Я ждал.., глядя на нее молча.
Она заговорила. Голос ее не имел того таинственного звука, который раздавался в беседке… Это был тот же голос, который я слышал на мосту, когда мы встретились в первый раз в смутном полусвете вечерних сумерек.
— Кто вы? Что вам надо?
Слова эти едва сорвались с ее губ, как она узнала меня.
— Вы здесь! — продолжала она, сделав шаг вперед в порыве неудержимого изумления. — Что это значит?
— Вы мне назначили здесь свидание, — ответил я.
Она отступила назад и прислонилась к скале. Лучи месяца ударяли ей прямо в лицо. Она глядела на меня во все глаза, в них отражались страх и вместе изумление.
— Я не понимаю вас, — сказала она, — мы не виделись после встречи на мосту.
— Извините, я видел вас или ваш призрак, — возразил я. — Я слышал, как вы говорили. Я видел, как вы писали.
Она посмотрела на меня со странным выражением негодования и любопытства.
— Что я говорила? — спросила она. — Что я писала?
— Вы, сказали: «Помни меня! Приди ко мне». Вы написали: «Когда полный месяц взойдет над источником Святого Антония».
— Где? — вскричала она. — Где я сделала это?
— В беседке возле водопада, — ответил я. — Знакомо вам это место?
Голова ее опустилась на грудь. Тихий крик ужаса сорвался с губ. Рука, на которую она опиралась, соскользнула бессильно. Я бросился к ней в страхе, чтобы она сама не упала на камни.
Она вдруг собралась с силами.
— Не трогайте меня! — воскликнула она. — Отойдите, сэр! Вы пугаете меня!
Я старался успокоить ее.
— Отчего я пугаю вас? Ведь вы знаете, кто я. Можете ли вы сомневаться в моем участии после того, как я стал виновником спасения вашей жизни?
Ее холодность исчезла мгновенно. Она подошла ко мне без малейшего колебания и взяла меня за руку.
— Мне надо благодарить вас, — сказала она, — и я благодарю. Я не так неблагодарна, как кажусь. Я не дурная женщина, сэр.., я обезумела от горя, когда хотела утонуть. Не подозревайте меня! Не презирайте меня!
Она остановилась.., я увидел слезы на ее щеках. С внезапным презрением к себе она быстро отерла их. Ее обращение и тон вдруг изменились опять. Холодность вернулась. Она посмотрела на меня подозрительно и с вызовом в глазах.
— Знайте одно! — сказала она громко и резко. — Вам снилось, когда вы воображали, что видели меня, вы никогда не слышали меня. Разве могла я сказать человеку незнакомому такие дружеские слова? Все одна ваша фантазия.., и вы хотите напугать меня, говоря, как будто это действительно было.
Опять в ней произошла перемена, глаза ее приняли нежное и грустное выражение, которое придавало им неодолимое очарование. Она плотнее закуталась в плащ, вздрогнув, как будто почувствовала ночной холод.
— Что со мной? — прошептала она про себя, однако, я услышал. — Отчего я верю этому человеку во сне? Отчего я стыжусь моего доверия наяву?
Ее странное восклицание ободрило меня. Я рискнул, сказать ей, что подслушал ее последние слова.
— Если вы верите мне во сне, то оказываете только справедливость. Будьте справедливы ко мне и теперь, окажите доверие. Вы одни.., в горе.., вам нужна помощь друга. Я жду, чтобы вы дали мне возможность помочь вам.
Она колебалась. Я попробовал взять ее руку. Странное создание отдернуло ее, вскрикнув от испуга, по-видимому, она страшно боялась, чтобы я прикоснулся к ней.
— Дайте мне время подумать, — сказала она. — Вы не знаете, что я все должна принимать в соображение. Дайте мне сроку до завтра и позвольте написать вам. Вы живете в Эдинбурге?
Я нашел, что мне благоразумнее будет довольствоваться, по крайней мере, наружно, этой уступкой. Я вынул свою визитную карточку и написал на ней карандашом адрес той гостиницы, где я остановился. Она прочла мою карточку при лунном свете, когда взяла ее в руки.
— Джордж, — повторила она про себя, украдкой взглянув мне в лицо в то время, как произносила мое имя, — Джордж Джермены Я никогда не слышала фамилии Джермены Но имя Джордж напоминает мне доброе старое время.
Она грустно улыбнулась мимолетной мысли или воспоминанию, в котором мне места уделено не было.
— Нет ничего удивительного собственно в том, что вас зовут Джордж, — продолжала она немного погодя. — Имя это очень обыкновенно.., оно встречается повсюду. А все же… Глаза ее досказали мне остальное: «Я меньше боюсь вас теперь, когда узнала, что ваше имя Джордж».
Так она бессознательно привела к тому, что мы оказались буквально от открытия на волосок.
Спроси я только, какие воспоминания она связывала с моим именем, убеди я ее рассказать мне о своей прошлой жизни в самых кратких и сдержанных словах, преграда, воздвигнутая между нами переменой фамилии и временным пространством в десять лет, рухнула бы разом, мы непременно узнали бы друг друга. Но я не подумал ни о чем подобном. И причина тому простая — я влюбился. У меня была на уме одна чисто эгоистичная мысль заслужить ее благосклонное внимание, немедленно воспользовавшись преимуществом, которое мне давало вновь вызванное ко мне участие.
— Не откладывайте, чтобы писать, — возразил я. — Не откладывайте до завтра. Как знать, что принесет следующий день? Ведь заслуживаю же я хоть какого-нибудь ответа на мое сочувствие к вам! Я требую немногого. Осчастливьте меня, прежде чем мы разойдемся сегодня, дав мне возможность оказать вам услугу.
Я взял ее руку, на этот раз так, что она не успела заметить этого заранее. Она как будто всем существом поддалась моему прикосновению. Ее рука лежала без сопротивления в моей руке, ее очаровательный стан постепенно придвигался ко мне все ближе и ближе, голова ее почти касалась моего плеча. Она шептала едва слышно, между вздохами:
— Не пользуйтесь вашим преимуществом. Я так одинока, я совершенно в вашей власти.
Я не успел ответить, не успел пошевельнуться, как рука ее сжала мою руку, ее голова упала на мое плечо, она залилась слезами.
Только закоснелый подлец не уважил бы ее горя. Я взял ее под руку и тихо повел мимо развалин вниз с горы.
— Это пустынное место наводит на вас страх, — сказал я. — Пройдемтесь немного, вы скоро оправитесь.
Она улыбнулась сквозь слезы, как ребенок.
— Хорошо, — ответила она с живостью, — только не в эту сторону.
Случайно я пошел по направлению, которое удаляло нас от города. Она попросила меня повернуть к домам и улицам. Мы пошли обратно к Эдинбургу. Она рассматривала меня, пока мы шли в лунном свете, невинным, изумленным взором.
— Какое непонятное влияние вы производите на меня! — воскликнула она. — Видели вы меня когда-нибудь.., слышали вы мое имя.., до того вечера, когда мы встретились у реки?
— Никогда!
— И я никогда не слышала вашей фамилии и никогда не видала вас до этого. Странно! Очень странно! Ах! Я помню одну старушку.., только она могла бы объяснить это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Она заговорила. Голос ее не имел того таинственного звука, который раздавался в беседке… Это был тот же голос, который я слышал на мосту, когда мы встретились в первый раз в смутном полусвете вечерних сумерек.
— Кто вы? Что вам надо?
Слова эти едва сорвались с ее губ, как она узнала меня.
— Вы здесь! — продолжала она, сделав шаг вперед в порыве неудержимого изумления. — Что это значит?
— Вы мне назначили здесь свидание, — ответил я.
Она отступила назад и прислонилась к скале. Лучи месяца ударяли ей прямо в лицо. Она глядела на меня во все глаза, в них отражались страх и вместе изумление.
— Я не понимаю вас, — сказала она, — мы не виделись после встречи на мосту.
— Извините, я видел вас или ваш призрак, — возразил я. — Я слышал, как вы говорили. Я видел, как вы писали.
Она посмотрела на меня со странным выражением негодования и любопытства.
— Что я говорила? — спросила она. — Что я писала?
— Вы, сказали: «Помни меня! Приди ко мне». Вы написали: «Когда полный месяц взойдет над источником Святого Антония».
— Где? — вскричала она. — Где я сделала это?
— В беседке возле водопада, — ответил я. — Знакомо вам это место?
Голова ее опустилась на грудь. Тихий крик ужаса сорвался с губ. Рука, на которую она опиралась, соскользнула бессильно. Я бросился к ней в страхе, чтобы она сама не упала на камни.
Она вдруг собралась с силами.
— Не трогайте меня! — воскликнула она. — Отойдите, сэр! Вы пугаете меня!
Я старался успокоить ее.
— Отчего я пугаю вас? Ведь вы знаете, кто я. Можете ли вы сомневаться в моем участии после того, как я стал виновником спасения вашей жизни?
Ее холодность исчезла мгновенно. Она подошла ко мне без малейшего колебания и взяла меня за руку.
— Мне надо благодарить вас, — сказала она, — и я благодарю. Я не так неблагодарна, как кажусь. Я не дурная женщина, сэр.., я обезумела от горя, когда хотела утонуть. Не подозревайте меня! Не презирайте меня!
Она остановилась.., я увидел слезы на ее щеках. С внезапным презрением к себе она быстро отерла их. Ее обращение и тон вдруг изменились опять. Холодность вернулась. Она посмотрела на меня подозрительно и с вызовом в глазах.
— Знайте одно! — сказала она громко и резко. — Вам снилось, когда вы воображали, что видели меня, вы никогда не слышали меня. Разве могла я сказать человеку незнакомому такие дружеские слова? Все одна ваша фантазия.., и вы хотите напугать меня, говоря, как будто это действительно было.
Опять в ней произошла перемена, глаза ее приняли нежное и грустное выражение, которое придавало им неодолимое очарование. Она плотнее закуталась в плащ, вздрогнув, как будто почувствовала ночной холод.
— Что со мной? — прошептала она про себя, однако, я услышал. — Отчего я верю этому человеку во сне? Отчего я стыжусь моего доверия наяву?
Ее странное восклицание ободрило меня. Я рискнул, сказать ей, что подслушал ее последние слова.
— Если вы верите мне во сне, то оказываете только справедливость. Будьте справедливы ко мне и теперь, окажите доверие. Вы одни.., в горе.., вам нужна помощь друга. Я жду, чтобы вы дали мне возможность помочь вам.
Она колебалась. Я попробовал взять ее руку. Странное создание отдернуло ее, вскрикнув от испуга, по-видимому, она страшно боялась, чтобы я прикоснулся к ней.
— Дайте мне время подумать, — сказала она. — Вы не знаете, что я все должна принимать в соображение. Дайте мне сроку до завтра и позвольте написать вам. Вы живете в Эдинбурге?
Я нашел, что мне благоразумнее будет довольствоваться, по крайней мере, наружно, этой уступкой. Я вынул свою визитную карточку и написал на ней карандашом адрес той гостиницы, где я остановился. Она прочла мою карточку при лунном свете, когда взяла ее в руки.
— Джордж, — повторила она про себя, украдкой взглянув мне в лицо в то время, как произносила мое имя, — Джордж Джермены Я никогда не слышала фамилии Джермены Но имя Джордж напоминает мне доброе старое время.
Она грустно улыбнулась мимолетной мысли или воспоминанию, в котором мне места уделено не было.
— Нет ничего удивительного собственно в том, что вас зовут Джордж, — продолжала она немного погодя. — Имя это очень обыкновенно.., оно встречается повсюду. А все же… Глаза ее досказали мне остальное: «Я меньше боюсь вас теперь, когда узнала, что ваше имя Джордж».
Так она бессознательно привела к тому, что мы оказались буквально от открытия на волосок.
Спроси я только, какие воспоминания она связывала с моим именем, убеди я ее рассказать мне о своей прошлой жизни в самых кратких и сдержанных словах, преграда, воздвигнутая между нами переменой фамилии и временным пространством в десять лет, рухнула бы разом, мы непременно узнали бы друг друга. Но я не подумал ни о чем подобном. И причина тому простая — я влюбился. У меня была на уме одна чисто эгоистичная мысль заслужить ее благосклонное внимание, немедленно воспользовавшись преимуществом, которое мне давало вновь вызванное ко мне участие.
— Не откладывайте, чтобы писать, — возразил я. — Не откладывайте до завтра. Как знать, что принесет следующий день? Ведь заслуживаю же я хоть какого-нибудь ответа на мое сочувствие к вам! Я требую немногого. Осчастливьте меня, прежде чем мы разойдемся сегодня, дав мне возможность оказать вам услугу.
Я взял ее руку, на этот раз так, что она не успела заметить этого заранее. Она как будто всем существом поддалась моему прикосновению. Ее рука лежала без сопротивления в моей руке, ее очаровательный стан постепенно придвигался ко мне все ближе и ближе, голова ее почти касалась моего плеча. Она шептала едва слышно, между вздохами:
— Не пользуйтесь вашим преимуществом. Я так одинока, я совершенно в вашей власти.
Я не успел ответить, не успел пошевельнуться, как рука ее сжала мою руку, ее голова упала на мое плечо, она залилась слезами.
Только закоснелый подлец не уважил бы ее горя. Я взял ее под руку и тихо повел мимо развалин вниз с горы.
— Это пустынное место наводит на вас страх, — сказал я. — Пройдемтесь немного, вы скоро оправитесь.
Она улыбнулась сквозь слезы, как ребенок.
— Хорошо, — ответила она с живостью, — только не в эту сторону.
Случайно я пошел по направлению, которое удаляло нас от города. Она попросила меня повернуть к домам и улицам. Мы пошли обратно к Эдинбургу. Она рассматривала меня, пока мы шли в лунном свете, невинным, изумленным взором.
— Какое непонятное влияние вы производите на меня! — воскликнула она. — Видели вы меня когда-нибудь.., слышали вы мое имя.., до того вечера, когда мы встретились у реки?
— Никогда!
— И я никогда не слышала вашей фамилии и никогда не видала вас до этого. Странно! Очень странно! Ах! Я помню одну старушку.., только она могла бы объяснить это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66