Обхватив руками его широкие плечи, она прижалась к нему, мурлыкая как котенок.
Лоутон совершенно обалдел от произошедшей в поведении Кейро перемены. Он был готов к тому, что она станет сопротивляться и, возможно, даже накинется на него с кулаками — ему всегда приходилось пробиваться сквозь ее линию обороны, — но она поступила иначе: крепко прижалась к нему и припала к его губам в пламенном поцелуе.
— Известно ли вам, мистер судебный исполнитель, что от вас исходит непреодолимое искушение? — заплетающимся языком пробормотала Кейро, ероша мокрые волосы Лоутона.
Он заглянул в ее затуманенные глаза и почувствовал, как его губы невольно расползаются в улыбке.
— Нет, разве что от тебя, девочка.
Кейро не догадывалась о том, что порой виски действует не хуже эликсира правды. Тяжело вздохнув, она провела пальцем по складкам у рта Лоутона и произнесла:
— Никогда не думала, что встречу мужчину, который произведет на меня такое неизгладимое впечатление. Но ты действуешь па женщин просто убийственно.
Знакомое прикосновение ее нежного тела разожгло в Лоутоне настоящий пожар, грозивший поджечь и дерево. Лоутон проклинал себя за то, что позволяет этой пылкой красотке вить из себя веревки, однако в отличие от нее он не прикасался к спиртному и не мог набраться храбрости высказать ей это вслух!
— Тебе пора спуститься на землю, — нерешительно посоветовал Лоутон, все еще не придя в себя от поцелуя Кейро.
— Я бы предпочла остаться здесь, наверху, — прошептала она и провела рукой по его телу, следуя уже знакомым путем.
Лоутон закатил к небу глаза. Кейро говорила невозможные вещи, а уж что касается ее поведения, то оно было вообще из ряда вон. Господи, она умрет от стыда, когда протрезвеет и вспомнит все, что вытворяла сегодня. Конечно, если вообще сумеет что-нибудь вспомнить.
За последние три часа Лоутону пришлось испытать все доступные человеку эмоции — гнев, страх, веселье, волнение страсти, — но этим, судя по всему, сегодняшние переживания не закончатся. Он ревновал и злился, пока наблюдал, как Кейро осаждают толпы назойливых обожателей. Из-за нее он даже затеял потасовку. А потом скакал во весь опор, пока не вылетел из седла и не искупался в ручье. А теперь — как будто всего этого недостаточно — вспорхнул на дерево, чтобы снова испытать на себе чары этой соблазнительной колдуньи.
Испустив мелодраматический вздох, Кейро привалилась к его груди.
— Однако, несмотря на всю вашу неотразимость, я все же подумываю, не выйти ли мне замуж за Фредерика, — невинным голоском произнесла она.
— Кто такой этот треклятый Фредерик? — встревоженно спросил Лоутон.
— Врач, — ответила она, как будто этим все объяснялось.
— С какой стати это взбрело тебе в голову? — резким тоном произнес Лоутон и сам удивился острому приступу ревности, охватившему его после слов Кейро. Он попытался было уговорить себя, что ему глубоко безразлично, как она собирается прожить свою жизнь, однако упоминание о том, что другой мужчина попросил ее руки, заставило Лоутона забыть о благоразумии.
Кейро окинула взглядом его фигуру, будто решала, стоит ли ей снизойти до ответа;
— Разумеется, потому, что он попросил моей руки.
— Если бы ты выходила за каждого, кто просил твоей руки, сколько же раз тебе пришлось бы играть свадьбу?
На минуту Кейро задумалась.
— Раз десять или чуть побольше.
Лоутон стиснул зубы, стараясь усмирить бушевавшую в нем ревность.
— Так что же такого потрясающего ты нашла в этом Фредди?
Кейро недоуменно пожала плечами:
— Ничего особенного. Но в отличие от тебя он не презирает женщин.
— У меня есть на то серьезные причины, — пробормотал Лоутон.
Кейро глубоко вздохнула и, продолжая рассеянно водить рукой по его груди, нырнула под промокшую рубашку. — Ты великолепно сложен, Лоутон.
— Благодарю вас, рад, что я вам нравлюсь. — Губы Лоутона растянулись в глуповатой улыбке. Его забавляла нетрезвая болтовня Кейро.
— Ты нравишься мне даже слишком, так что это не идет мне на пользу, — задумчиво продолжала она, — а это уже лишнее, раз нам скоро предстоит расстаться.
От этих слов в душе Лоутона снова родились подозрения. За последние несколько часов он ни разу не вспоминал о том, что эта женщина задумала погубить его, чтобы отомстить за смерть бандита, приходившегося ей братом.
Взяв Кейро за подбородок, Лоутон пристально посмотрел ей в глаза:
— Ты все еще не раздумала, несмотря на то что я любил тебя, а ты любила меня?
В том состоянии, в котором находилась Кейро, эта мысль показалась ей слишком сложной. Она не поняла ровным счетом ничего, за исключением последних слов: «Я любил тебя, а ты любила меня».
— Ты не умеешь любить, — сонно пробормотала Кейро и зевнула. — У тебя даже нет сердца. К тому же должна заметить, что дело не только в любви.
Лоутон недоверчиво покачал головой. Он и сам не понимал, почему его так волновал этот разговор. Кейро слишком много выпила, чтобы что-нибудь соображать, что болтает ее язык.
— Давай просто забудем об этом, — предложил Лоутон. — Вернемся в город, и ты ляжешь в постель.
Не дожидаясь ответа, он обхватил Кейро за талию и начал спускаться вниз. Неожиданно ее веселость сменилась рыданиями. Благополучно спустившись на землю, Лоутон поставил Кейро перед собой.
— Прекрати! — прикрикнул он, надеясь таким образом привести ее в чувство.
Однако такая тактика себя не оправдала, а лишь вызвала новый поток слез, да такой, что оставалось только удивляться, как столько жидкости могло уместиться в маленьком теле. Растерявшемуся Лоутону оставалось лишь беспомощно наблюдать за тем, как слезы, подобно горному потоку, катятся по щекам Кейро.
Она и сама не знала, что послужило причиной ее слез, остановить которые была не силах. Кейро плакала с таким же упоением, с каким минуту назад смеялась.
— Проклятие! — выругался Лоутон, дотащив Кейро до фургона, и усадил ее на скамью. — Я и так достаточно промок и не желаю, чтобы ты поливала меня своими слезами. Что, черт возьми, случилось?
Строгий тон Лоутона тоже не возымел никакого действия.
Кейро продолжала рыдать. Смятение, в котором пребывали все ее чувства в течение последних недель, прорвалось наружу, и никакие даже самые страшные угрозы не заставили бы ее перестать плакать.
На обратном пути судорожные рыдания перешли в громкую и совершенно неприличную для леди икоту, прекратить которую Кейро также не удавалось. Судорожно всхлипнув, она громко икнула, шумно втянула носом воздух и икнула снова. Потом крепко обхватила Лоутона — опасаясь, как бы очередной сокрушительный приступ икоты не выбросил ее из фургона, — и положила голову ему на плечо. Длинные пряди светлых волос водопадом хлынули ему на грудь.
Лоутон не мог сдержать улыбку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Лоутон совершенно обалдел от произошедшей в поведении Кейро перемены. Он был готов к тому, что она станет сопротивляться и, возможно, даже накинется на него с кулаками — ему всегда приходилось пробиваться сквозь ее линию обороны, — но она поступила иначе: крепко прижалась к нему и припала к его губам в пламенном поцелуе.
— Известно ли вам, мистер судебный исполнитель, что от вас исходит непреодолимое искушение? — заплетающимся языком пробормотала Кейро, ероша мокрые волосы Лоутона.
Он заглянул в ее затуманенные глаза и почувствовал, как его губы невольно расползаются в улыбке.
— Нет, разве что от тебя, девочка.
Кейро не догадывалась о том, что порой виски действует не хуже эликсира правды. Тяжело вздохнув, она провела пальцем по складкам у рта Лоутона и произнесла:
— Никогда не думала, что встречу мужчину, который произведет на меня такое неизгладимое впечатление. Но ты действуешь па женщин просто убийственно.
Знакомое прикосновение ее нежного тела разожгло в Лоутоне настоящий пожар, грозивший поджечь и дерево. Лоутон проклинал себя за то, что позволяет этой пылкой красотке вить из себя веревки, однако в отличие от нее он не прикасался к спиртному и не мог набраться храбрости высказать ей это вслух!
— Тебе пора спуститься на землю, — нерешительно посоветовал Лоутон, все еще не придя в себя от поцелуя Кейро.
— Я бы предпочла остаться здесь, наверху, — прошептала она и провела рукой по его телу, следуя уже знакомым путем.
Лоутон закатил к небу глаза. Кейро говорила невозможные вещи, а уж что касается ее поведения, то оно было вообще из ряда вон. Господи, она умрет от стыда, когда протрезвеет и вспомнит все, что вытворяла сегодня. Конечно, если вообще сумеет что-нибудь вспомнить.
За последние три часа Лоутону пришлось испытать все доступные человеку эмоции — гнев, страх, веселье, волнение страсти, — но этим, судя по всему, сегодняшние переживания не закончатся. Он ревновал и злился, пока наблюдал, как Кейро осаждают толпы назойливых обожателей. Из-за нее он даже затеял потасовку. А потом скакал во весь опор, пока не вылетел из седла и не искупался в ручье. А теперь — как будто всего этого недостаточно — вспорхнул на дерево, чтобы снова испытать на себе чары этой соблазнительной колдуньи.
Испустив мелодраматический вздох, Кейро привалилась к его груди.
— Однако, несмотря на всю вашу неотразимость, я все же подумываю, не выйти ли мне замуж за Фредерика, — невинным голоском произнесла она.
— Кто такой этот треклятый Фредерик? — встревоженно спросил Лоутон.
— Врач, — ответила она, как будто этим все объяснялось.
— С какой стати это взбрело тебе в голову? — резким тоном произнес Лоутон и сам удивился острому приступу ревности, охватившему его после слов Кейро. Он попытался было уговорить себя, что ему глубоко безразлично, как она собирается прожить свою жизнь, однако упоминание о том, что другой мужчина попросил ее руки, заставило Лоутона забыть о благоразумии.
Кейро окинула взглядом его фигуру, будто решала, стоит ли ей снизойти до ответа;
— Разумеется, потому, что он попросил моей руки.
— Если бы ты выходила за каждого, кто просил твоей руки, сколько же раз тебе пришлось бы играть свадьбу?
На минуту Кейро задумалась.
— Раз десять или чуть побольше.
Лоутон стиснул зубы, стараясь усмирить бушевавшую в нем ревность.
— Так что же такого потрясающего ты нашла в этом Фредди?
Кейро недоуменно пожала плечами:
— Ничего особенного. Но в отличие от тебя он не презирает женщин.
— У меня есть на то серьезные причины, — пробормотал Лоутон.
Кейро глубоко вздохнула и, продолжая рассеянно водить рукой по его груди, нырнула под промокшую рубашку. — Ты великолепно сложен, Лоутон.
— Благодарю вас, рад, что я вам нравлюсь. — Губы Лоутона растянулись в глуповатой улыбке. Его забавляла нетрезвая болтовня Кейро.
— Ты нравишься мне даже слишком, так что это не идет мне на пользу, — задумчиво продолжала она, — а это уже лишнее, раз нам скоро предстоит расстаться.
От этих слов в душе Лоутона снова родились подозрения. За последние несколько часов он ни разу не вспоминал о том, что эта женщина задумала погубить его, чтобы отомстить за смерть бандита, приходившегося ей братом.
Взяв Кейро за подбородок, Лоутон пристально посмотрел ей в глаза:
— Ты все еще не раздумала, несмотря на то что я любил тебя, а ты любила меня?
В том состоянии, в котором находилась Кейро, эта мысль показалась ей слишком сложной. Она не поняла ровным счетом ничего, за исключением последних слов: «Я любил тебя, а ты любила меня».
— Ты не умеешь любить, — сонно пробормотала Кейро и зевнула. — У тебя даже нет сердца. К тому же должна заметить, что дело не только в любви.
Лоутон недоверчиво покачал головой. Он и сам не понимал, почему его так волновал этот разговор. Кейро слишком много выпила, чтобы что-нибудь соображать, что болтает ее язык.
— Давай просто забудем об этом, — предложил Лоутон. — Вернемся в город, и ты ляжешь в постель.
Не дожидаясь ответа, он обхватил Кейро за талию и начал спускаться вниз. Неожиданно ее веселость сменилась рыданиями. Благополучно спустившись на землю, Лоутон поставил Кейро перед собой.
— Прекрати! — прикрикнул он, надеясь таким образом привести ее в чувство.
Однако такая тактика себя не оправдала, а лишь вызвала новый поток слез, да такой, что оставалось только удивляться, как столько жидкости могло уместиться в маленьком теле. Растерявшемуся Лоутону оставалось лишь беспомощно наблюдать за тем, как слезы, подобно горному потоку, катятся по щекам Кейро.
Она и сама не знала, что послужило причиной ее слез, остановить которые была не силах. Кейро плакала с таким же упоением, с каким минуту назад смеялась.
— Проклятие! — выругался Лоутон, дотащив Кейро до фургона, и усадил ее на скамью. — Я и так достаточно промок и не желаю, чтобы ты поливала меня своими слезами. Что, черт возьми, случилось?
Строгий тон Лоутона тоже не возымел никакого действия.
Кейро продолжала рыдать. Смятение, в котором пребывали все ее чувства в течение последних недель, прорвалось наружу, и никакие даже самые страшные угрозы не заставили бы ее перестать плакать.
На обратном пути судорожные рыдания перешли в громкую и совершенно неприличную для леди икоту, прекратить которую Кейро также не удавалось. Судорожно всхлипнув, она громко икнула, шумно втянула носом воздух и икнула снова. Потом крепко обхватила Лоутона — опасаясь, как бы очередной сокрушительный приступ икоты не выбросил ее из фургона, — и положила голову ему на плечо. Длинные пряди светлых волос водопадом хлынули ему на грудь.
Лоутон не мог сдержать улыбку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93