Честно говоря, я не возражал бы и против тумана.
— А я бы возражал, — сказал Макс. — Мы бы заблудились.
— У меня есть компас.
— Очень предусмотрительно, — сухо проговорил Макс. Егер посчитал эти слова комплиментом, пока не вспомнил, как их использовал Макс, описывая поставленное на конвейер убийство в… как называлось то место ?"Ах да, Бабий Яр.
Внутри у майора закипела злоба. Самое скверное, он не знал, на кого направить ее: то ли на своих соотечественников, замаравших честь мундира, то ли на этого еврея, рассказавшего ему про те события и заставившего его обратить на них внимание. Егер бросил взгляд на Макса. Как всегда, Макс внимательно следил за ним. У него не было проблем с отысканием объекта для своей ярости.
Егер повернул голову и оглянулся назад. Пелена дождя почти скрыла лес от глаз. Он увидел одну из отвлекающих пар, но только одну.
Ящеры подняли в воздух новые вертолеты, и на сей раз их не могла остановить никакая зенитка. Из лесу послышались винтовочные выстрелы, но воевать с винтовкой против любой из винтокрылых машин было столь же напрасной затеей, как атака польской кавалерии против немецких танков, когда война — человеческая война — только начиналась.
И все же пули винтовок возымели какое-то действие. Свистящий звук вертолетных винтов не становился громче. Эти опасные машины кружили над деревьями. Послышался стрекот их пулеметов. Когда он стих, новые залпы из винтовок сообщили, что кто-то из отряда еще жив. Пулеметные очереди возобновились.
Звук вертолетов изменился. Егер оглянулся, но за завесой дождя ничего не увидел. Тем не менее он попытался быть оптимистичным:
— Возможно, они садятся, чтобы прочесать лес. Если так, все их поиски будут напрасны. Макс не разделял его оптимизма.
— Не считайте их кретинами, черт бы все побрал, до такой степени.
— Их нельзя назвать хорошими солдатами, особенно в тактике, — серьезно ответил Егер. — Они достаточно смелые и, естественно, имеют замечательную технику. Но попросите их сделать что-либо не запланированное заранее, и они начнут топтаться на месте.
«В этом смысле они даже хуже русских», — подумал Егер, но предпочел не высказывать свои мысли вслух.
Огонь с вертолетов не уничтожил всех людей в лесу. Винтовочные выстрелы захлопали вновь, и к их канонаде добавился стрекот пулемета. Затем с более резким и хлопающим звуком им ответили автоматы ящеров.
— Они высадили войска! — воскликнул Егер. — Чем дольше они там задержатся, тем больше у нас шансов на успех.
— И тем больше вероятность, что они поубивают моих друзей, — сказал Макс. — Думаю, ваших тоже. У сраного нациста есть друзья? Наверное, после тяжелого дня, вдоволь постреляв евреям в затылок, вы шли пить пиво с вашими сраными приятелями?
— Я солдат, а не палач, — ответил Егер.
Интересно, был ли Георг Шульц среди тех, кто нес пустые ящики? Если да, то сейчас он тоже хлюпает по грязи. Если нет… Егер подумал и об Отто Скорцени. Похоже, этот эсэсовский капитан обладал даром создавать безвыходные ситуации и потом выскальзывать из них. Но, подумав об эсэсовце Скорцени, Егер вспомнил про Бабий Яр. Скорее всего, это их рук дело.
— У вас, русских, тоже есть палачи, — прибавил Егер.
— Ну и что? Это вас оправдывает? — спросил Макс. Егер не нашел подходящего ответа. Еврейский партизан продолжал:
— Жаль, что меня не отправили в сибирский гулаг за несколько лет до того, как ваши сраные немцы заняли Киев. Тогда бы, срань господня, мне не пришлось видеть то, что я видел.
Дальнейший спор разом оборвался, так как Егер с размаху шлепнулся в грязь. Макс помог ему подняться на ноги. Они продолжили путь. Егер чувствовал себя столетним старцем. Один километр по этой хлюпающей, чавкающей, липкой грязи был хуже дневного марша по сухой и твердой земле. Егер со злостью подумал: «Есть ли сейчас в Советском Союзе хоть один квадратный сантиметр сухой и твердой земли?» Его также занимало, подо что используется мягкая и сырая земля, по которой он уходил от ящеров. В Германии земля была всегда занята подо что-то вполне определенное: луг, сельскохозяйственные посевы, лес, парк, город. Этот участок земли не подходил ни под одну из подобных категорий. То была просто земля — дикая местность. И все это бесконечное изобилие использовалось в Советском Союзе кое-как.
Егеру пришлось внезапно прекратить свои презрительные размышления о советской бесхозяйственности. Голова его взметнулась вверх, точно у зверя, на которого охотились. Вертолеты ящеров снова поднялись в воздух.
— Придется нам прибавить ходу, — сказал Егер Максу. Майору хотелось бросить тяжелый ящик и бежать. Он оглянулся. Пелена дождя скрывала вертолет. Егеру оставалось лишь надеяться, что она поможет им спрятаться от ящеров.
Откуда-то с юга, с середины большого открытого поля, донеслись выстрелы. Егер узнал сочный голос немецкой пехотной винтовки. Конечно, сейчас невозможно было сказать, кому она принадлежит: то ли рядовому немецкому солдату, то ли совершенно непохожему на него русскому партизану. Ближайший к Егеру вертолет изменил курс, чтобы ответить на этот ничтожный выпад.
— Думаю, кто-то из тех двух пар отвлек врага на себя, — сказал Егер.
— Может, это один из евреев, спасающий вашу нацистскую шкуру. Что вы при этом чувствуете? — Однако Макс тут же добавил неуверенно:
— А может, это какой-нибудь сраный нацист, спасающий мою. И как при этом чувствовать себя мне?
Впереди сквозь завесу дождя проступили очертания какой-то деревни, а может, небольшого городишки. Не сговариваясь, Егер и Макс решили обойти его далеко стороной.
— Как называется это место? — спросил Егер.
— Чернобыль, — ответил Макс. — Ящеры выгнали отсюда людей, после того как взорвался их корабль, но, возможно, оставили здесь небольшой гарнизон.
— Будем надеяться, что не оставили, — сказал Егер.
Партизан кивнул.
Если в городишке и был гарнизон, его не бросили на поиски бойцов отряда… А может, и бросили, но они попросту упустили Егера и Макса на таком-то ливне. Миновав скопление невзрачных деревянных строений и еще более уродливых бетонных, Егер взглянул на компас, чтобы вернуться на нужный курс.
Макс следил, как немец убирает компас в карман.
— Ну и как мы разыщем эту чертову повозку?
— Будем двигаться в этом направлении, пока…
— …пока из-за дождя не проскочим мимо, — перебил его еврей.
— Если у вас есть идея получше, я с удовольствием выслушаю ее, — ледяным тоном ответил Егер.
— У меня нет, черт возьми! Я думал, что у вас есть. Они продолжили путь, пройдя по краю небольшого леса и затем вернувшись на указанный компасом курс. У Егера в вещмешке был кусок черного хлеба и немного колбасы. Доставать их одной рукой было крайне неудобно, но он умел это делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
— А я бы возражал, — сказал Макс. — Мы бы заблудились.
— У меня есть компас.
— Очень предусмотрительно, — сухо проговорил Макс. Егер посчитал эти слова комплиментом, пока не вспомнил, как их использовал Макс, описывая поставленное на конвейер убийство в… как называлось то место ?"Ах да, Бабий Яр.
Внутри у майора закипела злоба. Самое скверное, он не знал, на кого направить ее: то ли на своих соотечественников, замаравших честь мундира, то ли на этого еврея, рассказавшего ему про те события и заставившего его обратить на них внимание. Егер бросил взгляд на Макса. Как всегда, Макс внимательно следил за ним. У него не было проблем с отысканием объекта для своей ярости.
Егер повернул голову и оглянулся назад. Пелена дождя почти скрыла лес от глаз. Он увидел одну из отвлекающих пар, но только одну.
Ящеры подняли в воздух новые вертолеты, и на сей раз их не могла остановить никакая зенитка. Из лесу послышались винтовочные выстрелы, но воевать с винтовкой против любой из винтокрылых машин было столь же напрасной затеей, как атака польской кавалерии против немецких танков, когда война — человеческая война — только начиналась.
И все же пули винтовок возымели какое-то действие. Свистящий звук вертолетных винтов не становился громче. Эти опасные машины кружили над деревьями. Послышался стрекот их пулеметов. Когда он стих, новые залпы из винтовок сообщили, что кто-то из отряда еще жив. Пулеметные очереди возобновились.
Звук вертолетов изменился. Егер оглянулся, но за завесой дождя ничего не увидел. Тем не менее он попытался быть оптимистичным:
— Возможно, они садятся, чтобы прочесать лес. Если так, все их поиски будут напрасны. Макс не разделял его оптимизма.
— Не считайте их кретинами, черт бы все побрал, до такой степени.
— Их нельзя назвать хорошими солдатами, особенно в тактике, — серьезно ответил Егер. — Они достаточно смелые и, естественно, имеют замечательную технику. Но попросите их сделать что-либо не запланированное заранее, и они начнут топтаться на месте.
«В этом смысле они даже хуже русских», — подумал Егер, но предпочел не высказывать свои мысли вслух.
Огонь с вертолетов не уничтожил всех людей в лесу. Винтовочные выстрелы захлопали вновь, и к их канонаде добавился стрекот пулемета. Затем с более резким и хлопающим звуком им ответили автоматы ящеров.
— Они высадили войска! — воскликнул Егер. — Чем дольше они там задержатся, тем больше у нас шансов на успех.
— И тем больше вероятность, что они поубивают моих друзей, — сказал Макс. — Думаю, ваших тоже. У сраного нациста есть друзья? Наверное, после тяжелого дня, вдоволь постреляв евреям в затылок, вы шли пить пиво с вашими сраными приятелями?
— Я солдат, а не палач, — ответил Егер.
Интересно, был ли Георг Шульц среди тех, кто нес пустые ящики? Если да, то сейчас он тоже хлюпает по грязи. Если нет… Егер подумал и об Отто Скорцени. Похоже, этот эсэсовский капитан обладал даром создавать безвыходные ситуации и потом выскальзывать из них. Но, подумав об эсэсовце Скорцени, Егер вспомнил про Бабий Яр. Скорее всего, это их рук дело.
— У вас, русских, тоже есть палачи, — прибавил Егер.
— Ну и что? Это вас оправдывает? — спросил Макс. Егер не нашел подходящего ответа. Еврейский партизан продолжал:
— Жаль, что меня не отправили в сибирский гулаг за несколько лет до того, как ваши сраные немцы заняли Киев. Тогда бы, срань господня, мне не пришлось видеть то, что я видел.
Дальнейший спор разом оборвался, так как Егер с размаху шлепнулся в грязь. Макс помог ему подняться на ноги. Они продолжили путь. Егер чувствовал себя столетним старцем. Один километр по этой хлюпающей, чавкающей, липкой грязи был хуже дневного марша по сухой и твердой земле. Егер со злостью подумал: «Есть ли сейчас в Советском Союзе хоть один квадратный сантиметр сухой и твердой земли?» Его также занимало, подо что используется мягкая и сырая земля, по которой он уходил от ящеров. В Германии земля была всегда занята подо что-то вполне определенное: луг, сельскохозяйственные посевы, лес, парк, город. Этот участок земли не подходил ни под одну из подобных категорий. То была просто земля — дикая местность. И все это бесконечное изобилие использовалось в Советском Союзе кое-как.
Егеру пришлось внезапно прекратить свои презрительные размышления о советской бесхозяйственности. Голова его взметнулась вверх, точно у зверя, на которого охотились. Вертолеты ящеров снова поднялись в воздух.
— Придется нам прибавить ходу, — сказал Егер Максу. Майору хотелось бросить тяжелый ящик и бежать. Он оглянулся. Пелена дождя скрывала вертолет. Егеру оставалось лишь надеяться, что она поможет им спрятаться от ящеров.
Откуда-то с юга, с середины большого открытого поля, донеслись выстрелы. Егер узнал сочный голос немецкой пехотной винтовки. Конечно, сейчас невозможно было сказать, кому она принадлежит: то ли рядовому немецкому солдату, то ли совершенно непохожему на него русскому партизану. Ближайший к Егеру вертолет изменил курс, чтобы ответить на этот ничтожный выпад.
— Думаю, кто-то из тех двух пар отвлек врага на себя, — сказал Егер.
— Может, это один из евреев, спасающий вашу нацистскую шкуру. Что вы при этом чувствуете? — Однако Макс тут же добавил неуверенно:
— А может, это какой-нибудь сраный нацист, спасающий мою. И как при этом чувствовать себя мне?
Впереди сквозь завесу дождя проступили очертания какой-то деревни, а может, небольшого городишки. Не сговариваясь, Егер и Макс решили обойти его далеко стороной.
— Как называется это место? — спросил Егер.
— Чернобыль, — ответил Макс. — Ящеры выгнали отсюда людей, после того как взорвался их корабль, но, возможно, оставили здесь небольшой гарнизон.
— Будем надеяться, что не оставили, — сказал Егер.
Партизан кивнул.
Если в городишке и был гарнизон, его не бросили на поиски бойцов отряда… А может, и бросили, но они попросту упустили Егера и Макса на таком-то ливне. Миновав скопление невзрачных деревянных строений и еще более уродливых бетонных, Егер взглянул на компас, чтобы вернуться на нужный курс.
Макс следил, как немец убирает компас в карман.
— Ну и как мы разыщем эту чертову повозку?
— Будем двигаться в этом направлении, пока…
— …пока из-за дождя не проскочим мимо, — перебил его еврей.
— Если у вас есть идея получше, я с удовольствием выслушаю ее, — ледяным тоном ответил Егер.
— У меня нет, черт возьми! Я думал, что у вас есть. Они продолжили путь, пройдя по краю небольшого леса и затем вернувшись на указанный компасом курс. У Егера в вещмешке был кусок черного хлеба и немного колбасы. Доставать их одной рукой было крайне неудобно, но он умел это делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194