Да у него всех принципов, что их полное отсутствие. За своего наследника он горло перегрызет и с землей сравняет. Нужен ему я и все остальные. Он пришел драться за посланца, и уже сейчас дерется насмерть. А мы только пешки в его игре, группа поддержки. Двигает куда хочет, не задумываясь о потерях. Понадобится, всех швырнет на смерть, чтоб спасти своего любимца. Конечно, победителей не судят… Ну, я дурак. Сидеть надо было с Дью и не чирикать. Нет, на подвиги потянуло, даешь битву… А сочувствующих-то спасать никто не обещал, между прочим».
Краш подошел к Локи и боязливо покосился на Посланника.
– Поворачиваем, – распорядился Маг. Заметив страх помощника, он ухмыльнулся и добавил, – да не трусь ты, он сейчас безопасней прививки от гриппа. Чтоб тебя, чертов паршивец! – Локи разразился проклятьями, увидев выжженное на истерзанной спине Инсилая клеймо Магистра. – Как ты мог дать сделать с собой это, огрызок Волшебника?!
Варвара сделала шаг вперед и положила руки на плечи Магу.
– Чем ругаться, подлечи ему спину, – попросила она.– На него смотреть страшно.
– Страшнее, чем ты думаешь, глаза б мои не видели этого негодяя и его дьявольскую отметину, – проворчал Маг, делая замысловатый пасс над разбитой спиной Инсилая. Следы побоев исчезли почти мгновенно. Осталось только клеймо, но теперь, когда синяки и рубцы растаяли, оно казалось еще страшнее, чем было минуту назад.
– Что случилось? – прошептала Варвара, непроизвольно вцепившись в плечи Локи. – На тебе лица нет.
– Этот идиот дал поставить себе клеймо императорского раба, – равнодушным, усталым голосом сообщил Маг. – Ты сейчас меня задушишь.
– Почему ты не убрал его вместе с рубцами? – спохватившись, Волшебница убрала руки. – Это же просто ожог.
– Потому что клеймо Магистра – не просто ожог, а печать пожизненного рабства, потому что невозможно снять таурограмму с бесчувственного тела, – буркнул Локи, – потому что кто-то должен был хорошенько подумать, прежде чем подставлять под клеймо свою спину, потому что… черт, ну хотя бы в одном я теперь уверен. На паршивце обезьянье проклятие. К Ваурии его и так уже накрепко приковали по обоюдному согласию сторон. Все, хватит болтать. Краш! – Чародей с опаской подошел к посланцу. – Поднимаем, поворачиваем, кладем на пол. Маня, – он обернулся к Волшебнице, – достань из сумки красный атласный сверток. Осторожно, не урони, там магический жезл, он тяжелый, но хрупкий.
Краш помог переместить посланца, Варвара принесла сверток.
– Отойдите, – приказал Локи, – я не знаю, куда все полетит, помещение перенасыщено энергией.
Маг встал на колени, развернул атлас, постелил его на пол между собой и Инсилаем и взял в руки жезл. Он у Локи был небольшой, на вид – хрустальный, переливающийся всеми цветами радуги. Варвара, мысленно оценив стоимость жезла, глубоко вздохнула: по самым скромным оценкам он тянул на пару миллионов мерлинов. «Мне столько никогда не заработать, – подумала Волшебница и тут же добавила про себя, – но и работать, как Локи, тоже, наверно, никогда не получится… Что он творит, это же на грани возможного. Не видела бы своими глазами, никогда бы не поверила. А спокойно-то как все делает, будто кофе на завтрак творит. Черт, если он передал любимому ученику хотя бы половину своего мастерства… Представляю, как резвился Инсилай на моих занятиях. Я, пожалуй, теперь к нему, как Краш, буду с осторожностью приближаться, таиться-то ему теперь никакого резона, как колдонет в полную силу за все „двойки“, от меня полученные». Варвара уже не сомневалась, что процесс возвращения ее бывшего ученика к жизни пройдет быстро и успешно.
Локи в это время колдовал над жезлом. Работа сопровождалась бормотанием заклинаний, световыми вспышками и тихой музыкой флейты. Краш интересовался происходящим, но издалека. Волшебница, хоть и зареклась не приближаться к Инсилаю, напротив, попыталась подойти поближе. Маг завершил, наконец, программирование жезла и перешел к работе. Серебристо-белое сияние залило подземелье, свободное от света пространство заполнила музыка. Медленная, предельно простая мелодия змеей вползала в сознание, холодным хвостом оплетая мысли. Варвара вдруг поняла, что остервенело думает об обезьянах. Она их ненавидела, она убивала их словом, испепеляла взглядом и проклинала мыслью. Она вытянула перед собой руки и пальцы ее бессознательно сплелись в узел проклятия. Но тут музыка стала резкой и жесткой, взвилась вверх и рассыпалась на тысячу мелодий. Волшебница удивленно взглянула на свои сцепленные пальцы и поспешно опустила руки, окончательно придя в себя, покосилась на Краша. Он, как зачарованный, стоял у стены, и в глазах его плясали огненные кобры. Жуткие, рвущие сердце звуки, пляшущие световые пятна… Локи коснулся жезлом сомкнутых Инсилаевых век, флейта взвизгнула…
Варвара готова была поклясться, что видит, как по узкому голубому лучу идет маленькая обезьянка, прикрывающая лапами глаза. Обезьяна коснулась жезла, вспыхнула разноцветным факелом и водопадом искр осыпалась на пол . Локи коснулся губ посланца. Обезьяна, зажимающая свой рот, медленно проползла по красному лучу и, рассыпавшись нервными кричащими нотами, исчезла. Последней ушла та, что затыкала лапками уши. И в ту же секунду наступила тишина. Звуки исчезли так внезапно, что молчание оглушило. Краш зажмурился и замотал головой. Варвара, как ни старалась, не могла выскочить из состояния созерцания. Она во все глаза смотрела на Мага, не в силах шевельнуться. Локи в последний раз взмахнул жезлом, и, прикоснувшись им к груди Инсилая, замер. В сердце Посланника ударила молния, застыла в темноте светящейся ломаной линией и окаменела, черным осколком застряв в его груди. Что-то зазвенело натянутой струной, сорвалось, разлетелось хрустальным стоном… Камень рассыпался в прах, Инсилай глубоко вздохнул и открыл глаза.
Локи неторопливо упаковал магический жезл в алый атлас, встал с колен и сверху вниз взглянул на ученика.
– С возвращением, – буркнул Маг. – Ты в порядке?
Инсилай смотрел на Локи, как на привидение, и молчал. В сознании Волшебника, отравленном ядом забвения и непрекращающейся болью, в единое целое смешались все его жизненные неприятности. Склонившийся над ним учитель ассоциировался у него не со спасением, а лишь с застрявшими в памяти наказаниями, полученными от него еще в ранней юности.
– Ты меня слышишь? – Маг возвысил голос.
– Да, – чуть слышно ответил Илай. Его черные глаза, большие и выразительные от природы, обведенные темными кругами, казались неестественно огромными. Не сказать, чтоб он обрадовался появлению Локи, но, по выработанной пребыванием в Ваурии привычке, не стал дожидаться повторения вопроса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115