— Ну спасибо, — пробормотал Руди.
— Цени это, — откликнулся Ингольд. — Тебе еще слишком многому предстоит научиться, чтобы ненароком не принести своим знанием вреда тем, кого любишь. И уж ты, конечно, не будешь столь безобиден, когда мы вернемся. Если мы вернемся.
— Вы, — вздохнул Руди, — самая мрачная парочка пессимистов, каких я знал. Неудивительно, что вы так хорошо спелись.
Джил и Ингольд неосознанно приняли одну сторону в этом споре.
— Трезвый анализ ситуации часто путают с пессимизмом, — заметил Ингольд.
— И двое не заблуждаются, — добавила Джил. — Когда-нибудь я вам объясню разницу.
— Спасибо, — мрачно отпарировал Руди. — Я предвкушаю это. — Он повернулся и зашагал вниз по ступенькам.
На мгновение Ингольд и Джил остались одни у ворот Убежища... Но Руди, забирая поводок у предводителя пастушков, не мог понять, насколько серьезным было то, что между ними произошло.
Вскоре волшебник догнал его, поплотнее кутаясь в накидку, спасаясь от пронизывающего ветра. Они удалялись, прокладывая тропинку к дороге, ведущей через перевал Сарда. Обернувшись на мгновение, Руди увидел Джил. Она стояла на ступенях и смотрела им вслед, пряча израненные руки под плащом. Ледяной бриз запорошил ему глаза. И ему вдруг привиделась другая фигура, стоящая в тумане ворот, — маленькая и закутанная в темный плащ. Но когда он взглянул еще раз, она исчезла.
3
Спустя вечность после путешествия в Кво, Руди всегда вспоминал пронизывающий ветер, который был неотъемлемой частью этого плоского, бесформенного коричневого мира, смыкавшегося за горизонтом с хмурым небом. Холодный северный ветер с морозным дыханием космоса дул с великих ледяных полей, куда, если верить Ингольду, целые тысячелетия не проникали солнечные лучи, и даже мамонты с их теплой шерстью были обречены на вымирание. Ингольд не мог припомнить зимы более суровой и ледяной, с таким лютым и свирепым ветром. Снег выпал даже далеко на юге, чего никогда не бывало прежде.
— Теперь понятно, почему мы не встретили никого, — сказал Руди, придвигаясь к их жалкому костру так близко, что рисковал поджечь на себе одежду.
Они разбили лагерь в ложбинке, которая своими очертаниями напоминала Ингольду бизона или гельбу.
— Даже и без Дарков это место непригодно для жилья.
— Тем не менее здесь находятся люди... — ответил волшебник. Ветер разорвал пламя на желтые лепестки. В свете огня на лице Ингольда выделялись лишь широкие скулы, кончик носа и плотно сжатые губы. — Эти земли неподвластны плугу, они слишком засушливы. Но на юге и в пустыне добывают серебро, а здесь, у подножия гор, пасутся лошади и скот королевства. Жители равнин — выносливая порода, — добавил Ингольд, перебирая стебли мальвы, — вернее, им приходится быть такими.
Руди наблюдал за тем, как он раскладывает растения по форме листьев, лепестков, тычинок или семян, старался запомнить их целебные свойства, о которых рассказывал Ингольд.
— Мы все еще в Королевстве Дарвет? — спросил Руди.
— Увы, — подтвердил Ингольд. — Королевство простирается до Западного океана. Великие помещики равнин — вассалы короля в Гее, а кардинал Дели получал и получает указания из Гея. Но Геттлсанд и земли вдоль границы с Алкетчем были завоеваны в битвах с Южной Империей, и я сомневаюсь, что отношения могут наладиться, разве что благодаря тактике Алвира, — он поднял глаза: два голубых огня сверкнули в тени капюшона. Свет от костра позолотил его длинные прямые ресницы. — Тебе придется убедиться, что равнины не так уж пустынны, — продолжал он.
Руди выбрал длинную палку и поворошил угли угасающего костра.
— Да, я видел стада бизонов и антилоп и стаи птиц, вы вполне могли бы обжиться здесь.
— Возможно, — мягко согласился Ингольд, — но ведь на равнинах легко погибнуть. Видел ли ты когда-нибудь ледяную бурю? Ту, что бывает на севере. Однажды на побережье Белых озер я наткнулся на замерзшие глыбы мяса, разбросанные в снегах, — это все, что осталось от стада мамонтов. Я слышал, в центре этих бурь стоит такой холод, что пасущиеся животные замерзают, даже не успевая упасть, и превращаются в ледяные фигуры с цветами во рту, теми, что они поедали за миг до смерти... А буря ведь налетает внезапно, средь бела дня.
— Это ужасно, — содрогнулся Руди. Что-то неясное шевельнулось в его памяти, ему вспомнилась лавка Дикого Дэвида и он сам, утонувший в замызганной бесцветной обивке старого кресла; вот он просматривает потрепанные подшивки читательского сборника, а вокруг толпа местных мотоциклистов судачит о том, что ему лучше намалевать на баке какого-то «харлея».
— Даже если бы не было этих страшных бурь, неужели ты не помнишь о проделках Рейдеров, — добавил Ингольд.
И мгновенно перед глазами Руди встала опаловая дымка над рекой в долине Карст. Он снова почувствовал тошнотворный привкус во рту. Дым, расстилающийся в туманном воздухе, кровавые останки людей, хриплое карканье воронья. И Ингольд, как серое привидение в утреннем тумане, с обрывком окровавленной кожи в руках... Руди содрогнулся...
— Кто они такие, эти Белые Рейдеры? — спросил он.
Старик пожал плечами.
— Что я могу сказать? Они люди равнин, они властвуют над ветрами. Говорят, их родина — высокогорные луга на границе с ледниками. Но сейчас они обитают на всех северных равнинах и даже в центре Королевства.
В отблесках костра было видно, как ослик Руди, которого он назвал Че Гевара, отзываясь на какой-то звук в ночи, бил копытами и фыркал. Вдали послышалось завывание степных волков.
— Знаешь, — с наигранной небрежностью заметил Руди, — я не видел Белых Рейдеров, пока мы мытарствовали. Я слышал, что они преследуют караваны, но ни разу ни одного не видел.
Ингольд усмехнулся:
— Больше всего они опасны, когда их не видишь. Хотя с одним из них ты знаком! Ледяной Сокол — белый дьявол!
Руди был потрясен. И даже не столько тем, что Ледяной Сокол оказался чужаком среди темноволосых голубоглазых людей Воса, а тем, что Рейдеры не походили ни на гуннов, ни на сиуксов. Ледяному Соколу не доверяла Джованнин. Руди снова вспомнил ферму в тумане и содрогнулся.
— Алвир потому и послал его с миссией в Алкетч, — продолжал Ингольд, отодвигая травы и поднимаясь. — Только дьявол может выжить в этом путешествии. — Он взял посох, собираясь совершить обычный обход лагеря перед ночным дежурством.
— Да, но если он враг, как ему удалось стать стражником? — запротестовал Руди.
Ингольд помедлил перед тем, как исчезнуть в темноте.
— Что значит враг? — услышал Руди его скрипучий голос. — Много необычных людей были стражниками... Я думаю, что если бы Ледяной Сокол счел нужным, он бы рассказал тебе...
Волшебник растворился во мраке. Руди в изумлении покачал головой. Ингольд становился невидимым, если хотел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82