Вместе с тем Тамаре пришлось нехотя признать, что герцог, как всегда, красив и одет весьма изысканно. Лишь насмешливое, слегка циничное выражение лица, на взгляд девушки, портило его.
Еще до того, как герцог заговорил, Тамару охватило чувство негодования - она упрямо вздернула подбородок, а в ее глазах зажегся дерзкий огонь, который она даже не пыталась скрыть.
Подойдя поближе, девушка сделала реверанс и замерла в ожидании. Она чувствовала, что герцог бесцеремонно оглядывает ее, и это еще больше разозлило Тамару.
- Похоже, вы ведете себя весьма вольно в моем доме, - наконец проговорил герцог. Тамара промолчала, и он продолжал:
- Мне доложили, что вверенные вам дети - очевидно, вы не справляетесь с ними - крадут фрукты из моих оранжерей, а вы сами учинили форменное безобразие на кухне, вследствие чего главный повар пригрозил уволиться.
Тамару последнее утверждение даже немного позабавило.
Она прекрасно понимала, что француз способен лишь устроить скандал и пригрозить увольнением, но ни за что не приведет свою угрозу в исполнение.
- Итак, можете ли вы что-нибудь сказать в свое оправдание? - нетерпеливо спросил герцог.
- Естественно, мне есть что сказать, ваша светлость, - холодно отвечала Тамара. - Во-первых, я не могу равнодушно наблюдать за тем, как дети голодают.
Мало того - от дурной пищи они могут заболеть! Мне и в голову не могло прийти, что если дети возьмут немного фруктов из сада своего родного дяди, то их сочтут воришками.
А чем нехороша их пища? - удивился герцог, - Нехороша? Во-первых, ее крайне мало, а во-вторых, она попросту несъедобна!
- Это ваше собственное мнение?
- Не только. Это общее мнение. Вчера, например, дети вообще практически остались голодными, и я была вынуждена приготовить для них что-нибудь съедобное. Кстати, это была первая. сносная еда с тех пор, как мы появились в замке.
- Мне с трудом верится, что мой повар - чью стряпню, кстати, уже имели случай оценить настоящие знатоки - не сумел угодить трем детям и вам, мисс Уинн.
- Дело вовсе не в том, как он готовит, - возразила Тамара. - Просто яйца, например, которые нам подали к завтраку, совсем остыли, пока их принесли наверх в детскую. Остатки цыпленка и баранины, которые не стали есть слуги - мясо было слишком жестким - посчитали достаточно подходящей пищей для детей, к которым - теперь мне это совершенно ясно - ваша светлость не испытывает ни малейшего интереса!
Тамаре показалось, что герцог собирается что-то возразить, поэтому она торопливо продолжала:
- Слуги копируют своих хозяев, и тот факт, что вы неприветливо встретили осиротевших детей своего брата, конечно, не ускользнул от их внимания. К нам пренебрежительно относятся не только повар и поварята, но и вся остальная прислуга.
Негодование переполняло девушку. В заключение своей обличительной речи она сказала:
- Еще я хотела бы проинформировать вашу светлость вот о чем. Возможно, вам это неизвестно, но в обязанности гувернантки входит учить детей и заботиться о них, а вовсе не убирать постели и мыть полы, потому что, видите ли, в замке нет свободных горничных, чтобы заняться этим!
- Вы меня удивляете, мисс Уинн, - с расстановкой произнес герцог.
- У меня есть предложение.
- Какое же? - спросил он.
- Если вы будете платить мне то же денежное содержание, что выплачивали своему брату, я заберу детей и вернусь с ними в Корнуолл. Правда, дом, в котором мы жили, уже продан. Но я думаю, что сумела бы найти подходящее жилье, которое было бы нам еще и по средствам.
- Никогда не слышал более абсурдного предложения! - резко бросил герцог. - Вы не можете быть опекуном моих племянников, мисс Уинн, - вы ведь простая гувернантка, да и слишком молоды для такой роли.
Тамара собиралась возразить и даже сделала нетерпеливый жест рукой, но герцог продолжал:
- Вчера я получил письмо из Корнуолла от поверенных моего брата. В нем рассказывается о произошедшей трагедии и сообщается о том, что в замок должны приехать вы и дети. Письмо задержалось в дороге - насколько мне известно, что-то случилось с почтовой каретой.
- Жаль, что мы приехали раньше, чем пришло письмо, - саркастически заметила Тамара.
- Весьма жаль, - согласился с нею герцог, не заметив иронии. - Но поскольку вы здесь, я намерен сделать распоряжения, которыми вы, мисс Уинн, надеюсь, останетесь довольны.
На этот раз в его голосе звучал такой неприкрытый сарказм, что Тамаре показалось - он ударил ее хлыстом.
Она решила перехватить инициативу.
- Первым делом я должна просить вашу светлость отправить Шандора в школу.
Мальчику скоро будет двенадцать лет.
- А он хоть чему-нибудь уже учился?
- Думаю, что когда вы с ним побеседуете, то увидите, что он подготовлен гораздо лучше большинства своих сверстников.
- А его учительницей, несомненно, были вы сами.
Снова на лице герцога появилась язвительная усмешка, которая не ускользнула от внимания Тамары.
- Я занималась с Шандором языками, - ответила она, решив не опускаться до обмена колкостями. - Он превосходно говорит по-французски и неплохо - по-итальянски. Латынью он занимался с нашим викарием, крупным знатоком античности.
- И это все?
- Нет. Еще я учила его арифметике, географии и английской литературе, ваша светлость.
- Но вы не похожи на англичанку.
- Мой отец был англичанином.
- А мать?
- Венгеркой.
- Так вот чем объясняется необычный цвет ваших волос!
Тамара промолчала, лишь удивленно приподняв брови.
- Ну что же, - подытожил герцог после паузы, - остается надеяться, что моего племянника не будут дразнить в школе за его вычурное - вернее, как я выразился ранее, театральное - имя.
- К сожалению, ваша светлость ошибается, - дерзко возразила Тамара. - «Шандор»- имя вовсе не театральное. Оно принадлежит к числу самых старинных и уважаемых венгерских имен. Граф Шандор Андраши, например, был национальным героем, и большинству людей, знакомых с историей, это, без сомнения, хорошо известно.
Тамара рассчитывала уязвить самолюбие герцога, и это ей, по всей вероятности, удалось. Она заметила удивленное выражение его глаз, и прежде чем он сумел вставить хоть слово, добавила:
- Собственно говоря, граф Шандор Андраши приходился дедом леди Рональд!
- Так она была венгеркой! - удивленно воскликнул герцог. - Я понятия об этом не имел…
И затем как бы про себя добавил, не в силах сдержаться:
- И все же она была в первую очередь актрисой…
- Вовсе нет! - резко возразила Тамара. - Леди Рональд была певицей. У нее был редкой красоты голос, и в течение двух лет она пела в оперном театре. В то время тяжело болела мать леди Рональд, и если бы не заработки дочери, нечем было бы платить докторам.
Заметив, что герцог снова удивленно поднял брови, Тамара продолжала свою взволнованную речь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42