– Все, что тебе нужно делать – это ждать её. Способен ли ты на это, Дэниел? Способен ли ты ждать?
Какой глупый вопрос, подумал он. Это было гораздо лучше, чем не ждать ничего. Клиндер сказал:
– Настало время представить тебя твоей матери.
КАК КРОШИТСЯ ПЕЧЕНЬЕ
У Майка было такое чувство, будто его сопровождает президентская автоколонна.
Большие чёрные «линкольны», по два в ряд. Неспешно катящиеся по дороге 101. Первый раз в жизни он ехал в «линкольне» с незарешеченными окнами. Огромный китаец по имени By, положив дробовик на заднее сиденье, попросил Майка дать ему свой пейджер.
Майк протянул.
By сжал коробочку в кулаке (пейджер хрустнул) и вышвырнул в окно.
– Добро пожаловать на борт, – сказал он.
– Куда мы едем? – спросил Майк.
– В Святое Сердце.
Святое Сердце оказалось покинутой католической школой. В нем было, должно быть, около сотни людей, все они были одеты в кладбищенски-чёрные одежды. Это было похоже на приют для людей в состоянии депрессии; обитатели передвигались с угрюмой целенаправленностью. Некоторые из них переносили оружие из одних классов в другие. В гимнастическом зале по всему пространству баскетбольной площадки были расставлены койки. В дальнем конце была оборудована сцена для собраний. В углу шла демонстрация применения стрелкового оружия. By помахал молодой женщине с длинными светлыми волосами, которая рисовала мелом на школьной доске белый контур человеческой фигуры. Она улыбнулась By и продолжила урок. Когда она потянулась, чтобы нарисовать голову, её чёрная футболка задралась, обнажая живот с ямкой пупка.
Повернувшись к классу, она спросила с мягким южным акцентом:
– Ну, кто скажет мне, где находятся три точки для чистого выстрела?
Один человек поднял руку.
– Позади уха.
Блондинка кивнула.
Пожилая женщина подняла руку.
– Да, Кей?
– В основании шеи.
Женщина кивнула. Подождала немного.
– Ну, кто ещё? – она вздохнула и сказала: – Да ну же, люди! Прямо в сердце!
Маленькая группа захихикала, в замешательстве глядя в пол.
Блондинка положила руки на бедра.
– Так, а где у нас сердце?
Пристыженные ученики прижали руки к левой стороне груди.
– Супер! – воскликнула блондинка.
Длинный худой человек сидел, читая чёрную Библию. Другой человек, в чёрной футболке, показывал нескольким женщинам, как чистить винтовку. Дот подвела Майка к большой алюминиевой кофеварке, установленной на столе, покрытом белой бумажной скатертью; рядом с ней стоял поднос с «Oreo». Она налила ему чашку, подала и посмотрела на него.
– Что такое? – спросил Майк.
– Кто учил тебя манерам?
Он понятия не имел, о чем она говорит.
– Я налила тебе чашку кофе.
– И что?
– И что в таких случаях происходит?
Странный вопрос. Майк подумал обо всех тех чашках кофе, которые ассистенты приносили из съёмочную площадку. Он потратил лишь одну горячую минуту, чтобы научить команду, какой кофе он любит. После этого они запомнили навсегда: много сливок. Без сахара. Он любит такой кофе. Черт, ему это было необходимо. Двадцать семь дублей в день. Актёр, прекрасно справлявшийся на пробах, а на площадке не способный найти своё место и читающий одну строчку вслух, а другую про себя. Облачный фронт, грозящий накрыть тенью всю площадку и отправить всю долбаную непрерывность к чертям собачьим. Представительница заказчика, посматривающая на часы, барахлящая дождевальная установка – у него было о чем подумать в день съёмок, так что он принимал как само собой разумеющееся, что кто-то берет на себя заботу о том, чтобы приготовить ему кофе.
– Что-то я тебя не пойму, – сказал Майк.
– Хм-м, – протянула Дот, наливая и себе из краника и заворачивая несколько «Oreo» в салфетку.
Взяв с собой свои чашки и печенье, они направились в угол комнаты, где стояли складные стулья. Свет проникал внутрь сквозь высокие окна, забранные частой стальной решёткой, чтоб защитить их от ударов мяча. Заглянув под сцену, он увидел нечто вроде выступа, покрытого плотной темно-бордовой материей – складные скамейки, такие же, какие были в спортзале его школы; их составляли вместе в сложенном виде, как карточки в картотечном ящике. Тяжёлый запах пота и грязных носков. В углу – списанная зенитная установка, бордовая с белым. Над сценой висели флаги – ГОРОДСКИЕ ЧЕМПИОНЫ 1987, 1988, 1989. Кто-то нарисовал на кирпичной стене распятие в современном стиле. Хипповатый Христос с аккуратно подстриженной бородкой, одеяние в виде разноцветных граней. Что-то вроде рисунков кубистов. Стигматы были нарисованы с большим вкусом.
– Почему вы выбрали это место? – спросил Майк.
– Оно используется ещё и как арсенал. Здесь почти неограниченный запас боеприпасов.
– Только не надо пытаться втирать мне очки.
– Прямо под ризницей часовни, – пожала плечами Дот. – Ты хочешь узнать, что здесь происходит?
– Конечно.
– Клиндер успел тебе что-нибудь рассказать?
Пересказывая вкратце бредовую теорию доктора, он смотрел на своё двойное отражение в её широких изогнутых очках и гадал, какого цвета у неё глаза. Он заметил, что карман её чёрного платья оттопыривается. Носовой платок? Пистолет? Заканчивая, он сказал:
– Это была тупейшая история из всех, какие я когда-либо слышал. Колибри. Пришельцы. Виртуальная жизнь после смерти.
Дот запила «Oreo» глотком чёрного кофе.
– Это правда, – сказала она.
Майк посмотрел на неё.
– Все, что говорил тебе Клиндер – правда до последнего слова.
– Тогда почему же вы не на его стороне?
– Мы не хотим идти за Крылатым, – сказала она, усмехнувшись. – Он жулик.
– Но ты же только что сказала, что веришь во всю эту херню насчёт колибри.
– Это как со священным писанием. Мы верим, но интерпретируем это по-другому, – она улыбнулась и положила ногу на ногу. – Как тебе кофе?
Он уставился на пластиковую чашку с дымящимся напитком. Он ещё ни разу не отхлебнул его.
– Превосходно.
– Нет, серьёзно. Как он тебе нравится?
Кофеманка, подумал он. Как там называла эта маленькая французская переводчица таких людей? Тех, кто наслаждается? Снобов? «Connoisseurs» ? Он не мог вспомнить её голос.
– Хороший, – сказал он.
Она наклонилась к нему.
– Майкл. Возможно, ты думаешь, что я просто разыгрываю гостеприимную хозяйку. Это не так. Я задаю тебе серьёзный вопрос.
Ну что ж. Он отхлебнул. Он проглотил. Он посмотрел в чашку и увидел отражение своего носа и глаз в тёмной жидкости. Это никак нельзя было назвать чашкой хорошего кофе. Это была, возможно, лучшая чашка кофе из всех, что ему довелось попробовать за всю жизнь.
– Это… – он выдохнул и запнулся в поисках подходящего слова. – Это великолепно.
Дот откинулась назад и улыбнулась.
– Лучшего ты никогда не пробовал?
– Точно.
Она протянула ему «Oreo».
– Попробуй это.
Он взял его, понюхал и откусил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86