Каким бы сильным ни было желание Адриана сразу броситься к ней, он замедлил шаги, разглядывая прямую спину супруги с таким же удовольствием, с каким любовался изящными очертаниями ее бедер и ягодиц. Склонив хорошенькую головку, Ли стягивала перчатку, чтобы пощупать ткань.
Адриан не произнес ни слова, неслышно ступая по мягкому ковру, но все же Ли почувствовала его приближение и вскинула голову. И улыбнулась.
У Адриана перехватило дыхание. Это было все равно что вновь войти в ярко освещенную столовую — правда, улыбка Ли затмевала тысячи солнц. Адриан мгновенно насторожился, предвидя очередную каверзу.
— Рейвен, какой приятный сюрприз! — воскликнула она.
Адриан вновь поразился, услышав этот мелодичный, не слишком высокий голос с неспешными переливами. Казалось, единственная цель жизни его обладательницы — обмениваться с герцогом любезностями, а не продуманно и настойчиво пытаться выдать замуж сестру… попутно превращая жизнь самого Адриана в ад. Терпеть все это он не собирался.
— Вот уж не думала увидеть вас здесь, — добавила Ли.
— Уверяю, мадам, — отозвался Адриан, пренебрежительно оглядевшись по сторонам, — я никогда не бы-: ваю в подобных заведениях.
Несмотря на едкий тон Адриана, Ли не перестала улыбаться.
— И все-таки я очень рада видеть вас!
— Надеюсь, мои слова не лишат вас этой радости.
— О Господи! — Ее улыбка исчезла.
Адриану вдруг вспомнился один давний зимний день, когда он слепил маленького снеговика из первого снега. Но снегопад сменился дождем, и творение Адриана растаяло у него на глазах. Как и тогда, сейчас он испытал безумное желание сделать хоть что-нибудь, чтобы все стало, как прежде.
Гнев Адриана слегка поутих, однако ему по-прежнему не терпелось призвать к ответу мятежную жену.
— Я хотел поговорить насчет дома, — наконец произнес он, — то есть перемен в доме — стенных панелей, беседки, пропавших штор…
— Значит, вы недовольны?
Недоволен? Адриан задумался, глядя, как Ли озабоченно морщит свой гладкий лоб. Само собой, он недоволен. Эта женщина пыталась превратить его дом в выставочный экспонат. Но сообщить ей об этом следовало так, чтобы не создавать препятствий на пути к вожделенной цели — соблазнению.
— Нет, не то чтобы недоволен… Я… озабочен.
Так и есть. Он всего-навсего озабочен. Случившееся недостойно более сильных чувств. Ли — цель, оправдывающая любые средства, заверил себя Адриан.
— Понятно… — Она поджала губы. — Боюсь, я зашла слишком далеко, приказав снять панели…
— Вовсе нет, — неожиданно для самого себя отозвался Адриан. — По правде говоря, я давно собирался их заменить. Вы просто избавили меня от лишних хлопот.
Столь наглой, неприкрытой ложью он добился от Ли еще одной улыбки. И в самом деле, что плохого в нескольких кустах и бассейне, если эти уступки в конце концов приведут его в постель этой красавицы?
Она нерешительно взглянула на него:
— А я боялась, что вы сочтете такую перемену слишком неожиданной…
— Ничуть. Меня вполне устраивают лютики.
— О, как я рада! — воскликнула она, просияв. — В таком случае я распоряжусь восстановить роспись на потолке столовой.
Боже милостивый!
— Архитектор Роберт Адам считает роспись потолка одним из самых важных элементов отделки этой комнаты, — продолжала Ли, — и я согласна с ним.
— Кто бы спорил?-рассеянно пробормотал Адриан, не сводя глаз с губ Ли.
— Он порекомендовал для потолка и стен пастельные тона, отделку белой лепниной и позолотой в умеренных количествах. А вы как думаете?
— Звучит великолепно! — отозвался Адриан, понятия не имея, что именно одобряет.
— Но если вы согласны снять панели, что же именно вас беспокоит?
— Меня? — Адриан на миг растерялся. — Расходы. Я настаиваю, чтобы в будущем все счета присылали ко мне.
— Но это ни к чему. Отказавшись от аренды дома в Найтсбридже, я сэкономила внушительную сумму. По-моему, несправедливо просить вас оплачивать мои затеи…
— Напротив, совершенно справедливо, — возразил Адриан. — Дом принадлежит мне, вы — моя жена, стало быть, счета должен оплачивать я. Подумайте, что скажут люди, узнав, что моя жена из своего кармана оплачивает ремонт моего фамильного особняка?
— Неужели вам не все равно? — с лукавой усмешкой осведомилась Ли.
Еще вчера вечером он ответил бы на этот вопрос не задумываясь. И правда, какое ему дело до того, что говорят о нем? Или о ней? Но сказать об этом вслух Адриан не мог, только сейчас осознав, сколько перемен может произойти за один-единственный день.
— Просто присылайте счета ко мне, — мрачно распорядился он.
Ли кивнула:
— Отлично! Не хотите ли узнать, как я задумала отделать столовую?
Адриан пожал плечами:
— Почему бы и нет?
Он не столько слушал, сколько наблюдал за ней, убаюканный мелодичным голосом и завороженный выразительностью глаз Ли. Они искрились, то широко раскрываясь, то прячась под самыми длинными ресницами, какие только доводилось видеть Адриану. Ее слова об обивке стен спитлфилдским шелком абрикосового цвета, позолоченных медальонах на потолке и парчовых драпировках с бахромой влетали в одно ухо Адриана и вылетали из другого.
— …Вы помните, какого он цвета?
Вопрос застал его врасплох. Между тем Ли нетерпеливо ждала ответа, устремив на Адриана пылкий взгляд и вызывая в нем…
— Зеленого, — ответил он.
Ли нахмурилась.
«Осечка!» — подумал он.
— Зеленого? Неужели? Ковер в столовой? — Лицо Ли стало озадаченным.
Адриан колебался: что делать — притвориться, что выпад был ложным, или парировать удар? Какого черта!
— Не ковер, — мягко поправил он, придвигаясь поближе и касаясь грудью ее плеча. Аромат Ли кружил ему голову. Это был едва уловимый, женственный запах с почти незаметной цветочной ноткой. Адриан упивался им, как изголодавшийся человек — полной тарелкой овсянки, и чувствовал себя полным идиотом. Не помогали даже напоминания о том, что происходящее — всего лишь игра. — Я говорю о ваших глазах.
— Вот как? — Ее ресницы дрогнули.
Адриан взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
— Это самый нежный, глубокий и опасный оттенок зеленого.
— Опасный? — негромко переспросила она и неловко усмехнулась. — Чем же может быть опасен цвет глаз?
— Тем, что он завораживает мужчину, притягивает его, вызывает желание утонуть в этих зеленых глубинах.
— О Господи! — Ресницы быстро затрепетали и опустились.
Адриан почувствовал, что подбородок Ли дрогнул — знакомый знак. Стоя за спиной Ли, он дотронулся до руки, с которой она сняла перчатку, и сплел с ней пальцы, чувствуя лихорадочное биение жилки на запястье. Почти так же неистово колотилось его собственное сердце.
Подняв голову. Ли что-то прошептала. Адриан не расслышал.
— Прошу прощения?
— Я попросила пожать мне руку, — повторила она шепотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Адриан не произнес ни слова, неслышно ступая по мягкому ковру, но все же Ли почувствовала его приближение и вскинула голову. И улыбнулась.
У Адриана перехватило дыхание. Это было все равно что вновь войти в ярко освещенную столовую — правда, улыбка Ли затмевала тысячи солнц. Адриан мгновенно насторожился, предвидя очередную каверзу.
— Рейвен, какой приятный сюрприз! — воскликнула она.
Адриан вновь поразился, услышав этот мелодичный, не слишком высокий голос с неспешными переливами. Казалось, единственная цель жизни его обладательницы — обмениваться с герцогом любезностями, а не продуманно и настойчиво пытаться выдать замуж сестру… попутно превращая жизнь самого Адриана в ад. Терпеть все это он не собирался.
— Вот уж не думала увидеть вас здесь, — добавила Ли.
— Уверяю, мадам, — отозвался Адриан, пренебрежительно оглядевшись по сторонам, — я никогда не бы-: ваю в подобных заведениях.
Несмотря на едкий тон Адриана, Ли не перестала улыбаться.
— И все-таки я очень рада видеть вас!
— Надеюсь, мои слова не лишат вас этой радости.
— О Господи! — Ее улыбка исчезла.
Адриану вдруг вспомнился один давний зимний день, когда он слепил маленького снеговика из первого снега. Но снегопад сменился дождем, и творение Адриана растаяло у него на глазах. Как и тогда, сейчас он испытал безумное желание сделать хоть что-нибудь, чтобы все стало, как прежде.
Гнев Адриана слегка поутих, однако ему по-прежнему не терпелось призвать к ответу мятежную жену.
— Я хотел поговорить насчет дома, — наконец произнес он, — то есть перемен в доме — стенных панелей, беседки, пропавших штор…
— Значит, вы недовольны?
Недоволен? Адриан задумался, глядя, как Ли озабоченно морщит свой гладкий лоб. Само собой, он недоволен. Эта женщина пыталась превратить его дом в выставочный экспонат. Но сообщить ей об этом следовало так, чтобы не создавать препятствий на пути к вожделенной цели — соблазнению.
— Нет, не то чтобы недоволен… Я… озабочен.
Так и есть. Он всего-навсего озабочен. Случившееся недостойно более сильных чувств. Ли — цель, оправдывающая любые средства, заверил себя Адриан.
— Понятно… — Она поджала губы. — Боюсь, я зашла слишком далеко, приказав снять панели…
— Вовсе нет, — неожиданно для самого себя отозвался Адриан. — По правде говоря, я давно собирался их заменить. Вы просто избавили меня от лишних хлопот.
Столь наглой, неприкрытой ложью он добился от Ли еще одной улыбки. И в самом деле, что плохого в нескольких кустах и бассейне, если эти уступки в конце концов приведут его в постель этой красавицы?
Она нерешительно взглянула на него:
— А я боялась, что вы сочтете такую перемену слишком неожиданной…
— Ничуть. Меня вполне устраивают лютики.
— О, как я рада! — воскликнула она, просияв. — В таком случае я распоряжусь восстановить роспись на потолке столовой.
Боже милостивый!
— Архитектор Роберт Адам считает роспись потолка одним из самых важных элементов отделки этой комнаты, — продолжала Ли, — и я согласна с ним.
— Кто бы спорил?-рассеянно пробормотал Адриан, не сводя глаз с губ Ли.
— Он порекомендовал для потолка и стен пастельные тона, отделку белой лепниной и позолотой в умеренных количествах. А вы как думаете?
— Звучит великолепно! — отозвался Адриан, понятия не имея, что именно одобряет.
— Но если вы согласны снять панели, что же именно вас беспокоит?
— Меня? — Адриан на миг растерялся. — Расходы. Я настаиваю, чтобы в будущем все счета присылали ко мне.
— Но это ни к чему. Отказавшись от аренды дома в Найтсбридже, я сэкономила внушительную сумму. По-моему, несправедливо просить вас оплачивать мои затеи…
— Напротив, совершенно справедливо, — возразил Адриан. — Дом принадлежит мне, вы — моя жена, стало быть, счета должен оплачивать я. Подумайте, что скажут люди, узнав, что моя жена из своего кармана оплачивает ремонт моего фамильного особняка?
— Неужели вам не все равно? — с лукавой усмешкой осведомилась Ли.
Еще вчера вечером он ответил бы на этот вопрос не задумываясь. И правда, какое ему дело до того, что говорят о нем? Или о ней? Но сказать об этом вслух Адриан не мог, только сейчас осознав, сколько перемен может произойти за один-единственный день.
— Просто присылайте счета ко мне, — мрачно распорядился он.
Ли кивнула:
— Отлично! Не хотите ли узнать, как я задумала отделать столовую?
Адриан пожал плечами:
— Почему бы и нет?
Он не столько слушал, сколько наблюдал за ней, убаюканный мелодичным голосом и завороженный выразительностью глаз Ли. Они искрились, то широко раскрываясь, то прячась под самыми длинными ресницами, какие только доводилось видеть Адриану. Ее слова об обивке стен спитлфилдским шелком абрикосового цвета, позолоченных медальонах на потолке и парчовых драпировках с бахромой влетали в одно ухо Адриана и вылетали из другого.
— …Вы помните, какого он цвета?
Вопрос застал его врасплох. Между тем Ли нетерпеливо ждала ответа, устремив на Адриана пылкий взгляд и вызывая в нем…
— Зеленого, — ответил он.
Ли нахмурилась.
«Осечка!» — подумал он.
— Зеленого? Неужели? Ковер в столовой? — Лицо Ли стало озадаченным.
Адриан колебался: что делать — притвориться, что выпад был ложным, или парировать удар? Какого черта!
— Не ковер, — мягко поправил он, придвигаясь поближе и касаясь грудью ее плеча. Аромат Ли кружил ему голову. Это был едва уловимый, женственный запах с почти незаметной цветочной ноткой. Адриан упивался им, как изголодавшийся человек — полной тарелкой овсянки, и чувствовал себя полным идиотом. Не помогали даже напоминания о том, что происходящее — всего лишь игра. — Я говорю о ваших глазах.
— Вот как? — Ее ресницы дрогнули.
Адриан взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
— Это самый нежный, глубокий и опасный оттенок зеленого.
— Опасный? — негромко переспросила она и неловко усмехнулась. — Чем же может быть опасен цвет глаз?
— Тем, что он завораживает мужчину, притягивает его, вызывает желание утонуть в этих зеленых глубинах.
— О Господи! — Ресницы быстро затрепетали и опустились.
Адриан почувствовал, что подбородок Ли дрогнул — знакомый знак. Стоя за спиной Ли, он дотронулся до руки, с которой она сняла перчатку, и сплел с ней пальцы, чувствуя лихорадочное биение жилки на запястье. Почти так же неистово колотилось его собственное сердце.
Подняв голову. Ли что-то прошептала. Адриан не расслышал.
— Прошу прощения?
— Я попросила пожать мне руку, — повторила она шепотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70