказал Габорн. — После разговора с вами мне появилось о чем подумать.
Подумаю я также и о том, чтобы взять вас на службу, когда буду свободен от дел. Вы поедете со мною сейчас? — Только скажите мне, и я все сделаю для вас, — ответил Фейкаалд и поклонился так низко, что Габорн испугался, как бы он не упал с лошади.
ГЛАВА 19
БАРОН КИРКА
За то, что пожалованы ему многие высокие права, барон в свою очередь обязан:
1. Заботливо блюсти вверенные ему земли.
2. Соблюдать королевский закон, исправно платить королю налог и содержать в порядке дороги и иные сооружения для общественной пользы.
3. Во время войны предлагать королю свою жизнь, либо жизнь своего сына, либо пригодного к службе арендатора.
Из Книги Общественного Закона
— Слыхали, парни? Кирка теперь барон! — Скаллон рассмеялся. Этот здоровенный детина хлопнул Кирку по спине и сунул ему в руки еще одну кружку рома. Все собравшиеся в трактире улыбались Кирке и поздравляли его.
Кирка помнил, как ехал на королевской лошади. Кирка помнил, что его посвятили в рыцари. Такое ни в каком сне не приснится.
Он закрыл глаза и пообещал себе, что запомнит это. Но помнить было трудно. Он всегда все забывал. Прошлой ночью он тоже обещал себе, что запомнит, как убивал опустошителей, но воспоминания о бое уже тускнели.
В памяти сохранились лишь три схватки. Что он убил девять чудовищ, он знал только потому, что ему об этом кто-то сказал.
— Чего пялишься на нее — пей давай, — гаркнул Скаллон. — Коль собираешься жить по-баронски и ликеры распивать, так учись, как это делается!
Все смеялись и хлопали его по спине. Нависали над ним, обжигали его своим дыханием, и Кирка торопливо сделал большой глоток. Ром обжег горло. Жжение Кирке не нравилось, но ему нравилось пить. Беда в том, что всякий раз, как он просыпался назавтра, оказывалось, что все его деньги исчезли.
И единственным способом уберечь их было отдать на сохранение Скаллону. Тот как-то умел их припрятать.
— Верите? — крикнул Скаллон собравшимся. — Кирка — барон! У него будет дом и земля и такие тяжелые мешки с деньгами, что даже он не сумеет их поднять.
Лагби, приятель Кирки и Скаллона, работавший вместе с ними на рудниках Сильвердейла, сказал:
— И ему, конечно, поможешь ты? Скаллон расхохотался. Здоровый, бородатый парень, он брызгал слюной на весь трактир, когда смеялся.
— Кто же, как не его лучший друг? Ему понадобится управляющий. Кто ж лучше меня?
— Да кто угодно, — выпалил Лагби.
Скаллон уставился на Лагби, немолодого уже человека с больной от многих лет работы на руднике спиной. Такой ярости на лице Скаллона Кирка еще ни разу не видел.
— Ты щас проглотишь свои слова, — злобно сказал Скаллон. — Проглотишь или подавишься ими.
Он вытащил из-за пояса и сжал в мясистом кулаке нож. Лагби отшатнулся, и в светлых глазах его застыл страх.
В зале стало тихо, народ отступил в стороны от них обоих. Кирка не понимал, что происходит. С чего это Скал-лон так взбесился, что готов убить? Его могучему приятелю не раз случалось драться, но убивать он еще никого не убивал.
— Я… — сказал Лагби, быстро обведя глазами залу, — я не хотел тебя обидеть. Я только подумал, что коль ты собираешься стать его управляющим, тебе может понадобиться хороший повар.
Все ждали в молчании, что ответит на это Скаллон.
Тот громогласно рассмеялся.
— Да, повар нам понадобится. Лагби облегченно улыбнулся.
— А он умеет готовить? — спросил Кирка.
— Умеет ли он готовить? — взревел Скаллон. — Ну да, он тебе сварит самую лучшую бобовую похлебку, какую ты только пробовал!
Кирке этого было достаточно.
Он улыбнулся и принялся за ром, и пил до тех пор, пока напиток не перестал обжигать горло и комната не завертелась перед глазами. Представление о времени Кирка утратил. Он смотрел на собаку, что бродила по кругу у очага, вращая вертел, на котором жарился поросенок. Ему хотелось приласкать песика, но он знал, что за это хозяин даст ему по рукам черпаком. Трактирщики на этот счет весьма суровы: не мешай собаке работать. Такова, в конце концов, жизнь, всегда и везде. Все работают.
Так и Кирка дни напролет работал на рудниках. Работа давала деньги. Работа и бобы сделали его сильным что твой медведь.
Кирка заревел по-медвежьи, все посмотрели на него и засмеялись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120