Едва только нога Летти коснулась палубы, как заиграл оркестр. Музыканты играли на местных национальных инструментах, но музыку исполняли европейскую.
Дорину это удивило, и она обратилась за разъяснением к сестре Терезе.
— Вам не понравилась бы китайская или малайская музыка, — ответила та, — хотя малайцы — неплохие музыканты и импровизаторы.
— Почему же тогда мне не понравилась бы их музыка? — спросила Дорина.
— Во-первых, в ней трудно проследить какую-либо мелодию, — пояснила сестра Тереза. — Они просто скользят зажатым между пальцами кусочком железа вверх-вниз по струнам, что порождает самые необычайные звуки.
Она рассмеялась.
— Играющий может облюбовать какую-нибудь струну и часами извлекать из нее одну и ту же ноту.
— Это звучит довольно неинтересно, — призналась Дорина. — В то же время они прекрасно исполняют европейскую музыку.
— Благодаря своим соседям-португальцам они освоили скрипку, — сказала сестра Тереза, — и теперь используют ее наравне с тамтамами и другими местными инструментами. Самый распространенный из них по звуку напоминает волынку.
Очевидно, Максимус настоял, чтобы оркестр, играющий на борту «Mopского дракона», ограничился исполнением вальсов и мелодий из самых популярных в Лондоне опер.
Летти, казалось, не слышала музыки. Она была поглощена созерцанием птиц в золотых клетках.
Максимус стоял рядом с ней, и, глядя на них, Дорина подумала, что трудно найти более красивую пару.
Она была уверена, что все оставшиеся на «Осаке» говорят то же самое. Когда «Морской дракон» отошел от причала, палубы парохода были заполнены пассажирами, приветливо машущими им вслед.
Дорина и сестра Тереза помахали им в ответ, но Летти была, по-видимому, слишком поглощена птицами, а Максимус — ею, чтобы замечать происходящее вокруг.
Было раннее утро, и поскольку солнце еще не палило так, как днем, они на некоторое время задержались на палубе.
Позже они спустились в большой, уютный салон, который, казалось, занимал весь центр яхты. Похожие на паруса опахала ритмично покачивались, вызывая движение воздуха и создавая иллюзию прохлады.
Несмотря на то, что они позавтракали на «Осаке», все снова с удовольствием сели за стол.
Им подавали разнообразные фрукты, охлажденные коктейли из фруктовых соков, всевозможные сладости, основными компонентами которых были орехи и мед.
Максимус пожелал узнать подробности их путешествия, и пока сестра Тереза рассказывала о шторме, разыгравшемся сразу же, как только они вышли из Тильбери, Дорина с тревогой наблюдала за Летти.
Теперь, вдали от птичек, она казалась уже не столь оживленной, как в тот момент, когда Керби впервые ступил на борт «Осаки».
Дорина наклонилась к ней и спросила:
— Тебе понравились эти прелестные ребятишки?
— Сестра Тереза рассказывала мне о китайских детях, — ответила Летти. — Когда мы прибудем в Сингапур, я собираюсь отправиться посмотреть на них. Они похожи на кукол.
— Ты права, — согласилась Дорина. — Они действительно напоминают миниатюрных кукол.
Она с радостью подумала, что у Летти появился новый интерес.
Когда с трапезой было покончено, Дорина предложила подняться на палубу, чтобы посмотреть на детей, играющих на берегу.
Она видела множество детей накануне, и ее уверенность, что и сегодня им повстречается немало малышей, за которыми Летти могла бы наблюдать, оправдалась.
«Морской дракон» мог подойти гораздо ближе к берегу, чем «Осака», и теперь они с любопытством рассматривали прибрежные джунгли, спускавшиеся прямо к воде.
На берегу росли манго, казуарины, бамбук и пальмы всевозможных видов.
— Я никогда не подозревала, что пальмы могут достигать такой высоты, — заметила Дорина сестре Терезе, не рассчитывая, что Максимус услышит ее слова.
— Существует более ста пятидесяти видов пальм, — вмешался он, — но в этих местах вы можете увидеть лишь некоторые из них, такие как кокосовые, саговые, сахарные пальмы или арека.
— Мне они все кажутся совершенно одинаковыми, — сказала Дорина.
— Со временем вы научитесь различать их, — ответил он. — Малайя славится самым большим разнообразием деревьев на земле.
— И, судя по восхитительным украшениям вашей яхты, — улыбнулась Дорина, — самым большим разнообразием цветов.
— Особенно орхидей, — подтвердил он. — Здесь растет великое множество орхидей, одна красивее другой.
— Леди Летиция очень любит птиц, — сказала сестра Тереза, — а я, должна признаться, отдаю предпочтение животным.
— Ну уж наверняка не тиграм! — воскликнул Максимус. — Или в вашем сердце и для них нашелся уголок?
— Только не для тигров-людоедов, — согласилась сестра Тереза. — Их слишком много развелось в последнее время, как вам хорошо известно.
— Я прилагаю все усилия, чтобы контролировать их численность, — сказал Максимус Керби.
— Вы их отстреливаете? — поинтересовалась Дорина.
Сестра Тереза расхохоталась.
— Да вы же имеете честь беседовать с самым метким стрелком Малайи, — воскликнула она. — Если бы он захотел, он мог бы увешать все стены своего дома шкурами убитых им тигров.
— Когда я впервые попал в эти края, тигры были настоящим бедствием, — сказал Максимус. — Не проходило и дня, чтобы тигр не задрал кого-нибудь или не стащил ребенка из деревни.
— Это звучит устрашающе, — согласилась Дорина. — В то же время тигр такое красивое животное, и будет жаль, если их полностью истребят.
— Ну, это нам не грозит еще много лет, — ответил Максимус. — Сестра Тереза подтвердит вам, что зачастую плантаторы не могут нанять работников в тех местах, где тигры особенно свирепствуют.
— Мистер Керби говорит сущую правду, — сказала сестра Тереза. — Вот почему правительство назначило награду в сто пятьдесят долларов за каждого убитого тигра, доставленного в полицейский участок.
— Мне уже начинает казаться, что эта страна — слишком опасное место, — заметила Дорина.
— Со мной вы можете чувствовать себя в полной безопасности, — решительно заявил Максимус, и она подумала, что готова была бы довериться ему во всем.
Пока они плыли вдоль побережья, Дорина выслушала множество историй о леопардах, тапирах и виверрах, населявших здешние джунгли.
Во время их разговора Летти, устав смотреть на детей, плескавшихся в море или поспешно спускавшихся из своих домов на деревьях, чтобы помахать вслед яхте, отошла к одной из огромных птичьих клеток.
Дорина надеялась, что Максимус не заметит, как непросто Летти сосредоточиться на чем-то одном или в течение достаточно продолжительного времени принимать участие в общем разговоре.
Мысли Летти всегда были заняты тем, что ее увлекало в данный момент. Сейчас птицы полностью поглощали ее внимание, и она была неспособна говорить о чем-либо другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46